Очнулся я оттого, что ползаю. С удивлением посмотрел сквозь прицел на дорогу и окончательно пришел в себя. Интересно, сколько времени назад я стал искать новую позицию? И самое главное: меня никто не видел? Я поспешил спрятать автомат. Не нашел пакет, растягнул куртку, спрятал оружие на груди. А где велосипед? Мысль обожгла. Где велосипед?.. Ах, как некстати потерялся велосипед. Как расстроится Санек! И действительно; не успел я привстать на коленки и оглядеться, как первое, что бросилось в глаза - вереница джипов на дороге. Машины быстро приближались к заводу. Вот оно! Я упал и пополз. Остановился. С открытой площадки вернулся под валун. А где синяя "Нива"? Среди серебристых и черных иномарок нашего "вездехода" не было. Как же так? Я что-то опять напутал и сам себя наказал ночным дежурством? Мысль ошеломила. Потерял велосипед, напутал со "стрелкой", упустил "Ниву", не отомстил за Симу - такого провала у меня давно не случалось. Что я здесь делаю? Дыхание участилось. Изо рта повалил пар. Наклонил голову к земле, стараясь, срастись с поверхностью. Наблюдал. Людей из машин вышло много. Питерские бизнесмены жались друг к другу, изредка переговаривались и нервно смеялись. На вид дюжие парни. Одеты из одного магазина: в длинные кожаные плащи, черные брюки или джинсы, под такой же тон обувь. Наши парни смотрелись на их фоне деревенскими олухами, впрочем, что так и было, и вели себя наиграно величаво. Поразил меня выделяющийся из общей массы бандитов крепыш в голубой куртке и в кепке с ушами спаниеля. Странно не то, что фигура показалась мне знакомой, меня удивила длинная толстая палка, которую он с легкостью закинул на плечо. Что это такое? Зачем ему палка? Я так увлекся разглядыванием постороннего объекта, что пропустил начало. А может, его просто не было. Раздалась серия хлопков, и один питерцев вдруг остался лежать на земле, а оставшиеся "купцы" резво побежали к развалинам завода, отстреливаясь на ходу из коротких одинаковых автоматов. Что тут началось! Тишина лопнула, прорываясь шумом голосов и частыми выстрелами. Крепыш в голубой куртки проворно снял с плеча палку и открыл ураганный огонь, стреляя почему-то не в питерцев, а по окнам здания. Пули свистнули рядом, выбивая фонтанчики каменной крошки из валуна. У меня самопроизвольно расширились глаза и, в штанах неожиданно стало теплее, чем обычно, но не надолго. Когда я осмелился снова поднять голову и посмотреть на разборку, то увидел затяжную перестрелку. При чем "наши" парни, проворно ползали по земле, ища убежище. А многие черными кулями лежали неподвижно в лужах собственной крови.
"Меня ранили!" - пронеслась мысль, когда я вспомнил про странное тепло в паху. - "Ранили!"
Пулеметчик стрелял короткими очередями, найдя себе прикрытие среди бетонных колец канализационной трубы. Ему дружно вторили пистолетные выстрелы. Куда кто стрелял - не разобрать. Не видел я питерцев. Кто-то отчаянно матерился, пытаясь, навести порядок. Он так и кричал иногда:
- Порядок! Порядок! - перекрикивая звуки войны.
Ухнула граната. И пулемет замолчал.
- Штурм!
- Вперед!
- Ой, мама.
- Снайпер!!
Стрельба на миг затихла. Я высунулся и увидел, что кулей прибавилось, а по шоссе мчатся ещё машины. Среди них синяя "Нива". Она свернула на второстепенную дорогу и понеслась к заводу.
А вот и моя война.
Чудо, но я встал. Наверное, рана в пах пустяковая, раз я сумел бежать перебежками, сливаясь с землей. План возник сразу. Я остановился перед пригорком. Быстро растягнул куртку. Прислушался. Шум выстрелов медленно затихал. Сейчас для меня существовал только один звук - рев приближающейся машины. Пора! Я вбежал на пригорок и остановился. Тевтон в опущенной руке колебался мелкой дрожью, наливаясь тяжестью. Взвизгнули тормоза "Нивы" и я, прежде чем открыл огонь, увидел растерянное лицо водителя и испуганный наивный взгляд пассажира на переднем сиденье. После первых же выстрелов лобовое стекло разлетелось в дребезги. Машина странно вильнула и юзом пошла мимо меня, подставляя бок, а потом и зад. Я отрешенно дострелял первую обойму, с трудом справился с заменой второй, а проклятая "Нива" не хотела взрываться и продолжала дразниться неясными тенями, мечущимися в салоне. Я машинально упер автомат в бок и быстро дострелял вторую обойму, пока машина не зачадила, и тени в ней не успокоились. Безумство закончилось.
Звук медленно стал возвращаться, нарастая и рвя перепонки. Рядом дыхнуло огнем. Я огляделся. В меня стреляли, ко мне бежали и, одна из машин с подкреплением свернула в мою сторону. Удивительно. Такое в мои планы не входило. Я побежал. Ничего. Скоро на шум выстрелов приедет милиция. Они меня не тронут. Меня же нет в картотеке бандитов. Я сдам парням в касках и в масках автомат и честно расскажу правду о том, как погиб мой друг Сима. Может, стану национальным героем. Общественность возмутится и мне вместо пожизненного срока, дадут полгода условно.
Странно, но почему-то меня решили убить и даже те, кто просто услышал выстрелы и решил вовремя обернуться. Ну, и что же вам не понравилось в моей фигуре? Я всего лишь пострелял у вас в тылу. Подумаешь! И нечего сосредотачивать на мне огонь. Лучше занимайтесь, как и прежде снайпером.
Далеко уйти не удалось. Я упал и пополз к ближнему камню.
Как я хотел? Незаметно пострелять и быстро скрыться? Неудачник! Надо было предвидеть очевидное. Я внезапно осознал, что вою и неподвижно лежу, не в силах пошевелиться. Снег вокруг лица мгновенно таял, не в силах справиться с моим жаром. "Герой!" - подумал я о себе и заплакал от обиды. Руки одеревенели. Я кое-как вскинул над камнем автомат и быстро дострелял очередную обойму.
Чего я хотел? "Моя война!" Так мне и надо. Я перевернулся на спину, положил Тевтона рядом с телом и принялся ватными пальцами набивать обоймы. Парни, жаждущие моей крови, радостно закричали поблизости. Ненадолго. Они же не знали, что вместе с автоматом я купил полведра патронов. А когда узнали, то их возмущению не было предела. Секунд десять я чувствовал себя хозяином положения. Детская наивность придала мне сил, и я снова пополз. До следующего камня.
Звуки стрельбы колебались. Они то раздавались рядом, то откатывались в разные стороны, накрывая кого-то другого. В такие моменты я ликовал и старательно полз, мало заботясь о направлении. В какой-то миг Тевтон перестал быть другом и превратился в простую палку. Я отщелкивал обойму, с непониманием разглядывал патроны. Дергал затвор. Дышал на рукоятку. Молился на дуло. Тщетно. Тевтон ушел в себя, не желая разговаривать и петь мрачные немецкие песни. Всё - наш договор закончился.
- А как же наша дружба? - хотелось кричать мне, но получалось только одно, - сволочь. Сволочь! Сволочь!!
В меня долго никто не стрелял, и мне показалось, что я уполз. Я прислушался. Точно, нет той интенсивности боя, того накала, что присутствовал в первые минуты. Даже пулемет стрелял как-то вяло, постепенно пропадая и сходя на нет.
- Уползли, - сказал я Тевтону очевидную версию и приподнял голову, чтобы лучше осмотреться. Глаза сами собой расширились. Оказывается, я максимально близко подполз к развалинам комбината. Никогда не был следопытом, но всегда до этого полагался на "шишку-компас" в голове и точно выходил из леса на дорогу. Не в этот раз. Может леса не хватало, может меня, сбили камни или другие факторы - не успел разобраться, потому что в двух метрах от лежбища стоял лысый крепыш со злобным лицом и неестественно вывернутой рукой с пистолетом. Сквозь прицел он разглядывал меня. Я кивнул, как старому знакомому и попытался спрятаться обратно за камень. Может, обойдется? Парень отрицательно качнул головой и сделал вперед полшага.
- Не уползли, - сказал он и насупился, переваривая в пустой голове важную информацию. Рука с пистолетом дрогнула. - А где же второй? - Парень испугался. - Слышишь?! - Крикнул он, заглушая ветер, в сопки. - Я сейчас пристрелю твоего дружка! - закричал он, неизвестно к кому обращаясь. Я машинально посмотрел в сторону, потом в другую и резко обернулся, привлеченный тихим спокойным голосом:
- Не успеешь.
"Адидас" успел я прочитать на черной куртке лысого парня и посмотрел в чужое испуганное лицо. Оно оставалось таким секунду. Затем разорвалось мелкой кровяной кашей. Тело неизвестного бойца грузно упало. Я зажмурился, чувствуя, как горячее суфле чужих мозгов стекает по лицу.
- Не успел, - сказал спокойный мужской голос и снова прогремел выстрел. Я дернулся всем телом. Мочевой пузырь болезненно сжался. Так вот откуда "ранение"! Глаза машинально открылись и я сел на камень, пытаясь унять сильный озноб, бьющий тело. Значит я не рыцарь? И ничего во мне от сильной личности нет? А как же мечты? Я же верил…
Снайпер, а с этим сутулым мужчиной неопределенных лет, в смешной овчинной безрукавке и синей вязаной шапочке (наверное, подарок от бабушки) я иной образ увязать не мог, смотрел сквозь огромный прицел в противоположную сторону от меня.
- Уйдет. Точно уйдет. Не догонит. - Последние слова мужчина сказал, обращаясь ко мне, чуть повернув голову, и, кося глазом. - Ну, чего ты? Орбит будешь? - Пачка ловко кинута, но я никогда не умел ловко ловить. Я вообще не герой. Мужчина, которому было далеко за сорок лет, обиделся, видя валяющуюся в грязи голубую пачку жвачки.
- Это же "Орбит"! Настоящая мята. Пожуй. Станет легче. - И он опять склонился к снайперскому прицелу, теряя ко мне интерес. Я прислонил автомат к камню (кругом лежали одни трупы и, воевать можно было только с самим собой) и кое-как поднял злополучную пачку. Третья подушечка чудом не упала из ладони. Задержалась на краешке. Я попробовал поймать её губами и вздохнул, видя замедленное падение. Не мучаясь более, засунул пачку в рот и выдавил капсулы на сухой язык. Мята помогла.
- Всё. Ушел. - Старик опустил винтовку. Повернулся ко мне. Колючий взгляд не предвещал ничего хорошего. - Странная у тебя тактика, - сказал он. Я вскинул голову. Может, я удивился, по крайне мере так он истолковал мою мимику.
- Не скрою: твоё ползанье ночью меня забавило и не давало уснуть до самого утра.
- Так значит, там кто-то был, - хрипло сказал я. Снайпер не понял. Нахмурился.
- Где "там"?
- В развалинах. Я чувствовал.
Старик вспыхнул.
- Неправда. Ты не мог меня чувствовать. Я маскировался. Меня никто никогда не чувствует! Понял?!
- Понял.
- Я мог убить тебя в любую секунду. Тебе повезло, что "мобильник" здесь не ловит - слишком далеко от города. Я не знал кто ты! И не мог позвонить хозяину.
- Зачем?
- А вдруг тебя прислали в последнею очередь? Ты ведь на самом деле, потом пригодился. Никто не знал, что они притащат пулемет.
Увидев, спускающегося с пригорка, злобного парня с помповым ружьём на изготовку, мне сделалось страшно и захотелось уйти. Снайпер проследил мой взгляд. Резко обернулся и расслабился.
- Свои, - сказал он.
Для кого-то и "свои". Я усиленно заживал "Орбит". Черный плащ развивался при каждом быстром шаге. Боец стремительно надвигался, подобный вековому торнадо, знающему своё мертвое дело.
- Что за малец? Кого поймал? Давай, в расход его и идем к хозяину.
- Это он.
- Правда? - мужчина остановился и почесал помповиком голову. Смотрел он на меня с удивлением и, слов у него больше не находилось.
- Ладно. Кончай его. И пойдем к хозяину.
Снайпер не торопился. Спросил:
- Ты их поймал?
- Ушли. Пулеметчика не смог достать - прикрывался своим боссом, как щитом. Нечестно! Зато я достал "смотрящего"! И до погони тоже один раз попал.
- И я достал, - сказал снайпер. "Весельчак" пожал плечом, принимая очевидное:
- Дело сделано.
- Почти. - В голосе прозвучала сомнительная ирония. Я бы тоже взорвался эмоциями под таким скептическим взглядом.
- Я всегда заканчиваю то, что начинаю! Днем раньше, днем позже! Какая разница? Хочешь, я опущу мальца? - Затвор помпового дробовика лязгнул. - Хочешь?!
- Успеем. Идем к хозяину.
Я решил остаться. Нет ничего прекраснее отдыха. Какое чудесное сырое утро.
- Ты с нами, - сказал снайпер, а его друг, проявив сноровку, быстро подобрал Тевтона и, как бы невзначай, стукнул меня рукояткой по плечу. Стало обидно: немецкий друг снова подвел и предал, принимая чужую сторону. А как я его ласкал! Сколько с ним разговаривал!
- Классная пукалка! Стреляет?!
- Нет, - сказал я. Тевтон в чужих руках коротко пролаял, выпуская из себя пули в хмурое небо без облаков.
- Обманываешь, - укоризненно сказал боец. - Нехорошо. Мы же к тебе с открытой душой… - И снова удар автоматом. - Вставай.
Не в силах ничего сказать, я отрицательно закачал головой.
- Не хочешь? - удивился друг снайпера. - Так я заставлю!
- Не заставляй, - сказал старик и, предвидя возможный вопрос, добавил, - никуда он не денется.
Откуда он знал? Лично мне хотелось обратного от его вывода. Найти бы велосипед! "Кожаный плащ" растянул губы в волчьей улыбке и, сплюнув, зашагал к недостроенному заводу, не оборачиваясь
- Не беги, - сказал снайпер, проходя мимо меня.
Я заплакал. Проклятые слезы лились без остановки, и мне очень хотелось сейчас оказаться дома. Хорошо бы вернуть время назад: оказаться на заводе, просыпаться в половине пятого, считать дни до зарплаты. Если тогда было плохо, то сейчас что? Я даже не смог найти подходящего слова и просто продолжал растирать слезы по лицу до тех пор, пока не увидел в метре от себя пистолет, зажатый в руке трупа с неузнаваемым теперь лицом. Через секунду я уже искал место на себе, желая, чтобы оружие и легко вынималось и в то же время находилось под рукой. Я успокоился. А когда укромное место нашлось, перестал и плакать, чувствуя прилив сил - не автомат, но уж точно не предатель - звездочка на рукоятки, наш пистолетик, я такие в кино про войну видел.
Скрестил руки на груди. Улыбнулся. Посмотрел на небо, желая увидеть облака - тщетно. Перевел свой взгляд на завод и вовремя: снайпер вышел из темной дыры входа и коротко свистнул. "Не мне, конечно", - решил я, но на всякий случай пристально посмотрел на сутулую фигуру. Старик властно махнул рукой, приглашая.
И я пошел.
* * *
Фигура в черной одежде неумолимо надвигалась. Я чувствовал свою кончину. Смерть пахла дешевым банным мылом. Я уже отчетливо видел зловещую надпись "Адидас" на засаленном спортивном костюме и многообещающею улыбку. Прежде, чем лицо разлетелось миллионом осколков, рот исказился и требовательно, протяжно зазвонил.
Я проснулся. Покосил глазами, рассматривая потолок, скомканное полотенце на полу, аккуратно сложенные вещи на стуле и окончательно пришел в себя.
Звонить в дверь не переставали. Ясное дело - это была милиция. Я её ждал, но не так скоро. В книжках всегда пишут, что сложное дело раскрывается в течение трех дней. Я рассчитывал, что на меня выйдут через двое суток. Посмотрел на часы. Хмыкнул. Оказывается кому-то достаточно и шести часов. Что ж. Дело и в правду не сложное.
Я поднялся с кровати уже одетый и готовый.
Звонок разрывался противной трелью. Замер в прихожей, раздираемый вопросом: "Одеться или нет?" Решил, что не стоит. Открыл дверь… На пороге стоял Коростылев. Кажется, он уснул, привалившись к косяку, но это не мешало ему продолжать звонить. Я помог ему ввалиться в прихожую квартиры и кое-как дотащил до кухни. Бывший одноклассник сел на стул и посмотрел на меня мутным взглядом. Зрачок фокусировался. Шли долгие секунды, наконец, Сергей сказал:
- Мне некуда идти. Твоя хата непаленая. Здесь меня никто искать не станет.
- Не думаю, что это хорошая мысль, - начал говорить я, но был перебит чужими, скорыми репликами. Я почти ничего не понимал. Какие-то обрывки скороговорок.
- Надо умыться… я его дотащил до больницы…патроны быстро закончились… мясорубка… нас просто истребили и всё. У тебя есть горячая вода?
- Есть.
- Я умоюсь. Представляешь, он умер у меня на руках. Я его притащил мертвым. Его не смогли откачать! Почему у нас такая плохая медицина?! Кто мне ответит?! Кто-то мне ответит!!
Я посмотрел на Коростылева, и страшная догадка парализовала мою речь. Несколько секунд глотал воздух и, наверное, выглядел очень глупо, потому что Сергей посмотрел на меня и сокрушенно замотал головой. Может, и выглядел я, как пойманная зверюшка в стоп-кадре, но в голове моей творился настоящий компьютерный хаос мыслей, которые отметались, скрещивались с какими-то образами и выходили в выводы. Голубая куртка. Знакомая фигура. Пулеметчик. Закончились патроны. Мясорубка. Адидас. Нет, не то - последнее из другого раздела. Сергей проследил мой взгляд и согласно кивнул, говоря:
- Ты прав. Надо сжечь куртку. На ней моей крови не много, не бойся. Давай разведем костер?
- В квартире?
- А что? Ванная комната как раз подойдет.
- Нет. Слишком опасно.
- Чего бояться?! Я знал к кому идти!! Ты всего лишь ларечник, таким и оставайся. Зачем ментам убивать курицу, которая несет золотые яйца? Тебя никогда не загребут. - Сергей говорил. Больше с самим собой. И раздевался. Голым прошел в ванную (я едва успел посторониться и дать проход). Вода зашумела. Сергей запел. Невнятное бормотанье вывело меня из оцепенения, и я принялся собирать разбросанную одежду. Засохшая от крови она напоминала половые тряпки.
Боже мой. А ведь мы стреляли друг в друга. Я так точно старался попасть в пулеметчика. Отчетливо вспоминаю такие навязчивые мысли.
Сгреб одежду в пакеты. Нашел в шкафах свою чистую одежду и присел на стул в ожидании. Когда я успел включить чайник? Когда?
Усиленно стал тереть виски. За этим занятием меня и застал Коростылев. Он вытирал голову грязным полотенцем и старался улыбаться. Получался недобрый оскал. Такие улыбки я за последнее время навидался до сыта.
- Одежда.
- Да? Спасибо. Будем жечь старую?
- Просто выкинем.
- Ладно. Поесть есть?
- Не знаю, - нерешительно ответил я. В старом холодильнике нашлась банка китайской тушенки. Никогда ничего вкуснее не ел. Коростылев кажется тоже. Хотя из мяса в тушенке было только желе.
- Рассказывай. - Я разливал травяной чай. Сергей замялся, отвел в сторону взгляд.
- А нечего, - сказал он.
- Весь в крови и нечего?
- Так. Ерунда. Попросили закурить.
- А при чем здесь "мясорубка" и "кончились патроны"?
- Слушай меня больше! У меня такая работа - ездить по ушам! Взболтнул лишнего.
- Ладно.
Коростылев обиделся. Явно не ожидал, что я так быстро сдамся.
- Как это "ладно"? Город остался без смотрящего, а тебе "ладно"?!
- Ты же сам ничего не хочешь рассказывать.
- А что рассказывать?! Была стрела. Питерцы нас заманили и всех перестреляли. Скоро услышишь! Думаю, даже по центральному вещанию что-нибудь скажут. Посмотришь.
- Вряд ли. Может только вскользь. Кого удивишь сейчас стрельбой? Время такое. Время разборок и ларьков.
- Хорошо сказал. В самую точку. - Сергей покрутил головой. Сделал перед носом пару взмахов. Успокоился. - Если бы не снайпер и не чертов автоматчик в тылу, то мы бы им показали! Коварно поступили. Видимо у них есть тактик. Или аналитик. Я всегда говорил, что должен быть штаб, где мыслят аналитики. Ради их работы никаких денег не жалко. А так махать автоматом любой дурак сможет.
- Что?
- Так. Мысли в слух. - Коростылев улыбнулся. - Тебя бы в такую жизнь. Знаешь сколько адреналина? Это не в ларьке торговать.