Зрители аплодировали стоя. Они безоговорочно приняли пьесу, хотя и не столь бурно, как во Франции.
Внимание Сары отвлекло появление во время второго действия Джойс с подругой Бетти и неизвестным молодым человеком. Они возникли в разрыве гибискусовой живой изгороди, служившем входом в театр. Выглядели все трое, как дети, подслушивающие за закрытой дверью разговор родителей. Легко представить, что произошло. Джойс приглашали, просили, умоляли принять участие в этой семейной вылазке, но она наотрез отказалась, а потом рассказала Бетти, и та решила, что можно было бы и "прошвырнуться" к тетке в театр. Добрались на попутках. Даже теперь, когда езда на попутных стала занятием небезопасным, Джойс, нацепив на физиономию свою классическую робкую улыбку, умудрялась при помощи трогательной истории о больной бабушке уломать водителя какого-нибудь грузовика на заправочной станции. Бетти Сара раньше практически не видела, зато теперь ей представилась возможность насмотреться вволю. Трое молодых людей прокрались на свободное место позади сидящей публики. Джойс на цыпочках, Бетти с уверенным видом, парень - оглядываясь, ожидая, что их вот-вот обнаружат и выкинут. Бетти плюхнулась на травянистый склон, оба спутника ее опустились рядом. Джойс принялась махать руками и улыбаться тетке.
Бетти оказалась девушкой крупной, откровенно жирной; сидела она, раскинув перед собой обтянутые джинсами ноги и скрестив руки на обширной груди, без всяких бюстгальтеров размазанной под футболкой. На грубой, некрасивой физиономии ее застыло скептическое выражение типа "Ну, чего я тут не видала…". Волосы спутанные и, естественно, давно не мытые. Джойс на ее фоне казалась сиротинушкой. Очевидно, Бетти выполняла при ней роль матери. Парень сидел чуть поодаль от девиц, тощий, тонкошеий, прыщавый. По окончании пьесы они сразу исчезли.
После спектакля в саду состоялся неофициальный прием для участников постановки и соседей хозяев дома. На длинных столах вино и кондитерские изделия. За столами хозяйничают те же Ширли и Элисон, а Элизабет, Нора и Стивен приветствуют гостей. Публика расходится, уезжают в ближайший город и в Лондон автомобили и автобусы, но в саду еще осталось около двухсот человек. Появился Хэл, направился сразу к Стивену, представился не как брат Сары, а как доктор Милгрин, так что Стивен не понял, кто он такой, не подав, однако, виду. От вина Хэл отказался, сообщив, что завтра с утра его ждут больные, сестру милостиво похвалил: "Очень, очень мило, Сара", - и величественно отбыл, не поинтересовавшись, не желают ли его дамы пригубить вина. С другой стороны лужайки Хэл благосклонно обозрел дом и сад. Его и Энн быстро заметили, окружили какие-то люди, пациенты или коллеги. Сара вдруг осознала, что она не только рассматривала Стивена сквозь призму Жюли, но и не знала ничего о профессиональной жизни брата. Многие, однако, неплохо представляли, кто такие доктор Милгрин и его жена, скорее всего, знали и об их дочерях, в том числе и о третьей, заблудшей. "Жаль, не повезло ему с младшей… Та еще девица…"
Как раз когда Сара решилась поговорить с братом о Джойс, он с семьей погрузился в машину и отъехал. Она продолжила беседы со всеми желающими, отвечала на вопросы, не забывала подчеркнуть, что у нее есть соавтор, хозяин додоа, Стивен Эллингтон-Смит, который тоже может рассказать много интересного. Это продолжалось около часа, сумерки сгущались, смех и разговоры звучали под деревьями, и среди прочего Сара вдруг услышала, как некий молодой человек со смехом сообщил, что к нему сейчас пристали две девицы, предложив отсосать за десять фунтов. Сара присмотрелась. Развеселыми собеседниками оказались Сэнди Грирс и Джордж Уайт. Сара тут же подошла к ним.
- Прошу прощения, но одна из этих девиц, скорее всего, моя племянница. Случайно не знаете, куда она направилась? - Сара с трудом сохраняла спокойствие, зная, что Генри где-то неподалеку, что и к нему могут обратиться с подобным предложением, ей становилось дурно даже при мысли об этом.
Молодые люди тотчас посерьезнели, прониклись сочувствием к проблеме с родственницей. Джордж предположил, что девицы могли направиться в бар под названием "Старый лис", единственное заведение, открытое в это время суток. Он вызвался доставить туда Сару. Сэнди удалился, и Сара спросила, не было ли с девицами также и молодого человека. Да, был, ответил Джордж, несколько колеблясь, как бы зная что-то еще. Но Сара прекратила расспросы. Ей казалось невероятным, что Сэнди мог воспользоваться услугами каких-то сомнительных первых встречных девиц. Однако, кто его знает… К удивлению своему, Сара ощутила как бы "эстетический удар" от предположения, что кто-то, наслаждавшийся (совершенно точное слово) прекрасным Биллом Коллинзом, мог помыслить о нечистом ротовом отверстии какой-то бродяжки.
Пока они ехали, Сара поведала Джорджу о Джойс и нашла полное понимание. Его сестра тоже проблемный ребенок, страдает анорексией, суицидными настроениями, и такое тянется годами. Вот тебе и сдвиг точки зрения: опять выступает на первый план личная жизнь коллеги, которого знаешь лишь по работё. Сестра одно время жила с Джорджем и его женой, но затем у супругов пошли дети. Сейчас ее то и дело забирают в больницу. Сара и Джордж вели беседу на тему, все более популярную в современном обществе, сводящуюся к тому, что на каждого здорового, работающего члена общества ложится все более ощутимая нагрузка в виде немощных, не справляющихся с жизнью, нуждающихся в физической, финансовой или духовной поддержке. Во всяком случае, создается такое впечатление. Да и те, кто кажутся здоровыми, полноценными, "жизнеспособными", зачастую пасуют перед обстоятельствами. Сара подумала о своем самоуверенном братце, который не стал бы тем, чем стал, без верной изможденной жены.
"Старый лис" числился баром, но на самом деле оказался рестораном с баром и громкой музыкой. Народу в него набилось столько, что противоположная от входа сторона зала терялась в неразличимо безликом мелькании физиономий. Джойс и вправду оказалась здесь, в группе молодежи, облепившей один из столов. Ресторан выглядел далеко не притоном. Если не считать эту самую группу, в нем обреталась вполне респектабельная клиентура. Сара остановилась, не зная, что ей делать. Джойс, можно сказать, спасла положение, рванувшись к ней сквозь толпу с воплем:
- Теть Са-а-а!
Правой рукой племянница подняла над головой, чтобы не расплескать, стопарик с виски, которым от нее весьма сильно разило. С жаром принялась нахваливать пьесу. Ш Джорджа Уайта не взглянула ни разу. Когда спектакль подошел к концу, еще не стемнело, но, возможно, Джойс принципиально не глядела на потенциальных клиентов.
- Как ты попадешь домой? - спросила Сара.
- Да лан-но… Сюда-то попали.
Поиграли в дочки-матери: Сара с Джорджем выслушали путаные объяснения Джойс.
- Ниссы, тить-Са-а, бабла заваль, все путем… - что в переводе на человеческий язык означало: "Не беспокойся, тетя Сара, у нас достаточно денег, не пропадем".
Джойс почему-то не сводила глаз с двери, следя за входящими и выходящими. Очевидно, она здесь не впервые. Улыбка словно приклеена. Зрачки вылезают за радужку - наркотики расширяют глаза. Как и темнота. Как и любовь.
Джордж заметил какого-то знакомого, извинился и отошел. Труппа здесь уже три дня, появились знакомые, пришла популярность. Вот его уже окружили несколько человек.
- Джойс, - Сара старалась говорить тише. - Ты все помнишь, что тебе говорили?
Глаза Джойс вильнули, но голос прозвучал ярко, с энтузиазмом:
- Ну, теть Са-а, конечно, конечно.
- Что ты скажешь по поводу твоих услуг по отсасыванию спермы у населения? Относительно приставания к первому встречному?
Глаза завиляли с повышенной интенсивностью.
- Да ты чё, теть Са, в уме? Ты чё? Не-е, ни в жись… - Тут у Джойс в голове что-то почти слышно щелкнуло, и она менее заплетающимся языком процитировала, должно быть, свою подругу и наставницу Бетти: - Дак если мужикам надо… Отсосешь - и он хорош. - Она глянула на тетушку свысока, гордая своей умудренностью, превосходством в жизненном опыте.
Сара посмотрела на улыбающиеся губы племянницы, уже отмытые алкоголем.
- Джойс, пора взяться за ум.
- Теть Са-а, лан-но, возьмусь, возьмусь, ей-бо, токо бабки ведь, без бабла никак… - Считая, что она все уже объяснила непонятливой старухе и не в силах терпеть дольше, Джойс отмахнулась, едва не чиркнув пальцами Саре по носу, сообразила, что неверно оценила расстояние, отступила. - Потом, потом! - Это у нее прозвучало как "Пока!". И она ввинтилась в толпу друзей.
У стойки бара сидел Эндрю. Почувствовав на себе взгляд, он обернулся, оторвался от стакана и соседки, симпатичной женщины средних лет. Увидев Сару, скривил губы и резко развернулся обратно к стакану и даме, однако чуть не свалился; удержался, вцепившись рукой в стойку. Встал, подошел к Саре.
- Я б-без машины. Если я одолжу машину, сможете… - Тут вернулся Джордж. - Нет, н-не сможете. - Он вернулся к бару.
- Серьезный парень наш Эндрю, - сказал Джордж. - Да.
- Не хотел бы я иметь его врагом.
Итак, мужчины считали Эндрю опасным. Но не женщины.
- Доставить вас домой?
Она молча уселась в машину, всю дорогу тщетно размышляла, что же делать с Джойс, как спасти ее.
- Полагаете, что, если подумать хорошенько, всегда найдется решение?
- Да.
- Я так и думал.
Джордж высадил ее, тут же развернулся и пустился в обратный путь, скорее всего в тот же бар. В доме темно, полночь - для этих мест час поздний. На скамье возле кустов темная фигура. Сара подошла к Генри. Как ранее Сюзан со Стивеном: казалось, Генри подтягивает ее на леске, словно пойманную рыбу. Села рядом. Он придвинулся, и они соприкоснулись от плеч до самых пяток.
- Где вы были?
Она услышала свой вздох, означавший: "Какая разница?".
- Бенджамин вас искал. Спать ушел.
В ее уме прокрутился риторический вопрос: часто ли двое любят друг друга взаимно, одновременно? Редчайшее явление! Обычно один из двоих… Но вслух сказала нечто совершенно иное, произнесла ровно и спокойно, хотя сердце с каждым ударом отшибало от себя кусок:
- С американцами то и дело чувствуешь себя негодяем. Можешь знать человека долгие годы, а потом вдруг наступает момент - и, пожалуйста тебе: с одной стороны добрый, пользительный этичный-поэтичный заокеанец, а с другой - прогнивший европянец. В точности как в романе Генри Джеймса.
- Не читал.
- В глубине души вы считаете меня безнравственной.
- Какого вы мнения обо мне, меня не интересует.
- Вот и отлично. А теперь я иду спать.
Сара встала, Генри схватил ее за руку, она вырвала руку, и сердце вырвалось из груди. Так ей показалось. Он вскочил, удерживая ее, но не целуя, хотя губы его касались ее щеки, воспламенив ее всю; своими губами она ощущала его волосы. Мягкие волосы…
- Спокойной ночи, - хрипло кашлянула Сара и направилась в дом.
К окну она не села, а рухнула. Небо залито лунным светом, а сознание ее засыпано невысказанными словами. Глаза закрылись, не в силах переносить бессердечного лунного света, на губах все еще ощущение волос любимого.
- Бог мой, как я любила тебя, братишка, как любила… - пробормотала она, и глаза удивленно раскрылись. Но вникнуть в сказанное Сара оказалась не в состоянии. Бухнулась в постель, горько зарыдала. Все лучше того, что ее ждало. Слезы, даже слезы горькие, горючие - слаще страны скорби, убежище от нее.
Проснулась поздно, в столовую вышла к концу завтрака. Зашел Стивен. Он искал сыновей, хотел преподать им урок стрельбы. Бенджамин сидел с чашкой кофе, ждал Сару. Слегка улыбнулся с оттенком иронии, подозревая Сару в ночных похождениях по злачным местам. Генри вошел сразу вслед за ней, налил себе кофе, уселся с чашкой рядом с Сарой, не глядя на нее. И она тоже на Генри не смотрела.
- В два вас покину, - нейтральным тоном сообщил Бенджамин. - Иначе на самолет не успеть.
- Тогда Сара успеет вам показать сад, - сказал Стивен. - В качестве старожила.
- Если у нее найдется время, - дипломатично заметил Бенджамин.
- Конечно, найдется, - отозвалась Сара, хотя и после краткой паузы, ибо не сразу доходило до нее услышанное.
- А вы, Генри, полагаю, согласитесь отужинать с нами вместе со своей супругой, - продолжал Стивен. - Есть у нас здесь неподалеку кабачок "Синий вепрь" - колоритное местечко. В десять спектакль закончится, через полчаса мы уже там.
- Спасибо, с удовольствием. Для Джозефа, правда, поздновато, но ничего, управимся. Он уже привык ложиться поздно.
Стивен удивился такому распорядку дня малого ребенка.
- Нора могла бы присмотреть за мальчиком.
- Что вы, он меня не отпустит. Месяц не видел, соскучился.
- Что ж, если вам удобно… Сара, вы тоже, прошу вас… - Следующая фраза относилась уже к ворвавшимся в столовую сыновьям: - А вот и вы, сорванцы. Бегом за мишенями! - И Стивен вышел вслед за тут же унесшимися прочь пацанами.
Кофе не лез в глотку. Во рту горечь потери. Сара повернулась к Бенджамину.
- Может, пойдем?
Бенджамин поднялся. Высокий, солидный, респектабельный… Его неправдоподобно совершенный кремовый костюм подавлял все окружающее, превращал старинный величественный зал в захудалую сараюшку. С подчеркнутой вежливостью Бенджамин спросил Генри:
- Не желаете к нам присоединиться?
- Нет, спасибо, у меня еще куча дел, - проворчал тот, не поднимая глаз.
Бенджамин и Сара отправились бродить по окрестностям, восхищаясь видами, присаживаясь на скамейки, забредая в рощи. Вышли на луг к лошадям, не меньше дюжины этих созданий обмахивались хвостами возле ручья. Лошади заинтересовались, не несут ли им чего-нибудь вкусненького, и тут же утратили всякий интерес к праздным зевакам. К горизонту убегало поле с какими-то созревшими злаками, возле поля внутри громадного сарая, амбара или ангара, уж как он там назывался, пыхтел какой-то сельскохозяйственный комбайн, похожий на громадное насекомое. Возле машины двое молодых людей в аккуратных синих комбинезонах возились с канистрами.
Последний день. Последний! Только это занимало сейчас Сару. Ландшафт, небо, лошади, комбайн - во всем этом она видела только Генри. Жадная, эгоистичная любовь вытеснила все остальное. Сара внушала себе, что Бенджамин заслуживает хотя бы элементарной вежливости, снова и снова заставляла себя болтать с ним, но внимание ослабевало, она замолкала посреди фразы.
Бенджамин вспомнил, как ее занимали всяческие проекты в Бель-Ривьере, принялся рассказывать об очередных затеях.
- Как вам нравится, Сара, кашмирское озеро с настоящими кашмирскими жилыми лодками, с кашмирскими лодочниками и музыкантами, но в штате Орегон? Там воды хватает, можно подходящее озеро подобрать.
- Очень интересно, - вяло отозвалась Сара.
- Отлично. А как вы отнесетесь к прибору-ионизатору, испускающему отрицательные ионы? Он висит на тележке, его легко перемещать по дому. К нему притягивается пыль и скапливается в поддоне. Час работы - и воздух в комнате совершенно лишен пыли. Интересно?
- Конечно, интересно. Экономит время уборки.
- Идея моей жены. Она физик. Работает на фирму, производящую ионизаторы. Она и разработала этот прибор.
- С удовольствием куплю.
- Я скажу жене, она вам пришлет.
- А кашмирское озеро - тоже идея вашей жены?
- Это мы вместе, придумали. Были в Кашмире три года назад, еще до того, как там началась пальба. Я заинтересовал проектом сеть отелей, им понравилось.
- Судя по вашему тону, вы считаете идею несколько легкомысленной.
- Поначалу мне действительно так казалось. Но мои представления о том, что серьезно и что легкомысленно, тоже изменились. - Тут Бенджамину захотелось обменяться с нею чем-то более основательным и убедительным, нежели слова, - взглядом, - однако Сара не смогла заставить свои глаза открыться для контакта. Казалось, штыки втыкались в ее глаза, готовые вытечь по щекам без остатка.
Они подошли к рощице, откуда доносились голоса и отдельные выстрелы. Дошли до полянки, в центре которой из травы тррчал толстый деревянный столб высотой с человека и напомнивший им, в соответствии с характером времени, в которое они Жили, человека, мужчину или женщину со связанными руками и с завязанными глазами; человека, ожидающего расстрела. Старомодно? Пережиток старых, более цивилизованных времен? К столбу прикреплена самодельная бумажная мишень. В нескольких ярдах от столба обнаружились Стивен, трое его сыновей, еще два мальчика и две девочки. К стволу толстого дуба прислонены несколько ружей разного типа и размера. Сцена отличается своеобразным сочетанием какой-то несерьезной, игровой, любительской атмосферы (нарисованная мишень, одежда Стивена и детей) и строгих, суровых, жестоких ритуальных черт смертной казни. Очередной стрелок, только что сделавший выстрел, поставил оружие к стволу дуба, вернул свой ствол в небольшой арсенал, вокруг которого возбужденно мотались два рыжих сеттера, а сам вернулся к группе. Следующий стрелок в сопровождении Стивена подошел к дереву, где выбрал приличествующее его возрасту и навыку оружие. Каждое движение отслеживалось и исправлялось Стивеном. Ствол вниз, только вниз, так, пошли… Вышли на позицию, Стивен остановился чуть сзади и сбоку от стрелка, продолжая им руководить, хотя слов его Сара и Бенджамин не слышали. Парень приложился, прицелился, выстрелил. Рядом с яблочком мишени появилось черное пятно. Очевидно, Стивен похвалил парня, ибо тот вернулся обратно к группе с довольным видом.
Следующей стреляла девочка лет двенадцати. Она выбрала оружие сама, ничего Стивен ей не говорил и в ходе подготовки выстрела. Уверенно подняла она ствол, быстро прицелилась и выстрелила. Очевидно, пуля попала в яблочко, ибо вид мишени не изменился. Дети восторженно завопили, собаки затявкали, запрыгали, Стивен одобрительно положил руку на плечо девочки. Она вернулась к группе, а очередь стрелять подошла младшему сыну Стивена, Эдварду. Кажется, ему предстоял выстрел из пневматической винтовки. В этот раз Стивен инструктировал стрелка особенно подробно, каждый шаг, каждое движение. Левое плечо… правое… положение головы… ступни ног… сосредоточенность… Бумага мишени встопорщилась у самого ее края. Все участники тренировки настолько углубились в работу, что не заметили приближения двоих зрителей.
- Если бы мы столько же внимания уделяли обучению наших детей стрельбе… Возможно, я проявляю крайнее невежество, но к чему им умение стрелять в этой мирной зеленой стране?
- Традиции, социальный статус.
- И девочки тоже…
- Следует помнить, за кого девочкам предстоит выйти замуж. Цитата.
Бенджамин вежливо улыбнулся.
- У меня не было никакой необходимости обучать свою дочь этому искусству. - В ответ на вопросительный взгляд Бенджамина Сара пояснила: - Мы не аристократы.
- Но ведь это может оказаться полезным. Ведь ваша дочь живет в дикой Калифорнии.
- Другие условия, другая стрельба. Этим детям вряд ли придется стрелять во что-нибудь, кроме фазанов, куропаток да оленей. Разве что во время войны.
- Иногда мне кажется, что ваша прекрасная страна - вся сплошной пережиток.
- Припомню вам это высказывание, когда мы с вами посетим ваше кашмирско-орегонское озеро.