Мистер Джеффрис прошел через стойку регистрации, улыбнулся девушке за столом, вышел наружу и направился прямо к стоянке такси. Ему понравилось, что таксист оказался пунктуален с точностью до минуты. Мистер Джеффрис остановился в одном из отелей, принадлежащих аэропорту, на близком расстоянии от городка, в котором он работал. Он любил этот ритм жизни в отеле. Постоянная перемена гостей и пустая тишина коридоров. Дорогие ковры под ногами. Качественные таблички, указывающие путь к его номеру. Его кровать всегда застелена, а комната убрана по ежедневному распорядку. Отапливаемый бассейн и первоклассный тренажерный зал. Обслуживание из ресторана с вызовом в комнату, когда бы он ни был голоден, - без разницы, который сейчас час, день или ночь. Мистер Джеффрис любил абсолютную функциональность этого места, безупречное поведение персонала. Если бы только больница смогла отвечать таким стандартам! Возможно, когда-нибудь сможет… Конечно, он мог бы каждый день ездить на работу из своей лондонской квартиры, но такое путешествие вогнало бы его в стресс и только подчеркнуло бы всю бессмысленность ничтожного существования этих окраин. Нет уж, он с радостью готов был платить за номер в отеле. Его профессия значила для него многое, она была сердцем его существования. Он был уверен в том, что следующие шесть месяцев проработает в этой больнице. А может быть, даже дольше. Мистер Джеффрис работал и в других местах, кроме больницы, и в каждом были свои собственные проблемы. Поэтому он привык жить в отелях, вполне довольствуясь анонимностью такого проживания.
Когда машина двинулась, он заметил, что у водителя были коротко остриженные волосы. Скинхед. Как человек впечатлительный, мистер Джеффрис испытывал натуральное отвращение к этим удушающим элементам, существующим внутри общества, но он желал дать каждому индивидууму шанс. С переднего сиденья доносился запах ментола. Из блока сигарет, без сомнения. Этот запах настолько отличается от запечатанных ментоловых пластинок в отеле! Играла кассета с раздражающим ритмом, звучал голос, говорящий на странном языке, которого он не понимал. Примитивный ритм, - он подумал о Вавилонской башне, сравнивая популярную музыку с технически усовершенствованной ее версией. Хотел бы он, чтобы этот водитель послушал великих европейских композиторов, которых обожал сам мистер Джеффрис. Когда машина остановилась на светофоре, он очень вежливо попросил скинхеда, чтобы тот сделал музыку потише, поскольку у него раскалывается голова. Мистер Джеффрис ожидал в ответ вспышку раздражения, однако водитель молча выключил свою какофонию. Доктор всего лишь хотел, чтобы убавили громкость, и тогда он смог бы сосредоточиться на своих мыслях. Невинная ложь о головной боли была просто вежливым средством достигнуть этой цели и избежать ненужного конфликта. Скинхеду пришлось отреагировать и выключить радио вообще. Мистер Джеффрис раздумывал, следует ли ему объясниться, но потом решил не уделять этому внимания. Не его вина, что такая музыка нервирует. Он клиент, а водитель должен обеспечить пристойное обслуживание.
Такси проехало через перекресток, затем по кругу и, наконец, влилось в поток автострады. Мистер Джеффрис любил эту часть дороги, хотя она была всего лишь расстоянием между двумя пунктами. Дома и фабрики справа и слева были покрыты тьмой, и он отмечал про себя безликие формы движущихся рядом машин, сидел, уставившись вперед, желая поскорей достичь финальной точки. Он думал о движении духа, проникновении интеллекта на высший уровень сознания. По крайней мере, для тех граждан, которые проживают свои жизни, творя добро. Он передернул плечами, представив, какой ужас ждет выбравших сторону зла. Пожалел их, несмотря на их преступления.
Темный промежуток дороги закончился, и скоро они въезжали на подъем. Огни города мигали справа. Они маскировали ужасающую монотонность жизни в этом месте. Бессмысленное насилие и истощающая душу наркотическая зависимость. Люди живут и умирают под этими искусственными звездами. Загнанные в эти улицы на всю жизнь. Не делая ничего. Двигаясь в никуда. Хотел бы он посоветовать скинхеду продолжать работать водителем! Далеко-далеко в глубинке. Мистер Джеффрис представил маленькие деревушки и зеленые поля, старинные деревенские пабы и матчи по крикету. В таком понимании это не земля людей - ни здесь, ни там. Это просто кратковременный приступ отчаяния - вот это что. Ничего, скоро пройдет. Он будет продолжать выполнять свой долг. Разбираться с болезнью и смертью, которые оставляют свои отпечатки на всех людях, вовлеченных в вечную битву Добра против Зла. В этом есть какая-то неотвратимость.
Они съехали с эстакады. Водитель притормозил перед очередным светофором. На другой стороне были дома, террасы выходили прямо к проезжей части. Слева громоздились высотки, под ними - череда магазинов. В этих магазинах продавались газеты и инструменты. За светофорами, рядом с железной дорогой, возвышалась фабрика - тупая кирпичная кладка, облупленные рамы оконных стекол. Мистер Джеффрис вздохнул. Над пабом развевался флаг Союза. С этого момента они будут ехать медленнее. Земной ландшафт… Бедным постройкам и пошлым магазинам явно недостает стиля. Болотистая заурядность. Он всегда знал о лохмотьях, в которые одеваются массы, об этих сгорбленных плечах и искромсанных легких пожилых людей. Агрессивность мужчин и женщин среднего возраста. Лишний вес и недоедание. Отсутствие дисциплины у молодых. Как ему жаль всех этих людей!
Цвет светофора сменился, движение возобновилось, и мистер Джеффрис заглянул в салон соседней машины, битком набитой тинейджерами. Мальчики и девочки тузили друг друга, имитируя драку, одна из девочек поднесла бутылку ко рту. Стекло бутылки было коричневым, а ее губы - ярко-красными в неоновом свете. Ничего, кроме отличного настроения. Мистер Джеффрис улыбнулся. Он и сам любил позабавиться, когда был молодым. Это часть взросления. Он помнил свою молодость, помнил, как, будучи еще ребенком, стремился помогать другим, хотя никогда не мечтал стать хирургом, как его отец. Но смерть всегда приводила его в ужас.
Цвет снова сменился, тинейджеры дали газу и улетели вперед. Запах жженой резины просочился в салон через кондиционер. Мистер Джеффрис посмотрел им вслед, надеясь, что ни одной живой души не оказалось у них на пути во время демонстрации этой бравады. Он понимал, что молодежь нуждается в развлечениях, но как медик четко представлял последствия такого поведения. Еще одна внутренняя проблема общества.
Люди всегда куда-то несутся, теряясь в суматохе. Не думают перед тем, как что-то сделать. Или сказать. Неспособны спокойно размышлять о жизни и ее глубочайшем значении. Молодежь - самые опасные преступники, не ведающие ни о своей собственной смерти, ни о смерти тех, кто вокруг них. Это и есть горькая правда жизни. Мозги людей затуманены, действия бессистемны. Только образование правильно распределяет энергию молодых и помогает создавать убедительные примеры для подражания. В свою очередь, это формирует цивилизацию. Без контроля сверху человеческие существа не лучше, чем приматы. Образование мистера Джеффриса было безупречно, он усердно трудился над уроками, подгонял себя и избегал соблазнов. Слишком много молодых людей выбрасывают на ветер хорошие возможности. Он жил в системе, при которой положение человека определяется его способностями, и достиг того, чего достиг, только благодаря абсолютной преданности своей работе и самопожертвованию. Тинейджеры скрылись за поворотом дороги. Он мысленно пожелал им всего хорошего.
Такси тоже двигалось, но в более спокойном темпе. Они проехали паб-стейкхауз. Однажды он здесь пообедал. Когда собирался переезжать. В подобных местах собираются семьи и отмечают дни рожденья и годовщины. Он вспомнил маленькие тарелки со стейком, жареными чипсами и горохом на гарнир. Все это, конечно, подается после коктейля из размороженных креветок. Соус приготовлен из майонеза и кетчупа, купленных в ближайшем супермаркете. На десерт - кусок яблочного пирога и сладкий крем. Еще люди собираются в таких стейкхаузах на поминки. Они попивают легкое пиво из стаканов и едят сэндвичи, сделанные из бесполезного белого хлеба. Маринованный лук. Корнишоны. Рулеты с колбасками. Булочки с сахарной пудрой. Маленькие кусочки чеддера на деревянных палочках - как раз после ананасов из жестяных банок. Все это представляет разительный контраст с той едой, которой он наслаждался сегодня: аспарагус, телятина, французское печенье, салат, спрыснутый девственно свежим оливковым маслом. Дорогой коньяк.
В который раз за сегодня мистер Джеффрис подумал об официантке, которая его обслуживала. Сандра. Ее семья будет поминать ее именно в таком месте. Плакальщикам придется наблюдать сквозь грязное стекло стакана за проезжающими мимо грузовиками вместо того, чтобы любоваться кактусами и картинами в рамах. Попсовая песня заменит утонченный джаз профессионального пианиста. Дешевая стереосистема вместо рояля. Скажут несколько слов, и на этом все. Промелькнуло очередное окно, он заметил в нем рождественскую мишуру. В середине лета, самое время. Печально… Но опять же, каждый может процветать, если захочет. Для этого требуется только решимость. Решимость - безусловная основа успеха. Основа всего того, чем ты хочешь стать. Есть всего лишь два полюса существования, на которые ориентируется человек. Один из них - фатализм, он предполагает неотвратимость смерти, слабость, апатию. Другой полюс - свободная воля, только она ведет к успеху. Мистер Джеффрис всегда боролся с понятием фатума. В результате он поверил, что даже в смерти можно влиять на будущее.
Спортивный центр впереди был тоже без заметных признаков стиля. Глыба из камня. Асфальт доминирует над городом. Полоски стекла восполняют пробелы. Нет красивой архитектуры, чтобы порадовать глаз. Внутри спортивного центра тренажерный зал набит людьми, которые посвятили свою жизнь насилию. Головорезы и громилы. Бассейн полон до краев. Мистер Джеффрис вспомнил свой последний поход в общественный бассейн, вспомнил, как все это время провел, пытаясь спастись от пацанов, которых называют ныряльщиками-бомбардировщиками. Ужасные маленькие мальчишки с бритыми головами и такой белой кожей, что она напоминает мрамор. Эти прыгуны-снайперы никогда не устают. Они баламутили воду и вывели его из себя до такой степени, что он почти лишился своего привычного самообладания. Сын водителя такси, должно быть, такой же бомбардировщик. Это несомненный факт. Каков папаша, таков и сын. Мистер Джеффрис привык к бассейнам в дорогих спортивных клубах. В отеле было все, что ему нужно. Тренажерный зал использовался редко, а бассейн зачастую был совсем пуст. Он мог заниматься спокойно - вокруг не было головорезов и пострелят, которые доставили бы ему неприятности.
Мистер Джеффрис страстно желал мира и спокойствия всему, что его окружало. Конечно, он вел другой образ жизни, понимал это и не хотел показаться самоуверенным снобом. Естественно, ныряльщики-бомбардировщики были всего лишь милыми проказниками, вполне невинными. Просто они плохо воспитаны. Некоторые люди самовыражаются физически, а у него это происходит на интеллектуальном уровне. Он вообразил головорезов и бомбардировщиков в качестве пациентов своей больницы, увидел этих мужчин и мальчишек под капельницами. Колонны бритых голов и бледные лица. Он представил биение детского сердца, скачущий уровень сахара в крови, нежный укол релаксанта дает больному покой, в котором он так нуждается. Настроение мистера Джеффриса улучшилось. Вот уже выздоровевшие мужчины и мальчишки воссоединяются со своими близкими. Женами и сестрами. Плачущими матерями. В честь их возвращения дома приготовят праздничный обед. Будут есть горох, и чипсы, и гамбургеры. Поливать все это кетчупом и коричневым соусом. Уксус будет впитываться в чипсы… Способность помочь каждому была самой прекрасной вещью в работе доктора. Он посвятил свою жизнь тому, чтобы у этих людей все было хорошо. Звучит как серьезное заявление, но оно от чистого сердца. Спасибо таким, как мистер Джеффрис! Именно благодаря им ныряльщики-бомбардировщики могут прыгать в бассейны бомбочками. А волны, которые они создают, - что ж, это наименьшее зло.
Зеленый свет озарил лобовое стекло, и они проехали еще одну каменную глыбу. Затем - вечно переполненный супермаркет, тележки на асфальте. В месте, где ничего никогда не происходит, супермаркет был центральным пунктом. Мистер Джеффрис увидел детей, которые ждали на одной стороне улицы, пока дорога освободится и можно будет перебежать на другую. Они дышат выхлопными газами. Свинец накапливается в мозгу - надежда на здоровое будущее мизерна… Стоп, это уже недостаток веры в себя. Доктор опустил голову и закрыл глаза.
Мистер Джеффрис представил, что он в отпуске. Как он сидит на берегу моря на Мальдивах. Он ходил рыбачить и возвращался домой вместе с обедом, а затем расслаблялся в джакузи с освежающим коктейлем в руке. Бродил бы по тропинкам, чувствуя, как солнце греет спину. Ночью наслаждался глубочайшим сном, а его комната была бы прохладной и удобной. В течение дня читал классическую литературу и болтал с каким-нибудь новым приятелем из числа гостей. Забыв о боли за человечество хотя бы на короткий отрезок времени, занимался любовью с красивой женщиной, попивал шампанское. В общем, подзарядил батарейки. Сбежав ненадолго от своей ответственности, он нашел бы удовольствие даже в обычной тишине.
Голос скинхеда прорезался через его идиллические видения. Они прибыли в больницу. Мистер Джеффрис дал щедрые чаевые, и это вызвало смущенную улыбку на лице водителя. Хорошие отношения восстановлены. Не нужно позволять негативным эмоциям гноить тебя изнутри. Непонимание существует только для того, чтобы его устранять, - это было одним из основных правил доктора.
Мистер Джеффрис прошел через первые стеклянные двери больницы и был внезапно поражен ужасным, невозможно сильным запахом старых книг. Справа находилось два книжных магазина. В первом продавались газеты, блокноты, конверты, газированная вода и не в меру засахаренные леденцы. Он был закрыт. Во втором стоял пустой прилавок и два ряда складных столиков. На них грудами лежали подержанные диски, видеокассеты и книги. Этот магазин был открыт, а распродажа предназначалась для того, чтобы собрать средства в пользу больницы. Поддавшись соблазну, доктор зашел внутрь. Легкая музыка, в основном кантри и вестерн, ирландские баллады и саунд-треки к фильмам плюс небольшое количество поп-исполнителей, чьих имен он не знал. Книги выглядели месивом из разваливающихся рассказов о войне и дешевых любовных романов. Он осмотрел кучку видеокассет. Загорелый качок стреляет из автомата прямо в него. Мистер Джеффрис был удивлен количеством выложенных на продажу товаров, но отнюдь не их качеством. Он улыбнулся волонтеру, который собирался закрывать на ночь магазин.
Из магазина доктор проследовал в главный зал регистратуры сквозь вторые стеклянные двери. Он сказал "Привет!" женщине, сидящей за столом, и слился с толпой последних посетителей этого дня, заметив худую девочку, сидящую на одной из лавок. Она спорила с пожилым мужчиной, который мог быть ей отцом. Выглядела она как зависимая от наркотиков. Естественно, доктор подумал не о моральном аспекте. Героиновая зависимость - это болезнь, и страдающие ей люди заслуживают сочувствия, а не порицания. Тем не менее, это заболевание является ярким примером личностной слабости, которая поражает определенную группу граждан, большинство из которых вынуждены выполнять тяжелую работу. Проходя мимо, он улыбнулся девочке, и она улыбнулась в ответ.
Кафетерий был закрыт. Здесь он часто сидел, наблюдая за людьми, которые пришли повидать родственников и друзей. Это было важной составляющей его работы - знать ритм повседневной жизни. Больные значили для мистера Джеффриса гораздо больше, чем обслуживающий персонал. Здесь он видел своих пациентов в их наилучшей форме. В их славе. Кстати, в кафетерии превосходно обнажалось и поперечное сечение работников больницы.
Разные больницы - разные потребности. До своего сегодняшнего назначения он работал на южном берегу, больница обслуживала самую разную клиентуру. Местное население в основном составляли пожилые, и это отражало природу заболеваний, с которыми имели дело. В свою первую зиму на этой работе доктор Джеффрис был свидетелем эпидемии гриппа, прокатившейся по стране, - больше всего от нее пострадали старики. Величайшая растрата ресурсов и неотвратимый результат. Персонал находился под невыносимым давлением. В самые короткие сроки необходимо было наилучшим образом разобраться с ситуацией. Просчитать любые непредвиденные обстоятельства. Случались и вспышки других заболеваний, которыми страдают люди в пожилом возрасте. Он изучал их природу и результаты, его экспертиза была неоценимой. Средства были вовремя мобилизованы, деньги сэкономлены и разумно распределены.
По дороге в офис мистер Джеффрис почувствовал прилив гордости. Коридоры вокруг него скучны, лишены жизни, но в офисе он сделал все по-своему. Его кабинет выглядел настоящим прибежищем, тем местом, где он мог работать, зная, что его не побеспокоят. Интеллектуальный рай в материальном мире. Он отпер дверь и вошел внутрь. Маленькая, но удобная комната. Просители много чего могли сказать в адрес Министерства здравоохранения, но оно тем не менее работало. Против недовольных, конечно, это акт примирения, и пересматривать ситуацию уже поздно. Особенно после того, как государство справилось с проблемой.
Мистер Джеффрис включил лампу и на мгновение замер, чтобы полюбоваться видом Акрополя на своем календаре, он обожал этот вид. Затем он дотронулся руками до колонн на изображении. Представил ауру Афин и подумал о клятве Гиппократа. Вспомнил кондиционированную прохладу "Хилтона". Включил компьютер и уселся за работу.
Это был тяжелый день, и Руби выбилась из сил, когда добралась до дома. Прошлой ночью она спала всего несколько часов, и сегодня ей следовало бы оставаться дома с пультом в одной руке и кружкой с какао в другой, вместе с командой телеведущих патрулировать самые известные улицы Британии, следить за самой собой из прицельного окна вертолета, стрелять в паб в шоппинг-центре, выгонять криминальные элементы, но ее не волновали эти войны рейтингов, завтра у нее выходной, и теперь она пойдет развлекаться. Она приняла душ и вымыла голову, накрасила ногти на руках и на ногах, нарядилась перед зеркалом. Вне работы ее жизнь била ключом, она жила полной жизнью, усталость уходила прочь, сладкий мандраж приходит ровно в тот момент, когда она запрыгивает на заднее сиденье, усаживается рядом с Полой.
Машину вел Дез, его брат-близнец Дон сидел на пассажирском сиденье, и когда они сорвались с места, радио орало на полную громкость. Дон был наглым мальчишкой, всегда строил какие-то планы, мошенничал с картами, путал королей и королев, черви и бубны, готовился к новой жизни и карьере международного карточного шулера. Скоро он отправится в Монте-Карло, чтобы помочь этим денежным мешкам без подбородков избавиться от излишков своих миллионов, и пока что он еще не ошибался в своем шулерстве. На той неделе ни гроша, а завтра золотой алтын. У него всегда были мечты, он все время ждал каких-то приключений. А поскольку Дон всегда был наглым Перки, то Дез был умеренно-либеральным Пинки.
Для Руби и Полы близнецы были просто парочкой отличных ребят, любителей повеселиться.