Несмотря на все предпринятое для точного исполнения моих последних желаний, может оказаться, что Этель найдет какой-то способ, чтобы лишить моего правнука Дэниела Трумпера его права на наследование оставшейся части моего имущества. Если такие обстоятельства наступят, то, пожалуйста, положитесь на свой здравый смысл и ознакомьте тех, кого больше всего затрагивают положения моего завещания, со всеми его подробностями.
Старина, вам, должно быть, хорошо известно, кого и что я имею в виду.
С неизменным уважением.
Рай.
Баверсток положил письмо на стол и сказал:
- Боюсь, что он знал мои маленькие слабости не хуже, чем слабости своей дочери, - Чарли улыбнулся, понимая, какую этическую дилемму сейчас приходится решать старому адвокату. - А сейчас, прежде чем перейти к завещанию, я должен открыть вам еще одно обстоятельство.
Чарли кивнул.
- Вам известно, сэр Чарлз, что теперь Найджел Трентам является ближайшим родственником сэра Раймонда. Однако нельзя не заметить, что завещание составлено так, что его имя даже не упоминается среди наследников. Я подозреваю, что сэр Раймонд поступил так для того, чтобы потомство Дэниела пользовалось приоритетом по отношению к его внуку.
В настоящее время дело обстоит так, что мистер Найджел Трентам, как ближайший родственник сэра Раймонда, должен унаследовать акции, приобретенные опекой в компании Трумперов, и оставшееся имущество Хардкасла, а это значительное состояние, которое позволит ему приобрести контрольный пакет акций вашей компании. Но я пригласил вас не по этой причине, а потому, что в завещании имеется один пункт, о существовании которого вы не могли знать. Принимая во внимание письмо сэра Раймонда, я считаю своим долгом довести до вас его суть.
Погрузившись в коробку, Баверсток достал из нее связку бумаг, опечатанную сургучом и перевязанную розовой лентой.
- Первые одиннадцать пунктов завещания сэра Раймонда потребовали от меня довольно длительного времени для своего составления. Однако их содержание не связано с обсуждаемым вопросом. Они касаются небольших сумм, завещанных моим клиентом своим племянникам, племянницам и кузинам, которые уже получили их.
В пунктах с двенадцатого по двадцать первый называются благотворительные организации, клубы и академические учреждения, с которыми долгое время был связан сэр Раймонд и которые тоже получили от его щедрот. А вот пункт двадцать второй, по моему мнению, содержит как раз то, что может оказаться решающим для вас. - Баверсток опять откашлялся и перевернул несколько страниц.
"Оставшаяся часть моего имущества переходит к мистеру Дэниелу Трумперу из колледжа Тринити в Кембридже, а в случае, если он не переживет мою дочь Этель Трентам, эта сумма должна быть поровну поделена между его отпрысками. Если же у него не окажется потомства, то имущество должно перейти к ближайшему из моих оставшихся родственников. - А теперь тот параграф, который имеет отношение к делу, сэр Чарлз. - Если такие обстоятельства наступят, я обязываю моих душеприказчиков предпринять все, что они сочтут необходимым для того, чтобы найти того, кто имеет право претендовать на мое наследство. Для того чтобы этот вариант мог быть должным образом реализован, я предписываю произвести окончательную выплату стоимости оставшейся части моего имущества только после того, как со времени смерти моей дочери пройдут два года".
У Чарли готов был вырваться вопрос, но Баверсток поднял руку.
- Мне стало ясно, - продолжал Баверсток, - что сэр Раймонд включил пункт двадцать два с одной лишь целью - чтобы дать вам возможность собраться с силами и отразить возможную попытку со стороны Найджела Трентама завладеть контрольным пакетом акций.
Сэр Раймонд распорядился также, чтобы в соответствующее время после смерти дочери в газетах "Таймс", "Телеграф", "Гардиан" и в любых других, которые я сочту подходящими для этого, были помещены объявления с целью поиска других лиц, которые могли бы претендовать на наследство. Если таковые найдутся, они могут обратиться за наследством непосредственно в эту фирму. Тринадцать таких родственников уже получили по тысяче фунтов каждый, но, возможно, существуют еще кузины или другие дальние родственники, о которых сэр Раймонд не подозревал и которые, тем не менее, имеют право претендовать на наследство. Это придумано лишь для того, чтобы оправдать включение в завещание условия о двух годах. Насколько я понимаю, сэр Раймонд был рад выделить лишнюю тысячу фунтов какому-нибудь неизвестному родственнику, если только это могло дать вам возможность для маневра. Кстати, - добавил Баверсток, - я решил прибавить к числу газет, указанных в завещании, "Йоркшир пост" и "Хаддерсфилд дейли" по причине наличия семейных корней в этом графстве.
- Какой прозорливой бестией он, должно быть, был, - проговорил Чарли. - Жаль, что я не был с ним знаком.
- Думаю, что могу с уверенностью сказать, что он пришелся бы вам по душе.
- Вы проявили огромную доброту ко мне, посвятив меня во все подробности, старина.
- Не стоит благодарности. Я уверен, - сказал Баверсток, - что, если бы на моем месте был сэр Раймонд, он поступил бы точно так же.
- Если бы я только рассказал Дэниелу правду о его отце…
- Если вы приложите усилия, - заметил Баверсток, - то прозорливые старания сэра Раймонда могут оказаться ненапрасными.
В день смерти миссис Трентам, 7 марта 1962 года, стоимость акции Трумперов на бирже составляла один фунт и два шиллинга. Всего за четыре последующих недели она возросла на целых три шиллинга.
Тим Ньюман советовал Чарли прежде всего держаться за каждую наличную акцию и ни под каким видом в течение двух следующих лет не идти на выпуск новых ценных бумаг. Любые свободные средства, которые окажутся в этот период в распоряжении Чарли и Бекки, следует пускать на закупку акций во всех случаях, когда они будут появляться на рынке.
Следовать этому совету было трудно, потому что каждый раз, когда на рынок выбрасывалась мало-мальски крупная партия акций, ее тут же скупал неизвестный брокер, который, очевидно, имел указания не останавливаться ни перед какой ценой. Биржевому маклеру Чарли удалось заполучить всего несколько акций, и то только у тех, кто не хотел выходить с ними на открытый рынок. Чарли была ненавистна мысль о том, что ему приходится переплачивать, ибо он никогда не забывал, как был близок к банкротству, когда перерасходовал кредит. К концу года котировка акции Трумпера поднялась до одного фунта и семнадцати шиллингов.
Желающих избавиться от акций стало еще меньше, когда "Файненшл таймс" предупредила своих читателей о готовящейся битве за контрольный пакет акций компании, которая, по ее прогнозам, должна произойти года через полтора.
- Эта чертова газета осведомлена лучше любого члена нашего правления, - пожаловалась Дафни на следующем заседании, добавив, что она больше не нуждается в протоколах прошлых заседаний, поскольку всегда может прочесть их на первой полосе "Файненшл таймс", куда они, похоже, передаются дословно. Произнося эти слова, она не спускала глаз с Пола Меррика.
В последней газетной статье была только одна маленькая неточность, заключающаяся в том, что битва за компанию больше не велась в зале заседаний правления. Как только стало известно, что в завещании предусмотрен двухлетний период ожидания, Найджел Трентам и его ставленники перестали посещать ежемесячные заседания правления.
Это особенно раздражало Кэти, так как их внутренний банк из квартала в квартал приносил все больше и больше прибыли. Высказывая свои доводы, она часто спохватывалась, что обращается к пустующим стульям, хотя имела все основания подозревать, что Пол Меррик докладывает на Честер-сквер все подробности. И, как будто в насмешку над Чарли, доходы компании в 1963 году достигли рекордной цифры, о чем он проинформировал своих акционеров на ежегодном собрании пайщиков.
- Можно отдать компании всю свою жизнь только для того, чтобы затем преподнести ее на тарелочке Трентаму, - заметил Тим Ньюман.
- Миссис Трентам не надо даже переворачиваться в гробу, - согласился Чарли. - По иронии судьбы, после всего, что ей удалось при жизни, только смерть предоставила ей шанс нанести смертельный удар.
Когда в начале 1964 года цена акции вновь подскочила, - перевалив на сей раз за два фунта, - Тим Ньюман проинформировал Чарли о том, что Найджел Трентам по-прежнему проявляет активность на рынке.
- Но где он берет такие деньги, ведь он еще не получил наследство своего деда?
- Мой бывший коллега намекнул, что один из ведущих коммерческих банков предоставил ему большое превышение кредита в расчете на то, что в его руки перейдут средства попечительского совета Хардкасла. Остается только пожелать, чтобы и вам дедушка оставил состояние, - добавил он.
- Он так и сделал, - сказал Чарли.
Найджел Трентам объявил миру о своем решении приобрести контрольный пакет акций по два фунта и четыре шиллинга за штуку и сделал это в день шестидесятичетырехлетия Чарли, не дотянув всего каких-то шести недель до срока предъявления своих прав на наследство. Чарли все еще был уверен, что с помощью друзей и таких учреждений, как банк "Пруденшл", а также акционеров, которым был на руку рост акций, ему удастся удержать около сорока процентов капитала. По оценке Тима Ньюмана, Трентам к настоящему моменту должен был иметь не менее двадцати процентов, но, как только он заполучит семнадцать процентов опеки, в его распоряжении может оказаться от сорока двух до сорока трех процентов доли акционерного капитала. Добрать же недостающие восемь-девять процентов для него не составит большого труда.
В тот вечер Дафни устроила у себя дома на Итон-сквер прием в честь юбиляра. Фамилия "Трентам" не упоминалась до тех пор, пока не выпили по второму бокалу портвейна, после которого слегка расчувствовавшийся Чарли процитировал известную клаузулу из завещания сэра Раймонда, заявив, что она была включена в него только с одной целью - чтобы спасти его.
- Я предлагаю выпить за сэра Раймонда, - произнес Чарли, поднимая свой бокал, - хорошего человека, оказавшегося в нашей команде.
- Сэр Раймонд, - отозвались гости и подняли бокалы. Одна Дафни осталась сидеть с безучастным видом.
- В чем дело, старушка? - спросил Перси, - Портвейн не вдохновляет тебя?
- Нет, это вы не вдохновляете меня. Вы совершенно не поняли, что имел в виду сэр Раймонд.
- О чем это ты, старушка?
- Я думала, что это очевидно для всех, особенно для тебя, Чарли, - проговорила она, поворачиваясь к своему почетному гостю.
- Я, как и Перси, не имею понятия, о чем ты говоришь.
Теперь всеобщее внимание было обращено на Дафни, и за столом наступила тишина.
- Все очень просто, - продолжала Дафни. - Сэр Раймонд вряд ли считал возможным, что миссис Трентам переживет Дэниела.
- И что из этого? - сказал Чарли.
- И я сомневаюсь также в том, что он предполагал появление у Дэниела ребенка раньше, чем она отправится в мир иной.
- Скорее всего, вы правы, - произнес Чарли.
- Всем нам понятно, что сэр Раймонд меньше всего хотел, чтобы его наследство попало к Найджелу Трентаму, в противном случае он бы назвал его следующим наследником и не стремился бы передать свое состояние отпрыску Гая Трентама, которого он даже в глаза не видел. Он не стал бы также добавлять слова: "…если у него не окажется потомства, то имущество должно перейти к моему ближайшему из оставшихся отпрысков".
- К чему ты клонишь? - спросила Бекки.
- Все к той же клаузуле, которую нам только что процитировал Чарли. "Идите так далеко, как сочтете нужным, чтобы найти того, кто имеет право претендовать на мое наследство", - Дафни прочла запись, поспешно сделанную ею на узорчатой скатерти. - Это его слова, мистер Баверсток? - спросила она.
- Да, его, леди Уилтшир, но я все еще не вижу…
- Это потому, что вы слепы, как и Чарли, - пробурчала она. - Слава Богу, что хоть один из нас все еще в здравом уме. Мистер Баверсток, напомните нам, пожалуйста, распоряжения сэра Раймонда о помещении объявлений в газетах.
Баверсток прикоснулся к губам салфеткой, аккуратно сложил ее и положил перед собой.
- Объявления должны быть помещены в "Таймс", "Телеграф" и "Гардиан", а также в любой другой газете, которую я сочту уместной и подходящей для этой цели.
- Которую вы сочтете уместной и подходящей, - повторила Дафни, выделяя каждое слово. - Достаточно явный намек человека в здравом уме. - Все взгляды были прикованы к Дафни, и никто не пытался прервать ее. - Разве вы не видите, что это ключевые слова? - спросила она. - Потому что если у Гая Трентама действительно остался ребенок, то уж, наверное, вы не найдете его, помещая объявления в лондонской "Таймс", "Телеграф", "Гардиан", "Йоркшир пост" и даже в "Хаддерсфилд дейли".
Чарли опустил кусочек своего праздничного торта назад на тарелку и посмотрел через стол на Баверстока.
- Бог мой, она права, вы знаете.
- Вполне возможно, что она не ошибается, - согласился Баверсток, беспокойно заерзав на стуле. - И я должен просить прощения за недостаток воображения, потому что, как справедливо заметила леди Уилтшир, я оказался глупым слепцом, не последовав указаниям своего хозяина, рекомендовавшего мне полагаться на свой здравый смысл. Не оставляет никаких сомнений, что он предполагал наличие у Гая Трентама потомства, искать которое надо не в Англии.
- Похвально, мистер Баверсток, - воскликнула Дафни. - Вот только мне кажется, что мне тоже следовало поступить в свое время в университет и выучиться на юриста.
Баверсток не смог ничего возразить.
- Может быть, еще не поздно, - предположил Чарли. - В конце концов, до передачи наследства остается еще целых шесть недель, так что давайте срочно займемся этим делом. Кстати, спасибо, - поклонился он Дафни.
Встав из-за стола, Чарли направился к ближайшему телефону.
- Прежде всего мне необходим самый способный адвокат в Австралии, - взглянув на часы, добавил он. - И желательно такой, который предпочитает рано вставать.
Баверсток откашлялся.
В течение двух следующих недель пространные объявления появились во всех австралийских газетах с тиражом более пятидесяти тысяч. За каждым откликом следовало интервью с заявителем в адвокатской конторе Сиднея, которую рекомендовал Баверсток. Каждый вечер Трумперу звонил Тревор Робертс, старший компаньон фирмы, и сообщал последние сведения, собранные адвокатами Сиднея, Мельбурна, Перта, Брисбена и Аделаиды. Однако через три недели отсеивания чудаков от подлинных претендентов Робертс смог представить только три кандидатуры, которые отвечали всем необходимым критериям. Но и они после беседы со старшим компаньоном не смогли доказать своего родства с кем-либо из семьи Трентамов.
В общей сложности Робертс обнаружил семнадцать зарегистрированных в стране Трентамов, большинство из которых происходило из Тасмании, но ни один из которых не мог подтвердить своего отношения к Гаю Трентаму или его матери, хотя одна старая дама, эмигрировавшая после войны из Рипона и проживающая в Хобарте, смогла предъявить законное право на тысячу фунтов, оказавшись кузиной сэра Раймонда.
Чарли поблагодарил Робертса за старания, но усилия рекомендовал не ослаблять, поскольку не собирался останавливаться ни перед какими расходами.
На последнем заседании правления перед официальным вступлением Найджела Трентама в права наследства Чарли довел до своих коллег последние новости из Австралии.
- Надежды мало, - заметил Ньюман. - В конце концов, если существует еще какой-нибудь Трентам, то ему или ей, должно быть, далеко за тридцать и они бы давно уже откликнулись.
- Согласен, но Австралия очень большая страна. К тому же они могли покинуть ее.
- Возможно, вы правы, - сказал Артур Селвин. Но мне кажется, что уже давно пора попытаться прийти к какому-нибудь соглашению с Трентамом или хотя бы убедиться, возможно ли вообще урегулировать вопрос передачи компании мирным путем.
- Единственное условие, которое устроит Трентама, это положение, когда он будет сидеть в этом кресле в окружении подавляющего большинства своих сторонников в правлении, а я буду доживать последние годы в отставке.
- Это вполне возможно, - согласился Селвин. - Но я должен обратить внимание, председатель, что мы по-прежнему несем ответственность перед нашими акционерами.
- Он прав, - добавила Дафни. - Ты должен попытаться, Чарли, ради компании, которую ты создал. - Как бы горько это ни было.
Бекки кивнула, соглашаясь с ней, и Чарли повернулся к Джессике, чтобы попросить ее назначить встречу с Трентамом в любое удобное для него время. Через несколько минут Джессика вернулась и сообщила, что Найджел Трентам не желает никого видеть до мартовского заседания правления, когда он будет рад лично принять у них отставку.
- Седьмого марта, когда со дня смерти его матери истекают два года, - напомнил правлению Чарли.
- А на другом телефоне вас ждет мистер Робертс, - доложила Джессика.
Чарли поднялся и вышел из комнаты. Оказавшись у телефона, он схватился за него, как утопающий за соломинку.
- Робертс, что у вас есть для меня?
- Гай Трентам!
- Но он похоронен в Ашхерсте.
- Только после того, как его тело было вывезено из мельбурнской тюрьмы.
- Из тюрьмы? Я думал, что он умер от туберкулеза.
- Я не думаю, что можно умереть от туберкулеза, болтаясь на конце шестифутовой веревки, сэр Чарлз.
- Повешен?
- За убийство своей жены Анны Гелен, - сообщил адвокат.
- Но были ли у них дети?
- Узнать ответ на этот вопрос невозможно.
- Почему невозможно, черт возьми?
- Потому что закон запрещает тюремной администрации сообщать кому бы то ни было имена родственников преступников.
- Но почему, скажите на милость?
- В целях их безопасности.
- Но в данном случае речь идет об их благе.
- Я уже приводил этот довод, но в ответ услышал, что в данном случае мы уже перевернули всю страну, отыскивая претендентов через объявления. Хуже того, если отпрыск Трентама изменил фамилию по понятным причинам, то шансов отыскать его или ее у нас остается еще меньше. Но будьте уверены, я продолжаю работать над этим не покладая рук, сэр Чарлз.
- Устройте мне встречу с комиссаром полиции.
- Это ничего не изменит, сэр Чарлз. Он не… - начал Робертс, но Чарли положил трубку.
- Ты сошел с ума, - говорила Бекки, помогая ему укладывать чемодан часом позднее.
- Возможно, - согласился Чарли. - Но это, может быть, мой последний шанс удержать контроль над компанией, и я не хочу использовать его, находясь на другом конце провода, не говоря уже о двенадцати тысячах миль расстояния. Мне надо быть там самому, тогда, по крайней мере, мне некого будет винить в провале, кроме себя.
- Но что именно ты собираешься узнать, оказавшись там?
Чарли взглянул на жену, застегивая чемодан.
- Подозреваю, что только миссис Трентам знала ответ на этот вопрос.