Анна со вздохом наслаждения опустилась в воздушную пену, словно это погружение в сладостную негу было первым и единственным в ее жизни. Брошенные на пол вещи моментально исчезли.
– А вы найдете мой размер? – спохватившись, спросила она у воздуха.
Воздух колыхнулся.
– Ну, ладно.
Анна закрыла глаза, позволив томительному забытью завладеть ее разумом и телом.
Бриар занимался тем же, только в комнатах, отведенных ему в свое время Лиссой. В них было все необходимое, и, самое главное, там были его вещи, которые подверглись такой же волшебной чистке, что и весь дом. После расслабляющей ванны он с удовольствием в них переоделся. Мысли его неслись бешеным галопом, перегоняя одна другую. Он поймал себя на том, что улыбается, вспоминая взбалмошную гостью из прошлого и ее реакцию на это место. Девушка с таким непохожим на других характером, с такой яркой индивидуальностью полностью завладела его мыслями. Для него Аврора и Анна – это север и юг, плюс и минус, луна и солнце. Мир Авроры – мир подчинения. Но иначе и быть не могло, он это прекрасно понимал. Мир Анны и Лиссы – мир многогранный, не заключенный в условности и рамки. Этот мир манил его и притягивал.
– А как же долг, Бриар? – всплыло в голове. – А как же "хорошая девочка"? Ты сломал ей жизнь.
Уколы совести начали будоражить Бриара со страшной силой, как острие меча в кровоточащей ране.
– Я понял, ты этого добивалась, – прошептал он, опуская голову. – Пусть будет, что будет!
Анну в это же время озаботили две вещи: корсет и отсутствие фена. Она долго разглядывала предназначенное для нее темно-бардовое струящееся платье и рубиновый гарнитур. Эти роскошные вещи совсем не годилось для обычного обеда.
– Ладно, была не была, – решила она, облачаясь в наряд. – Надела! – прокричала она воздуху, да так, чтобы наверняка услышали. – И как я это зашнурую?
Не успела она спросить, как проворные руки уже приводили ее платье в должный вид. Грудь приподнялась, талия сократилась до невероятно малых размеров.
– Тише вы! – воскликнула девушка. – Я должна дышать и кушать.
Но, похоже, к ее требованиям никто прислушиваться не собирался.
– Прынцесса, нет, не прынцесса, королевна! – одобрила Анна свой облик, заглянув в зеркало в резной золоченой раме.
И перекинув длинные мокрые волосы через плечо, направилась в сторону двери, мурлыча что-то вроде: "…распустила Дуня косы и пошла цеплять матросов". Но до двери дойти не успела. Опять незримые помощники начали колдовать, на этот раз с ее волосами. Она не успела сосчитать до десяти, как волосы были уложены в роскошную прическу, что опять ввергло девушку в ступор. Анна подошла к зеркалу почти вплотную, пытаясь разглядеть каждую деталь, и запомнить себя такой.
– Н-да, надеюсь у Бриара здоровое сердце, хотя я не прочь его разбить.
Бриар уже десять минут сидел на бортике фонтана, ожидая Анну. Но когда девушка появилась, с непривычки подметая подолом ступени лестницы, он замер. К нему спускалась Аврора: платье, украшения, прическа. Даже цвет наряда тот же, что был у его невесты в день ее двадцатилетия. Глядя на улучшенную копию Авроры, он окончательно осознал, что Бриар Конте – лишь пешка в хорошо спланированной игре. Правила игры придумала разгневанная волшебница, а он только переходит от уровня к уровню. И ни одно живое существо не сможет сказать, что будет в конце этой игры. Прошло несколько дней, но уже то, что он начал отдавать предпочтение именно Анне, почти забыв Аврору, говорило, что победу одержала Великая Химера. Какие сюрпризы еще ждут его впереди?
– Так! Выход удался? – с усмешкой произнесла девушка, подходя вплотную к изумленному молодому человеку.
– Я сражен! Ты божественна, – произнес Бриар, заключая Анну в объятия.
– Сама в шоке!
Когда восторги улеглись, Бриар, подставив девушке руку, церемонно повел ее в столовую. Анна опять удивленно уставилась на заставленный блюдами стол. "Вот она, скатертьсамобранка", подумалось ей.
– Мне они затянули корсет, – пожаловалась Анна. Бриар рассмеялся:
– Не переживай, с корсетом разберемся. Только не переешь.
– Не знаю, – с сомнением пробурчала Анна, – как пойдет. Одни блюда сменялись другими, и все хотелось попробовать. Корсет пришлось-таки расшнуровать.
– Как в этих платьях едят? – с искренним недоумением спросила Анна.
– Какое же ты еще дитя, – с нежностью проговорил Бриар, ослабляя корсет, – эти платья для еды в таких количествах не предназначены. Дамы стараются плотно поесть до бала, а там в основном танцуют.
– Прикольно, – задумчиво проговорила она, – хозяева тратят бешеные деньги на поваров и продукты, а дамы только танцуют. Ясно, курица не птица, баба не человек.
Бриар, поцеловав ее в плечо, молча отошел к своему месту. Что он мог сказать в защиту женщин его мира?
– Я лично поем, не выбрасывать же все это, – решительно сказала она, сопроводив свою реплику активными действиями. Бриар не отставал. Как будто они оба не ели целый год.
Заиграл вальс. Анна даже не успела поразиться тому, что не было музыкальных инструментов, не было музыкантов, а музыка откуда-то лилась. Бриар встал, бросив салфетку на стол, и, подойдя к девушке, склонился в поклоне.
– Я вальс танцевать не умею, – вставая, констатировала она на всякий случай.
– Это всего лишь раз, два, три…раз, два, три… Бриар считал, и они начали движение под его счет.
– Все так необычно, твой мир такой интересный! – воскликнула раскрасневшаяся девушка, а потом озабоченно добавила. – Мы все съедим, потанцуем, а что потом делать будем?
– А потом я покажу тебе окрестности. Здесь есть волшебные места.
Бриар улыбнулся. Смотревшие на него глаза были так прекрасны, а на лице было столько радости, что хотелось обнять весь мир и показать ей, как он счастлив.
– Слушай, а мороженое в твоем мире есть? – спросила она и по-детски улыбнулась.
– Мороженое, дай подумать, – протянул он с лукавой усмешкой.
– Ну, я серьезно, – закапризничала она, надув губки.
Влекомый бессознательным желанием, он припал к губам девушки, забыв обо всем на свете. Приподнявшись на цыпочки и обвив руками шею Бриара, Анна, не помня себя, отдалась его поцелуям.
– Мороженое есть, – ответил он, отстраняясь, и добавил громче, обращаясь к невидимым слугам, – у нас же есть мороженое?
Еле ощутимое движение воздуха возвестило о том, что приказ исполнен.
На столе, убранном и застеленном новой скатертью, стояли серебряные креманки с мороженым, чашечки с дымящимся кофе и серебряные вазочки, заполненные водой. Кинув взгляд на эти вазочки, Анна рассмеялась.
– В Париже мы с папой зашли в кафе, поесть мороженого. Нам подали, как и здесь, мороженое, кофе и сосуды с водой. Что делать с водой я не знала. Единственное, что пришло на ум, это вымыть в ней руки. А папа, – Анна протяжно вздохнула, а потом, тряхнув головой, словно отгоняя ностальгию, продолжила, – а папа, рассмеявшись, сказал, что вода для того, чтобы макать в нее ложечку. Тогда мороженое к ложке не прилипнет. Как все сложно.
Анна ела мороженое молча и одновременно вспоминала все, что с ней происходило до встречи с Бриаром.
– Моей судьбе было угодно сделать так, чтобы все происходящее со мной сейчас своей абсурдностью напоминало фантастический сон, – серьезно произнесла она. – Мне так часто в последнее время хочется себя ущипнуть и удостоверится в реальности всего этого.
Бриар не стал говорить, что чувствовал то же самое буквально два дня назад.
Когда пышное застолье было закончено, молодые люди, поднявшись в комнату Анны подобрать подходящий наряд для прогулки, застыли. Огромная гардеробная Лиссы вмещала столько одежды, что потребовалась бы целая жизнь, чтобы найти нужное.
– Она любила мужские костюмы, но где их искать?
– А помощники твои не помогут?
– Только они и помогут, да? – сказал он громче.
В этот момент из рядов одежды выплыл упакованный в светлую мешковину бежевый костюм: брюки и шелковая рубашка с драгоценными пуговицами. Мягкие и легкие белые полусапожки из тонкой кожи материализовались у ног молодых людей.
– Замечательно, спасибо, – сказал Бриар, нагибаясь за обувью, – пошли расшнуровывать корсет.
Бриару уже, не хотелось покидать эти места, Анна, похоже, тоже забыла о своих насущных делах и проблемах.
Глава 25
Дай сигарету, я ее докурю.
Дай успокою нервы, договорю.
На общем фоне катастрофы.
Этот яд такая малость.
Бриар, окрыленный, летел к Лиссе. Глаза его светились счастьем, ведь Великая госпожа позволила ее навещать. Сердце рвалось из груди, он задерживал дыхание, чтобы успокоить его бешеный стук. Дворец празднично светился огнями. Проскочившая мысль: "Может, я не вовремя?" – не остановила его бег. Он только перешел на шаг, стараясь отдышаться. Красавица Химера возникла перед его мысленным взором во всей своей фантастической красоте. Ему хотелось кричать от любви и от предчувствия скорой встречи.
– Наконец-то, – сказал он себе, положив руку на дверную ручку.
Охранник, ухмыляясь, преградил ему путь.
– Не велено! – гаркнул он.
В услужении у Лиссы находились только Химеры, людей она считала низшей расой, не достойной ее высочайшего внимания. Судя по тому, что этот дослужился только до охранника, его мутации были мелкими, едва заметными отклонениями от человеческой нормы.
– Послушай, брат, – миролюбиво сказал Бриар, – она мне разрешила, пропусти.
Наличие препятствия начало злить.
– Не велено! – тем же тоном прорычал охранник, ухмыляясь в усы.
Бриар несколько раз сжал и разжал кулаки, с трудом сдерживаясь, чтобы не ударить по этой ухмылке. Он попытался связаться с Лиссой, но телепатический канал был заблокирован. Охранник, уловив его попытку, хмыкнул наглее и громче.
– Иди подобру-поздорову, – более спокойно сказал он.
Бриар уловил в его интонации нотки сочувствия, но расценил их по-своему.
– Значит, ты меня пропустишь?
Тот покачал головой, и Бриар понял, что пора действовать. Он мгновенно развернулся и ударил мужчину, да так сильно, что сам едва удержался на ногах. Охранник взвыл.
– Дурак ты, – сквозь боль прошипел он.
Чтобы прекратить визг, Бриар его оглушил. Глубоко вздохнув, он пробормотал:
– Сам виноват.
Угрызений совести молодой человек не почувствовал, ведь пострадавшим в ближайшее время займутся лекари Химеры. Путь открыт. Он с восторгом, предвкушая скорую встречу с любимой, устремился в спальню Лиссы.
– Любовь моя! – воскликнул он, влетая в комнату.
Но его ждал удар, равного которому по силе он не ощущал ни разу за свои двадцать лет. Любимая была не одна.
Лисса в бешенстве взвилась.
– Бриар, какого черта ты здесь делаешь!?
– Я… – пробормотал он, обхватив руками голову, в ней воцарилась звенящая пустота.
– Мальчик мой, – назидательно произнесла Химера, закутавшись в туманную дымку, – тебе никогда не говорили, что без приглашения не ходят в гости? А я ведь тебя не приглашала.
Бриар решительно проследовал мимо женщины в сторону огромной кровати. Там, за шелковыми покрывалами, спрятался его соперник. Человек? Человек!?
Чем ближе он подходил, тем отчетливее понимал: там лежит слабое существо, которое можно размазать по стенке, не вынимая рук из карманов. Лисса, поняв его намерения, преградила путь.
– Ни шагу, Бриар, иначе… Она нежно провела своими тонкими пальчиками по его голове, приглаживая волосы.
– Будь умницей, иди домой!
Ворох алых покрывал зашевелился, и из них выглянуло загорелое лицо со смеющимися карими глазами.
– Арнольд!
Бриара пронзил ледяной спазм. На мгновение он забыл, как дышать. Его предала любимая, его предал лучший друг.
Руки Лиссы начали светиться ярко-голубым светом, запахло озоном.
– Сейчас ты, Бриар Конте, отправишься домой, – спокойно, глядя в глаза ошарашенному молодому человеку, сказала она, – и ляжешь спать, а когда проснешься, все, что видел, забудешь!
Она подошла к замершему Бриару и, обхватив его лицо руками, нежно поцеловала.
– Так уж и быть, поцелуй можешь помнить. Иди!
– Бриар, проснись! Проснись же!
Его кто-то сильно тряс. Мужчина начал приходить в себя. Медленно вырываясь из жуткого кошмара, вместе с мучительным вздохом Бриар открыл глаза. Над ним склонилась Анна, вытирающая ему лоб салфеткой, приговаривая:
– Ну, ты даешь.
– Что со мной? – он спросил первое, что пришло в голову.
– А я знаю? Ты все кричал: "Арнольд, Арнольд!".
Бриар вскочил так резко, что Анна вздрогнула. А он, накинув халат, подошел к окну.
– Мне стали сниться странные сны. Они абсолютно не логичны, они не имеют отношения к моей жизни. Просто глупость какая-то.
Анна тоже встала и подошла к нему.
– Всему должно быть свое объяснение. Ты расскажи, а мы вместе подумаем. Знаешь, я давно пришла к выводу: просто так ничего в этой жизни не случается, даже сны.
Бриар тоскливо вздохнул. Сон разбередил душу, и мужчине захотелось пройтись по саду. Без цели, куда глаза глядят, чтобы вместе с вечерней прохладой выветрилось это мерзкое чувство.
– Еще не стемнело, давай пройдемся.
Анна убежала одеваться, а Бриар все пытался понять свое сновидение.
– Нет, не может быть, Лисса и Арнольд, абсурд…
Ночь еще не вступила в свои права, и птицы продолжали заливаться на радость слушателям. Перед дворцом, распушив веером узорчатые хвосты, с гордым видом прогуливались павлины.
– Ой, какая прелесть, – Анна, присев на корточки, начала усиленно их подзывать, – цыпа, цыпа… Но на "цыпу" они не отозвались, и, вскинув еще выше свои коронованные головы, с презрительным видом проследовали мимо.
– Глупые животные, – зло пробурчала Анна, подходя к Бриару.
Она, чувствуя его беспокойную задумчивость, некоторое время молчала. Взявшись за руки, они не спеша углубились в парк, и через некоторое время Анна осторожно спросила:
– Арнольд – твой близкий друг. Почему он так сильно разозлил тебя во сне?
– В этом сне он был с Лиссой, – ответил Бриар спустя какое-то время, нахмурившись.
– Понятно! Ты до сих пор ее ревнуешь?
Заметив его ставший колючим взгляд, она пояснила:
– Некоторые вещи виднее со стороны, можно я выскажу свои умозаключения? Ты не обидишься?
Бриар нахмурился, между бровями у него снова пролегла морщинка. Он молча пожал плечами.
– Когда ты рассказывал мне о Лиссе и Авроре, я отметила одну странность…
Она остановилась, словно выжидая вопроса молодого человека по поводу этой странности но, не дождавшись, продолжила:
– Я заметила существенную разницу в описании твоего отношения к девушкам. Ты так много рассказывал о Лиссе, пусть ты и не любил ее больше, но она занимала твой ум, продолжала восхищать тебя как личность, несмотря на то, что между вами произошло. Складывалось ощущение, что с ней ты прожил долгие годы, и знаешь ее, как облупленную. И еще она была умная, равная тебе, мужчине. А это ведь недопустимо в твоем мире? Скажи, что я не права?
Бриар в задумчивости слушал рассуждения Анны, его лицо не выражало никаких эмоций, а взгляд был скорее отрешенным. Но она знала, что внутри него сейчас бушует ураган.
Прошло несколько долгих секунд, она продолжила:
– А про Аврору же по большей части ты говорил, что ты любовался ее красотой, тебя трогала ее невинность и чистота, но не более того. Ну, прости, – быстро проговорила она, заметив его суровый взгляд, – я просто озвучиваю то, что ты и сам, наверняка уже обдумывал. В моем мире приходится быть и психологом тоже…
Она опять остановилась в надежде на диалог, но его снова не последовало. Анна же, решив выполнить миссию психолога, продолжила:
– В моем мире отношения между женщиной и мужчиной более приземленные что ли, без этих пафосных ухаживаний, без щепетильных церемоний и раздумий. И я заметила, что ты считаешь меня больше похожей на Лиссу, а не Аврору, несмотря на мое внешнее с ней сходство. Ты воспринимаешь меня как человека, которого знаешь, как облупленного, и с которым прожил не один год, иначе я так быстро тебя не заинтересовала бы. Ты ходил бы вокруг да около, и неизвестно, чем все это закончилось. Я не права? Мне кажется, что Лисса осталась в твоем сердце единственной любовью… Ты молчишь, значит, я права?
Когда затянувшаяся пауза стала совсем длительной Бриар наконец произнес:
– Сон вернул меня на восемь лет назад. Мне было двадцать, мы недавно познакомились с Лиссой. Я жизнь бы отдал за нее тогда. Лисса разрешила мне ее навещать, открыла путь сюда, а тут такое, но даже не это странно.
Он углубился в размышления. Анна молча шла рядом, стараясь его не отвлекать.
– Заклятие забвения. Я должен был полностью забыть увиденное.
– А может со смертью Лиссы к тебе возвращается память? А с Арнольдом вы всегда соперничали, ты мне об этом рассказывал…
Бриар прервал Анну:
– Исключено! Лисса ненавидела людей, считала их низшими созданиями, не пригодными даже для мытья ее уборной.
Бриар пытался убедить себя в невозможности увиденного. Анна чувствовала, что сон глубоко ранил его. Подлая измена, да еще с близким другом, другом, с которым он шел большую часть своей сознательной жизни рука об руку. Было всякое, но чтобы так…
– Значит, он был ей для чего-то нужен, – сказала она и, подумав, девушка весело добавила, – мне всегда мама говорила: лучшая подружка – мама и подушка. Поэтому близких подруг у меня не стало с тех пор, как мама ушла. Вернее осталась одна, ортопедическая. Наволочку сменишь и общайся на здоровье дальше.
Она говорила и говорила, чтобы отвлечь Бриара от дурных мыслей, даже не заметив, что он остановился, к чему-то прислушиваясь. Постояв так почти минуту, он начал поворачиваться вокруг своей оси, пытаясь уловить нечто, ощутимое только им. "Антенны радаров беспокойно сканировали пространство", – всплыл в голове девушки слышимый когда-то комментарий диктора. Она шагнула к нему, но он жестом ее остановил. А через некоторое время, схватив девушку за руку, решительно повел ее за собой.
– Может, объяснишь, что происходит? – пыталась достучаться до Бриара Анна. – Ты сведешь меня с ума своим факирством.
Бриар, как ищейка, взяв след, уже не останавливался. Девушке, чтобы угнаться за ним, пришлось замолчать. Этот мир постоянно преподносил ей сюрпризы, а что ее ждет на этот раз?
Молодые люди выбежали на поляну. Анна тут же наткнулась глазами на нечто огромное, напоминающее тушу неизвестного животного. Она вскрикнула, прячась за спину Бриара:
– Чудище лесное!!!
И добавила тише, выглядывая из-за его спины:
– Аленького цветочка только не видно.
Бриар же, подлетев к животному, кинулся перед ним на колени.
– Вампал, дружище, – тормошил он существо, пытаясь понять, жив его друг или уже мертв.
Приложив ухо к груди зверя, мужчина замер, прислушиваясь. Сердце рвано билось, и Бриар облегченно выдохнул. Затем опять, приподняв руки ладонями кверху, начал впадать в транс. Анна поняла, что на этот раз транс будет глубокий, и уже по привычке затаила дыхание.