- Придет победитель - исполненный молодой свежей силы ислам! За ним будущее!
- Что вам дает основание так думать? - спокойно спросил, откусив подсунутый мною тост "only cheese", Флавиан.
- Как "что"? - возмутился его собеседник. - Неужели вы сами не видите? В некогда христианской Европе вы сейчас почти не найдете практикующих христиан! Именно практикующих, а не заходящих в костел или кирху в праздник поглазеть на чужие наряды или совершающих матримонию (бракосочетание) в соборе ради красоты обряда!
- Что значит практикующих? - опять не удержался я.
- Практикующих, молодой человек, - снизошел до меня оратор, - значит реализующих принципы веры на практике, что называется, живущих "по вере"! У нас в Латвии, да и во всей Европе, а я объездил все европейские страны и могу сказать уверенно, таких практикующих христиан осталось незаметное меньшинство, и оно все более умаляется!
- А Россия? - вмешался в разговор Игорь, - там много настоящих христиан! Игорь поглядел на Флавиана, тот с аппетитом дожевывал свой "only cheese", безмятежно запивая его "неро" из запотевшей пластиковой бутылочки.
- А что Россия? - не менее агрессивно отозвался латыш. - У вас разве много реальных христиан? Бывал я у вас в России не раз! И что? Купола-колокола, высокопоставленные "подсвечники" в храме Христа Спасителя! Толстые попы на дорогих машинах, злобные старухи в храмах! А молодежь на дискотеках и в ночных клубах! Это и есть ваше реальное русское христианство? А случаи перехода молодых славян в ислам? Они тоже имеют место быть! Где оно, ваше легендарное Христово воинство? Воины ислама занимают его место! За ними будущее!
- Простите, а на Афон-то вы зачем едете? - поинтересовался Флавиан.
- Профессиональное любопытство, - улыбаясь, ответил исламофил, - я фотограф, работаю сразу на несколько журналов. Хочу посмотреть и запечатлеть уходящее христианство в его, как говорят, последнем заповеднике, или, правильнее сказать - резервации!
- Понятно, - опрокинув остатки воды в рот, вздохнул Флавиан, - вы читали Евангелие?
- Ну, я просматривал Библию когда-то, - несколько смутившись, ответил латвийский фотограф, - и не могу сказать, чтобы эта книга меня сильно увлекла.
- Тоже понятно, - опять вздохнул Флавиан, - иначе вы обратили бы внимание на то место в Евангелии, где Христос называет своих учеников "малым стадом". Дословно: "Не бойся, малое стадо! ибо Отец ваш благоволил дать вам Царство". Евангелие от Луки, глава двенадцатая, стих тридцать второй.
То есть изначально предполагалось, что истинных последователей учения Христа будет не так много, как противников этого учения. И мы видим, что из многих тысяч слушавших Господа Иисуса в трехлетний период его проповеднической миссии лишь двенадцать и семьдесят стали носителями Его учения о Царствии Божьем.
Но это малое число истинных учеников своей проповедью, подкрепленной свидетельством Святого Духа, переменило мир, подобно евангельской "закваске". Кстати, закваска всегда составляет лишь малую процентную долю в общей массе теста!
А раз уж вы сравниваете воинство христианское с армией ислама, то позвольте задать вам следующий вопрос: кто достойней уважения и кто может называться победителем - маленький, потрепанный в непрестанных сражениях, ободранный, полуголодный, израненный, но не уступивший своих позиций отряд или большая, мощная, хорошо вооруженная, но никогда не воевавшая армия?
- По-моему, ответ очевиден, - ответил батюшкин оппонент, - но на чем вы основываете именно такое сравнение?
- На том, что за последние две тысячи лет христианская Церковь подвергалась идейному, моральному и физическому геноциду со стороны иудеев, римлянязычников, еретиков, раскольников, варваров, масонов, оккультистов, революционеров всех мастей, псевдонаучной интеллигенции, большевиков, фашистов, коммунистов, неогуманистов, восточных и псевдовосточных сект и т.д. и т.п. Причем велась и ведется эта война на уничтожение христианства как извне, так и изнутри, на территориях самих христианских государств!
И заметьте, православная христианская Церковь выстояла, сохранила апостольскую чистоту вероучения, преемственность благодати священства и единство в таинствах! Пусть истинных христиан, тех, для кого евангельское учение является конституцией их жизни, меньше, чем христиан формальных, являющихся таковыми только по имени, или "теплохладных" в вопросах веры, сосредоточенных на мирских преходящих ценностях!
Но они - истинные христиане - есть! И их число у нас в России умножается! На смену пресловутым "старухам у подсвечников" приходят новые, молодые, состоявшиеся в жизни прихожане, достигшие определенного уровня познания ценности мирских благ и ищущие высшего, духовного смысла своей жизни!
А с кем, простите, воевал ислам? Родившись изначально в благотворной для себя среде, он вырос, словно мутантное онкологическое новообразование на теле Библии, впитав в себя идеи иудаизма, христианства и язычества и перекрыв эти идеи своим новым постулатом - правом распространения этой религии копьем и мечом.
Ислам как религия за всю свою историю не претерпел ни одного серьезного гонения или внешнего нападения, если не считать таковым раскол на течения суннитов и шиитов, каждые из которых продолжили нести учение Мухаммеда в окружающий мир на остриях своих кривых сабель!
Даже приснопамятные Крестовые походы не ставили собою цель уничтожения мусульманского учения как такового, или поголовного уничтожения последователей Корана. Лозунгом крестоносцев было освобождение от "неверных агарян" священных для христианского мира территорий в Палестине, связанных с Библейской историей!
Принципиальная разница наших религий состоит в том, что христиане готовы умирать за свою веру, а мусульмане готовы убивать за нее. Вы слышали про молодого русского солдата Женю Родионова, попавшего в плен к чеченским бандитам? Три месяца он претерпевал пытки и издевательства, но не отрекся от своей веры и не снял свой нательный крест, как того требовали "воины ислама". А в заключение был мучительно убит за свою веру!
- Да, я слышал эту историю, одно время она широко обсуждалась и у нас, - отозвался латвиец.
- Так кто из них победитель, Женя или его убийцы?
- С точки зрения христианской, конечно, Евгений, - ответил фотограф.
- А с вашей, "западной", "общечеловеческой"?
- Да, пожалуй, тоже он...
- А вы про какую-то "победу ислама"! До тех пор, пока христианство рождает таких воинов, как Женя, про поражение христианства говорить несерьезно! Сила христианства в том, что христианский Бог есть Любовь, а мусульманский... Впрочем, если вам будет интересно, вы сами можете поглубже изучить эти веры и "почувствовать разницу".
- Знаете, батюшка, - задумчиво проговорил Флавианов собеседник, - вы дали мне интересную информацию к размышлению, пожалуй, я не пожалею времени на более глубокое знакомство с предметом нашей беседы...
- Господь вам в помощь! Кстати, как ваше святое имя? Вы крещены?
- Эдуард. Крещен я в детстве в православной церкви в Риге, с каким-то смешным именем Уар! Я даже не знаю, в честь какого святого я так назван!
- В честь святого мученика Уара, пострадавшего при императоре Максимине. Он поминается вместе со святыми Клеопатрой и ее сыном Иоанном. Почитайте их житие, оно тоже даст вам дополнительное представление о христианстве, как о религии непобедимой.
- Благодарю! Надеюсь, мы еще увидимся на Афоне?
- Как Бог благословит! Всего доброго!
Латвиец-фотограф Эдуард отошел от нашего дивана и, усевшись невдалеке на другом, угловом диванчике, вытащил ноутбук и углубился в него.
- Как вам, батюшка, "оnlу cheese"? - поинтересовался я, - надеюсь, этот исламофил не испортил вам аппетита?
- Он не исламофил, Леша, - вздохнул Флавиан, - его, так же как и нас с тобою, любит Господь и, я думаю, неспроста привел его на Святую гору...
- "Агион Пантелеимонос"! - прогремело из динамиков в кают-компании.
- Следующая наша - "Дафни", - вставая, сказал Игорь, - спускайтесь на палубу, я буду ждать вас в машине!
ГЛАВА 4
Старцы
Маленькая пристань Дафни встретила нас министолпотворением, обычным при приходе туда большого парома. Это столпотворение бывает здесь один раз в сутки в течение получаса, когда с большого парома (в нашем случае это был "Агион Пантелеимонос") сходят монахи и паломники, часть которых пересаживается затем на малый паром (это всегда "Агиа Анна") для того, чтобы плыть далее вдоль западного побережья Афона.
"Святая Анна" выходит из Уранополиса раньше большого парома, и, пока он не торопясь доберется до Дафни, она уже успевает проплыть до окончания полуострова, выгрузить пассажиров по арсанам монастырей, находящихся в южной оконечности Святой горы, забрать с тех же арсан паломников и монахов, едущих в сторону Дафни и Уранополиса, и, прибыв в Дафни, дожидаться прибытия большого парома.
Кроме "Святой Анны", пассажиры большого парома пересаживаются на несколько микро- и просто автобусов, едущих в столицу Святой горы - Кариес. Некоторых приехавших встречают монастырские машины (в основном это пикапы и джипы), а некоторые и сами съезжают с большого парома, подобно нам в этот раз, на разных автомобилях (кроме пикапов и джипов, на палубе обычно бывает немало грузовиков со стройматериалами).
Пока происходит разгрузка большого парома, у кассы и пропускного таможенного пункта уже толпится народ, готовящийся отплывать в сторону Уранополиса. В принципе за билетом можно и не толкаться у кассы, а купить его уже на борту парома, но таможенный досмотр проходить все равно придется. Устроена эта таможня с целью не допустить вывоза со Святой горы религиозно-исторических ценностей и прочего антиквариата. Но смотрят таможенники багаж, как бы это сказать, не сильно зверствуя!
После разгрузки большого парома происходит его загрузка машинами и уже прошедшими таможню паломниками, затем большой паром уходит в сторону Уранополиса, попутно заходя по второму разу на все монастырские арсаны.
Народу в Дафни резко убавляется. Затем уходит "Святая Анна" к южной оконечности Святой горы, и в Дафни воцаряется полный штиль. Разве что парочка каких-нибудь "заблудших" паломников или рабочих не спеша допивает свой кофе под навесом единственной в Дафни таверны, содержателем которой является русскоязычный грек Янис. Про Яниса нужно рассказать особо, ибо и он, подобно Марии в Уранополисе, для околоафонского общества есть фигура знаковая.
Когда мы в первый раз посещали Святую гору, то в один из последних дней нашего там пребывания решили посетить ближайший к Пантелеймону греческий монастырь Ксиропотаму (обычно русские называют его "Ксиропотам"). По устроению своей внутренней жизни это "исихастирий" (исихия по-гречески - молчание), то есть обитель углубленной молитвенной жизни, и поэтому, ради создания соответствующей внутреннему сосредоточению атмосферы, всячески ограничивает свои сношения с внешним миром.
Ворота его открываются для посещения святынь, главная из которых - большая часть древа Животворящего Креста Господня, - только в одиннадцать часов утра по греческому времени и только для прохода паломников от ворот до храмового придела со святынями и обратно.
Узнав об этом, мы с Флавианом и присоединившимся к нам в Пантелеймоне паломником из Калуги по имени Анатолий отправились в Ксиропотам с утра после литургии и уставной общей трапезы. Идти предполагалось около часа, поэтому мы, с учетом батюшкиного телосложения и здоровья, а также тропинки, поднимающейся пусть невысоко, но практически на всем протяжении вверх по склону идущего вдоль побережья предгорья, вышли за два часа (о чем, кстати, потом не пожалели).
Маршрут предполагался такой - подъем от Пантелеймона до Ксиропотама, ожидание открытия монастыря в одиннадцать ноль-ноль, посещение святынь, затем спуск, уже по бетонированной дороге, идущей мимо Ксиропотама от Дафни до Кариеса, вниз к Дафни, ожидание парома, затем на пароме возвращение в Пантелеймон. Вроде как простенько все!
Но, как обычно, реальность внесла свои коррективы в наше маленькое путешествие. Во-первых, мы заблудились. Несильно, правда, километра полтора всего промахнули мимо нужного нам поворота, но зато как раз на открытом участке, под солнышком и в гору. Словом, пока разобрались и вернулись "на путь истинный", те самые полчаса, которые мы планировали провести в тени беседки у входа в монастырь, отдыхая перед открытием ворот, мы благополучно проливали пот под жарким уже, утренним греческим солнцем.
Да тут еще и паломник этот Анатолий "грузил" моего батюшку своими разговорами, словно не видя, что батюшке и без того тяжело дышится на подъеме! Да еще и чем "грузил"!
- Скажите, отец Флавиан, а на Афоне сейчас есть старцы?
- Каких старцев вы имеете в виду, брат Анатолий? На Афоне есть два варианта понятия "старец" - "геронда" и "авва". "Геронда" означает умудренного опытом наставника, этим именем называют всех настоятелей монастырей и скитов. А "авва" означает святого человека, за подвиги святой жизни удостоившегося от Бога духовных дарований. "Геронд" на Афоне много, говорят, что есть и "аввы"! Так вас какой из них интересует?
- Мне бы такого, чтобы прозорливый был!
- А, простите за нескромный вопрос, зачем вам прозорливый старец?
- Ну как "зачем"! Он бы на меня посмотрел и сказал бы про меня все такое, чего я, может быть, и сам не знаю, и я бы тогда всю свою жизнь изменил на более правильную!
- А что вам сейчас не дает изменить свою жизнь на более правильную, Анатолий?
- Ну как "что"? Ну, я не знаю, наверное, нужен толчок какой-нибудь сильный, самому так как-то не получается...
- Так что же вы толчка-то извне ждете, вас никто не столкнет с мертвой точки, если вы не сделаете этого сами! В Евангелии сказано: "...Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его..." И это усилие каждый, кто считает себя христианином, сам должен употреблять для движения вверх к Богу по лестнице духовного совершенствования. Она не эскалатор, который повезет вас вверх, если какой-нибудь старец нажмет кнопку включения!
Эту "лествицу духовную", замечательно описанную преподобным Иоанном Лествичником, скорее можно уподобить наружной пожарной лестнице, как на пятиэтажных хрущевках, на которой каждая ступенька требует усилия всех мышц тела.
Или еще ее можно уподобить подъему на крутую высокую гору во время наводнения. Потоки воды прибывают, заливая все вокруг, и твой выбор прост: либо оставайся внизу и утопай, либо, обдирая о камни руки и ноги, изо всех сил карабкайся по скалам вверх, туда, где спасение. В такой ситуации вряд ли бы вы стали ждать, пока какой-нибудь старец скомандует вам: "На старт! Внимание! Марш!"
- Ну, в такой ситуации, конечно...
- А вы поверьте, ситуация именно такая и есть! Вокруг нас сейчас уже не просто "житейское море, воздвизаемое... напастей бурею", вокруг нас сегодня просто "девятый вал", захлестывающее падший мир цунами воинствующей бесовщины, которая, словно на дрожжах, разрастается на греховных страстях, все разрушительнее поражающих душу современного человека, живущего без Бога! Вы никогда не занимались альпинизмом?
- Нет! У нас, в Калуге, высоких гор нету.
- А я по молодости немного занимался и могу привести такое сравнение: Христос, как впереди идущий альпинист, проложил нам по скалам тропу спасения и, стоя наверху, держит в руках спасительный страховочный трос, ухватившись за который мы можем безбоязненно продвигаться наверх, зная, что, если мы поскользнемся или оступимся, Господь не даст нам упасть в пропасть, но поддержит и спасет в любую минуту! Но только ножками-то шевелить, чтобы подниматься, нам надо самим!
- Батюшка! - встрял я. - Так ведь у альпинистов есть инструкторы, которые не выпустят неподготовленного человека на опасную тропу!
- Да, батюшка, - поддержал меня калужанин Анатолий, - как же без инструктора? Я и говорю - нужен старец!
- Для начала нужен не старец, а просто духовник! - ответил Флавиан. - В автошколах ведь не Шумахеры начинающим азы вождения преподают, а просто грамотные профессионалы-инструкторы, да и с насморком тоже не к профессору идут, а к участковому терапевту.
Другое дело, когда сам участковый терапевт с особо сложным случаем больного к профессору направит, тогда, конечно, нужно к профессору и обращаться. А то ведь профессоров насморками замучают, некогда им будет сложные проблемы решать!
Что у нас, в церковной жизни, к сожалению, часто и происходит, когда к старцу идут с вопросом: козу спасительнее комолую покупать или с рогами? А то рогатая будто бы на черта из сказки похожа... Не смейтесь, я сам был свидетелем этого вопроса, да и других, еще более глупых, на приеме у батюшки схиархимандрита Гавриила в Никольском, благодатного старца, кстати...
- А он чудеса совершал, этот батюшка Гавриил? - встрепенулся калужанин. - Был прозорливым, он вам прозрел что-нибудь?
- Да как сказать, наверное, прозрел. - Флавиан задумался. - Мозги, сказал, тебе, физик, мешают, сердцем работай! И на автобус последний бежать велел...
- И больше ничего не сказал, - разочарованно протянул Анатолий, - ни про прошлое, ни про будущее?
- Ни про прошлое, ни про будущее! - подтвердил Флавиан. - А с мозгами и сердцем я и вправду с тех пор и до сегодняшнего дня все разбираюсь, чтобы они совместно и слаженно одну работу делали...
- А почему же, батюшка, сейчас со старцами такой дефицит, - помолчав, спросил Анатолий, - почему сейчас не стало настоящих чудотворцев?
- Да нет, - вздохнул Флавиан, - с "чудотворцами", в кавычках правда, все в порядке, полно их! Одни искренне с ума сошли, и свое сумасшествие среди доверчивых простаков распространяют, такими же безумцами их делая. Другие, можно сказать, "коммерческие безумцы" на своем "безумии" еще и деньги немалые делают, пользуясь спросом у невоцерковленного народа на чудеса и на чудотворцев! Целые коммерческие секты вокруг таких "чудотворителей" создаются!
- Как секты? - удивился Анатолий. - Секты - это же те, которые другой веры, не христианской!
- Очень даже христианской! Внутри самой что ни на есть православной христианской веры сейчас секты и создаются, - ответил ему Флавиан, - поскольку доверие большинства людей в нашей стране российской именно к православному христианству расположено, то на этом доверии жулики от религии да одержимые прелестью "младостарцы" сейчас свой урожай и снимают! И какой! Ладно бы только деньги у простаков забирали, кому-то и это наукой послужит, а то ведь скольким людям мозги свихнули, здоровье и телесное и душевное навсегда угробили, сколько жизней поломали! И продолжают ломать...
- Что-то, батюшка, я не пойму, как это внутри православия сектанты могут завестись... - недоверчиво покачал головой калужанин. - Ведь как я понимаю, либо ты православный, либо сектант, не может же быть сектант православным?
- Правильно рассуждаете, брат Анатолий! - поддержал его Флавиан. - Именно так - не может быть сектант православным! Считать себя таковым может, но быть никак! А считать себя можно и Наполеоном или инопланетянином, таких тоже хватает...