Акила собрал своих самых безжалостных воинов и повел их в город. Он смотрел из стороны в сторону, чтобы увидеть их сейчас, топот лошадиных копыт оглушал. Акила возглавлял группу из трехсот воинов, которые шли через южный вход, после чего он разделил их на четыре группы по пятьдесят человек, каждая из которых отправилась на поиски солдат Империи в разных направлениях.
С факелами и мечами Акила вел своих людей по извилистым улицам, останавливаясь возле каждого дома в поисках врага. Почти в конце своих поисков они наткнулись на конюшню позади высокого особняка первосвященника, и Акила подумал, что это должно быть идеальным укрытием для солдат Империи.
Когда он уже собирался приказать своим людям осмотреть конюшню, из своего дома вышел первосвященник.
"Вы не видели здесь солдат Империи?" – спросил Акила, спешившись.
"Нет", – ответил тот, сложив руки словно в почтении перед своим телом.
Но было что-то тревожное в глазах первосвященника, из-за чего Акиле показалось, что он лжет.
"Осмотрите конюшню", – приказал он своим солдатам, и они немедленно отправились вперед и вошли в здание.
Послышался неожиданный шум и, когда Акила повернулся в сторону суматохи, первосвященник побежал вниз по улице. Акила побежал за ним, но, оказавшись на улице, он увидел, что священник скачет верхом на лошади в направлении южного входа.
Акила свистнул и, как только его конь оказался рядом с ним, он вскочил на него и поскакал за беглецом. Хотя Акила преследовал священника по пятам, когда тот проехал через городские ворота, он не смог догнать его.
Направляясь на восток, Акила неустанно хлестал своего коня, побуждая его скакать вперед, не отрывая глаз от беглеца. Он скакал мимо пальм и перепрыгивал через заборы, по травяным полям и песчаным дюнам. Следуя за священником вниз с крутого наклонного холма, именно тогда он увидел самодельный док, скрытый под куполом деревьев. Ни один из его людей не получил приказ наблюдать за этим доком, потому что они не знали о его существовании.
К ужасу Акилы, он увидел, как священник оттолкнул небольшой парусник, и ветер сразу же надул красные паруса.
Оказавшись практически на месте, Акила задался вопросом о том, сможет ли его конь прыгнуть с разгрузочного причала на лодку, учитывая тот факт, что расстояние увеличивалось с каждой секундой. Мышцы коня напряглись под ним, но Акила толкал его вперед.
Конь прыгнул с дока на судно, его занесло на скользкой деревянной палубе, из-за чего Акила упал.
Испытывая легкое головокружение от грубого падения, Акила поднялся на ноги и вынул меч.
Священник мгновенно бросился в атаку, высоко подняв меч, и нанес удар с жестокостью человека, который знал, что на кону находится его жизнь.
Акила бросился вперед и направил свой меч на предателя, полоснув его по лицу. Мужчина зарычал, уронил свой меч и выхватил кинжал, набросившись на Акилу. Но Акила предвидел этот шаг и отразил удар кинжала своим мечом.
Священник развернулся и бросил в Акилу корзину, а потом метнул и деревянный ящик. Акила отбросил их в сторону. Следом священник схватил сеть и бросил ее так, чтобы обернуть ею меч Акилы, после чего потянул сеть, заставив Акилу споткнуться.
Атакуя его, священник поднял меч и нацелил на грудь Акилы, но на Акиле была тяжелая броня, поэтому меч священника скользнул по металлу подобно маслу, вынудив священника споткнуться.
Пользуясь преимуществом, Акила сбросил сеть со своей руки и пронзил священника.
Тот замертво рухнул на землю.
Акила вынул свой меч из обмякшего тела и вытер его о сеть перед тем, как вернуть его в ножны.
Не став ждать ни секунды, Акила посмотрел на городские стены и, увидев, что черное небо становится темно-синим, осознал, что должен вернуться к своим людям как можно скорее. Он поплыл на лодке обратно в док, поджег лодку и изо всех сил поскакал к восточному входу.
Как только он прибыл на место, небо окрасилось розовым цветом. Они добились победы, и на вершине внешних стен Куморлы водрузили новый флаг.
Когда по всей столице зазвучали колокола победы, Акила поскакал по улицам города со своим народным ополчением под приветственные крики мужчин, женщин и детей.
Акила посмотрел на север и подумал о членах своей семьи в Делосе, которые все еще находились в рабстве, в своем сердце он знал, что их тоже ждет свобода.
Здесь, впервые в истории, он стоял на первой свободной земле Империи.
Революция началась.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Церера ощутила страх, осознав, что за ней кто-то идет. Она ускорила шаг на белой скалистой тропе, освещенной утренним солнцем, проходящей среди зеленых лужаек и бесконечных рядов цветов. Она все еще не пришла в себя после ночной встречи с Таносом. Церера помедлила и оглянулась через плечо, прислушавшись к шагам, которые только что услышала.
Но она никого не увидела.
Церера застыла и прислушалась. У нее нет времени на раздражающие игры. Она должна добраться до полигона дворца с оружием в тележке до того, как начнется тренировка, иначе Танос окажется безоружным.
Кто это может быть?
Вспотев, Церера подняла голову к небу, после чего по ее лбу покатилась капля пота. Солнце уже представляло собой раскаленный светящийся диск, и она увядала так же, как и сады. Мышцы на ее руках и плечах начали гореть, но она не могла позволить себе отдых. Она и так уже опаздывает.
Толкая тяжелую ручную тележку, Церера увеличила скорость, и когда шаги послышались снова, она обернулась и никого не увидела, ее раздражение усилилось.
В конце концов, когда Церера приблизилась к бельведеру, шаги стали громче. Снова оглянувшись через плечо, в этот раз она заметила Стефанию в красном шелковом платье и с золотым венком в волосах.
Конечно. Шпионящая принцесса.
"Ну, здравствуй, девчонка-оруженосец", – сказала Стефания, слегка нахмурившись.
Церера склонила голову и развернулась, чтобы поскорее уйти. Но не успела она сбежать, как Стефания встала перед ней, преграждая ей путь.
"Мне интересно, как девушка согласилась на такую непритязательную роль, как работа оруженосца?" – спросила она, ударяя по бедру.
"Меня нанял Танос", – ответила Церера. – "А теперь, если Вы будете так любезны…"
"Называй меня Ваше Высочество!" – огрызнулась Стефания.
Церера была потрясена. Она хотела высказать испорченной девчонке все, что думает о ней, но вместо этого опустила голову, напомнив себе о том, что она здесь не для того, чтобы защищать свою честь, а только для того, чтобы сражаться на благо революции.
"Да, Ваше Высочество", – произнесла она.
"Важно, чтобы ты знала свое место, поняла?" – спросила Стефания.
Она медленно обошла вокруг Цереры, рассматривая ее, сцепив руки за спиной, ее модные туфли стучали по кирпичу, пока она ходила взад и вперед.
"С тех пор, как ты появилась, я наблюдала за тобой. Я всегда буду за тобой наблюдать. Ты меня слышишь?" – спросила Стефания.
Церера сжала губы, чтобы не поддаться искушению сказать что-нибудь неуважительное в ответ, хотя ей становилось все сложнее хранить молчание.
"Я вижу, как Принц Танос смотрит на тебя, но ты будешь дурой, если поверишь в то, что он видит в тебе кого-то, кроме…"
"Я могу заверить Вас…", – начала Церера.
Стефания оказалась так близко от лица Цереры, что их носы оказались всего в дюйме друг от друга, после чего она прошептала сквозь сжатые зубы:
"Не перебивай члена королевской семьи, пока она говорит!"
Церера сжала пальцы вокруг рукояти тележки, теперь ее предплечья горели.
"Принц Танос мог нанять тебя, но, как его будущая жена, я прослежу, чтобы его связи заслуживали доверия", – сказала Стефания.
Теперь Церера больше не могла сдерживаться.
"Танос сказал мне, что он не собирается жениться на Вас", – сказала она.
Стефания вздрогнула.
"Танос – умный человек, но он не разбирается в людях. Вероятно, он не потрудился узнать о твоих прегрешениях в прошлом, прежде чем нанять тебя".
Знает ли Стефания о том, что она убила работорговца и его стражу? Теперь Церера осознавала, что она может потерять свою работу во дворце, и ее накажут, если правда выйдет наружу.
"В моем прошлом нет прегрешений", – решительно ответила Церера.
Стефания рассмеялась.
"Ой, да ладно. Все сделали что-то в прошлом, чего они стыдятся", – сказала она.
Стефания подняла меч из ручной тележки и ткнула им в ногу Цереры. О, как же Церере хотелось преподать испорченной принцессе урок фехтования, чтобы показать ей, какими чистыми, изящными и маленькими являются руки монархов. Но она не шевелилась.
"И поверь мне", – сказала Стефания, подняв лезвие к лицу Цереры, откинув ее волосы. – "Если в твоем прошлом есть хоть малейшее прегрешение, я узнаю об этом, а потом тебя немедленно вышвырнут из дворца".
Стефания швырнула меч на землю рядом с ногой Цереры, и лезвие зазвенело, упав.
"Танос мой, ты меня слышишь?" – спросила Стефания. – "Он обещан мне королем и королевой, и если ты встанешь на пути у нашего брака, я лично перережу тебе горло, пока ты будешь спать в моем будущем летнем домике".
Стефания толкнула Цереру плечом, проходя мимо, направляясь на полигон дворца.
*
В ту секунду, когда Церера прибыла на полигон, она почувствовала, что что-то не так. Не потому, что Стефания бросала на нее сердитые взгляды под ивами, хотя их разговор все еще звучал в голове Цереры, безмерно раздражая ее. Не потому, что этот день, казалось, станет самым жарким в году. Не потому, что Таноса еще здесь не было.
Когда Церера покатила тележку к их столу с оружием, ее глаза проследили за Люсиусом в центре тренировочной арены. Одной рукой он сжимал булылку с вином, другой держал меч, а его оруженосец опустился перед ним на колени с тревогой в глазах, держа на голове яблоко. Церера увидела, что у оруженосца было несколько небольших порезов на лице и один на шее.
"Оставайся… очень…неподвижным", – сказал Люсиус, закрыв глаза, одновременно направляя кончик своего меча к голове оруженосца.
Другие королевские воины и их оруженосцы наблюдали за происходящим, закатывая глаза, скрестив руки на груди.
Сделав шаг поближе, Церера видела, что лицо и руки Люсиуса покрыты синяками, один глаз заплыл и покраснел. Она не помнила, чтобы вчера во время Убийств он был ранен. Неужели что-то случилось после мероприятия?
Церера подошла к столу и начала выкладывать оружие, подготавливая его в появлению Таноса: мечи, кинжалы, трезубец, плеть.
Краем глаза она видела, что Люсиус пошатнулся, из-за чего другие королевские воины и несколько оруженосцев рассмеялись.
Люсиус коснулся кончиком своего меча носа оруженосца, и тот поморщился с закрытыми глазами, когда к его рту покатилась капля крови.
"Не шевелись, иначе лишишься головы", – предупредил Люсиус. – "Тебе некого будет винить, кроме самого себя".
Церере это казалось безумием. Разве никто ничего не может сделать? Она посмотрела на остальных, но никто не сказал ни слова. Казалось, никто не намеревается помочь жертве Люсиуса.
Затем Люсиус поднял меч и, не успел он замахнуться, как оруженосец заплакал, и яблоко упало с его головы на землю, подскочив от удара, откатившись на несколько метров.
"Я велел тебе не шевелиться!" – рявкнул Люсиус.
"Я… Я прошу прощения", – сказал оруженосец, попятившись назад со страхом в глазах.
"Убирайся с глаз долой, ты бесполезный кусок дерьма!" – крикнул Люсиус.
Молодой человек поднялся с колен и направился к столу Люсиуса. И в эту минуту появился Танос.
"Доброе утро", – сказал он Церере, не зная о том, что произошло. – "Полагаю, ты хорошо выспалась?"
"Да, спасибо", – ответила Церера, в его присутствии вдруг почувствовав себя значительно лучше.
Она продолжила выкладывать оружие на стол, но, поскольку Танос хранил молчание, она взглянула на него. К своему удивлению, Церера увидела, что он рассматривает ее лицо глазами, которые, казалось, хотят обладать ею. Когда она вопросительно подняла бровь, губы Таноса приподнялись вверх в тени улыбки.
Церера почувствовала, как жар бросился к ее щекам.
Не говоря ни слова, Танос начал помогать ее готовить оружие.
Церере казалось странным, что он помогает ей. Танос – принц. Может быть, таким образом он пытается показать, что ценит ее помощь во время Убийств? Она осознавала, что он не должен этого делать, хотя она знала одно: когда он демонстрировал ей такую доброту, становилось все сложнее и сложнее согласовать заботливого мужчину перед ней с высокомерным человеком, каким она его всегда считала.
Церера бросила взгляд на Стефанию, и глаза принцессы сверкали ненавистью по отношению к ней. Не может быть, чтобы Стефания ревновала к ней. Танос не станет интересоваться простолюдинкой, не так ли?
Церера покачала головой и тихо рассмеялась, выбрасывая эту нелепую мысль из своей головы.
"В чем дело?" – спросил Танос, улыбнувшись.
"Ни в чем", – ответила Церера. – "А что случилось с Люсиусом?"
"Ты имеешь в виду синяки?"
"Да".
"Король велел выпороть его за то, как бесхребетно он повел себя вчера", – сказал Танос.
Хотя Церера тоже считала, что Люсиус повел себя как бесхребетный болван, тем не менее, ей было его жалко. Ее саму неоднократно избивали до синяков, и она никому не пожелала бы такой участи.
Внезапно Люсиус закричал на своего оруженосца и, когда Церера подняла голову, то увидела, что тот избивает молодого человека в живот.
"Почему никто ничего не делает?" – спросила она.
Танос тут же подошел к Люсиусу, остановившись в нескольких метрах.
"Что ты пытаешься доказать?" – спросил он.
Люсиус фыркнул.
"Ничего".
Танос сделал угрожающий шаг в сторону Люсиуса.
"Зачем мне кому-то что-то доказывать? Посмотри на себя. Что угодно лучше, чем жалкая тощая девчонка в качестве оруженосца", – сказал Люсиус с пренебрежительным смехом.
"Полагаю, ты относишься к своему оруженосцу с уважением, иначе, я уверен, король не увидит ничего странного в том, чтобы ты останешься на арене один", – сказал Танос.
"Это угроза?" – спросил Люсиус, кипя от гнева.
В эту минуту появился гонец и вручил Таносу свиток. Танос прочитал его и, повернувшись к Церере, кивком дал ей понять, что направляется во дворец.
Церера спрашивала себя о том, неужели он позвал ее, не особо радуясь тому, что он не отдал ей никаких указаний.
В центр арены вышел солдат Империи, который объяснил, в каком порядке будут сражаться королевские воины. Первыми выступят Люсиус и Аргус.
"Наконец-то!" – воскликнул Люсиус.
Он бросил на землю бутылку с вином, разбив ее, и его оруженосец предложил ему меч. Люсиус схватил его и, как показалось Церере, с наигранным энтузиазмом он вошел на тренировочную арену, где его ждал Аргус.
Солдат Империи подал сигнал о начале состязания, и королевские воины начали спарринг. Первая атака Люсиуса закончилась тем, что его меч врезался в землю. Одни зрители захихикали, другие закатили глаза. Церера видела, что Люсиус неразумно использует свою энергию, его выпады и удары были небрежными, лишенными каких-либо усилий.
Соперники снова заняли свои места, меч против меча, но уже через несколько секунд после начала, всего через несколько ударов Аргус выбил меч из рук Люсиуса и прижал кончик своего меча к его груди.
Как только солдат Империи объявил Аргуса победителем, Аргус опустил свой меч и пошел прочь с тренировочной арены.
"Ну же, кузен. Дай мне еще один шанс!" – крикнул ему в спину Люсиус. – "Я даже не старался!"
Когда Люсиус увидел, что Аргус не ответит ему, он повернулся к своему собственному оруженосцу.
"Хавьер, сражайся со мной", – велел он.
"С… сэр?" – спросил Хавьер, нервно заикаясь. – "Милорд, я не умею".
Разозлившись, Люсиус подошел к своему столу с оружием, поднял кинжал и вонзил его в живот Хавьера.
Рука Цереры подлетела ко рту, она ахнула вместе с остальными, когда оруженосец закричал и упал на землю, схватившись руками за живот.
"Уберите это животное с моих глаз!" – крикнул Люсиус.
Через несколько секунд солдаты Империи подняли стонущего оруженосца на носилки и унесли прочь.
"Чего я не понимаю", – сказал Люсиус, подходя к столу Джорджио. – "Так это почему мне всегда приходится иметь дело с некомпетентными людьми. Джорджио, дружище, одолжи мне своего парня".
Джорджио встал между своим оруженосцем и Люсиусом.
"Люсиус, ты знаешь, что я высоко тебя ценю. Но это безумие. Иди домой", – сказал Джорджио, хохотнув и положив руку ему на плечо.
"Убери от меня свои руки!" – крикнул Люсиус, сбросив с себя его руку.
Выкрикивая ругательства, Люсиус подошел к другому оруженосцу, требуя, чтобы он сразился с ним, но его хозяин тоже отказался.
"Неужели никто не сразится со мной?" – крикнул Люсиус, сделав медленный круг, пока его глаза рассматривали зрителей. – "Вы – всего лишь жалкие куриные отходы!"
С враждебностью в холодных глазах он продолжал внимательно изучать зрителей, но большинство отворачивались.
Затем Люсиус увидел Цереру.
У нее сердце ушло в пятки, когда он направился к ней, указывая на нее.
"Ты!" – крикнул он. – "Ты сразишься со мной!"
Церера чувствовала, что она одержит победу в сражении против него, но она не хотела принимать вызов, опасаясь того, что может причинить ему вред или выставить его некомпетентным воином на глазах у его друзей. А выставив его глупцом, она подозревала, что Люсиус сделает все возможное, чтобы она потеряла работу во дворце.
"Я не хочу проявить неуважения, но я не могу сражаться с Вами", – сказала Церера.
"Ты будешь!" – крикнул Люсиус. – "На самом деле, я приказываю тебе сразиться со мной".
Церера посмотрела на других: одни из них качали головами, другие ответили взгляд, а Стефания злобно улыбалась. Может ли она ему отказать? Что произойдет, если она откажется? Люсиус уволит ее? Разум подсказывал ей, что он, вероятно, так и поступит.
"Значит я должна выполнить приказ", – ответил Церера, полагая, что лучше согласиться, чем отказаться.
Лицо Люсиуса озарилось.
"Но сначала могу ли я взять меч из дома кузнеца?" – спросила Церера, думая о мече своего отца.
"Поспеши, крысеныш", – сказал Люсиус.
Его слова разозлили ее, но она не позволит унизительным словам пьяного труса повлиять на нее.
Радуясь возможности воспользоваться своим мечом в реальной битве, Церера побежала к дому кузнеца и взяла меч на чердаке, где оставила его. Она быстро вернулась на тренировочную арену и заняла место напротив Люсиуса, который ждал ее с мечом в руках.
Люсиус бросил взгляд на меч Цереры, и его челюсть упала.
"Откуда у такого крысеныша, как ты, такой меч?" – спросил он с алчными глазами.
"Мой отец дал его мне".