- Ну, если ты так хочешь узнать о моих недостатках, то вот, пожалуйста, - отвлекается от раздумий Пьеро. - У меня явно наблюдается недостаток уверенности в победе - по сравнению с твоим деревянным другом, разумеется.
- Да, - грустно кивает Мальвина. - И это - самая главная причина, по которой я предпочла его.
Король и народовольцы
В одном королевстве был заведён такой порядок: каждый год, в день своего рождения, действующий монарх выходил на прогулку и шел пешком от дворца до летней резиденции в окружении придворных, по улицам, заполненным ликующим народом. В резиденции он устраивал праздничный пир, и дальше уже вёл себя, как и положено королям.
Однажды в этом королевстве завелись народовольцы. Они были очень хитрыми, поэтому ни стража, ни шпионы не догадывались об их существовании. В соседних королевствах всех народовольцев уже поймали и казнили, а в этом они процветали и лелеяли планы захвата власти. За несколько недель до королевского дня рождения - а это должен был быть какой-то там юбилей, так что к нему готовились особенно торжественно - народовольцы начали тайно бунтовать народ. Они делали это так ловко и непринуждённо, что стража и шпионы опять не догадались, в чём тут дело.
- Давайте, - нашептывали простому народу смутьяны. - Когда король выйдет из дверей своего дворца, хором закричим: "А король-то - голый!" Так ещё никогда не делали. Будет очень весело, и король посмеётся вместе с нами.
- Да, действительно, будет весело, - соглашался простой народ. - Как мы сами не догадались, ещё в том году? Замётано! Как он только выйдет - так мы и закричим. Не сумлевайтесь насчёт нас, господа студенты.
- Закричат они! - ворчали жены простого народа. - А если вас за это арестуют и потом казнят, без суда и следствия?
- За что же их казнить? - притворно удивлялись народовольцы. - Вот если бы они раскрыли важную государственную тайну - вот так вот, за здорово живёшь. Или, скажем, если бы король и в самом деле был голым - тогда другое дело. Но он же, как нам доподлинно известно, выйдет из дворца в костюме, при мантии и даже в короне!
- Тогда получится, что это клевета! - не унимались жены.
- Да что вы, ну какая клевета? Так просто, шутка. Король любит шутки, он, может быть, даже наградит ваших мужей! - соблазняли народовольцы, - И мужья на радостях купят вам золочёные скалки и прялки!
За день до монаршего юбилея народовольцы встретились в тайном месте и поделились друг с другом успехами. Некоторые люди согласились кричать про короля, что он голый, некоторые отказались, но по всему выходило, что криков будет немало. Поздравив друг друга с удачным началом, народовольцы снова прикинулись почтенными гражданами, и тайными ходами, по одному, ушли с места сходки: стража и шпионы и на этот раз ничего не заподозрили. Я бы их, если честно, ещё в первый раз уволила за ротозейство.
Прошла ночь, наступило утро. Король, свежевыбритый, благоухающий, разряженный в лучшие королевские одежды, вышел из дворца и принялся посылать подданным воздушные поцелуи. Рядом с королём шли его самые доверенные придворные, и они во всём старались ему подражать. Не успел король сделать и двадцати шагов, как из толпы раздался первый крик: "А король-то - голый!"
- Ой! - покраснел король и быстро оглядел свой костюм. Нет, с костюмом всё было в порядке. И даже ширинка не расстёгнута (а вот у одного из ближайших придворных она была расстёгнута, но король не стал ему об этом говорить, чтобы не расстраивать хорошего человека).
Торжественная процессия снова тронулась в путь, но вот уже два голоса выкрикнули обидную фразу громче прежнего.
- Ну чего они дразнятся? - спросил король у того придворного, который забыл застегнуть ширинку. - Я же одетый!
- Не обращайте внимания! - отвечал придворный. - Все видят, что вы не голый, а очень даже нарядный. А если кто не видит - тому надо зрение проверить! У знахаря. В подвалах тайной канцелярии!
- Ой, смотрите, голый король! - снова крикнули в толпе.
- Уведите детей! Король голый вышагивает, стыд-то какой!
- С его-то фигурой! Постеснялся бы уж жирами трясти при всём честном народе!
- Я жирный, да? - смущённо пробормотал король и ущипнул себя за бок.
- Ну, вы, конечно, немного полноваты, - признался придворный.
- А у вас зато ширинка расстёгнута! - обрадовался король.
Стражники свирепо уставились на простой народ. Народ хлопал глазами и вовсю изображал радость и подобострастие. Но в глубине толпы кто-то снова крикнул:
- Наш злосчастный король голый ходит по улицам! Нечего одеть нашему королю! Всё раздал бедным наш благородный, но голый король!
- Я так больше не могу, - чуть не плача, воскликнул король. - За что они меня так? Ну даже если я голый, им-то какая разница?
- Да не голый вы, - хором сказали придворные.
- Голый-голый! - крикнули из толпы народовольцы.
- Вот видите! - вздохнул король. - Им, со стороны, виднее, какой я. Прикройте меня, а то срам один!
- Мы вас уверяем, что вы - такой же голый, как и мы! - заверили придворные, - Взгляните на себя и на нас!
- Вот это да! Голый король с голыми придворными по улице идёт! - выкрикнул кто-то совсем рядом (это был один из младших придворных - его подкупили народовольцы).
Король осторожно, превозмогая стыд и страх, опустил глаза на свои ноги. Потом скользнул взглядом выше. И выше. Никакой одежды на нём не было и в помине! В ужасе король уставился на своих одетых придворных.
- Но ведь я же в самом деле голый! - закричал он. - Как это могло случиться? И как мне теперь от такого позора отмыться?
- Ура, получилось! - обрадовались в толпе народовольцы. Они знали, что король очень доверчивый, и его легко сбить с толку. А теперь, когда даже простой народ видел перед собой голого короля, революцию совершить было совсем не трудно. Но доверчивого монарха народовольцы убивать не стали - чтоб их потом не прокляли грядущие поколения и не назвали цареубийцами.
- Кажется, ваше бывшее величество, вы умираете от пережитого стресса, - сказал главный народоволец.
И доверчивый король поспешил умереть.
Всё из-за причёски
- У нашей сестрёнки не было бы проблем с мужчинами, если бы она что-то сделала со своей причёской, - говорит одна завитая крашеная бабёнка другой. Обе они - на одно лицо, обе вполне уродливы и напоминают привокзальных торговок семечками, но считают себя красотками хоть куда.
- Знаешь, я давно ей о том же говорю, - поддакивает вторая. - А то так и останется старой девой! Попомни мои слова - старой останется девой!
Если бы у них самих не было проблем с мужчинами, они бы, конечно, занимались сейчас какими-нибудь милыми домашними делами вместо того, чтобы судачить о проблемах сестры, но с мужчинами им не повезло, и это ещё один повод для того, чтобы осуждать бедняжку.
- Мы потратили на неё наши лучшие годы, а она, тварь неблагодарная! Да мы бы уже сто раз выскочили замуж, если бы не возились с этой дурищей!
- Мне кажется, она это назло нам делает! Отличная ведь деваха, всё при ней, надо бы только стрижечку сделать, и всё будет тип-топ! А то ведь стыдно даже - мужики разбегаются, взглянуть на неё боятся, во всей округе ни одного подходящего жениха уже не осталось!
Сварливые тётки целыми днями сидят на краю скалы и перемывают косточки своей непокорной сестрице. Пока однажды в их краях не появляется бродячий брадобрей, с походным зеркалом и прочими необходимыми инструментами.
- Вы ведь сможете привести в порядок голову нашей непутёвой младшенькой? - кидаются к нему старшие сёстры непричёсанной красавицы.
- В один момент, - обворожительно улыбается брадобрей и принимается точить и без того уже опасную свою бритву.
- Уж мы отплатим вам, уж мы отплатим! - радуются в один голос кошмарные тётки. - Медуза, сестричка, тут к тебе парикмахер-визажист пришел!
- Я предпочитаю, чтобы меня называли Персеем, - криво ухмыляется мастер, в последний раз протирая зеркало.
Ошибка бременского музыканта
Трубадур разъезжает под окнами прекрасной принцессы, которую он еще не видел, и трубит со всей дури. Принцесса не показывается, но по слухам она очень прекрасная. Трубадур трубадурствует несколько дней к ряду, причем вероломно не выкликает имя возлюбленной (хотя ему сообщили его стражники у ворот), а ждет, когда принцесса сама догадается о его безумной страсти. Через несколько месяцев принцесса все еще не догадалась, но ей уже любопытно - что это за псих там под окном беснуется, а вдруг в него диавол вселился и тогда можно будет вечером поплясать у костра?
Принцесса, приняв все меры предосторожности, выходит на балкон и глядит приветливо. Трубадур поражен увиденным. У его милого идеала кривые ножки, редкие волосенки и гнилые зубки. На лице - прыщи, на руках - цыпки, на ногах - бородавки, в носу - козявки. Из-за принцессиного угловатого плечика высовывается ее первый фаворит - горбатый одноглазый паж.
Трубадур, сохраняя остатки мужества, кланяется им и улепетывает в ближайший лес на своем верном осле, который тоже малость обалдел. В лесу их уже поджидают друзья-разбойники: кот, пёс и петух. Сообразив, что трубадур только что избежал страшной опасности, все пятеро начинают отплясывать народные бременские танцы, подыгрывая себе на любимых инструментах. Они очень счастливы, что принцесса не догадалась о виртуальной любви трубадура, не выпрыгнула с балкона и не утащила бедолагу под венец. А то тут бы и сказке конец.
Стрекоза и Муравей
Стрекоза проснулась однажды утром и поняла, что вокруг наступила осень. Дискотеку под лопухом закрыли, потому что лопух завял и стал каким-то беспонтовым. Бар на листе лилии работает теперь только для подводной живности: то и дело начинает накрапывать дождь и смывает сухопутных посетителей в пруд, где им не особенно нравится. Бездомный кузнечик, лабавший возле пня с утра до вечера, ночью замерз до смерти, зато неопрятный Муравей, над которым Стрекоза и ее друзья обычно насмехались, приоделся в теплую фуфайку и, глядите-ка, тащит в свою нору какую-то дохлую гадость.
"У Муравья теплый дом и вообще круто, - подумала Стрекоза. - С ним надо подружиться, хоть он и дурацкий!"
Дальше показания Стрекозы и Муравья расходятся: он говорит, что в ответ посмеялся над Стрекозой и прогнал ее прочь, а она рассказывает совсем о другом. Кто из них прав - неизвестно, но давайте послушаем Стрекозу, раз уж она здесь.
- И тогда я тоже прикинулась дохлой гадостью. Сделать это было довольно легко: я не ела уже пять дней, мои крылья запачкались, макияж размазался. Я упала на травку неподалеку от жилища Муравья и стала его поджидать.
Естественно, Муравей сразу понял, что перед ним - живая, хоть и грязная Стрекоза. "Сдохнет - зажарю и съем, выживет - женой сделаю!" - подумал запасливый Муравей и отволок находку на кухню. Там через некоторое время Стрекоза отогрелась, умылась, и была вынуждена признать, что она совсем не дохлая, и уж точно не гадость. Муравей эту дивную перемену тоже заметил и переместил полезную находку в спальню.
- У Муравья в норе, - продолжает Стрекоза, - не было ни дискотеки, ни коктейлей. Ничего из того, к чему я привыкла!
Но на улице не было вообще ничего: Стрекоза выглядывала в окно и видела бессмысленную белую пустоту. Пришлось ей смириться со своим положением. Кузнечик ведь сдох, например. Она окончательно поверила в это после того, как Муравей поставил на стол блюдо с зажаренной ногой бедняги музыканта.
- Даже ботинок не снял, так и зажарил!
Весна проникла в нору Муравья неожиданной шустрой капелью. Стрекоза была немедленно мобилизована на ремонтные работы, сам же Муравей отправился в опасное путешествие за свежей пищей. Свежая пища напомнила Стрекозе о лете, о веселых друзьях и ночных прогулках. Зима подходила к концу, а зимняя депрессия и вовсе закончилась.
- А когда у меня закончилась зимняя депрессия, я поняла, что меня ничего не связывает с этим Муравьем, мы абсолютно чужие насекомые, просто решившие перезимовать под одной крышей.
Как только появились первые цветы, Стрекоза сплела себе венок из нежно-розовых лепестков и пошла на дискотеку. А Муравей немного погрустил, а после сочинил для своих детей и внуков поучительную историю про мудрого Муравья, не пустившего в дом попрыгунью-Стрекозу, хоть она и прикидывалась вкусной дохлой гадостью. Но стрекозы этой истории не читали, поэтому периодически лечат муравьиной кислотой зимнюю депрессию.
Фея чистоты
- Так, я не поняла, вы в этом рубище на бал собрались, что ли?
- Да отстань, всё нормально. Вечно придираешься.
- Я? Я придираюсь? В зеркало на себя давно смотрели?
- Мама, ну чего она опять начинает, скажи ей!
Всё как обычно. Всё в порядке даже. Вернее, как раз в беспорядке. Комнаты сестёр завалены лоскутками, лентами, тюбиками с засохшими румянами, книжками, куклами, ракушками, сухими цветами, лопнувшими воздушными шариками, восточными пряностями, батарейками, фантиками… Перечислять можно долго, но Золушка готова перечислить всё, что она видит, ей не впервой. Пусть устыдятся и на краткий миг, да, хотя бы на мгновение, поймут, какие они сказочные неряхи. Именно сказочные, и не меньше. Только в сказках живут такие неопрятные свинки, а в настоящей жизни старшие сёстры, пусть даже сводные, держат свои комнаты в чистоте и порядке. А следит за этим - да-да, вот тут уже можно возвысить голос - следит за этим обычно их мать. Впрочем, чего ждать от матери, которая и за собой-то уследить не может. Она что, поедет на бал в платье, которое купила на распродаже? И с такой причёской?
- Нормальная причёска, - недовольно сопит мачеха. Она специально встала на час раньше, чтобы помыть голову. Это уже - подвиг.
- Завивка! Укладка! Окраска! Усушка! Утруска! - домашний тиран неумолим.
В эту маленькую девочку уже в пять лет будто бы бес вселился: покуда вся семья веселилась, шумела, разбрасывала вещи, теряла перчатки и носки, упускала выгодные скидочные предложения, Золушка находила, разыскивала, успокаивала, укладывала спать. Фея говорила, что это пройдёт с годами, но с какими годами? Сколько ещё ждать прикажете?
- Ты-то поедешь с нами? - осторожно спрашивает отец. Никогда не угадаешь, в каком настроении пребывает его очаровательная дочурка.
- Никуда я не поеду! Как я оставлю дом в таком виде? И потом - сорок розовых кустов. Нужно сегодня же посадить сорок розовых кустов.
- Кустов? Розовых? Но зачем? - пятится от её напора отец.
- Потому что это красиво. Так, а ты тоже, что ли, в таком виде в приличное место собрался? Никого не пущу!
Потомив семейку до самого вечера, припугнув её журналами мод и санитарно-гигиеническими нормами, Золушка, конечно, отпускает всех на бал, потому что наводить порядок дома гораздо сподручнее, когда в этом доме никого нет.
- Ну пожалуйста, пожалуйста, поехали с нами! - умоляют сёстры, - Хочешь, мы завтра поможем тебе посадить твои дурацкие розы, ну и пусть они вымерзнут через неделю, мы всё равно их посадим, только поехали с нами!
- Что вы посадите? Ну вот что вы посадите? Вы сорняка-то посадить не сможете толком, чтобы он у вас не вымерз. Езжайте уже, садоводы. И следите за собой, а то знаю я вас: развеселитесь, плясать пойдёте, причёски растреплются, одежды помнутся, приедете домой, как пугала огородные. Так я вас на порог-то и не пущу!
- Пугала - так пугала. Будем стоять в огороде и отпугивать ворон от твоих розовых кустов, - говорит мачеха, и они, наконец, уезжают.
Стоит Золушке вооружиться любимой шваброй, как фея-крёстная - тут как тут, только её не хватало.
- Смотри, какую я нашла тыкву, - соблазняет она, - Идеальной формы, без единого пятнышка! Специально для тебя растили в королевской оранжерее! А вот, взгляни на этих крыс! Не крысы - шиншиллы фотомодельные! В королевском питомнике достала. Черный пистолет в залог оставила. Ну а туфельки! Погляди хотя бы на них - блестят, как хрустальные, потому что они и есть хрустальные. Всё, как ты просила. Теперь тебе не отвертеться. Поезжай на бал, а я тут всё устрою.
- Устроит она, как же. Дом не спали, устроительница, - ворчит Золушка, но по существу ей возразить нечего: все её требования соблюдены, значит, надо ехать в этот треклятый дворец и танцевать с принцем-недоумком, раз уж обещала.
Золушка без особого воодушевления отправляется на бал, но, поскольку она так долго отказывалась от своей судьбы, отнекивалась и отбрыкивалась, ей уже, конечно, нашли замену.
- Познакомьтесь - моя невеста, Принцесса на Горошине, - говорит гостям счастливый принц, - Она оказалась настоящей принцессой, потому что под целой дюжиной тюфяков и матрасов почувствовала вот эту вот горошину.
- Ну-ка, покажите вашу горошину, - требует Золушка, - Да уж, не нашли для принцессы ничего получше. Посмотрите - она же корявая, старая и к тому же - тверже камня.
- Кто - я? - расстраивается Принцесса на Горошине.
- Горошина! До вас, милочка, ещё доберемся. Нет, ну взгляните на это недоразумение семейства бобовых! Сколько лет оно у вас на кухне пролежало? Покажите мне эту кухню. Ручаюсь, санитарные нормы там не соблюдаются.
И вот вся королевская конница, вся королевская рать, король с королевой, их свита, принцы и принцессы, гости, слуги, собаки вслед за Золушкой отправляются на кухню. Внутрь, конечно, мало кому удаётся протиснуться, но люди передают по цепочке строгие и справедливые слова молодой госпожи:
- Копоть! Сажа! Тут масляное пятно. Тут сыро. Тут сухо. Разве так мешают кашу? Кто тебе сказал, что соль надо сыпать сразу? Всех уволить!
- Я, наверное, свободна? - робко спрашивает Принцесса на Горошине и прячет в ридикюль горошину - на память. Понятно, что ей, безродной девице, обнаружившей горошину под жалкой стопкой матрасов, даже и тягаться не стоит с этой фурией, по одной только горошине определившей состояние королевской кухни.
- Стоять! Ни с места! - хватают её под руки король с королевой, - Никуда ты не пойдёшь! Во-первых, мы тебя успели полюбить. Во-вторых, принц у нас уже не первой свежести, и вообще он не наш сын, а племянник предыдущего короля. В-третьих - ты на кого нас покинуть собралась? Вот на эту мегеру? Которая заставит нас вырядиться на свадьбу так, что все модельеры мира от стыда и зависти скушают своих моделей? Давайте, пока она при деле, сыграем по-быстрому свадьбу.
- У меня есть предложение! - выступает вперёд мачеха, - Оставим этот дворец Золушке, пусть наводит порядок столько, сколько ей вздумается. А сами потихоньку сбежим в вашу летнюю резиденцию и продолжим веселье.
- Отличная идея! - радуется король, - Тем более, что летняя резиденция мне нравится гораздо больше. Назначаю эту мудрую женщину первым министром.
- А как же я? - расстраивается первый министр, - Меня казнить?
- Не надо никого казнить. У меня будет два первых министра.
Вся компания быстро и бесшумно погружается в кареты и кабриолеты и уезжает в летнюю резиденцию - кутить, танцевать, играть свадьбу, вести себя непринуждённо.