Только опустошив вазу с пирожками, Бриар заметил Анну, свернувшуюся калачиком в большом кресле. Смотря на спокойное личико девушки, ее сонный румянец, окрасивший щеки, Бриар видел спящую Аврору. Подперев голову рукой, он вглядывался в ее нежные черты. Именно Аврора, а не Анна сейчас невинно спала перед ним. Он почувствовал себя счастливым и несчастным одновременно. Только, как эти два чувства свинцом навалились на его душу, он не мог понять.
Уже давно стемнело, и зажженный ночник подсвечивал комнату рассеянным теплым светом. Выбившаяся рыжая прядка упала на щеку девушки, и Бриар, стараясь не разбудить, заправил эту прядь за ушко. Прошло уже полчаса, а глаза мужчины напряженно смотрели на девушку, и одна мысль: "Только бы она не проснулась", – будоражила его сознание.
Ведь если девушка откроет глаза, если посмотрит на него своими ясными голубыми глазами…
Он провел рукой над ее головой, и вслед его движению проплыли голубоватые всполохи. А потом, наклонившись, взял ее на руки и, прижав послушное тело к себе, отнес на кровать. Он, как маленького ребенка, укутал девушку в плед и уселся рядом на кресло, стараясь выровнять дыхание и неотрывно смотря на спящую красавицу.
– Я желаю тебе крепкого и спокойного сна до утра, – прошептал он, засыпая.
Во сне он опять пытался прорвать время.
Светлый, необыкновенно солнечный день. Невеста вместе с горничными отбирала наряды для свадебного торжества. Одно из них, с широкой белой атласной юбкой, отделанной ручной вышивкой и драгоценным бисером, она отложила на кровать, смахнув с него пылинку. Его она наденет на церемонию венчания. Другие платья были аккуратно разложены рядом и осмотрены с такой же тщательностью. Огромный шкаф, полный разнообразных женских штучек, был настежь открыт. В него периодически ныряли горничные то за лентами, то за шкатулками с украшениями. Они беспрестанно что-то доставали, убирали и доставали опять. Яркие лучи солнца струились в комнату через открытую дверь террасы. Ловкие и проворные пальцы портних скользили по тонкому полотну и шелкам.
– Принесли, принесли, наконец! – воскликнула одна горничная, вбежав в комнату.
Радостная и удивительно добрая улыбка осветила ее лицо.
Невеста, загородившись от яркого солнца рукой, ушла в тень. Лица не было видно, но ее наряженная поза говорила о томительном ожидании.
– Долго еще? – в нетерпении спросила она.
Другая горничная с гордостью на вытянутых руках внесла в комнату изысканную фату, обшитую тонким кружевом. Невеста, сложив руки в молитвенном жесте, залюбовалась чудом портновского искусства.
Совсем молоденькая девушка, усевшись на подушки, в беспорядке разбросанные у камина, бренчала популярную мелодию на бузуке. В комнату вбежал большой молосский дог шоколадного цвета. По поведению животного было видно, что он еще молод и глуп. Схватив первую попавшуюся ему на глаза тряпку, он начал бегать с ней от одной служанки к другой, призывая включиться в игру. Девушки, взвизгнув и схватив псину за ошейник, выставили за дверь.
– Ну, все, – с гордостью произнесла одна портниха, показывая вышитую золотом метку на белых лайковых перчатках невесты, – эта последняя.
"Госпожа Боте", гласила метка.
– Счастье шито золотом, – грустно прошептала невеста, а потом, тряхнув головой, воскликнула, – как восхитительно!
– Что это было? – прошептал Бриар, просыпаясь.
Сон был реален до невозможности, однако едва он попытался осознать его полностью, как тот стал растворяться, стираясь из памяти.
Бриар повернулся в сторону окна. Яркое солнце ослепляло. Было уже далеко за полдень, и спящего ангела на кровати не было. От этого он испытал что-то вроде разочарования и легкой грусти. С балкона доносился шум моря, а из глубины дома – голоса. Именно эти голоса привлекли внимание и насторожили Бриара.
Похоже, встреча, к которой морально готовилась Анна, давно началась и была уже в полном разгаре. Бриар умылся, накинул халат, так и не найдя своих вещей, и тихо открыл дверь. Быстрыми и заглушаемыми мягким ковром шагами он подошел к перилам лестницы, осторожно посмотрев вниз на огромный солнечный холл. Он сразу заметил высокого, довольно красивого брюнета, с загорелым энергичным лицом и глубокими темно-карими глазами. Тот вальяжно развалился на кожаном диване, томно поглаживая пушистую подушку, не сводя глаз с Анны. За огромными стеклянными дверями холла виднелись две фигуры, не внушающие доверия.
– А давай выпьем за молодых, красивых, богатых, да и власть имущих! За то, чтобы есть икру и запивать ее шампанским, – торжественно произнес пижон, поднимая бокал на четверть наполненный виски. Блеснув белозубой улыбкой, он осушил свой бокал одним глотком. Было слышно, как кубики льда стукнулись о его зубы. В словах незнакомца сквозила гремучая смесь романтики, грубости и цинизма, а на устах играла фальшивая улыбка. Бриар чувствовал, что гость напряжен и пытается скрывать свои эмоции.
– Фу, икра и шампанское – это так пошло. Да к тому же, по утрам пьют либо аристократы, либо дегенераты, – сухо проинформировала Анна, покачав головой.
– Во-первых, сейчас уже не совсем утро. Я бы даже сказал, уже совсем не утро.
– Ясно излагаешь, – хмыкнула Анна, – а во-вторых?
– А во-вторых, я склонен причислять себя все ж таки к аристократам.
– Я так и подумала, – почти искренне отозвалась Анна.
Гость поставил свой стакан на поднос, который тут же унесла расторопная служанка. Незнакомец молча проводил ее взглядом, а потом глазами вернулся к Анне.
– Слушай, мы с тобой были бы замечательной парой…
Анна его перебила:
– Было бы очень мило, если б ты сказал это несколько другим тоном, господин Замятин.
– Ты деловая женщина, комсомолка, спортсменка и, наконец, просто красавица, а теперь посмотри на меня…
Молодой человек встал и, подойдя вплотную к Анне, крепко взяв ее за плечи, заставил посмотреть себе в глаза.
Анна спокойно смотрела в карие глаза, не моргнув, не отведя взгляда. Бриар поразился ее спокойствию и силе.
– Ладно, – вздохнул он, отходя и усаживаясь опять на прежнее место, – время все ставит на свои места.
– Согласна, – кивнула Анна, – только люди иногда переставляют.
В это время с кипой папок вошел довольно упитанный пожилой мужчина лет пятидесяти, с умными проницательными глазами, а с ним еще двое. В последних чувствовалась военная выправка.
– Вовремя, Иван Петрович, заждались уже, – проговорила Анна с металлом в голосе.
На огромном овальном столе Иван Петрович задумчиво раскладывал карту и гербовые бумаги. Анна подошла поближе.
– Вот земельные, вот зарегистрированные документы на передачу земли под коттеджи, – начал вещать служащий, потрясая бумагами перед ее глазами.
– Где эти земельные участки? – спросила Анна.
– Здесь и здесь, – ткнул Иван Петрович в карту.
– Застройщики начали работать, господин Замятин?
Анна повернулась к брюнету.
– Ведь будущие коттеджи уже имеют владельцев, – уточнила она.
– Но все дело в том, что документами занимался господин Замятин, и они оформлены с грубейшими нарушениями. Мы попали не только на крупную сумму, но и на судебные разбирательства, – сказал Иван Петрович, поправив очки.
Он редко терял присутствие духа, но сейчас его нервы начали пошаливать. И чтобы взять себя в руки, он несколько раз прошелся по холлу, заложив руки за спину. Глаза Анны напряженно следили за ним. Наконец, он на ходу, изредка оборачиваясь к слушателям, продолжил:
– Мы переплатили уйму денег, и еще в суд подали деревенские, чью деревню, как оказалось, жилую нужно сносить, – закончил он, оправившись и перейдя на свой прежний сухой и довольно вежливый тон. – Что скажите, господин Замятин?
Анна холодно перевела взгляд на ухмыляющегося молодого человека.
– Вот как раз эта переплата, как выразился глубокоуважаемый Иван Петрович, и пойдет на выплату деревенским. Мы все равно будем в прибыли!
Анна осмотрела его фигуру испытующим взглядом. Замятин, иронично улыбнувшись, спросил:
– Неужели вы, госпожа Орлова, не видите своей выгоды?
– Выгоды в том, что мы должны сравнять с землей деревенские дома, сломать жизнь стольким людям? – вопросом на вопрос ответила Анна.
Говорила она, неторопливо повышая тон и прищурившись.
– Ба, и это говорит расчетливая стерва, которая не упустит своего?
Бриар чувствовал, что за показной бравадой затаился подлый лицемер.
– Ты знаешь, госпожа Орлова, о чем мечтает наш народ? – продолжил он, стараясь держать марку.
– Просвети, если эта мечта напрямую касается нашего разговора, – сухо ответила Анна.
– Во-первых, получить незаработанные барыши, во-вторых, нажраться на халяву, ну и в-третьих, сделать гадость соседу. Так вот, первые две мечты я, как Дед Мороз, и ты, как Снегурочка, сможем исполнить. Они за свои халупы получат невиданные бабки, а потом эти бабки обмоют. Все будут довольны и счастливы.
На лице брюнета заиграла масляная улыбка.
– Послушай, Аня, ты горячишься напрасно, – увещевал он замершую девушку, приняв ее молчание за согласие или, по крайней мере, за раздумье, – я даю слово, что все решится в лучшем виде, вот увидишь.
– Сколько он у нас украл? – спокойно спросила она, поворачиваясь к Ивану Петровичу.
– Точно сказать пока не могу, все открылось вчера вечером, – пожилой служащий задумался, – но деньги уже утекли.
Иван Петрович показал направление рукой, и все присутствующие почему-то поняли, куда они утекли.
Анна молчала, презрительно разглядывая коллегу по бизнесу. Закалка в суровой житейской школе дала ей железную волю и стальной характер. В ее мире не было жалости. Отстаивать, завоевывать, брать, уничтожать. Все это прочитал Бриар в ее голове. И еще он увидел, как болезненно сжалось и защемило ее сердце.
– В общем, так, господин Замятин, – наконец, размеренно и спокойно произнесла она, садясь рядом с ним на диван.
Два типа, околачивающиеся у входной двери, напряженно замерли. Бриар почувствовал, что одновременно с ними натянулись нервы у Замятина. Глаза его недобро сверкнули, хотя губы были по-прежнему растянуты в шутовской улыбке. Вся эта сцена производила гнетущее впечатление.
– Весь во внимании, – нагловатым тоном произнес он.
Анна взглядом попросила подойти поближе представительного мужчину, который пришел вместе с Иваном Петровичем.
– Познакомитесь, это господин Вересов, начальник службы безопасности Концерна.
– Очень, очень раз знакомству, – растягивая слова, громко произнес Замятин.
– Так вот, – продолжила Анна, – я ведь тоже могу считать до трех, – и, опередив его реплику, уточнила, – не сомневайся. Итак, во-первых, ты вернешь мне деньги, которые присвоил. Во-вторых, сам и из своих средств осчастливишь деревенское братство, став для них Дедом Морозом. За тобой будет пристально и с большим интересом наблюдать господин Вересов. И в-третьих, если не выполнишь первые два пункта…
Она договорить не успела. В руках у Замятина блеснул маленький, довольно элегантный пистолет. В мире Бриара порой находили такие штуки, пришедшие к ним из далекого прошлого. Но они были большой редкостью и стоили огромных денег, выполняя чаще всего роль дорогой безделушки.
– Не двигаться, – процедил сквозь зубы брюнет, грубо хватая Анну и продвигаясь к выходу.
Двое у дверей, как по команде, решительно вошли в холл. В руках у них красовались пистолеты с навернутой трубкой глушителя.
Глава 20
Видно было, что свою роль господин Замятин готовил добросовестно. Опешившие лица присутствующих красноречиво свидетельствовали об этом.
– Не двигаться! – повторил Замятин, нервно потрясая пистолетом. – Подняли руки быстро! Считать до трех снова буду я.
– Так не двигаться или поднять руки? – уточнил Вересов, делая несколько шагов в сторону брюнета.
– Молчать! Руки подняли, а то вашей хозяйке амба.
Он показательно приставил пистолет к голове Анны. Девушка глазами успокоила стоящих в нерешительности коллег по несчастью.
– Ладно, начинай считать, а мы послушаем, – сухо произнесла она.
– Как мило! Мы сегодня славно играем в считалки! – игриво произнес Замятин, но по лицу катились капельки пота. – Ты, красавица, маленько меня подзадолбала, – процедил он сквозь зубы так, чтобы слышала брошенную фразу только она.
Бриар видел, что к стоявшим поодаль сопровождающим Замятина крадется Леха.
"Ох, зря…".
Не успел он это подумать, как раздался глухой выстрел. Леха ранил одного, но не успел обезвредить другого. Тот, повернувшись, выстрелил в телохранителя Анны. От испуга Замятин дернулся, палец его нажал на курок…
И тут все застыли. Как будто кто-то крикнул слова из детской игры "Морская фигура на месте замри", и все послушно замерли. Замер даже не долетевший до земли, почти висящий в воздухе Леха. Комнату заволокло светящейся туманной дымкой. Вокруг оцепеневших людей что-то искрило, пощелкивало, постреливало, как оголенные провода. Глаза их остекленели.
– Класс! – восторженно прошептала Анна, высвобождаясь из цепких объятий Замятина. Она изумленно взмахивала ресницами, переходя от одного живого монумента к другому. Некоторые Анна даже пощупала, убедившись, что их кожа так же эластична, как и до ступора, в который они мгновенно впали. А потом ее глаза уловили движение. Бриар, завязывая на ходу халат, спускался по лестнице.
– Ангел небесный, – опять прошептала Анна, икнув.
– Почти, – серьезно ответил Бриар, оглядывая свой мягкий белоснежный наряд.
Анна онемела, восторженно раскрыв рот, как ребенок, перед которым вытащили кролика из шляпы.
– Ты кто? – наконец решилась она задать вопрос. – Копперфильд?
"Копперфильд?", мысленно переспросил мужчина и, пошарив в хаотичных мыслях девушки, с добродушной усмешкой поинтересовался:
– Я похож на иллюзиониста?
– Это ведь не иллюзия…
Анна, опять выдохнув, начала обходить замершие фигуры.
– Слушай, а ты кто? – спросила она, забыв, что уже спрашивала его об этом.
Бриар опустил глаза в пол, размышляя. А потом решительно произнес:
– Эта долгая история, и мне придется ее рассказать. Только после. Решай, что с этим делать.
Он спокойным взглядом обвел присутствующих и, скрестив руки, величественно вскинул голову.
"Принц, как пить дать", пронеслось в голове у Анны, "только белый конь, похоже, утонул".
Ее голубые глаза сияли таким ребяческим восхищением, что Бриар невольно улыбнулся.
– Послушай, я ценю твой юмор и даже бы посмеялся от души, но держать этих людей я долго не смогу.
Анна, стряхнув с себя детскую непосредственность, опять превратилась в бизнес-вумен и обвела помещение жестким взглядом.
– Ты прав, оживи пока моих людей только, – и вдруг спохватилась, обеспокоенно вздрогнув, – Алексей, он упадет.
Бриар, приблизившись к молодому человеку, легко, словно пушинку, положил его на пол, склонившись над ним. Анна тоже пристроилась на корточках рядом.
– Что с ним? Будет жить? – заботливо прошептала она, забыв, что совсем недавно изводила бедного парня.
Бриар привычно прошелся рукой по ране, останавливая кровь.
– Не переживай, пуля прошла навылет, кости не задеты, а мясо… мясо сейчас заживет.
Анна видела, что манипуляции, которые проводил Бриар, высасывают из него много сил и энергии. Капли пота выступили на его лбу. Анна старалась не шевелиться, опасаясь помешать Бриару выполнить его нелегкую работу. Леха расслабился. Анне даже показалось, что легкая улыбка тронула его губы. В голове девушки всплывал уже миллионный вопрос, но огромным усилием воли она сдерживалась и молчала.
"Всему свое время", уговаривала она себя.
– Если бы ты знала, как мешаешь, – хмуро произнес Бриар. Он встал, сделав несколько глубоких вдохов, будто запыхался после бега.
– Да я даже не дышала! – обиженно пробурчала девушка.
– А ты что, целитель?
Бриар рассмеялся:
– Определись уже: иллюзионист, целитель, а может, всетаки д’Артаньян? Совсем недавно мой друг тоже меня в целители записал, надо же напророчил, – на мгновение задумался он, удивляясь этому воспоминанию.
Перед его глазами разом возникли искрящиеся смешинками карие глаза Арнольда. Анна замерла, опять зачем-то затаив дыхание.
– "Когда потеряешь работу, займись целительством". Чтото часто в последнее время я это практиковал.
Бриар провел рукой по воздуху, и коллеги Анны ожили. В глазах их стоял страх. Они ошеломленно переглядывались, словно неожиданно вернулись с того света.
– Все хорошо! Господа, позвольте представить целителя и иллюзиониста Бриара Конте, моего гостя.
– Анна! – внушительно проронил Бриар и качнул головой в сторону Замятин. – С этим…
– Да, прости. Господин Вересов, срочно вызовите охрану, срочно я сказала, – Анна, видя замешательство своего подчиненного, повысила голос, – и скорую, хотя нет, скорую не надо. Отнесите Алексея в комнату.
Через несколько минут в холл вбежали четверо в темной форменной одежде.
– Наденьте наручники на этих граждан.
– Подожди, – произнес Бриар, глядя на Анну, – может, я внушу ему…
В том, что он сможет это сделать, Анна уже совершенно не сомневалась, но тут лицо ее нахмурилось, и как-то резко вскинувшись, она перебила молодого человека:
– Разумное, доброе, вечное? Я ведь такая же, как он! – констатировала она. – А тебя одного, Бриар Конте, на всех нас не хватит.
Анна нахмурившись, строго посмотрела на него, в голове отчетливо промелькнула фраза, часто повторяемая ее отцом: "Деньги – это инструмент зарабатывания других денег!" – а для того, чтобы остаться на плаву и не потерять прибыль, любые средства хороши.
А потом, переведя взгляд на Замятина, с оттенком гадливости добавила:
– Хотя может и придется внушить ему кое-что, посмотрим, как пойдет.
А мужчина смотрел на них. Он холодным взглядом прошелся по фигуре Бриара, в полном недоумении рассматривая его. Потом переключился на Анну. Это были тусклые глаза раненого зверя, который уже осознал, что спастись от приближающегося охотника невозможно. Но Бриар уловил в этом взгляде и искреннее удивление. Однако эту эмоцию мужчина огромным усилием воли старался скрыть. Замятин судорожным движением сжал кулаки.
– Ничего, мы еще встретимся, – прошипел он стандартную фразу злодея, – ты меня слышишь?
– Слышу, слышу, – в тон ему ответила Анна. А потом обернулась к коллегам, кивком головы указав им на дверь.