Сергей. Появление Дока
И тут появляется Док. Зашел ненадолго в клуб и застал там Виктора. Он обрадовался появлению Дока. Сергей подошел позднее. Нельзя сказать, что его не ждали. Нет, он в последнее время ожидал и был внутренне готов к его появлению.
Док за прошедший год сильно изменился. Загорелый, с короткой прической, он имел вид энергичного человека. Он сказал, что разделался с вдовой: она теперь сама в бегах, а братья сидят с большими сроками. Так что ему ничего не угрожает. Дело на него даже не открыли. Помог знакомый адвокат. В общем, можно жить. Но узнав о плачевных делах клуба, сказал, что это его мало интересует. Он как учредитель может продать его. "Работайте, может, у вас что-то получится". Просто придется немного делиться с ним. Он не будет торопиться с продажей. Обязательно предупредит об этом заранее.
Внимательно оглядел помещения клуба. Остановился около плаката с новым лозунгом, который придумал Виктор. "Все может только превращаться и изменяться. Да здравствуют перемены!". Похвалил за правильный лозунг. Сказал, что и он переменился. Теперь у него другая идея. Попробует изменить что-то в обществе и будет занят другими делами.
Придется обсудить ситуацию с Виктором, который сначала обрадовался приезду Дока, а потом задумался – теперь придется часть денег отдавать Доку. А их и так еле хватало на существование клуба. Надо или развивать его, или делать ноги. Виктор сказал, что он готов активизировать идейную работу в клубе. Скоро соберет людей на лекцию о переменах.
Ни о каких счетах и расходах Док не спрашивал. "Все эти чеки можно выбросить. Зря хранил. Что будем дальше делать? Может, уйти начальником личной охраны богатого бизнесмена? Все складывается к этому".
Сергей обратил внимание, что Док уехал на машине, за рулем которой была миловидная блондинка. Значит, новая идея и новая пассия. Все сходится. Он замечал у разбогатевших людей, как они меняли вместе с образом жизни своих жен. "Это закон, – решил Сергей. – С редкими исключениями. Что он задумал? Ведь даже не предложил ни ему, ни Виктору присоединиться к нему. Что за новая идея? Защита нужна ведь всем. Посмотрим, что он будет делать".
Альберт. Оптимальное решение
После встречи с Юрием в кафе Альберт ехал домой на электричке. Людей было мало – лучшее время для раздумий. Альберт расположился удобно у окна и подумал, что самое ценное в жизни человека – время. Мы его не ценим, размениваем на мелочи. Кажется, день насыщен до предела, а посмотришь – вечером усталый от всего, на что оно потрачено, на ерунду. Лишь на небольшое продвижение, а иногда и отступление от целей, которые ставил себе утром. Всегда успокаиваешь себя тем, что времени еще много. Ждешь, когда наступит желанный день, и торопишь время, подстегивая лошадь, которая тебя везет.
Альберт вспомнил разговор с Юрием о времени как о своем войске. Здесь он прав. От того, как ты его используешь, зависит, чего ты достигнешь. В любой жизненной ситуации каждый поступает согласно принципам, которые он считает правильными. Они могут быть самыми разными, как люди. Практика и ее "просеивание" через человека дают ему эти правила жизни.
У него в любой ситуации имеются как минимум два возможных решения. Важно понять, что мы приобретаем или теряем, и принять одно из них. Как лучше решить этот вопрос, в этом, убедился Альберт, бесполезна вся мудрость мира. Она может предлагать то одно, то другое. В результате – поступай, как сам считаешь. Это твое решение и твое "Я". А главное, твоя ответственность.
Вспомнил, когда в 70-х годах прошлого века лучшие умы страны ломали головы над созданием программ для компьютеров, которые должны были определить оптимальное, то есть лучшее, решение для плана предприятия. Получалась каждый раз – чем больше затрат, тем больше продукции. Но нужен был другой подход, принципиально иной, который сможет при увеличении выпуска продукции снижать расходуемые материалы, экономить затраты. Как теперь уже с высоты времени видно, без конкуренции это сделать невозможно.
Напрасно потраченные километры машинограмм (широкие белые листы с перфорацией по краям) привели нас, но уже вне рабочего времени, к моделированию не только вычислительных возможностей человека, но и его проблем принятия решений. Или даже моральных проблем. Должны быть перемены в экономике, изменения в характере собственности, вот, оказалось, в чем главный вопрос. Но не единственный.
Люди во все времена старались узнать, как правильно поступать. Именно правильно. Этот вопрос задавали себе все, находившиеся в трудном положении: мудрецы и советники, которые обдумывали ситуацию, и те, кто сталкивался с необходимостью принимать решения. Но возникал вопрос: что значит правильно? Выгодно, справедливо, успешно, безопасно или еще как-то? Очень много граней оказывалось у понятия "правильно". Может, следует просто предвидеть, что будет происходить и упреждать происходящее? Или хорошо знать законы, по которым явление развивается, чтобы быть готовым к будущему. Или же поступать по правилам древних. К сожалению, нет общего ответа на этот вопрос.
На этом энтузиазм у группы разработчиков, в которой участвовал Альберт как молодой специалист, закончился. Текущие проблемы взяли свое, и каждый занялся своими делами. Некоторых он позднее видел в толпе, окружающей инициаторов перестройки, а потом в кабинетах экономических и других министерств. К тем, кто двигал перестройку, он сам не принадлежал, но и против идеи перемен тоже не был. Только постепенных и разумных.
Человек пытается обобщить свой жизненный опыт и найти законы, принципы, правила, управляющие этим миром. Природой, обществом и, конечно, людьми, которые его окружают. Это свойственно любому мыслящему человеку и имеет налет вечности. Горы книг написаны, чтобы дать свои ответы на эти темы. Но они не сходятся.
С возрастом Альберт стал думать, что судьба и часто результат поступков человека зависят не столько от его собственных стремлений, а от расклада мастей, как в преферансе, а он случайный, как в игре. Как поступить правильно сегодня, могут сказать только историки в будущем. И то они часто меняют свое мнение.
Глядя в окно на мелькающие огни и здания, он вспомнил свой разговор с таким же, как он, работником госкомитета, но старшим и более опытным. Виктора Петровича он считал учителем в науке государственной службы. Учитель-философ, который заложил в нем основы этой работы и сентенции по всем аспектам работы на государство. Умел писать кратко и ясно. В последние годы каждую пятницу приходил с вещами и ровно в шесть часов выходил из здания госкомитета и уезжал на Селигер, где купил себе дом, и весь уикенд там рыбачил. А наутро в понедельник появлялся всегда свежий и сразу приступал к работе – с новыми силами.
Всегда все отработанные листы бумаги, исписанные его ровным подчерком, с удовольствием зачеркивал, рвал и бросал в мусорную корзину. В конце дня на его столе никогда не было бумаг. Все были в столе или шкафу. Очень любил принцип чистого стола.
Виктор Петрович поражал Альберта не только умением логично и ясно строить свои мысли, но и разумными предложениями.
Когда за окнами часто возникали демонстрации "за" или "против" действий правительства, доходившие до потасовок, Альберт спросил Виктор Петровича:
– Я думаю, что люди для того, чтобы действовать и тем более убивать друг друга, должны верить в идею, которая их оправдывает.
– Всегда найдется теория, оправдывающая любые действия человека или группы людей. И наоборот, осуждающая их, – спокойно ответил он.
– Неужели в этой орущей и осуждающей всех толпе можно найти тех, кто может понять, что нужно сейчас обществу? – удивился тогда Альберт.
– Идеи рождаются в умах замечательных людей, а побеждают на баррикадах, где простой народ гибнет за них. Историю двигают радикалы, а в упадок государства приводят умеренные, те, кто любит много и хорошо говорить, прикрывая отсутствие конкретных дел. Или, точнее, упуская возможности что-либо изменить.
– То есть выходит, что они осуществляют кем-то разумным продуманную идею вести общество к лучшему?
– Ты прав, должна быть энергия безумства для того, чтобы друг друга убивать. Это энергия идеализации своих представлений о мире и своих интересов. Освобождение своих потребностей от сдерживающих пут. Энергия иллюзии, которая ясно видит противника, который препятствует всем быть счастливыми и свободными.
– Но заблуждение противоположно истине.
– Да, но только она дает решительность, настойчивость, активность – неуемная сила иллюзии.
– Это же ограниченность мышления – видеть только то, что ты хочешь видеть.
– Любая идея что-то абсолютизирует, а многое игнорирует. Другие вещи ее мало интересуют и ждут своего времени. Так что относительно реальности она частично лжива. Хотя это не ее вина. Потому что сама природа противоречива. Но идея всегда ревнива и подавляет все остальные, поэтому она успешно служит для мобилизации сил и концентрации энергии на одном нужном ей направлении.
– По-вашему, любая идея есть предвзятость и односторонность.
– Любая идея, как и идеал, реализуется обществом через иллюзию и страдания. Она решает одни проблемы за счет других. То есть проблемы, не решаемые этой идеей, накапливаются и формируют ту бомбу, которая ее, в конце концов, взорвет. Они все время борются в каждом человеке и в обществе в целом.
– Выходит, человечество всегда решает свои проблемы сначала в теории, а потом на практике.
– Молодец, для начинающего сотрудника госкомитета это прогресс. Усвоил правильно. Идеи появляются намного раньше, если не существуют всегда, на бумаге или в головах, в ожидающем состоянии. Когда приходит ее время, она активизируется и заражает многих людей, как микробы. И готовит практику. Чтобы люди привыкли к этим, как сегодня кажется, совсем понятным лозунгам. Но тогда, когда они появляются, выглядят, мягко скажем, странными.
Этот разговор Альберт помнил хорошо, так же как все, чему учил его, тогда еще молодого человека, этот седой, с прямым высоким лбом, крепкий коренастый мужчина, его первый наставник на государственной службе в те времена, времена кардинальных перемен в стране.
На одной из остановок впереди сели две женщины, хорошо одетые, они громко обсуждали все проблемы свои, соседей и своего района. Альберт стал невольно прислушиваться. Полная женщина в меховой шубе в электричке бурно возмущалась, потом огляделась и потише сказала своей соседке:
– Их фюрер, когда экономика у них была никуда, обеспечил занятость, построил дороги, которые и сейчас в хорошем состоянии. Навел порядок. Правда потом у него началась паранойя. Она не лечится. У нас в подъезде сделали ремонт, новой краской все покрасили. Пишут, сволочи, опять.
Альберту надо было выходить. Жаль, не дослушал, как возрождаются забытые идеи.
Выступление в клубе
Виктор долго готовился к лекции в клубе "Changes". Ведь он остался идеологом перемен после Дока и должен подтверждать звание. Наконец, этот день наступил. В небольшом зале собралось человек пятнадцать. Это те, которые никогда не сменят своих убеждений и веры в идею перемен. И несколько случайных, которые оказались здесь по объявлению на сайте клуба.
Виктор решил начать с чего-то оригинального, чтобы разбудить эту публику, с того, что они точно не знают:
– Интересно, что идея покорения вселенной, или биокосмизма, возникла в эпоху всеобщей разрухи и междоусобицы. Вместе с бестиарией, животной страстью к жизни. Революция сломала общественные узы, сдерживающие их. И все всплыло. Вместе с попыткой построить новое общество, свободное от угнетения, и сделать все желания человека свободными. Все отбросить как общественные путы для личности. Вплоть до экспансии неограниченной воли человека на другие космические объекты.
– Этим интересно и страшно время перемен. Сбрасывая с себя устаревшее платье и неудобные формальности, человек начинает потакать своим животным страстям. Расцветает все чувственное, которое хочет достигнуть пределов. Накопившиеся за многие годы, а может, столетия, ущемленные желания вырываются из оков общественной морали со стоном и истошным криком. Закон компенсации. Противодействие, которое, как пружина, долгие годы была придавлена. И вот она с силой разжалась и больно ударила не только тех, кто ее сдерживал, но и тех, кто оказался рядом в этот час.
Виктор заметил, что в зале стало тихо, к нему стали прислушиваться: значит, вступление неплохое, и, приободрившись, продолжил:
– В природе нет начала и конца, а есть изменения, или перемены. Они происходят по законам борьбы, если угодно. Между отдельными людьми, группами или странами. Исходная точка перемен – подрыв старой морали. Чтобы можно было поступаться принципами. Чтобы дать простор игре свободных сил по гамбургскому счету. Поэтому становятся популярны нигилисты, циники и скептики. Все они, как ржавчина, разъедают нормы устаревшей морали. Мысль Ницше о преодолении человека и переоценке всех ценностей есть мощный призыв к переменам. Но строительство нового общества, не его дело. Это он оставил другим. Поэтому его именем в истории часто пользовались революционеры различной политической направленности. Главное – развалить существующий строй, а дальше что-нибудь придумаем, новое, большое и светлое.
Тут один из приглашенных, мужчина средних лет, с залысиной, одетый в серый костюм, с места сказал:
– Вот вы тут говорите, что в революционное время у людей преобладают животные чувства. Но это не совсем так. Это время идеалистов, которые жизнью своей жертвовали за светлые мечты всего народа. Что они, хотели таким образом удовлетворить свои желания? Я не согласен с вашей трактовкой времени перемен. Это время надежды для людей.
Виктор немного стушевался и даже покраснел от того, что, конечно, нужно было сначала сказать о том, что перемены двигались идеалистами, ведь он хотел об этом говорить.
– Я как раз об этом начал говорить, вы меня опередили. Извините.
– Перемены означают переворот во всем, замену принципов, которые привычны для общества, на другие, часто противоположные. Их могут двигать только люди, которые представляют себе это новое, идеальное общественное устройство, которое сделает всех свободными, равными и счастливыми. Пусть эти идеи даже очень давно забытые и старые. Разве что-то есть более привлекательное и желанное для человека, чем принести людям такой дар? Поэтому в любой области они готовы уничтожать прошлые, привычные, надоевшие взгляды и утверждать новые. Это и есть перемены. Такие идеалисты присутствуют всегда, в любом деле. Мы привыкли видеть их только при смене власти. А они присутствуют везде и всегда, пусть даже на обычном своем рабочем месте. Они своими идеями меняют мир и готовят и совершают перемены.
Виктор посмотрел на того, кто не был согласен с ним насчет разгула животных страстей, и увидел, что тот успокоился. "Значит, убедил и его", – подумал он.
– Но такие люди нужны не всегда. Так уж устроен наш мир – время вскоре требует новых конкретных людей, строителей, которые восстанавливают разрушенное и возводят новое, без всяческих иллюзий и заблуждений. Чтобы дать им путь, происходит устранение людей-идеалистов, инициаторов и активных участников перемен. Таковы немного грустные законы нашей жизни. Эти законы не меняются, просто о них, видимо, не знают те, кто совершают перемены. Потому что после перемен идет стабилизация.
Виктор подумал, что идет не туда. Но вид спокойно сидящего мужчины-оппонента его успокоил. Среди остальных присутствующих было заметно волнение там, где сидели две девушки. Виктор вернулся к характеристике времен перемен, с которой начал:
– Во время перемен ослабляются все запреты. Когда борются главные силы, маленькие люди предоставлены сами себе. Расцветает все. В страну прибывают старые идеологические враги. Издаются ранее недоступные книги, которые не сгорели в кострах. Дует ветер перемен…
Поскольку в зале было мало людей, мужчина средних лет в очках с газетой в руках перебил Виктора:
– Это все понятно. Мы это знаем из истории для пятого класса. Лучше скажите, как выживать в такие времена. Вот что нас больше интересует.
Виктор немного замешкался и сменил свой лекторский тон на манеру собеседника. Перестал заглядывать в написанный текст.
– Есть такие законы перемен, по которым можно выжить. Это плыть по течению и менять свои взгляды, как хамелеон свою окраску, когда переходит на другое дерево. Но не у всех это получается. Часто людям мешает инерция. Вроде он правильно действует, исходя из обстановки и имеющегося у него опыта. Просто ситуация меняется и уходит у него из-под ног, а он продолжает говорить на своем языке, который уже не соответствует новым реалиям. Не успевает и затуманивает мозги. Понемногу дает понять тем, кто против, что он за все новое, прогрессивное. Не называя конкретно, за что. Чтобы не настроить на борьбу старых принципиальных сторонников и дать возможность новым людям делать свое дело. И получается невнятная политика "своим и чужим". Или, согласно китайской стратагеме, "выкрасть балки и подменить колонны, не передвигая дома", чтобы сохранить свое положение лидера. Это всегда кончается крахом. А он выплывает потому, что признаются его заслуги и услуги новой идее. Ведь он не был решительно против, а так себе. Людям, которые ему верили, не всем удается перестроиться. Он возглавлял идею, а в конце оказался против нее. Перемены. Такова жизнь, скажет он. Ведь большинства народа против, и я тоже, как часть народа. И будет честно глядеть в глаза старым сторонникам.
– Это про кого? – удивленно спросил тот же мужчина.
– Известно про кого, про лидера перестройки, – ответила женщина в возрасте.
Виктор был поражен. Ведь он имел в виду людей типа Дока, которые резко поменяли свои взгляды, оставив всех в недоумении. А вышел на… Надо же, как понимают речь. Но пусть думают, как хотят. Он переубеждать не будет. Нужно только немного взбодрить публику.
– Не надо бояться перемен. Они несут в себе всегда что-то хорошее. Нужно только разглядеть его и сохранять твердость в самом главном. Видится и запоминается прежде всего плохое. Оно всегда оставляет глубокий след. Но кто был никем, тот станет всем – это ведь лозунг перемен. И наоборот. Это касается не только отдельного человека. Не только. Нужно быть готовым к ним. Быть гибким и упругим, чтобы противостоять, когда рядом все рушится и никто не знает, что будет завтра. Все, что теряет гибкость – отмирает. Перемены против стабильности, которая рождает застой и "жирное пузо". Незнание, что будет завтра и к чему готовиться, составляет суть страха перед переменами. Для обычного человека. Перемены выбивают у него почву из-под ног. Беспочвенность. Другие надеются на лучшее. Для них хуже уже не будет, и они верят в перемены.
Виктор подумал, что опять начал хорошо, а кончил за "упокой". Не надо было сначала говорить про твердость, а потом про гибкость. А про "наоборот" после слов "кто был никем, тот станет всем" совсем не уместно. "У меня всегда, что-нибудь портит выражение мысли. Всегда какое-нибудь противоречие. Этот скромно одетый молодой человек, похоже, из приличной семьи, и ему может это не понравиться. Нужно исправить впечатление". Виктор вытер пот со лба.