- Э-э, констебль? - окликнул его Так. - А вы чего заходили-то? Ай!
Тео обернулся. Лена только что двинула летчика по руке, судя по всему - довольно сильно, потому что руку тот растирал.
- Да, собственно… Просто вчера вечером один мужик не вернулся домой, и я подумал, что Лена может знать, где он. - Тео попытался пятиться от дома, но остановился, вспомнив, что может сверзиться с крыльца. И как он это объяснит Администрации по контролю за наркотиками?
- Вчера вечером? Да он еще даже не пропал без вести - ему до этого сколько? Двадцать четыре, сорок восемь часов? Ай! Черт, вот надо было? - Так схватился за плечо, куда Лена двинула его снова.
У нее, должно быть, против всех мужчин накопилось, подумал Тео.
Лена посмотрела на констебля и усмехнулась, точно ей за этот тычок стало стыдно.
- Тео, мне сегодня утром позвонила Молли и рассказала про Дейла. Я ей ответила, что не видела его. Она тебе разве не передала?
- Конечно. Конечно передала. Я просто, видишь ли, думал, ты что-нибудь знаешь. То есть твой друг, конечно, прав, Дейл не пропал без вести в официальном смысле еще примерно двенадцать часов, но город ведь маленький, а у меня, понятно, работа такая и все прочее.
- Спасибо, Тео.
Лена помахала ему на прощанье, хотя он стоял лишь в нескольких футах от нее и никуда не уходил. Летчик тоже махал - и улыбался. Тео не нравилось бывать вблизи от свеженьких любовников, которые только что трахнулись, - особенно если в его собственной любовной жизни все оставляет желать лучшего. Парочки выглядят самодовольными, хоть и не нарочно.
С потолка свешивалось что-то темное - там, где на их с Молли веранде висел бы ветряной колокольчик, если бы Тео только что не принес их благополучие в жертву поднявшему голову наркотическому чудовищу. Не может быть, что оно - то, на что похоже.
- Так, а… э-э… у вас это тут, похоже…
- Летучая мышь, - ответила Лена.
"Ёшкин дрын, - подумал Тео, - да она огромная".
- Летучая мышь, - повторил он. - Ну да. Конечно.
- Крылан, - уточнил Такер Кейс. - Из Микронезии.
- А, ну еще бы, - сказал Тео. Все равно нет такого места - Микронезия. Блондинчик мозг ему трахает. - Ну ладно, увидимся, ребятки.
- Не забудь про Одинокое Рождество в пятницу, - сказала Лена. - И привет Молли.
- Хор, - ответил Тео, забираясь в "вольво".
Он закрыл за собой дверцу. Пара зашла в дом.
Голова Тео упала на руль.
"Они все знают", - подумал он.
- Он все знает, - сказала Лена, бессильно прислонясь к входной двери.
- Он не знает ничего.
- Он умнее, чем кажется. Он знает.
- Не знает. И он на вид не тупица. Он на вид обдолбанный.
- Он не обдолбанный, он кипел подозрением.
- А тебе не кажется, что если бы он подозревал, то спросил бы тебя, где ты была вчера вечером?
- Так он же это сам увидел, когда ты вышел без рубашки, а я стояла тут такая… такая…
- Удовлетворенная?
- Нет, я хотела сказать - растрепанная. - Лена стукнула его по руке. - Господи, да приди же ты в себя.
- Ай. Ну и к чему это было теперь?
- У меня неприятности, - сказала Лена. - Мог бы меня хотя бы поддержать.
- Поддержать? Да я помог тебе спрятать тело. В некоторых странах это подразумевает соучастие.
Лена замахнулась снова, но успела сдержаться. Хотя кулак остался висеть наготове в воздухе - на всякий случай.
- Так он, по-твоему, ничего не заподозрил?
- Он даже не спросил, почему у тебя на веранде висит гигантский крылан. Он совершенно без понятия. Движется как автомат.
- А почему у меня на веранде висит гигантский крылан?
- Входит в комплект. - Так ухмыльнулся и двинулся прочь.
Вот теперь Лена почувствовала себя полной дурой - стоять так, с кулаком наготове. Она сознавала свою полную непросветленность, тупость, глупость, неразвитость - все то, что подозревала только за другими. Лена зашла в спальню, где Такер уже надевал рубашку.
- Прости, что я тебя стукнула.
Он потер плечо.
- У тебя склонности. Спрятать твою лопату?
- Как ты можешь такое говорить? - Лена чуть было не ударила его снова, но затем - чтобы проявить большую развитость - просто его обняла. - Это был несчастный случай.
- Выпусти меня. Пора выслеживать плохих парней с вертолета, - ответил Такер, похлопав ее по попке.
- И крылана ты заберешь с собой, правда?
- Ты не хочешь с ним потусоваться?
- Не обижайся, но он у тебя жутковатый.
- Ты себе даже не представляешь, - ответил Так.
Глава 8
Праздник разбитых сердец
Рождественская Амнистия. Можно не общаться со старым другом, не отвечать на звонки, игнорировать электронную почту, не встречаться ни с кем глазами в "Экономичном гипермаркете", забывать о днях рождения, годовщинах и сборищах, а если и появитесь на праздники у кого-нибудь дома (с подарком), социальные условности обяжут хозяев вас простить и вести себя так, будто ничего не случилось. Приличия диктуют дружбе двигаться с этой точки дальше, не чувствуя за собой вины и угрызений совести. Если вы начали шахматную партию в октябре десять лет назад, теперь нужно только вспомнить, чей ход, - или зачем в промежутке вы продали шахматную доску и вместо нее купили "Икс-Бокс". (Слушайте, Рождественская Амнистия - изумительная штука, но отнюдь не переход в другое измерение. Законы пространства и времени по-прежнему работают, пусть вы избегаете своих друзей. Но даже не пробуйте ссылаться на расширение вселенной: типа, все хотел зайти, но их дом отъезжал все дальше и дальше. Не купятся. Просто скажите: "Извините, что не заходил. Веселого Рождества". И засветите подарок. Протокол Рождественской Амнистии потребует от вашего друга реплики: "Да все в порядке", и вас впустят без лишних слов. Так всегда делается.)
- Ну и где ты, к буйволу, пропадал? - спросил Гейб Фентон, открыв дверь и увидев своего старого друга Теофилуса Кроу на пороге с подарком. На Гейбе - сорокапятилетнем, приземистом и жилистом, небритом и слегка лысеющем - были одни хаки, в которых он, похоже, спал всю неделю.
- Веселого Рождества, Гейб, - ответил Тео, протягивая подарок с большим красным бантом. Вернее, даже не протягивая, а как бы помахивая коробкой взад-вперед, словно говоря: У меня тут для тебя подарок, поэтому не вздумай пилить меня за то, что я три года не звонил.
- Да, это мило, - сказал Гейб. - Но мог бы и позвонить.
- Извини. Я собирался, но ты был с Вэл, и я не хотел мешать.
- Она меня послала, знаешь? - Гейб встречался с единственным городским психиатром Вэлери Риордан уже несколько лет. Правда, минус последний месяц.
- Ага, слыхал. - А слыхал Тео, что Вэл захотела такого человека, кто чуть больше принадлежал бы человеческой культуре, чем Гейб.
Гейб Фентон был полевым биологом-бихевиористом - изучал диких грызунов или морских млекопитающих, в зависимости оттого, кто финансировал исследования. Он жил в небольшом государственном коттедже у маяка со стофунтовым черным лабрадором по имени Живодер.
- Слыхал? И все равно не позвонил?
Время уже подошло к полудню, и кайф у Тео почти выветрился, но в норму констебль еще не пришел. Парням же не следует жаловаться на отсутствие дружеской поддержки, если речь не идет о драке в баре или перетаскивании тяжестей. Это аномалия в поведении. Может, Гейбу и впрямь нужно больше времени проводить с людьми.
- Слушай, Гейб, я принес тебе подарок, - ответил Тео. - И посмотри, как мне рад Живодер.
Живодер в самом деле радовался Тео. Пес выталкивал Гейба из дверного проема, его мясистый хвост бил в открытую дверь, как в колбасный барабан войны. У Живодера Тео ассоциировался с гамбургерами и пиццей, а когда-то он даже считал констебля Аварийным Вспомогательным Кормильцем (поскольку Основным Кормильцем был все-таки Гейб).
- Ну, тогда, наверное, тебе следует войти, - сказал биолог и шагнул в сторону, освобождая проход. Живодер поздоровался, сунув нос Тео в промежность. - Я тут работаю, так что у меня легкий беспорядок.
Легкий беспорядок? Таким же преуменьшением было бы называть Батаанский марш смерти экскурсией на природу: похоже, всеми пожитками Гейба кто-то зарядил пушку и бабахнул из нее в комнату прямо сквозь стену. Грязное белье и посуда валялись на всех плоских поверхностях комнаты, за исключением рабочего стола - тот, если не считать крыс, был безупречен.
- Славные крысы, - заметил Тео. - Что ты с ними делаешь?
- Изучаю.
Гейб уселся перед пятигаллонными аквариумами: они были выстроены звездой вокруг центрального резервуара и соединены с ним трубами с дверцами, чтобы крыс можно было перемещать из одной камеры в другую. К спине каждого зверька крепился серебристый диск размером с четвертак.
Гейб открыл дверцу, одна крыса ринулась в центральный резервуар и сразу же взгромоздилась на его обитательницу. Биолог ткнул в кнопку маленького пульта дистанционного управления. Удирая, нападавший чуть не совершил обратное сальто.
- Ха! Так ему и надо, - воскликнул Фентон. - У самки в центральной клетке течка.
Самец осторожно попятился, обнюхал все вокруг, после чего попробовал взгромоздиться на самку снова. Гейб опять нажал кнопку. Самца сдуло.
- Ха! Как тебе это нравится? - Гейб был похож на маньяка. Он перевел взгляд с клеток на Тео. - К их яичкам подведены электроды. Серебряные диски - батарейки и приемники. Всякий раз, когда он сексуально возбуждается, я луплю ему по яйцам полусотней вольт.
Крыса сделала еще один заход, и снова Гейб ударил по кнопке. Офигевший самец отполз в угол.
- Глупый ты засранец! - крикнул биолог. - Думаешь, они чему-нибудь учатся? Я сегодня каждому вкатил уже раз по десять, а когда открою клетки завтра, они все опять на нее полезут. Видишь, видишь, какие мы?
- Мы?
- Ну да. Мы. Самцы. Видишь какие? Знаем, что будет только больно, но возвращаемся опять и опять.
Гейб Фентон всегда был таким уравновешенным, таким спокойным, таким профессионально объективным и одержимым наукой, таким надежно упертым, что сейчас Тео казалось, будто перед ним совершенно другой человек. Словно кто-то соскреб с биолога весь интеллект и обнажил нервы.
- Э-э, Гейб, может, нам все-таки не стоит приравнивать себя к грызунам? То есть…
- О, ну еще бы. Это сейчас ты так говоришь. А потом позвонишь и скажешь, что я был прав. Что-нибудь случится, и ты позвонишь. Она растопчет тебе сердце, а ты сам дорушишь остальное. Я прав? Прав?
- Э-э, я… - Тео вспомнил про секс на кладбище, за которым последовала ночная ссора.
- Ну вот, а сейчас я сменю ассоциацию. Смотри. - Гейб протопал к книжному шкафу, раскидал с полки профессиональные журналы и блокноты и наконец нашел то, что искал. - Посмотри на нее. Видишь? - В руках он держал свежий каталог "Секрета Виктории". Модель на обложке была обряжена в зрелищные покровы, которые едва ли адекватно скрывали ее привлекательность. Выглядела девица при этом счастливее некуда. - Красивая, да? Поразительно, верно? А теперь секундочку. - Гейб сунул руку в карман штанов и вытащил стальной пультик - такой же, как и тот, что лежал на крысином столе. - Красивая, значит? - переспросил он и нажал кнопку.
Спина биолога немедленно выгнулась, он вдруг подрос дюймов на шесть - будто все мышцы у него в теле напряглись разом. Дважды он содрогнулся в конвульсиях, после чего рухнул на пол, по-прежнему сжимая в кулаке мятый каталог.
Живодер зашелся в приступе лая. Не умирай, Кормилец, моя миска осталась на крыльце, а сам я открывать дверь не умею, - говорил он. Снова-здорово - он всегда радовался, что Кормилец не умер, его только судороги нервировали.
Тео кинулся на помощь другу. Глаза у Гейба закатились, он дернулся еще пару раз, после чего глубоко вздохнул и посмотрел на Тео.
- Видишь? Меняется ассоциация. Еще немного, и у меня такая реакция разовьется даже без электродов, подведенных к мошонке.
- Ты нормально?
- Ну да. Навык закрепится, я знаю. У крыс пока не получилось, но надеюсь, что получится, пока они все не перемерли.
- Они от этого умирают?
- Ну, им же должно быть больно, иначе они ничему не научатся. - Гейб снова взялся за пультик, и Тео поскорее выхватил у него коробочку.
- Прекрати!
- У меня есть еще один комплект электродов с приемником. Не желаешь на себе попробовать? Я просто смерть как хочу испытать эту штуку в полевых условиях. Можем сходить в бар с голыми сиськами.
Тео помог Гейбу подняться, усадил его на стул спиной к столу с крысами, а сам подвинул табурет и устроился напротив.
- Гейб, ты себя не контролируешь. Извини, что я не звонил.
- Я знаю, ты был занят. Все в порядке.
"Здорово - вот теперь у него правильная реакция Рождественской Амнистии", - подумал Тео.
- Эти крысы, электроды, все вот это вообще - это все неправильно, и все. Ты закончишь свои дни либо в компании параноиков-женоненавистников, либо в братской могиле на куче трупов.
- Можно подумать, это плохо.
- У тебя разбито сердце. Оно склеится.
- Она сказала, что я скучный.
- Видела бы она вот это. - И Тео обвел рукой комнату.
- Ее не интересует моя работа.
- Вы долго продержались. Пять лет. Может, срок просто вышел. Ты же сам говорил, что человеческого самца эволюция не приспособила к моногамии.
- Ну да, только тогда у меня еще была подружка.
- Значит, это неправда?
- Да нет, правда, но когда у меня была подружка, я из-за этого не переживал. А теперь знаю, что я биологически запрограммирован распространять семя моих чресл вширь и вдаль, передавать его массе разнообразных самок нескончаемой чередой бурных бессмысленных совокуплений и всякий раз подыскивать себе новых и новых, способных к размножению женских особей. Мои гены требуют, чтобы я его передавал дальше, а я даже не знаю, с чего начать.
- Может, сначала душ примешь? А потом уже распространять свое семя?
- Думаешь, я не в курсе? Я поэтому и старался перепрограммировать импульсы. Приручить анимус, так сказать.
- Чтобы душ не принимать?
- Нет, потому что я не знаю, как разговаривать с женщинами. Вот с Вэлери я мог поговорить.
- Вэлери - профи.
- Вовсе нет. Она клиентов ни разу в жизни не обслуживала.
- Слушатель, Гейб. Она профессиональный слушатель. Психиатр.
- А, ну да. Как ты считаешь, может, мне с проститутки начать? Или с - туток?
- Склеивать разбитое сердце? Ну да, поможет примерно так же, как электроды на мошонке, но сначала я хочу, чтобы ты для меня кое-что сделал.
Тео подумал, что, может быть - кто знает? - работа, настоящая, а не как у безумных профессоров из кино, поможет отвести его друга от края пропасти. Тео вытащил из кармана клок желтых волос, снятый с колеса "вольво". - Ты не мог бы взглянуть вот на это и рассказать мне, что это такое?
Гейб взял клок и посмотрел на него.
- Это с места преступления?
- Ну как бы да.
- Где ты это взял? И что тебе нужно знать?
- Все, что можешь определить. И только потом я тебе все расскажу, ладно?
- Ну, похоже, они росли на блондине.
- Спасибо, Гейб, только я думал, что ты посмотришь на них в микроскоп или как-то.
- А что, в округе нет криминалистов с лабораторией?
- Есть, но я не могу им это отдать. Обстоятельства, понимаешь?
- Вроде?
- Вроде того, что они решат, будто я обдолбан, спятил или то и другое сразу. Посмотри на эти волосы. И расскажи мне все. А потом я тебе все расскажу.
- Ладно, только у меня нет такой клевой техники, как в "Следователях на месте преступления".
- Ага, а у парней из лаборатории нет аккумуляторов, приклеенных к гонадам суперклеем. Так что ты их тут опережаешь.
Через десять минут Гейб Фентон оторвался от микроскопа.
- Ну что… Они не человеческие, - сказал он.
- Шикарно.
- Да и на самом деле вообще не похожи на волосы.
- На что же тогда?
- Судя по всему, они обладают свойствами оптоволокна.
- Значит, искусственные?
- Не так быстро. У них есть корни и что-то похожее на кутикулы, только это не кератин. Надо бы проверить наличие белка. Если они изготовлены промышленным путем, никаких следов процесса не наблюдается. Похоже, что они выросли сами, а не сделаны. Ты знаешь, что у белых медведей шерсть тоже обладает оптоволоконными свойствами? У них волоски подводят световую энергию к черной коже, чтобы согревалась.
- Так это волосы белого медведя?
- Не так быстро, я же сказал.
- Гейб, черт бы тебя побрал, откуда они вообще взялись?
- Это ты мне расскажи.
- Только между нами, ладно? Чтобы из этого дома ничего не просочилось, пока у нас нет подтверждений.
- Конечно. У тебя все в норме, Тео?
- Все ли у меня в норме? Это ты меня спрашиваешь?
- Все ли в норме у вас с Молли? С работой? Ты же не начал снова курить дурь, я надеюсь?
Голова Тео поникла.
- Говоришь, у тебя еще такие электроды есть?
Гейб просиял.
- Сначала надо выбрить кусочек. Можно, я посмотрю подарок, пока ты в ванной? Бритву можешь взять мою.
- Нет уж, валяй разворачивай. А мне пока нужно тебе кое-что рассказать.
- Ух ты, салаторезка. Спасибо, Тео.
- Он забрал салаторезку, - сказала Молли.
- Ничего себе. Она ему так важна? - спросила Лена.
- Это был свадебный подарок.
- Я знаю. Я же вам ее и подарила. Нам с Дейлом ее тоже на свадьбу дарили.
- Вот видишь, значит - традиция. - Молли была безутешна. Она отхлебнула половину диетической колы и громыхнула пластиковым пивным стаканчиком по стойке бара, словно озлобленный пират - кружкой грога. - Сволочь!
Настал вечер среды, и они собрались в "Пене дна", чтобы скоординировать новые кулинарные планы к Одинокому Рождеству. В ответ на призыв Молли о помощи Лена хотела было придумать повод и остаться дома, но пока она его придумывала, пришло осознание: дома она будет лишь поочередно терзаться, поймают ее за убийство Дейла или нет и разобьет ей сердце этот непонятный летчик или не разобьет. И она решила, что встретиться с Молли и Мэвис в салуне - наверное, не такая уж плохая мысль. К тому же у Молли можно будет выведать, не подозревает ли Тео Лену в исчезновении Дейла. Ну да черта лысого: Молли переклинило на… в общем, на том, что там констебль натворил. Лене представлялось, что он просто взял с собой на работу салаторезку. Проблемам подруг следует сочувствовать, но в конечном счете это проблемы подруг, а подруги Лены, в особенности - Молли, не всегда бывали уравновешенны.