* * *
Утром и на большой перемене, когда Юлька заглянула в интернат, Света так же безжизненно-неподвижно лежала лицом к стене.
Об отчислении уже знало все училище, рядом с расписанием уроков висел приказ, подписанный директрисой. В раздевалках спорили, кто будет танцевать Лизу в "Тщетной" в выпускном спектакле - после Светы на курсе не осталось явной солистки, сразу несколько девчонок имели примерно равные возможности: Юлька, Ия, острохарактерная Чолпан, старательная, с прекрасными данными Ольга Сергиенко…
Класс и народный прошли как обычно, девчонки на средней палке сомкнулись, заполняя пустующее место. Педагоги будто не замечали отсутствия Середы.
Перед дуэтом в зал вместе с педагогом вошла Наталья Сергеевна.
- Середа отчислена по болезни, - спокойно объявила она.
Было так тихо, что отчетливо слышалась дробь каблуков в соседнем зале.
- Мирту танцует Азарова, - так же, без всякого выражения, продолжала Наталья Сергеевна.
По залу пронесся удивленный вздох. Юлька растерянно смотрела на невозмутимую педагогиню. Оглянулась на разинувших рот девчонок, еще не веря в реальность происходящего.
- В двойку виллис вместо Азаровой, - даже не взглянув на нее, продолжала Наталья Сергеевна, - Нефедова…
Кто-то чуть слышно присвистнул. Нефедова, дочка солистов Большого театра, была, в общем, неплохой - по крайней мере, не такой сволочной, как другие блатные, - девчонкой, только абсолютно неспособной к балету. Но по мере того, как курс сокращался после каждых экзаменов, она незаметно оказалась в первом составе, а теперь даже получила "двойку" - афишную партию. Она никак не отреагировала на слова Натальи - похоже, заранее знала весь расклад.
- На место Нефедовой из резерва…
Нина Титова внимательно смотрела в пол, влажный, только что политый…
- …Ильинская.
Ленка восторженно пискнула, даже подпрыгнула столбиком.
Нина не шевельнулась, только бессильно опустила плечи.
Наталья Сергеевна вышла. Педагог по дуэту, лысоватый, мощный, упер руки в пояс.
- Так, теперь слушаем сюда! Азарова работает с Деминым. Астахов - с Нефедовой. Юлька, по-прежнему ничего не понимая, перешла к Демину. Значит, она полностью заняла место Светланы, даже лучший партнер в наследство достался.
- Так. Начали…
Поклон педагогу, поклон концертмейстеру…
Здравствуй, Зойка-Зойчонок! Второй листок отдашь маме, а это - только для тебя. Больше мне и пожаловаться некому. Плохо мне, Зойчонок! Устаю как собака. Никогда так не уставала Раньше ждала каждого урока, теперь не дождусь, когда кончится. За ночь не успеваю отдохнуть, утром ноги как ватные…
Юлька работала все с той же растерянной улыбкой. Отдыхающие у станка девчонки перешептывались, искоса поглядывая на нее.
…Отчислили Свету Середу, самого близкого мне здесь человека. Какое-то дурацкое воспаление сустава. Это как под машину попасть - и глупо, и с каждым может случиться. Но почему именно с ней - самой лучшей, самой единственной… Теперь я репетирую Мирту. Сколько мечтала об этом, но не так, не вместо нее. Стыдно девчонкам в глаза смотреть…
- Сто-оп! Астахов!
Все остановились, мальчишки вытирали мокрые от пота партнерш ладони.
- А чего я, тяжеловоз? - буркнул Астахов. - Отъелась, как корова…
- Ну, ты!.. - взвилась Нефедова. Она действительно отъелась до безобразия, весила пятьдесят три кило, и после легкой Юльки работать с ней было непросто.
- Я же велел всем штангой заниматься!
- Я занимаюсь…
- Что у тебя с руками? - вполголоса сердито спросила Юлька, оборачиваясь к Демину. - Нормально держи!
- Я нормально держу…
- Я вижу, как ты занимаешься! Это что такое? - педагог тряхнул Астахова за руку так, что тот едва устоял на ногах. - Это мужская рука? Это тряпка половая!
- Я же чувствую - не так! - раздраженно сказала Юлька.
- Штанга каждый день! Понял?
- Понял, - буркнул Астахов.
- Студент твой тебя как надо держит? - усмехнулся Демин.
Юлька вспыхнула, мгновенно развернулась и съездила ему по физиономии.
Вокруг остолбенели, кто-то выразительно присвистнул.
- Азарова! Это еще что?!
- Ах негодяй! Вот тебе! Вот тебе! - Демин дурашливо шлепнул себя по рукам, по губам, по шее.
- Ничего. Все в порядке, - спокойно ответила Юлька.
- Еще раз увижу - пулей отсюда вылетишь! Прима зеленая!.. Продолжаем! Внимание! Ильинская, на меня внимание, а не на Демина!..
…А самое главное, Зойчонок, - я, кажется, влюбилась! Никогда не думала, что это может со мной случиться. И вот - встретила необыкновенного человека Ты спросишь, чем он необыкновенный? Не знаю. Просто не такой, как наши… Хочется быть гордой - не получается. Легко быть гордой, когда у тебя никого нет. Уже поссорились, а я теперь каждый день часы до дыр просматриваю - неужели не придет больше?..
Повторяли поддержки. Юлька легко толкнулась, Демин подхватил ее сзади за талию и поднял на вытянутых руках над головой. Еще никто ничего не заметил, а педагог вдруг заорал не своим голосом:
- Держать!!
Демин мучительно прогибался, пытаясь удержать Юльку, но уже слишком далеко занес ее за спину. Юлька опрокинулась и полетела вниз головой, судорожно, как кошка, вывернулась в воздухе и упала на плечо, ударившись лицом в пол.
Девчонки запоздало взвизгнули. Демин кинулся было к Юльке, педагог оттолкнул его, повернул Юльку к себе, больно сдавил ей плечо, руку:
- Ключица на месте… Ничего страшного, - он поднял ее под мышки, поставил на ноги. - Иди в медчасть… Продолжаем!..
Юлька, закрыв лицо руками, покачиваясь, вышла из зала. Боли она почти не чувствовала, только кружилась голова. В общем, она легко отделалась: срываясь с этой поддержки за спину партнеру, балерины ломали позвоночник.
Молодой веселый доктор, любитель пощупать девчонок под видом осмотра (чем те активно пользовались - потом, перед проверкой на форму, можно было уговорить его списать килограмм-полтора в личном деле), протер ей ссадину на скуле перекисью, поднял палец:
- Смотри сюда… сюда… Не тошнит?
Юлька помотала головой, следя за пальцем.
- У нас на кафедре онкологии был профессор Рабинович. Он говорил: "Вы пока не наш"… Гуляй, - он повернул Юльку к двери и шлепнул по заднице. - Кости целы, остальное заживет.
Но Юльке было не до шуток, глаз быстро заплывал синевой. В кабинете химии она просидела весь урок, прижавшись скулой к холодному никелированному крану, торчащему из стола.
Одноклассники, как обычно, дремали, шили или валяли дурака. Ильинская от безделья терроризировала соседку, тихую кудрявую Ольгу Сергиенко.
- Вот смотрю я на тебя, Олька, и думаю, - подперев пятерней щеку, рассуждала Илья, - как это с тебя мужики не соскальзывают?
Ольга имела идеальный балетный верх - у нее вообще не было груди, даже намека, над чем каждый день хохмили девчонки в раздевалке. Ее шпыняли, тискали, щипали все кому не лень, и ребята и девчонки, а безответная Ольга только хлопала длинными ресницами и жалобно тянула: "Ну от-ста-аньте от меня, по-жа-а-луйста…"Педагоги мордовали ее больше остальных, Наталью она своей тупой рабской покорностью доводила до бешенства.
- Какая ты мягкая, Олька… - Илья, паскудно улыбаясь, запустила руку под стол. - Давай с тобой спать…
- Ну отста-ань, Лен…
- Ведь надоели мужики, правда? Ну их к свиньям!
- Ну Ле-ен…
Нина сидела одна - место Середы было свободно - и сосредоточенно смотрела на крепко сцепленные на столе пальцы. Потом вдруг встала и пошла из класса.
- Титова… - растерялась прерванная на полуслове химичка. - Десять минут до конца урока!
Нина молча вышла.
Перед дверью учебной части она постояла немного, опустив голову, собираясь с силами. Глубоко вздохнула, решительно постучала и открыла дверь. В кабинете, кроме завуча и Натальи Сергеевны, сидели несколько педагогов.
- В чем дело? - спросила завуч недовольно, отрываясь от расписания на следующую неделю.
Отступать было поздно.
- Наталья Сергеевна, - четко сказала Нина, глядя той прямо в лицо. - Меня отчислят?
В кабинете стало тихо. Педагоги удивленно обернулись, брови Натальи Сергеевны поползли вверх. Завуч покачала головой. Секретарша сжалась за машинкой в ожидании грозы.
- Я… - голос Нины предательски дрогнул. - Я не могу так… как приговоренная…
Лицо Натальи Сергеевны чуть смягчилось.
- Даже если мы допустим тебя до экзаменов - ты получишь двойку за форму, - сказала она. - В конце концов, в каждой профессии есть свои условия. Профессиональная пригодность… Балет - не только техника, это создание образа - это тебе не нужно объяснять? - Она, не вставая, взяла с полки личное дело и показала Нине ее снимок на клеточках - черный силуэт без лица. - Полюбуйся… Какой образ ты можешь создать с такой формой? С такими формами!.. Доярки Дуни?.. В общем, два месяца у тебя. Если не войдешь в форму… - она выразительно развела руками.
- Спасибо… Извините… - Нина тихо вышла.
- Совсем обнаглела, - сказала завуч.
- Какая форма! - усмехнулась народница. - Порода… Я ее мать видела - такая же корова…
- А поступала… - кто-то показал мизинец. - Ветер ее носил. Покупаем кота в мешке… Помните Петрову? В пятом классе метр девяносто, а родители нормальные.
- Петрова в баскетбол играет за сборную, по телевизору видел, - сказал педагог по дуэту.
- Раньше надо было отчислять, - сказала Наталья Сергеевна. - Только время теряли.
- А прыжок был - дай бог! - с сожалением сказала народница.
- Так. Наталья Сергеевна, значит, во вторник дополнительно два часа… - вернулась завуч к расписанию.
Нина, обмякшая, подавленная, брела по коридору. Неожиданно открылась директорская дверь, вышла директриса и представительная дама в колье под небрежно распахнутой норковой шубой. За дверью виден был огромный кабинет с картинами на стенах, бронзовыми статуэтками на массивном столе.
Движение в коридоре тотчас прекратилось, все замерли, обернувшись к директрисе, почтительно наклоняя головы.
- Здравствуйте… здравс…с-с-с… - негромко полетело вдаль по коридору.
Директриса под руку с гостьей прошли мимо отступившей к стене Нины, глядя куда-то поверх голов.
Нина вдруг вспомнила "Капитанскую дочку" - как Маша поехала в Петербург бросаться в ноги императрице. Просто им жилось тогда, с царями. Ей самой не так страшно было шагнуть с двадцатого этажа, как навстречу директрисе…
С того момента, как Наталья объявила новое распределение, Юлька почувствовала, что между нею и девчонками возникло непонятное отчуждение. Девчонки будто заново присматривались к ней. Еще вчера, грохнись она так с поддержки, замучили бы ахами и охами, а сегодня никто не подошел. На ужине в столовой Чолпан шутовски распахнула перед ней дверь: "Наша прима!" Вроде бы шутка, но с такой неприязнью…
Юлька задолго до отбоя ушла в комнату, но здесь было как на кладбище: Света по-прежнему не вставала, на тумбочке рядом с ее талисманом - большим музыкальным Ванькой-встанькой - остывал принесенный ужин, Нина, вернувшись после уроков, швырнула одежду на стул и упала лицом в подушку, Ия, как обычно, заснула, едва добравшись до кровати. Юлька тоже легла. Ворочалась под одеялом, слышала, как выгоняет Галина Николаевна мальчишек на свое крыло. Потом голоса и шум стихли…
Стукнула оконная рама, Юлька подняла голову, охнула, увидев темный силуэт за окном.
- Ну, ты у меня… - Она решительно привстала и вдруг узнала в темноте Демина. - Генка?.. Ты куда?
- К тебе, - тот бесшумно спрыгнул с подоконника.
- У тебя что, крыша поехала? А ну, вали отсюда! - шепотом сказала она.
- Да не бойся. Я не это… - Демин присел на край кровати. - Черт, замерз… Холодно там… - Он дрожал всем телом, обняв себя за плечи.
Юлька отодвинулась и села, завернувшись в одеяло.
- Чего тебе? - сердито спросила она.
- Сейчас… Погоди… - он все не мог согреться, зябко ежился. - Ты извини, Юль. Я не нарочно, честное слово. Понимаешь, за спину закинул…
- Ты для этого приперся?
- Нет. Не для этого… - Генка опустил голову, помолчал. - Понимаешь, Юль, я объяснить хотел…
- Днем ты не мог? - обозлилась Юлька. - А если Галина придет?
- Да когда днем?.. Понимаешь, Юль, я хочу сказать… Это не случайно сегодня. Я же работать не мог… Понимаешь, я… в общем… - он наконец решился: - Я тебя люблю, Юль…
- Все? - насмешливо спросила Юлька. - Ну, иди.
Генка покорно встал и двинулся к окну.
- Подожди… Сядь… - Юлька удивленно, недоверчиво заглянула ему в лицо. - Ты что, Ген… серьезно?
Генка молчал.
- Давно? - упавшим голосом спросила Юлька. Она еще надеялась, что все это очередная деминская хохма.
- Давно. Еще с пятого класса.
Юлька растерянно засмеялась.
- Смешно, да? - спросил Демин.
- Да нет… что ты… Извини… - Юлька хотела что-то сказать, не нашла что, снова засмеялась, торопливо прикусила палец. Ей никогда еще не объяснялись в любви, она не знала, как это должно происходить, но, наверное, не так неожиданно и глупо. - Я тоже тебя очень люблю, Ген. По-дружески… Бред какой-то… - Юлька совсем растерялась. - Все не как у людей…
Ия вдруг со вскриком поднялась на кровати и в ужасе уставилась на Середу.
- Она не дышит! Она не дышит!
Юлька вскочила, Титова сбросила одеяло и подбежала, Ия встала на колени, перегнувшись через спинку своей кровати. Они склонились над Середой, прислушиваясь.
- Слышишь?..
- Нет… А ты?
- Не пойму…
- Толкни ее…
- Сама толкни.
- Я боюсь…
Юлька осторожно тронула подругу за плечо, с замершим сердцем ожидая, что безжизненное тело легко подастся под рукой:
- Света…
Светлана равнодушно глянула на подруг и снова отвернулась к стене.
- Чего ты орешь! - напустилась Юлька на Ию.
- Мне показалось, она не дышит…
- Жрать надо меньше на ночь, дура! - крикнула Нина. - Казаться не будет! - Она легла и накрылась одеялом с головой.
- Между прочим, я совсем не ужинала, - оскорбленно сказала Ия. Она вдруг заметила в темноте Демина: - Ой! - нырнула под одеяло. - А вы чего там делаете?
- Ничего. Спи! - прикрикнула Юлька.
Ия послушно положила голову на подушку и тотчас уснула.
- Понимаешь, Ген, - чуть слышно зашептала Юлька. - Мы восемь лет вместе. Каждый день. Я за всю жизнь сестер меньше видела, чем тебя. Ты мне как брат. Я люблю тебя как брата. А по-другому… Я даже представить себе не могу… Ты извини… - Она потерянно замолкла.
- Что же мне делать, Юль? - тоскливо спросил Демин.
- Не знаю…
- А потом?.. Когда-нибудь?..
- Не знаю…
Они сидели рядом, глядя на светлые лунные квадраты на полу.
- А я знаю, - вдруг весело сказал Демин. - Я ведь у тебя не был. Все по-прежнему. - Он вскочил с кровати и попятился к окну, гипнотически поводя руками: - Я тебе приснился… приснился… приснился…
Он запрыгнул на подоконник. Неожиданно качнулся, взмахнул руками… Юлька бросилась к нему - схватить, удержать. Демин тотчас обнял ее, уткнувшись носом в макушку. Она замерла, боясь шевельнуться, чтобы не столкнуть его вниз.
- Не надо, Ген, - тихо сказала она.
Демин отпустил ее, усмехнулся:
- Спокойной ночи, сестричка, - и быстро, рискованно пошел по заснеженному карнизу.
Юлька следила за ним, пока Генка не исчез в своем окне. Снова забралась в постель.
Ее слегка знобило - наверное, выстудило комнату. А может, слишком много событий было для одного дня. Раньше если и случалось что-то из ряда вон, то было достаточно времени вспомнить, подумать, разобраться. И вдруг все понеслось кувырком…
Только этой любви еще не хватало! Как теперь вместе работать? Света со своим предыдущим партнером, влюбленным в нее по уши здоровенным прыщавым малым, на всякий случай закрутила роман, старательно улыбалась, даже целовалась на лестнице. "Ну и что? Зато знаю, что сам упадет, но не бросит".
Завтра Юлька встретится с Деминым, и они сделают вид, что ничего не было. И послезавтра, и еще два месяца они будут вместе каждый день, с утра до вечера, - и не разбежаться по сторонам, и не помочь как-то друг другу… И на каждой поддержке недоверчиво прислушиваться к рукам партнера…
Юлька подумала, что уже наверняка не сумеет заснуть этой ночью, - и через минуту спала.
Лунные квадраты, меняя форму, вытягиваясь, медленно плыли по комнате, добрались до Юлькиной постели. Она спала, подложив ладонь под щеку. Глубокие тени скрыли разбитую скулу. Юлька была удивительно красива сейчас, с почти прозрачным в лунном свете лицом.
Под одеялом угадывалось узкое, гибкое, детское еще тело. Сбившийся край одеяла обнажил тонкие лодыжки и грубые, изуродованные ступни, окостеневшие от мозолей, местами покрытые запекшейся коркой сукровицы и стрептоцида. Время от времени Юлька вздрагивала во сне и судорожно тянула носок, выгибая крутой подъем.
Света безучастно смотрела в темноту широко открытыми глазами.
Нина тихо плакала, уткнувшись в подушку.