"Замолчи", сказал я ему. Мне нужно подождать, чтобы глаза привыкли к темноте. Это недолго. Мотоциклист уже нашел наши места, прямо посередине.
"Я был здесь раньше", сказал я Стиву, "и место было захвачено. Это был налет. Ты должен был смотреть кино, которое они крутили той ночью. Такое надо было еще найти".
Я собирался рассказать ему про кино, но он перебил меня с вопросом "захвачено? Полицией?" Он утих ненадолго, затем сказал, "Расти-Джэймс, если ты арестован или что-нибудь в этом роде, то ты можешь отказаться от залога? Я имею в виду, можешь ли ты остаться в тюрьме, если тебе это лучше, чем идти домой?"
"Что ты имеешь в виду?"
"Если мой отец придет в тюрьму и найдет меня там, то я лучше останусь там. Я имел в виду это. Я лучше б остался в тюрьме".
"Ох, расслабься", ответил я. "Ничего не случится". Я зажег сигарету и закинул ногу на сидение впереди меня. Мог я знать, что кто-то там сидит? Человек на сиденье повернулся и посмотрел на меня косо. Я оглянулся на него, словно на пустое место. Это даже лучше, чем дать ему в морду. Он пересел через два сидения.
"Это было классно", сказал Мотоциклист. "Ты не подумывал о принятии участия в конкурсе для конъюнктурщиков?"
"Я не знаю про них", сказал я с долей гордости. "Где они проводятся?"
На мгновения я услышал, как Стив пытается подавить свой смех. Черт, я мог слышать их обоих смеющихся, но так как начался фильм, я не придал этому особого внимания.
В самом начале в фильме разговаривало только несколько людей. Я надеялся, что это не будет длиться слишком долго прежде, чем дойдет до хорошего материала, и это не продолжилось долго, но к тому времени Стив больше не смотрел на экран. А Мотоциклист никогда не смотрит кино. Он наблюдает за людьми в зале. Я был с ним в кино до этого, и это меня не напрягало, но сейчас Стив тоже смотрел на людей, чтобы увидеть, что было так интересно в этом. Там ничего такого не было, просто несколько пожилых людей, несколько студентов, несколько бродяг, которые выглядели как богатенькие детки из пригорода, бродящие по бедному району. Я знал, что это было одной из странных привычек Мотоциклиста, но я испытывал гнев на Стива за то, что он пропускает кино, особенно, потому что я был уверен, что он не был на порнографических фильмах до этого. Поэтому я пихнул его в ребра и сказал: "Ты пропускаешь кое-что интересное, парень".
Когда он посмотрел на экран. То замер. Была моя очередь смеяться.
"Они имитируют это?" спросил он удушливым голосом.
"Я сомневаюсь", ответил я. "А?"
"Ты имеешь в виду", его голос становился тише. "Эти люди снимали это?"
"Не, это живьем из Мэдисон Сквер Гардн. Конечно, они снимали это".
Он посидел еще несколько минут, затем торопливо вскочил.
"Мне надо в туалет", сказал он, "сейчас вернусь".
"Стив!" крикнул я ему, но он ушел. Спустя десять минут я понял, что он не вернется.
"Пошли", сказал я Мотоциклисту.
Снаружи было почти также темно, как и в кинотеатре, пока ты не привык к огням. Я нашел Стива с нездоровым видом, прислоненного к стене.
"И так", сказал я. "Что случилось?"
"Ничего. Я не знаю. Парень лишь спросил меня, понравился ли мне фильм. Стоит ли об этом беспокоиться?"
Это было так, словно он говорил это сам себе.
"Вот, что я тебе скажу". Я вытащил бутылку из моей черной кожаной куртки. "Никогда не ходи в туалет в таких местах. Вообще никогда".
"Это так ужасно? Мне непросто смириться с этим - я имею в виду, неужели это так ужасно?"
"Ага", сказал я. Стив выглядел так, словно его сейчас стошнит. Я подумал, что глоток ему поможет. Это действительно взбодрило его немного.
"Я не хотел, чтобы вы пропустили кино", сказал он.
"Да мы ничего не потеряли. Я видел и получше".
Мы прошли квартал. Мотоциклист пятился позади в нескольких шагах.
"Город Грехов", прочитал он весело надпись на вывески театра. "Только для взрослых".
Мы шли, пританцовывая, по улице. Улица была прижата проезжающими машинами. Ты мог слышать музыку, доносящуюся из каждого бара. Здесь было много народа".
"Все так клево", я помахал своей сигаретой шуму. Я не могу объяснить свои чувства. Возбужденно, вдохновлёно, оживленно. "Огни, и все эти люди…"
Я попытался вспомнить, почему я так люблю толпу. "Интересно, почему же? Может быть потому, что я не люблю быть наедине с собой. Я терпеть это не могу. Заставляет меня чувствовать неуютно, словно я парализован".
Никто из них ничего не ответил. Я подумал, может быть, они даже меня не слышали, но неожиданно Мотоциклист произнес, "Когда тебе было два года, а мне шесть, мама решила уехать. Она взяла меня с собой. Старик тогда ушел в запой на три дня, когда он узнал об этом. Он говорил мне, что это было впервые, когда он напился. Видно понравилось. Тем не менее, он оставил тебя одного в доме на эти три дня. Тогда мы не жили там, где сейчас. Это был очень большой дом. В конечном счете, она и меня бросила, и меня вернули обратно к старику. К тому времени он уже достаточно протрезвел, чтобы прийти домой. Я предполагаю, что твой страх отсюда".
То, что он сказал, для меня ровным счетом ничего не значило. Пытаться понять это, словно пытаться смотреть сквозь туман. Порой, обычно на улице, он говорил на нормальном языке. А потом он начинал говорить, словно цитировал книгу, используя эти слова и предложения, которые никто никогда не использует, когда просто разговаривают.
Я сделал хороший глоток выпивки. "Ты…", я остановился, затем продолжил: "Ты мне никогда это не рассказывал".
"Я не думал, что это необходимо".
"Но ты сказал мне сейчас". Кое-что ворчало в глубине души, подобно воспоминаниям.
"Так вышло". Он остановился, чтобы полюбоваться мотоциклом, припаркованным на улице. Он осматривал его очень пристально. Я стоял на тротуаре, обеспокоенный, теребя молнию моей куртки вверх и вниз. Это было моей привычкой. Я никогда не беспокоился за Мотоциклиста. Другие - да, даже те, кто ненавидел его, даже те, кто отрицали это. Но я никогда не беспокоился за него до этого момента. Это было нечеткое чувство, беспокойство за него.
"Тебе еще что-то нужно сказать мне?"
Мотоциклист оторвал взгляд. "Да, думаю, что да", сказал он задумчиво. "Я видел матушку, когда был в Калифорнии".
Я потерял землю мод ногами. Стив ухватился за мою куртку, чтобы удержать меня или может быть, себя. Он захмелел немного тоже.
"Да?", сказал я. "Она в Калифорнии? Как ты узнал об этом?"
"Я увидел ее по телевизору".
На мгновения я оглянулся, пытаясь быть уверенным, что все вокруг настоящее, что я не сплю или не рехнулся. Я посмотрел на Мотоциклиста, чтобы убедиться, что у него не поехала крыша. Все было по-настоящему. Я не спал, и Мотоциклист смотрел на меня с улыбкой, сияющей темным светом в его глазах.
"Да, я сидел в удобном баре, попивая холодное пиво, думая о своих делах, смотря одно из этих шоу награждений. Когда камера остановилась на зрителях, я увидел ее. Я подумал, что найду ее, если поеду в Калифорнию, и я сделал это".
Мне было сложно понять, что же он имеет в виду. Наша мать - я не помнил ее. Словно она умерла. Я все время думал о ней, как о мертвом человеке. Никто ничего не говорил о ней. Единственное что было - это Мотоциклист. Отец говорил Мотоциклисту: "Ты в точности как твоя мать". Я думал, что у нее волосы с красным оттенком и карие глаза, и может быть, она была высокой. Теперь, меня внезапно осенило, что, вероятно, он не имел в виду только внешнее сходство.
Я чувствовал, что пот выступил на моих подмышках и сочился вниз по спине. "Да?" сказал я. Я подумал, что, может, если земля бы ушла из-под ног, а здания вокруг нас взорвались бы, то я стоял бы здесь, потея и говоря "Да?"
"Она живет с кинопродюсером или жила тогда. Она планировала сбежать с художником, который жил через три дома от нее в горах, поэтому она может быть там сейчас".
"Она была рада тебя увидеть?".
"О, да. Это была одна из необычных новостей в ее жизни. Я забыл, что у нас одинаковое чувство юмора. Она хотела, чтобы я с ней остался. Калифорния очень забавная. Даже лучше, чем это место".
"Калифорния классная, да?" говорил мой внутренний мир. Речь была не похожа на мою.
"Калифорния", сказал он, "она как прекрасная девушка на героине, высоко в небе, думая, что она на вершине мира, не подозревая, что умрет, не поверяя в это, даже если ей покажут следы от уколов".
Он улыбнулся снова, но когда я сказал, "Она что-нибудь говорила обо мне?" он стал снова глухим и не слышал.
"Он мне о ней никогда не говорил", сказал я Стиву. Мотоциклист шел впереди нас, легко пробираясь сквозь толпу, никто к нему не прикасался. Я и Стив врезались и сталкивались с людьми, бранясь, изредка пихая их. "Я никогда его об этом не расспрашивал. Черт, откуда я мог знать, что он все помнит? Шесть лет не такой уж большой возраст для запоминаний каждой всячины. Я ничего не помню из моих шести лет".
Взрослый пьяный мужик плелся впереди нас. Я не мог стерпеть того, что он преграждает путь таким образом. Это взбесило меня, и я схватил его пальцами за спину и толкнул его в стену.
"Эй", сказал Стив. "Не делай так".
Я уставился на него, почти слепой от бешенства. "Стив", сказал я с напряжением, "не доставай меня сейчас".
"Хорошо. Только не надо бить людей".
Я обеспокоился, если я ударю его или что-нибудь еще, то он пойдет домой, а я не хочу оставаться один с Мотоциклистом, поэтому я ответил "О'кей". Затем, потому что я не мог выбросить все это из головы, я продолжил: "Тебе не кажется, что он должен был мне сказать, что ездил навестить мать в Калифорнию. Я бы на его месте сказал. Он просто обязан был мне сказать".
Мотоциклист остановился, чтобы поговорить с кем-то. Я не знал с кем, да мне было и не важно. "Что с тобой?" спросил я его. Я не понимал, зачем он бродит вокруг и доставляет неприятности. Я чувствовал, словно весь мир перевернулся.
"Ничего", ответил он, продолжая идти. "Абсолютно ничего".
Стив засмеялся будто безумный. Мы остановились, чтобы распить бутылку снова. Стив прислонился к витрине магазина.
"У меня голова кругом", сказал он. "Так должно быть?"
"Ага", ответил я ему. Я пытался стряхнуть свой плохой настрой. Я был здесь, отлично проводил время, действительно прекрасно, и я не должен позволять людям портить мне все. И что с того, что Мотоциклист видел нашу маму? Очень-то важно.
"Что за черт", выпрямился я, "Вперед".
Мы побежали и догнали Мотоциклиста. Я стал дурачиться, пытаясь подцепить девочек, пытаясь завязать драку, только для того, чтобы доставить людям проблемы. Это было весело. Я проводил отлично время, за исключением Стива, который был напуган, хихикал или делал упреки. И за исключением Мотоциклиста, который смотрел на меня, забавляясь, но без увлечения. Спустя час Стив присел на порог и захныкал о своей матери. Мне стало жалко его, и я погладил его по голове.
Позже мы втиснулись в вечеринку. Кто-то высунулся из-за окна и завопил, "Поднимайтесь сюда, здесь праздник". Там была большая пьянка, музыка и девочки. Я нашел Стива в углу, ласкающимся с прелестной маленькой цыпочкой лет тринадцати. "Пора идти, приятель", сказал я.
Стив посмотрел на меня удивленно и сказал "Это реальность? Все на самом деле?" и ужаснулся, когда осознал, что не спит.
Все выглядело как сон. Даже, если бы мы не пили так много, то я бы все равно подумал, что это сон.
Позже мы вернулись на улицу, и огней, и шума, и людей было все больше, больше и больше. Все вокруг пульсировало шумом, музыкой и энергией.
"Все так ярко!" сказал я, смотря на Мотоциклиста. "Жаль, что ты не видишь это".
Восьмая
Мы смотрели, как Мотоциклист играет в бильярд. Я точно не знаю, в каком месте мы находились, и как мы попали сюда, но я знаю, как долго мы были здесь - вечность. Тут было накурено и темно и полным полно чернокожих. Это не беспокоило меня, и, кажется, не беспокоило Стива также. Стив и я сидели за столиком. Стол был поцарапан, а пластиковое покрытие на сиденьях было разбито и из него торчали хлопковые ошметки. Стив добавлял надпись к вырезанному на столе. Он писал слово, которое я даже не подозревал, что он знал.
"Так, так, так", сказал парень, что играл с Мотоциклистом. "Разве он не клевый?"
Мотоциклист победил. Он обошел стол, вымеряя удар. В тусклом свете сигаретного дыма он смотрелся как на картинке.
"Ага", сказал я. "Я буду таким же".
Черный парень сделал паузу и осмотрел меня. "Нет, не будешь, детка. Он словно принц в изгнании. Тебе никогда таким не быть"
"Откуда тебе знать-то?" проворчал я. Я устал.
"Вот, глотни", сказал Стив.
"Здесь больше ничего нет".
"Это", сказал он, "самая пренеприятная новость, которую я когда-либо слышал".
Мотоциклист выиграл партию, и они начали новую.
"Есть то, что он не умеет?" пробормотал Стив. Он положил свою голову на стол и ухватился за край, словно он пытался удержать его от вращения. Я откинул голову назад и закрыл глаза на секунду. Когда я их открыл, то Мотоциклиста не было. Я решил, что это не классное место, если его здесь нет.
"Вставай", сказал я и потряс Стива. "Пора идти".
Он пошел, шатаясь, со мной наружу. Было темно. Очень темно. Здесь не было ни света, ни людей, лишь слабенький гул. Это было похоже на место, обитаемое приведениями, словно вещи шептались в темноте.
"Меня сейчас снова стошнит", сказал Стив. Он уже пару раз сблеванул за ночь.
"Да нет", сказал я. "Ты недостаточно для этого выпил".
"Все равно стошнит".
Ночной воздух немного привел его в чувства. Он оглянулся.
"Где мы? Где живая легенда?"
"Он должно быть ушел", сказал я. Больше я это никак не мог объяснить. Он должно быть забыл, что мы были с ним. Я почувствовал, что мои волосы на шее встали дыбом, как у собаки.
"Черт", сказал я. "Куда все подевались?"
Мы стали двигаться по улице. Я не знал, где мы находились, но должно быть мы двигались прямо к реке. У меня хорошая интуиция. Я обычно всегда прав насчет направления.
"Почему мы идем посередине дороги?" Спросил Стив, спустя несколько минут.
"Так безопаснее", сказал я. Думаю, что он считал, мы должны были идти по тротуару. Только Бог знает, что ждет в переулках. Временами Стив был очень глуп.
Я не переставал думать, что вижу порой движение краем глаза, но каждый раз как я оборачивался, это была всего лишь тень рядом с аркой или переулками. Я начал поглядывать на переулки, ища сокращения пути.
"Я думаю, что лучше придерживаться улицы", прошептал Стив. Я не знал, почему он шепчет, но это было неплохой идеей.
"Я тороплюсь".
"Если ты напуган, то мне жутко".
"Да мне не страшно. Торопиться еще не значит быть напуганным. Мне не нравятся противные пустые места. Это не страх".
Стив бормотал что-то, что звучало словно "одно и то же", но мне не хотелось останавливаться и спорить с ним.
"Эй, притормози, а?" окликнул он.
Я замедлил ход. И остановился. Две тени быстро вышли из одного переулка. Один был белокожий. Другой - чернокожий. Чернокожий держал что-то в руке, что было похоже на шиномонтажный инструмент. Фактически, было облегчением видеть их. Я был почти рад увидеть хоть кого-то.
Стив сказал, "О, Боже, мы покойники" протяжным голосом. Он замер на месте. Я не рассчитывал на его помощь. Я просто стоял, измеряя расстояние, число противников и оружие, то, как Мотоциклист учил меня много лет назад, когда еще были банды.
"Есть башли?" сказал белый парень. Словно он не собирался убивать нас. Если у нас они есть. Я знал, что даже если бы мы вручили им миллион долларов, то они все равно бы избили нас. Порой парни просто шляются, чтобы кого-нибудь побить.
"В стране прогресс, интернациональная шайка", прошептал Стив. Он удивил меня, показывая, что у него было немного храбрости после всего этого. Но он все еще не мог двигаться.
Я думал о множестве вещей: Пэтти - она бы действительно сожалела бы сейчас, и Коч Райян, хвастающимся, что он знал меня когда-то. Я представил, что скажет отец на похоронах: "Какая нелепая смерть". И мою мать, живущую в деревянном доме с художником - она даже не узнает об этом. Я подумал, как ребята из Бэнни будут думать, что это почетно, умереть в драке, словно как в старые добрые времена, когда еще были банды. Последний парень, что умер в драке, был Пэйкер. Ему было пятнадцать. Пятнадцать тогда казалось очень много. Теперь же это так не выглядело, так как я уже не рассчитывал встретить свои пятнадцать.
Так как Стив говорил что-то, я тоже должен был сказать что-нибудь, даже при том, что у меня ничего не было в голове, кроме, "Пошли вы!"
И со мной произошла странная вещь-я клянусь, это правда. Я точно не помню, что случилось после. Стив рассказал мне позже, что я повернулся и посмотрел на него на мгновение, словно я думал о том, чтобы побежать. Это было в тот момент, когда черный парень стукнул меня по голове. Хоть убейте меня, не могу понять, почему я был так медлителен - может, это из-за алкоголя. Но следующее, что я помню, я взлетел вверх над переулком, смотря вниз на них троих. Это было странное чувство, просто полет вверх, без чувств, словно просмотр кино. Я видел Стива, который только и ждал момента, чтобы быть убитым, и белого парня, который действовал, словно выжил из ума. И черного парня, который небрежно глядел на Стива и говорил: "Убить его. Лучше сделать это тоже и с ним".
А затем я увидел свое тело, лежащее на дороге переулка. Это немного не походило на наблюдение себя в зеркале. Я не могу сказать, на что это было похоже.
Внезапно казалось, что я качался немного выше, и я знал, что я должен был возвратиться к своему телу, к которому я принадлежал. Я хотел вернуть, как я ни хотел ничего другого. И затем я вернулся, потому что моя голова болела сильнее, чем что-либо у меня вообще когда-либо болело, и местность пахла туалетом. Я не мог двигаться, даже притом, что я продолжал думать, что если я не встану, то они убьют Стива. Но я даже не мог открыть глаза.
Я слышал различный шум, ругань и глухой шум, словно людей бьют до смерти, и крик Стива, "Они убили его!" Даже если я был рад, что он все еще жив, я не хотел бы, чтобы он орал. Шум шел сквозь мою голову, словно лезвия ножей.
Кто-то приподнял меня, и я полусидел-полулежал, прислонившись к нему.
"Он не мертв".
Это был Мотоциклист. Я узнал бы его голос где угодно. У него был необычный голос для такого большого парня, каким он был - монотонный, текучий и холодный.
"Он не мертв", повторил он более удивленно из-за того, что он был рад этому, чем чему-то другому. Будто он никогда не замечал, что любит меня.
Он устроился позади, я прислонился к его плечу и я услышал треск разгорающейся спички. Он закурил сигарету, и я хотел одну для себя, но я все еще не мог двигаться. Резкий, пульсирующий вид звука раздражал мои уши до тех пор, пока Мотоциклист не сказал: "Ты можешь прекратить этот плач?" и Стив ответил: "Ты можешь пойти к черту?"
Все стихло, кроме шума улиц кое-где, звуков крыс, бегающих вокруг и кошек, дерущихся в переулках квартала.
"Забавная ситуация", сказал Мотоциклист после длительного молчания. "Мне интересно, что я делаю здесь, держа своего полуживого брата, окруженный кирпичами, цементом и крысами".
Стив ничего не ответил, может быть потому, что Мотоциклист говорил не с ним.