Она посвятила Чарли во все, что произошло за последний год. При этом лишь однажды по его лицу пробежала тень. Это случилось, когда Чарли узнал об условиях, на которых был сделан вклад Дафни.
- Итак, у меня есть почти два с половиной года, чтобы выплатить все шестьдесят фунтов с процентами?
- Плюс убытки за первые шесть месяцев, - робко добавила Бекки.
- Я повторяю, Ребекка Сэлмон, ты чудо. И если я не справлюсь с такой простой задачей, то буду недостоин называться твоим партнером.
Бекки вздохнула с облегчением.
- Ты тоже живешь здесь? - спросил Чарли, взглянув вверх по лестнице.
- Конечно же нет. Я снимаю комнату у своей старой школьной подруги Дафни Гаркорт-Браун. Ее квартира находится рядом, в доме 97.
- Это она дала тебе деньги на покупку?
Бекки кивнула.
- Она, наверное, хорошая подруга, - произнес Чарли.
По лестнице спустился Боб.
- Я положил вещи мистера Трумпера в спальне и проверил квартиру. Похоже, что все в порядке.
- Спасибо, Боб, - сказала Бекки. - Поскольку дел на сегодня не осталось, ты можешь отправляться домой. Увидимся утром.
- Мистер Трумпер собирается на рынок, мисс?
- Сомневаюсь. Почему бы тебе, как обычно, не сделать завтра заказ самому? Я уверена, что через некоторое время мистер Трумпер присоединится к тебе.
- Ковент-Гарден? - спросил Чарли.
- Да, сэр, - ответил Боб.
- Если он находится на прежнем месте, то увидимся завтра в четыре тридцать утра. Бекки заметила, как Боб побледнел.
- Я не думаю, что мистер Трумпер будет ждать вас там каждое утро в четыре тридцать, - засмеялась она. - Это только пока он не вошел в курс дела. Всего доброго, Боб.
- Всего доброго, мисс, всего доброго, сэр. - Боб покинул магазин с растерянным выражением лица.
- К чему вся эта чепуха с "сэр" и "мисс"? - спросил Чарли. - Я всего на год старше Боба.
- Но на фронте ты же говорил офицерам "сэр".
- Так в том-то и дело, что я не офицер.
- Да, не офицер, но ты хозяин. И более того, ты уже не в Уайтчапеле, Чарли. Пойдем, я покажу тебе твои комнаты.
- Комнаты? - не поверил Чарли. - У меня никогда в жизни не было комнат. А последнее время вообще были только траншеи, палатки и спортивные залы.
- Что ж, теперь они у тебя есть. - Бекки провела своего партнера по деревянной лестнице на второй этаж и Стала показывать ему квартиру. - Кухня, - сказала она, - небольшая, но отвечающая своему назначению. Кстати, я проследила, чтобы ножей, вилок и посуды здесь было достаточно для трех человек, и сказала Глэдис, что в ее обязанности входит также уборка квартиры. Передняя, - объявила она, распахивая дверь, - если можно назвать так эту маленькую прихожую.
Чарли уставился на диван и три стула - все явно новые.
- А что случилось с моими старыми вещами?
- Большую часть из них сожгли в День перемирия, - призналась Бекки. - Но мне удалось выручить шиллинг за мягкий стул с кроватью в придачу.
- А что насчет лотка моего деда? Вы не сожгли его ненароком?
- Конечно же нет. Я пыталась его продать, но никто не захотел дать за него больше пяти шиллингов, поэтому Боб подвозит на нем продукты с рынка по утрам.
- Хорошо, - сказал Чарли с облегчением.
Бекки повернулась и пошла к ванной.
- Извини за пятно под краном с холодной водой. Несмотря на все наши старания, мы так и не смогли устранить его. И я должна предупредить тебя, что унитаз не всегда смывает.
- У меня никогда прежде не было туалета в доме, - сказал Чарли. - Какая роскошь.
Бекки проследовала в спальню.
Взгляд Чарли попытался охватить все сразу, но задержался на цветной картинке, что висела прежде над его кроватью в Уайтчапеле и когда-то принадлежала его матери. Он почувствовал в ней что-то особенно знакомое в этот раз. Его взгляд перешел дальше на комод, два стула и кровать, какой он никогда раньше не видел. Ему отчаянно захотелось продемонстрировать Бекки свою признательность за все, что она сделала, и он попробовал несколько раз присесть и подскочить на углу пружинной кровати.
- Еще одна новинка, - произнес Чарли.
- Новинка?
- Да, шторы. Знаешь, дед всегда был против них. Он говорил обычно…
- Да, я помню, - сказала Бекки. - "Способствуют крепкому сну по утрам и не способствуют усердной работе днем".
- Что-то в этом роде, только я не уверен, что моему деду было известно слово "способствовать", - проговорил Чарли и стал распаковывать маленькую коробку Томми. Взгляд Бекки тут же оказался прикованным к изображению Девы Марии с ребенком, как только Чарли достал картину и положил ее на кровать. Она взяла ее в руки и стала внимательно изучать.
- Откуда у тебя эта изящная вещица, Чарли?
- Ее оставил мне мой друг, погибший на фронте, - ответил Чарли ничего не выражающим голосом.
- У твоего друга был хороший вкус. - Бекки продолжала разглядывать картину. - Имеешь представление, кто нарисовал ее?
- Нет, не имею. - Чарли пристально смотрел на картинку в рамке, оставшуюся от его матери и висевшую над кроватью. - Да ведь это та же самая картина! - воскликнул он.
- Не совсем, - произнесла Бекки, рассматривая журнальную вырезку над его кроватью. - Видишь ли, то, что принадлежало твоей матери, - это фоторепродукция с известного полотна кисти Бронзино, тогда как рисунок твоего друга, несмотря на полное подобие, на самом деле является лишь чертовски талантливой копией оригинала. - Она посмотрела на часы. - Я должна идти. Я обещала быть у "Квинз-холл" к девяти часам. Моцарт.
- Моцарт. Я знаю его?
- Я устрою тебе знакомство с ним в ближайшее время.
- Так ты не останешься, чтобы помочь мне приготовить мой первый ужин? - спросил Чарли. - Понимаешь, у меня еще так много вопросов, на которые мне нужно получить ответы. Так много вещей, о которых мне надо разузнать. Прежде всего…
- Извини, Чарли. Я не должна опаздывать. Увидимся утром, и тогда я обещаю ответить на все твои вопросы.
- Первым делом?
- Да, но не по твоим меркам, - рассмеялась Бекки. - Я думаю, где-нибудь около восьми часов.
- Тебе нравится этот Моцарт? - Бекки почувствовала на себе пристальный взгляд Чарли.
- Что ж, честно говоря, я пока еще знаю его недостаточно, но Гай любит его.
- Гай?
- Да, Гай. Это молодой человек, с которым я иду на концерт, и мы с ним знакомы не настолько, чтобы опаздывать. Завтра я расскажу тебе подробнее о каждом из них. До свидания, Чарли.
Возвращаясь на квартиру Дафни, Бекки не могла отделаться от угрызений совести из-за того, что бросила Чарли одного в первый же вечер его возвращения домой, и обвиняла себя в эгоизме, который заставил ее принять предложение Гая пойти с ним на концерт в этот вечер. Но служба в батальоне предоставляла ему не так уж много свободных вечеров, и если она упускала такую возможность, то потом ей приходилось ждать несколько долгих дней, чтобы провести вечер вместе.
Открыв дверь квартиры в доме 97, она услышала, как Дафни плещется в ванной.
- Он изменился? - прокричала ее подруга, услышав, как хлопнула входная дверь.
- Кто? - спросила Бекки, проходя к ванной.
- Чарли, конечно, - бросила Дафни, распахивая дверь ванной.
Она стояла с клубах пара, прислонившись к кафельной стенке и обернув вокруг себя полотенце.
Бекки на секунду задумалась над ее вопросом.
- Да, он изменился, и сильно, за исключением одежды и голоса.
- Что ты имеешь в виду?
- Ну, голос остался таким же - я бы непременно узнала его. Одежда тоже прежняя - не узнать невозможно. Но сам он другой.
- Могу ли я поинтересоваться причиной всего этого? - спросила Дафни, энергично растираясь полотенцем.
- Понимаешь, как сам он заметил, Боб Макинз всего на год моложе него, но Чарли кажется лет на десять старше любого из нас. Это что-то такое, что случается с мужчинами, когда они побывают на фронте.
- Ты не должна удивляться этому. Мне интересно, явился ли магазин сюрпризом для него?
- Да, могу честно сказать, что явился. - Бекки выскользнула из платья. - Не думаю, что у тебя найдется пара чулок, которую я могла бы позаимствовать, но все же?
- Третий ящик снизу, - бросила Дафни. - Но в обмен я хотела бы позаимствовать твою пару ног.
Бекки рассмеялась.
- Как он выглядит? - не унималась Дафни, бросая полотенце на пол ванной.
Бекки задумалась над вопросом.
- На дюйм, возможно, на два ниже шести футов ростом, такой же плотный, как его отец, только у него это мускулы, а не жир. Он, конечно, не Дуглас Фэрбенкс, но кое-кому может показаться симпатичным.
- Мне начинает казаться, что он в моем вкусе, - заявила Дафни, подыскивая себе что-нибудь из одежды.
- Вряд ли, дорогая, - заметила Бекки. - Не представляю бригадного генерала Гаркорт-Брауна приветствующим Чарли Трумпера на утреннем коктейле перед королевской охотой.
- Не задирай нос, Ребекка Сэлмон, - улыбнулась Дафни. - Хоть мы и живем в одной квартире, но не забывай, что вы с Чарли одного поля ягодки. Да и с Гаем ты познакомилась только благодаря мне.
- Совершенно верно, - сказала Бекки, - но "Святой Павел" и Лондонский университет должны что-то значить?
- Только не там, откуда происхожу я. - Дафни внимательно рассматривала свой маникюр. - Все, больше не могу стоять и болтать с рабочим классом. Надо идти. Генри Бромсгрув ведет меня на танцы в Челси. И хоть он и глупый, наш Генри, но я с удовольствием принимаю каждый август приглашение поохотиться у него в Шотландии. Тру-ту, ту-ту!
Наполняя ванну, Бекки задумалась над словами Дафни, сказанными с добрым юмором, но все же отражающими те проблемы, с которыми она уже не однажды сталкивалась, пытаясь преодолеть устоявшиеся сословные барьеры.
Дафни действительно познакомила ее с Гаем. Это произошло всего несколько недель назад, когда Дафни уговорила ее пойти послушать "Богему" в "Ковент-Гардене". Бекки и сейчас помнила их первую встречу во всех подробностях. После того как Дафни предупредила ее о его репутации, она очень старалась не замечать его в Краш-баре, куда они зашли перед спектаклем. Она пыталась отводить свой взгляд от стройного молодого человека, стоявшего прямо перед ней. Его густые белокурые волосы, темно-синие глаза и безыскусная изящность манер покорили, вероятно, не одно женское сердце в тот вечер, но, поскольку он уделял им совершенно одинаковое внимание, она не разрешала себе поддаваться его очарованию. Но стоило ему появиться в своей ложе, как все ее старания оказались напрасными, а во втором акте она неожиданно для себя обнаружила, Что почти все время смотрит только на него, опуская глаза только тогда, когда их взгляды встречаются.
Вечером следующего дня Дафни спросила ее, что она думает о молодом офицере, с которым познакомилась в опере.
- Напомни мне его имя, - попросила Бекки.
- О, я вижу, - воскликнула Дафни, - он произвел на тебя неизгладимое впечатление, не так ли?
- Да, - призналась она. - Ну и что из того? Ты можешь представить себе, чтобы молодой человек такого происхождения заинтересовался девушкой из Уайтчапела?
- Могу, конечно, но подозреваю, что он преследует одну-единственную цель.
- В таком случае предупреди его, что я не из тех, у кого можно добиться этой цели.
- Я не думаю, что после этого он откажется от своих замыслов, - ответила Дафни. - Однако для начала он спрашивает, не согласишься ли ты пойти с ним в театр в компании его полковых друзей. Что ты на это скажешь?
- Я бы с удовольствием.
- Я была уверена в этом, - сказала Дафни. - Поэтому ответила ему "да", не утруждая себя советом с тобой.
Бекки рассмеялась и с нетерпением ждала пять долгих дней этой новой встречи. После того как он зашел за ней на квартиру, они отправились в компании младших офицеров в театр "Хаймаркет" смотреть пьесу "Пигмалион" модного драматурга Джорджа Бернарда Шоу. Бекки понравилась новая постановка, несмотря на девицу по имени Аманда, прохихикавшую все первое действие и отказавшуюся разговаривать с ней в антракте.
За ужином в кафе "Ройял" она сидела рядом с Гаем и рассказывала ему о себе все, начиная со своего рождения в Уайтчапеле и кончая поступлением в прошлом году в Бедфордский колледж.
После того как Бекки распрощалась с остальной компанией, Гай отвез ее в Челси, сказал: "Доброй ночи, мисс Сэлмон" и пожал на прощание руку.
Бекки заключила, что не увидит больше этого молодого офицера.
Но на следующий день от него пришла записка с приглашением на прием, устраивавшийся в полку. За этим через неделю последовало приглашение на ужин, затем на бал, и кульминацией этих обычных встреч стало предложение провести уик-энд с его родителями в Беркшире.
Дафни постаралась рассказать ей все, что знала об этой семье. Майор, отец Гая, был душкой, заверила она ее, владевшим семью сотнями акров пастбищной земли и являвшимся также заядлым охотником.
После нескольких попыток Дафни удалось объяснить ей, что на самом деле означает выражение "охотиться верхом с собаками", хотя она должна была признать, что даже Элизе Дулиттл было бы трудно понять до конца, зачем нужны все эти упражнения.
- Мать Гая, однако, не наделена таким великодушием, как майор, - предостерегала Дафни. - Она сноб, каких свет не видывал. - Сердце у Бекки упало. - Вторая дочь баронета, обязанного своим титулом Ллойд Джорджу за изготовление тех штуковин, которые устанавливаются на танках. А также, вероятно, за большие пожертвования либеральной партии, должна я заметить. Второе поколение, конечно. Нет ничего хуже его представителей. - Дафни проверила швы на своих чулках. - Моя семья насчитывает семнадцать поколений, ты же знаешь, так что нам не нужно доказывать свое происхождение. Мы осознаем, что не наделены большими талантами, но, слава Богу, мы богаты, а благодаря Гарри еще и достаточно известны. Боюсь, что этого нельзя сказать о капитане Гае Трентаме.
Глава 8
Бекки проснулась на следующее утро еще до того, как прозвонил будильник. Она встала, оделась и вышла из квартиры, когда Дафни еще даже не подавала признаков жизни. Ей не терпелось узнать, как идут дела у Чарли в его первый день работы. Подойдя к дому 147, она увидела, что магазин уже открыт и одинокий покупатель пользуется безраздельным вниманием Чарли.
- Доброе утро, партнерша, - прокричал Чарли из-за прилавка, как только Бекки вошла в магазин.
- Доброе утро, - ответила Бекки. - Я вижу, ты намерен провести весь первый день, сидя за прилавком и наблюдая, как идет торговля.
Чарли, как выяснилось, начал обслуживать покупателей еще до появления Глэдис и Пэтси, а бедный Боб Макинз уже сейчас выглядел так, как будто он проработал целый день.
- Сейчас нет времени, чтобы поболтать с представительницей класса бездельников, - акцент кокни как никогда явно звучал в словах Чарли. - Надеюсь, что такая возможность предоставится вечером, не так ли?
- Конечно, - заверила Бекки.
Она взглянула на часы, взмахнула рукой на прощание и отправилась на свою первую в это утро лекцию. Но тут оказалось, что ей трудно сосредоточиться на истории эпохи Возрождения, и даже слайды работ Рафаэля, проецируемые волшебным фонарем на белую простыню, не вызывали у нее интереса. Ее мыслями овладевала то предстоящая необходимость провести уик-энд с родителями Гая, то беспокойство по поводу того, сможет ли Чарли обеспечить достаточную прибыль, чтобы рассчитаться с Дафни. Она призналась себе, что последнее ее волновало меньше. Наконец Бекки с облегчением увидела, что черная стрелка часов миновала отметку четыре тридцать. Вновь она бежала, чтобы вскочить в трамвай на углу Портланд-плейс, и опять продолжала бежать, когда вышла наконец на Челси-террас.
В магазине у Трумпера стояла небольшая очередь, и Бекки, еще не войдя в дверь, могла слышать, как Чарли нахваливает свой товар.
- Полфунта сочного виноградика из Южной Африки за одного вашего короля Эдуардика, а почему бы мне не подбросить один прекрасный пепин, ведь цена-то всему - один-единственный шиллинг, любушка? - Гранд-дамы, фрейлины, няньки - все, кто с гневом отвернул бы свои носы, назови их "любушками" кто-нибудь другой, просто таяли, когда Чарли произносил это слово. Лишь только когда ушел последний покупатель, Бекки смогла разглядеть все те изменения, которые произошли в магазине с появлением в нем Чарли.
- Всю ночь на ногах, - сказал он ей. - Убирал полупустые ящики и все то, что не продается. Закончил тем, что все нежные и живописные фрукты и овощи, такие, как помидоры и груши, разместил подальше, а все непривлекательное и небьющееся - впереди. Картофель, брюква, турнепс. Это золотое правило.
- Дед Чарли… - начала она с усмешкой, но вовремя спохватилась.
Бекки внимательно осмотрела преобразившиеся прилавки и вынуждена была признать новую раскладку товара более целесообразной. Да и с улыбками на лицах покупателей трудно было спорить.
Через месяц очередь, растянувшаяся до мостовой, стала обычным явлением у магазина Чарли, а еще через месяц он завел разговор с Бекки о расширении.
- За счет чего? - спросила она. - Твоей спальни?
- Места для овощей там не найдется, - ответил он с усмешкой. - Во всяком случае, до тех пор, пока очереди у Трумпера не стали такими же большими, как на "Пигмалиона". Но, в отличие от него, наш товар будет идти вечно.
Проверив и перепроверив доходы за квартал, Бекки не поверила своим глазам. Они превзошли все ее ожидания. И она решила, что настало время устроить маленький праздник.
- Почему бы всем нам не поужинать в итальянском ресторане? - предложила Дафни, получив чек за последние три месяца на гораздо более крупную сумму, чем рассчитывала.
Бекки сочла это прекрасной идеей, но была удивлена тем, как неохотно согласился с ее планами Гай и как много проблем возникло у Дафни в связи с подготовкой к этому событию.
- Мы не собираемся прокутить всю прибыль за один вечер, - заверила ее Бекки.
- Тем более жаль, - сказала Дафни, - так как мне показалось, что у меня появляется шанс ввести в действие условие контракта о вашей ответственности в случае неуплаты долга. Я отнюдь не жалуюсь. В конце концов, Чарли будет совсем неплохой заменой моему обычному окружению из бесхарактерных сынков викариев и безногих помощников конюхов, которых я каждый уикэнд вынуждена терпеть возле себя.
- Будь осторожна, он не удовлетворится тобой лишь в качестве десерта.
Бекки предупредила Чарли, что стол у них заказан на восемь часов, и заставила его пообещать, что он наденет свой лучший костюм. "Свой единственный костюм", - напомнил он ей.
Гай зашел за девушками на квартиру ровно в восемь, но всю дорогу до ресторана оставался необычно молчаливым. Прибыв с небольшим опозданием, они обнаружили Чарли, сидевшим в одиночестве и с таким беспокойным видом, как будто он впервые попал в ресторан.
Бекки вначале представила ему Дафни, а затем уже его самого Гаю. Они при этом стояли и таращились друг на друга, как соперники перед финальным боем.
- Ну конечно, вы оба служили в одном полку, - заметила Дафни. - Но я не думаю, что вам приходилось сталкиваться друг с другом, - добавила она, внимательно глядя на Чарли. Никто из мужчин никак не прокомментировал ее замечание.