- Эти деньги и так предназначаются тебе, - сказал дедушка. - Можешь тратить их, несмотря на то, что я еще жив. Если тебе нужно, возьми прямо сейчас.
Но Тамако была вовсе ни к чему такая огромная сумма. "Раз у дедушки столько денег, он вполне мог бы жить вместе с бабушкой, отдельно от моих родителей", - подумала она.
- Гранпа, а ты не хочешь встретиться с гранма? - спросила Тамако.
Дедушка некоторое время молчал, будто пытаясь понять, почему Тамако вдруг спросила об этом. Затем со смехом ответил:
- Что-то не тянет меня к сбежавшей жене.
- Много лет назад созданная мною фирма разорилась. Нас подставила банда, занимавшаяся скупкой векселей, - начал рассказывать внучке Кэндзо, когда они вернулись в гостиную. - Я не смог этого так оставить и отомстил им. Я выяснил, что они собираются купить оружие, а чемодан с деньгами на его оплату находится в камере хранения на станции. Тогда я выкрал ключи от ячейки у человека, который их хранил, и забрал чемодан.
- Какой ужас, - Тамако вздрогнула. - Они же тебя убьют.
- Они сами виноваты. Ведь это были все их деньги, - Кэндзо ухмыльнулся. - Иностранцы, которые поставляли им оружие, не имели других каналов сбыта и начали преследовать их за невыполненный договор. Пришлось им распустить банду.
- Но они же, наверное, знают, что это твоих рук дело?
- Не думаю, что знают. Человек, у которого были ключи, не видел моего лица. К тому же я все-таки не профессиональный грабитель, а честный гражданин. Даже если бы они и заподозрили меня, то, скорее всего, решили бы, что мне такое не под силу. Да и случилось это все до того, как я попал в тюрьму, то есть уже лет двадцать назад.
Дедушка сохранял спокойствие в любой, даже самой опасной ситуации. Тамако постепенно начала понимать бабушку.
Это случилось в самом конце третьего триместра. Было воскресенье, Тамако сидела в своей комнате, когда раздались настойчивые звонки в дверь. На дороге перед домом стояли уже знакомые ей бандиты. "Дело плохо", - подумала Тамако. Прежде всегда выходило так, что эти парни наведывались к ним, когда дедушка отсутствовал, но сегодня Кэндзо тоже был дома. Тамако приоткрыла окно и выглянула на улицу.
Бандитов было трое: приходившие каждый раз смуглый Мацунага и парень в темных очках, и еще один - крупный мужчина средних лет. С ухмылочками, перебивая друг друга, они громко выкрикивали свои обычные фамильярные реплики:
- Але! Опять делаете вид, что вас нет дома, хозяйка?
- Вы же дома, мы знаем!
- И не уйдем, пока вы с нами не поговорите!
- Пусть хотя бы ваша милая дочурка выйдет! Выходи, красавица!
- А может, дедушка выйдет?
Все трое расхохотались.
- Не надо, не выходите, - послышался напряженный голос матери снизу, - они уйдут, если не обращать на них внимания.
Однако дедушка все-таки вышел.
- А вот и дедуля, который не против, чтоб его убили, - сострил мужчина средних лет, по-видимому, вспомнивший слова Кэндзо, которые тот сказал якудза во время перепалки в торговом квартале.
- Давайте-ка с этого момента по вопросам, касающимся дома, вы будете обращаться напрямую ко мне, - сказал Кэндзо непринужденно, будто погоду обсуждал. - Да вы, наверное, и сами знаете, этот дом принадлежит мне. Так что вести переговоры с другими - бесполезное занятие.
- Да что ты говоришь? - мужчина средних лет принял серьезный вид и заговорил нарочито наглым тоном. - Что ж, послушай. Мы уже не раз объясняли молодой хозяйке, что сейчас самое время продавать дом. Цена - выгодная. Если вы и дальше будете тянуть, это может подпортить нам репутацию. Да и босс вот-вот выйдет из терпения.
- Хм. Босс, значит, - Кэндзо ухмыльнулся. - Вы, наверно, думаете, что я скажу: "Ах, нельзя ли как-нибудь уладить это дело через вас?" Но я скажу кое-что другое: "Почему же тогда ваш босс сам не придет сюда?"
- Да ты…
- Ах ты, старый пердун…
Все трое с перекошенными от злости лицами подступили к Кэндзо.
Мужчина средних лет был просто взбешен. Он заорал:
- Да ты хоть понимаешь, что за человек босс?
"Сейчас начнется драка", - подумала Тамако.
В этот момент из-за угла выехала большая машина. Это был черный "мерседес". Решив, что машина проедет мимо, все четверо отошли к забору дома напротив, но машина остановилась перед домом семьи Годай. Сидевший рядом с водителем худощавый юноша в черном костюме - профессиональный киллер, как показалось наблюдавшей из окна второго этажа Тамако, вышел из машины и открыл заднюю дверь. Оттуда вылез крупный мужчина опять же весь в черном, на вид - влиятельный гангстер. После этого с другой стороны машины вышли еще двое мужчин, оба на вид лет тридцати, тоже в черном и тоже похожие на гангстеров. На фоне этой зловещей компании, скупщики смотрелись просто мелкими хулиганами.
Крупный мужчина в дорогом двубортном пиджаке не спеша осмотрелся, потом подошел к Кэндзо и улыбнулся. Возможно, он хотел улыбнуться приветливо, но Тамако его улыбка показалось оскалом смерти. Это была улыбка, внушающая страх и трепет, и ее обладатель безусловно знал об этом.
- Здорово, Годакэн-сан. Давно не виделись, да? - сказал он хриплым голосом. - Есть разговор.
* * *
Кэндзо увезли на "мерседесе", и он вернулся домой после двух часов ночи заметно выпившим. Домочадцам, не находившим себе места от беспокойства, он объяснил:
- Мы встретились после долгого перерыва, так что они повели меня в дорогой клуб и напоили от души.
- Что это еще за компания? - раздраженно спросил отца Кэйити.
- Якудза, - спокойно ответил Кэндзо. - Раньше они были мелкими сошками, но теперь несколько поднялись, и, наверно, хотели показать мне, как хорошо у них идут дела.
- Не связывайся с ними, - жалобно сказал Кэйити. - Попадешь в историю, и у меня на работе тоже будут проблемы.
Когда родители уснули, Тамако, которая никак не могла заснуть, тихонько встала и прокралась в комнату к дедушке.
- Гранпа, ты спишь?
- Нет, не сплю. А что?
Тамако сказала, присев у изголовья:
- Те люди, наверно, ищут деньги, что спрятаны на чердаке?
- Похоже на то, - Кэндзо взял сигареты, лежавшие возле подушки, и закурил.
- Они тебя подозревают?
- Непонятно, но, кажется, они думают, что я что-то знаю. Того толстого мужика зовут Хикита, и раньше он был пешкой в банде, которая меня подставила. Поэтому, наверно, и избежал преследования тех иностранцев. Теперь он пошел в гору, у него много подчиненных.
- С чего это он вдруг именно сейчас вспомнил о тебе?
- Я и сам не пойму. Наверное, кто-то ему донес: "Годакэн-сан каждый вечер ходит по кабакам. Видно, денежек у него - завались".
- Тебе повезло, что они с тобой ничего не сделали.
- Они, наверно, хотели меня напоить и выспросить, откуда деньги. Я сделал вид, что напился в дым, и ничего им не сказал.
- И они на этом успокоились?
- Не знаю. Но тебя это не должно волновать.
- Но я волнуюсь, - досада на деда переполняла Тамако.
Пока Тамако волновалась насчет банды Хикиты, наступила весна, закончилась учеба, миновали короткие весенние каникулы и начался новый учебный год. Токунага и Татикава поступили в старшую школу, а Тамако перешла во второй класс. В новом классе не оказалось ни Сакаситы, ни Томоми, ни троицы Кацуми, Маи и Канна, ни Матико. Но зато у Тамако появилась новая, очень симпатичная подруга.
Норико Аракава еще со времен начальной школы мечтала дружить с Тамако, которая была старше Норико на год и, перейдя наконец в среднюю школу, набралась смелости и заговорила с ней. Девочки быстро подружились и почти все свободное время проводили вместе. Привязанность Норико к Тамако была чрезвычайной: во время перемен она обязательно прибегала в класс к Тамако, не обращая никакого внимания на шутки ее одноклассников. Она говорила: "За онэ-сама я жизнь готова отдать", и, похоже, это были не просто слова, так что Тамако в какой-то момент начала волноваться не только за дедушку, но и за Норико.
В выходные Норико обычно приходила в гости в дом семьи Годай. Тиэко одобряла эту дружбу. Наверно, потому, что знала, что Норико из вполне порядочной семьи.
- Какая красивая твоя новая подружка! - радовался Кэндзо.
По дороге из школы подруги обычно шли вместе до середины торгового квартала и там расставались. Тамако раза два или три замечала Хироси, возвращавшегося из старшей школы, но не заговаривала с ним, потому что была вместе с Норико, и Хироси, видимо, тоже стеснялся подойти. Но однажды, после того, как Тамако попрощалась с Норико, Хироси догнал ее и сказал:
- Эй, Отама! Хочешь, я угощу тебя кофе с молоком в "Гранаде"?
- Ой, ты серьезно?
Тамако мечтала выпить кофе с молоком, который подавали в кафе "Гранада", с тех самых пор, как попробовала его вместе с друзьями под Новый год, но ее карманных денег не хватало на то, чтобы вот так вот запросто выложить пятьсот пятьдесят иен.
- Никак не мог поговорить с тобой, ты все время вместе с Норико. Ты знаешь, что Годакэн-сан в опасности? - сказал Хироси, как только они пришли в "Гранаду", находившуюся за торговым кварталом.
Вот что он рассказал.
Несмотря на угрозы, хозяин бара "Жасмин" Синъити Накафудзи категорически отказывался платить дань бандитам. Прибегни Кикути-гуми к насилию, вмешалась бы полиция, поэтому разозленные бандиты придумали хитрый план. Они приходили ко входу в бар и угрожали посетителям, не позволяя им войти. За несколько дней им удалось отвадить практически всех завсегдатаев за исключением Кэндзо. Но так как от одного единственного посетителя доход неважный, спустя какое-то время Кэндзо стал поджидать на станции прежних завсегдатаев бара и приводить их с собой.
Если бы дошло до драки, то в ходе полицейского расследования в невыгодном положении оказались бы бандиты, уже имевшие судимости, поэтому им ничего не оставалось, как доложить о происходящем боссу.
Годзо страшно разозлился и приказал подручным доставить Кэндзо в свой штаб. Случилось это вечером накануне разговора Хироси с Тамако. Кэндзо, увидев знакомую троицу, стоявшую перед "Жасмином", решил, что они, как всегда, пришли мешать работе бара.
- Угрожать мне бесполезно, - смеясь, обратился к бандитам Кэндзо, - я люблю это место. А с тех пор, как вы начали здесь околачиваться, оно мне нравится все больше и больше.
Старший из бандитов преградил Кэндзо путь и с необычайно серьезным и деловым видом сказал:
- Босс хочет повидаться с тобой. Не зайдешь ли ты в наш штаб?
Кэндзо молча кивнул.
В сопровождении троих конвоиров Кэндзо прошел через станционный виадук, вошел в торговый квартал и оказался в штабе Кикути-гуми за залом патинко. Там в небольшой приемной его ждал Годзо. Кэндзо усадили в кресло, троица заняла позицию у него за спиной.
- Так значит, ты и есть Годакэн? - Годзо, оглядев собеседника, сразу же понял, угрозами тут ничего не добиться. - Я наслышан о том, что ты каждый вечер ходишь в "Жасмин".
- Бывший хозяин просил меня позаботиться о его сыне Синъити.
- Это я тоже знаю. Однако нам бы очень не хотелось, чтобы ты продолжал туда ходить. Сам посуди, если так будет продолжаться и дальше, что скажут хозяева заведений, которые исправно платят нам взносы?
Кэндзо молчал.
- Послушайся меня, не ходи больше в "Жасмин".
Кэндзо окинул взглядом Годзо:
- Это что, приказ?
- Не приказ, а просьба. Но пойми, раз уж я попросил тебя об этом, то, если ты снова придешь в "Жасмин", мне будет крайне неудобно перед этими тремя парнями, которые стоят у тебя за спиной. И в таком случае, как ты понимаешь, так просто ты уже не отделаешься.
Кэндзо снова промолчал.
Не дождавшись ответа, Годзо повысил голос:
- Ты понял?
Кэндзо медленно поднялся.
- Я отлично все понял, - сказал он и направился к выходу.
- Если не сдержишь обещания, поплатишься жизнью. Это дело не стоит того, чтобы за него умирать, - произнес ему вслед Годзо и сделал подчиненным знак глазами.
Троица окружила Кэндзо и молча проводила его до дома, чтобы он, по крайней мере в этот вечер, не зашел в "Жасмин". Вероятно, они полагали, что каким бы упрямым и непослушным старик ни был, наутро он одумается.
Вечером Тамако, поужинав с матерью в гостиной, вышла к дверям вслед за дедушкой, который в своем обычном кимоно замешкался на пороге.
- Гранпа, ты ведь каждый вечер ходишь выпивать?
- Точно.
Кэндзо подозрительно посмотрел на внучку, которая по-чему-то именно сегодня вышла его провожать. Тамако, не зная, что сказать, колебалась.
- А сегодня ты куда пойдешь?
- Сегодня в "Жасмин".
У Тамако перехватило дыхание. Остановить дедушку она не могла. Если сказать ему, что она уже знает обо всем от Хироси, то дедушка, наверно, разозлится на него. Но Тамако все равно не смогла сдержаться.
- Не ходи, пожалуйста, - с мольбой в голосе сказала она.
- Почему? - Кэндзо некоторое время смотрел на Тамако и, наконец, кивнул. - Ага, кое-кто кое-что тебе рассказал.
Он улыбнулся своей обычной улыбкой.
- Все в порядке. Не волнуйся.
Дедушка ушел. "Вот теперь я до конца поняла, что чувствовала каждый раз гранма", - возвращаясь в гостиную, подумала Тамако, чуть не плача.
* * *
После пары стаканчиков горячего саке, пяти-шести суси и беседы с поваром по имени Хидэо в ресторане "Санкити-дзуси" Кэндзо через станционный виадук дошел до улицы, где находился бар "Жасмин". Никого из Кикути-гуми не было видно.
Толкнув дверь, Кэндзо вошел в бар и, как и ожидал, не обнаружил ни одного посетителя, один лишь Синъити был на своем месте - по другую сторону стойки. На его мужественном лице появилось удивление.
- Годакэн-сан, вы пришли?
Похоже, он уже тоже знал, что произошло прошлым вечером. Должно быть, кто-то из мелких сошек Кикути-гуми зашел пораньше и, злорадствуя, обо всем ему рассказал.
- Ага, пришел, - Кэндзо, улыбаясь, сел с краю стойки. За стойкой, оформленной в виде буквы L, стояло всего восемь стульев.
- Вам нельзя было приходить, - Синъити виновато опустил голову.
- Слушай, Синъити-тян. Нельзя им потакать. Эта дань незаконна, и ее не должно быть. Поэтому бояться следует им, раз они ее собирают. Ну, давай, приготовь-ка мне мое любимое.
- Хорошо.
Наливая в блендер рай виски , Синъити спросил.
- Что же вы будете делать, если они придут?
- Это моя проблема. Моя и их босса. Сами они меня не тронут. Ты не волнуйся. Может, тоже выпьешь?
- Пожалуй.
Через тридцать-сорок минут в бар с перекошенными от злобы лицами вошли семеро из Кикути-гуми - практически вся банда, только самого босса с ними и не было. Наверное, кто-то, увидев Кэндзо, заходившего в "Жасмин", донес в штаб. Они молча встали у дверей, и лишь один член банды, мужчина среднего возраста, правая рука главаря, подошел к Кэндзо и необычайно почтительным тоном сказал:
- Годакэн-сан, босс желает вас видеть. Не могли бы вы пройти вместе с нами?
Кэндзо жестом остановил Синъити, собиравшегося что-то сказать, положил на стойку три купюры по тысяче йен и поднялся с высокого стула.
- Ну, я пойду.
- Будьте осторожны! - Синъити произнес эти слова как можно выразительнее.
На стоянке за станцией стоял "мерседес". Кэндзо усадили на заднее сиденье между двумя бандитами. Не поместившиеся в "мерседес" члены банды последовали за ними на другой машине. Они немного проехали по шоссе и остановились на окраине города. Это была гигантская стоянка, казавшаяся почти пустой. В самом дальнем углу, где практически не было машин, стоял Годзо Кикути с одним из своих подручных, держа в руках матерчатый сверток.
- Подежурьте на въезде, - сказал Годзо своей свите. А когда они остались с Кэндзо одни, смерил его долгим удивленным взглядом.
- Ну и зачем ты опять заявился в тот бар, Годакэн-сан? Я же сказал тебе, пойдешь - опозоришь меня перед моими ребятами.
- Да, я все понимаю, - с готовностью ответил Кэндзо. - Я тебя опозорил и прошу за это прощения. Но я тоже от своих принципов не отступаюсь.
- Что ж, тогда нам ничего не остается, как решить этот вопрос между собой, - Годзо развернул сверток, вынул два коротких меча и протянул Кэндзо. - Выбирай любой.
- Ого. Тут и на мою долю есть, - Кэндзо улыбнулся Годзо. - Удачно!
Взяв один из мечей, Кэндзо немного отступил назад и подумал, что последняя такая схватка у него была лет пятнадцать-шестнадцать назад. Только тогда у противника был кинжал, а у Кэндзо - лишь кусок железной трубы, оказавшийся под рукой. "Тогда я еще был молод. Противник был старше меня. На этот раз противник намного моложе. Наверное, я окажусь слабее", - размышляя так, Кэндзо, повторяя движение противника, вынул меч из ножен. Лезвие в руках врага сверкнуло в свете фонарей, и Кэндзо, наконец, испытал страх.
Не беда, если его убьют, но что, если убьет он? От этой мысли страх превратился в ужас. Если он снова попадет в тюрьму, то уже на всю оставшуюся жизнь. До самой смерти ему придется терпеть невыносимый тюремный быт. Этого Кэндзо боялся. Ноги предательски задрожали, и деревянные сандалии мелко застучали по бетонной поверхности. Кэндзо поспешно скинул их с ног, но перестук не прекратился. Кэндзо горько усмехнулся: "Значит, и у противника трясутся коленки". Ему стало немного легче.
- Годакэн-сан, - хрипловатым голосом сказал Годзо, - Плата, что мы собираем - это совершенно незначительные деньги.
- Верно.
- Так почему бы тебе самому не заплатить? Если ты не против, я могу втайне от моих ребят на некоторое время взять этот долг на себя.
Кэндзо чуть было не согласился. Но тут же одумался. Тогда получается, что он признает правомерность дани.
- Я не согласен, - сказал Кэндзо.
Годзо усмехнулся.
- Что ж, твоя взяла.
- Ты все правильно тогда сказал, - проговорил Кэндзо, убирая меч в ножны, - это дело не стоит того, чтобы ради него рисковать жизнью.
- Мы договорились, - сказал Годзо своим подручным у въезда на стоянку. - С "Жасмина" больше денег не требовать. Понятно?
- Да.
Собирается ли Годзо рассказать, как именно они договорились, или нет, - об этом Кэндзо уже не суждено узнать.
- Проводите его.
- Будет сделано.
На этот раз Кэндзо сопровождали только двое бандитов.
Следующий по старшинству после босса вежливо спросил:
- Желаете снова вернуться в "Жасмин"?
Время было еще раннее - одиннадцать часов вечера, но Кэндзо знал, что внучка ужасно волнуется. Он сказал:
- Нет. Отвезите меня прямо домой.