От улыбки станет всем…?
В ресторане средиземноморской кухни "Счастливая пиранья" наступили новые порядки.
Небольшой уютный ресторанчик располагался на тихой улочке в старом районе города, чуть в стороне от центральных улиц, по которым носится толпа ошалевших от обилия впечатлений туристов и искателей развлечений. Ресторан славился среди ценителей хорошей кухни, кроме того, там было приятно провести время небольшой компанией. Интерьер соответствовал выбранному стилю - стены, казалось, сложенные из кусков необработанного песчаника, грубоватая деревянная мебель и простые глиняные светильники на столах. Под потолком висели рыболовные сети, а чуть ниже - очень увеличенные муляжи целой стаи пираний. Картину дополняли приятная тихая музыка и живописные костюмы официантов, выдержанные в "национальном пиратском стиле".
Официанты деловито сновали по залу. Кто-то, обслуживая гостей заведения, сдержанно улыбался, кто-то практиковал искусство "внутренней улыбки". Начальство не придавало этому особого значения: главное чтобы посетителям здесь нравилось и хотелось придти еще.
Все началось с того, что директор ресторана обнаружил среди утренней почты конверт с логотипом какого-то бизнес-центра. В конверте находилось приглашение на курс лекций: "Как сделать работу более эффективной без дополнительных капиталовложений". Какой руководитель откажется от такой ценной информации?
С курсов директор вернулся переполненный новыми идеями, и сразу же принялся активно воплощать их в жизнь. Для начала весь персонал ресторана, от управляющего до уборщиц, прошел множество психологических тестов. Некоторые из них сначала казались безобидными и даже забавными, например, нарисовать животное, которого нет в природе. Сотрудники веселились вовсю, давая волю своей фантазии. Вот только выводы из результатов теста были сделаны совсем не шуточные. У животного, нарисованного барменом, оказались громадные клыки, торчащие кверху, что было истолковано как агрессия, направленная на вышестоящих лиц, со всеми вытекающими, для бармена, последствиями. Охранник же, изобразивший нечто, напоминающее гибрид кролика и овечки, моментально был объявлен несоответствующим занимаемой должности. Зато на следующем задании неожиданно отличился один из подсобных рабочих. Требовалось самым лучшим образом нарисовать человека, занятого каким-нибудь делом. Вспомнив спортивную молодость, тот изобразил альпиниста, лезущего вверх по склону горы. По мнению директора, это означало неудержимое стремление к карьерным вершинам…
Вслед за этим последовала новая напасть - сочинение. За выходные всем предлагалось изложить на бумаге мысли на тему: "Десять положительных качеств, необходимых в работе официанта", "за что я люблю свою работу" и тому подобное. С разной степенью неудовольствия, но сочинения все-таки были написаны.
* * *
Персонал ресторана начал потихоньку привыкать к новым чудачествам директора, гадая между собой, скоро ли ему это надоест, как вдруг случилось нечто, уж вовсе не лезущее ни в какие ворота. Придя на работу, все увидели на дверях помещений в служебной части ресторана красочные таблички: "от улыбки станет всем…", дополненные изображением улыбающегося рта. Теряться в догадках, что означает эта цитата из детской песенки, долго не пришлось. На доске объявлений висел новый приказ. Отныне каждый сотрудник, при виде гостя ресторана, директора или менеджера, должен непременно улыбнуться. Тот, кто этого не сделает, будет оштрафован на пятьдесят рублей, которые пойдут в фонд праздничной корпоративной вечеринки.
Сначала все это было воспринято как розыгрыш; не будет же директор и в самом деле заниматься подобными вещами, но, после того, как один за другим было оштрафовано несколько человек, все, наконец, поняли, что это не шутка. Нельзя сказать, что пятьдесят рублей были для них большими деньгами: многие просаживали гораздо большие суммы в карты или в салоне игровых автоматов, но лишиться полтинника вот так, за здорово живешь, как-то обидно.
Первой мыслью почти всего коллектива было уволиться и поискать себе другое место работы, где начальство без вывертов. Но на новом месте еще неизвестно что будет, а здесь и зарплата неплохая и коллектив, который работает вместе не один год. К тому же, как сказал кто-то из классиков, человек ко всему привыкает.
К тому же, хочешь, не хочешь, а распоряжение надо выполнять. И сотрудники ресторана принялись улыбаться. Но улыбка, если ее вызвать в принудительном порядке, превращается в полную свою противоположность. Официанты, охранники, повара и посудомойщицы старательно растягивали губы в подобии американской улыбки, отпуская шутки насчет собаки Павлова. Ничего, говорили они, еще немного и условный рефлекс заработает.
Рефлекс заработал и даже лучше, чем ожидалось. Сначала вымученные улыбки стали автоматически появляться при виде посетителей и начальства, потом при виде друг друга, потом при виде любого движущегося предмета. В кулуарах, где "правило улыбки" тоже действовало, было, немного легче. Те, кто еще мог относиться к происходящему с юмором, изображали жуткий вампирский оскал, встретив в темном коридоре кого-нибудь из начальства. И не придерешься - велено улыбаться, вот она улыбка, получите и распишитесь, а насчет всего остального распоряжения не поступало.
Лица официантов стали похожи на жутковатые восточные маски. Многие, проходя мимо загадочно улыбающихся охранников, испытывали настоящий страх. Чего это они так скалятся, а вдруг возьмут, да и укусят? Сладко улыбающаяся уборщица, случайно встреченная в туалетной комнате, наводила на самые нехорошие мысли. Посетителям так и хотелось спросить, что за странный вирус поразил коллектив ресторана и заразно ли это.
Для персонала радости тоже было мало. Как сосредоточиться на своих прямых обязанностях, когда мускулы лица так и сводит от непривычного положения, да и к тому же не покидает беспокойство: вдруг вовремя не улыбнешься. Некоторые, выйдя на улицу после окончания рабочего дня, забывали привести лицо в порядок и долго удивлялись, почему народ на улице и в транспорте отодвигается от них, как-то странно поглядывая. Один особенно усердный сотрудник привел в изумление коллектив клиники красоты. Он пришел туда с книгой "Человек, который смеется" и попросил сделать себе такое же лицо, как у главного героя.
Атмосфера в ресторане изменилась и не в лучшую сторону. Провести вечер среди людей, которые так странно себя ведут, не очень-то приятно. Количество посетителей резко снизилось; теперь официантам только и оставалось, что подпирать стены, бессмысленно улыбаясь куда-то в пространство. А впрочем, теперь это было едва ли не единственное, что они умели делать, как следует. Случайные посетители, забредавшие сюда по старой памяти, должны были долго объяснять, что им нужно и повторять названия блюд по несколько раз. Некоторые, не выдержав, уходили, сопровождаемые все теми же приклеенными улыбками.
Неизвестно, к чему бы все это привело, если бы не счастливый случай. В город приехал бывший однокурсник директора, который много слышал о "Счастливой пиранье" и решил заглянуть "на огонек". Вместо процветающего заведения он увидел странную картину. Несмотря на то, что уже давно наступил вечер, зал был практически пуст. Все сверкало, кругом не было ни пылинки, но вошедший не мог отделаться от ощущения, что кругом все затянуто паутиной. Официанты застыли возле стен как манекены, только один от нечего делать полировал салфеткой блестящий металлический поднос, во весь рот, улыбаясь своему отражению.
Совершено сбитый с толку, посетитель прошел дальше и всюду видел одно и то же: все улыбались и это было единственное их занятие. С трудом добившись ответа на вопрос, где находится кабинет директора, он направился туда, чувствуя все возрастающее беспокойство.
Секретарша в приемной была, пожалуй, единственной, чья улыбка не вызывала удивления: ей улыбаться по должности положено. Но ответить, свободен ли начальник, она почему-то не пожелала. Усиленные попытки завладеть ее вниманием тоже ни к чему не привели. То, что происходило в кабинете, не отличалось от уже увиденного. Директор сидел за столом и перелистывал какие-то документы, почему-то держа их вверх ногами. Улыбка его чем-то напоминала счастливый оскал муляжей-пираний, украшающих зал.
В полном недоумении посетитель вышел в коридор. Что могло случиться с ними со всеми? Может быть, им нужна помощь? И тут взгляд его упал на табличку, косо висящую на одной из дверей. Там была отпечатанная на компьютере надпись: "от улыбки станет всем…" Так вот в чем дело! Бывший однокурсник директора вынул авторучку и подписал одно-единственное слово, которое невозможно привести здесь, но которое точно отражало сложившееся положение вещей.
Не успел он дописать последней буквы, как за его спиной раздался смешок. Метрдотель случайно проходил мимо и прочел фразу, завершенную таким неожиданным образом. Представительный мужчина средних лет буквально зашелся от смеха, потеряв всякую солидность. Вскоре к нему присоединилась секретарша, бухгалтер и охранник, потом из зала поднялось еще несколько человек…
Непонятно каким образом, но за считанные мгновения надпись "в новой редакции" стала известна всему коллективу ресторана. Никогда еще в этих стенах не звучало такого дружного и искреннего смеха. Хихикал толстый повар, шепотом повторяя моментально ставшую знаменитой фразу, надрывались от смеха грузчики на заднем дворе, охранники издавали громовое ржание, от которого все голуби на улице в ужасе разлетелись. Даже директор смеялся без умолку в своем кабинете, катаясь по ковру и дрыгая в воздухе толстыми коротенькими ножками. Посетители так и не узнали причину бурного веселья, но общее настроение захватило и их.
Вдоволь отсмеявшись, все потихоньку разошлись по своим местам. На следующее утро обнаружилась, что лица сотрудников снова стали спокойны и доброжелательны, идиотские улыбки исчезли, будто их никогда и не было. И никто больше не заставлял никого улыбаться. Таблички со строчкой из детской песенки канули в прошлое, будто их и не было, а приказ за номером таким-то был отменен самым официальным образом. Хотя, нет: одну из табличек, ту самую, директор распорядился вставить в рамку и повесить в кабинете как предостережение самому себе. Надо ли говорить, что следующее приглашение на семинар "со специальной скидкой как особо отличившемуся слушателю" было сразу и решительно отвергнуто.
А ресторан "Счастливая пиранья" по-прежнему процветает. Вот только муляжи улыбающихся рыб с потолка теперь убраны. Директору отчего-то стало неприятно их видеть. Кроме того, у коллектива ресторана появилась своя фирменная шутка, понятная лишь посвященным. Стоит кому-нибудь промычать или просвистеть несколько тактов из песенки про улыбку, как всех остальных разбирает неудержимый смех. Вот вам и собака Павлова!
2004
Прощание с помойкой
В магазин, торгующий постерами, вошел покупатель. Нет, все было не так: сначала перед самыми дверями затормозил темно-синий мерседес, шофер в фуражке и белых перчатках почтительно открыл заднюю дверцу. Из машины появился господин лет тридцати в дорогом, немного старомодном костюме. Непонятно откуда, рядом с ним возник телохранитель, именно такой, какими их изображают во всех западных фильмах: крепкий молодой человек с движениями змеи или дикого кота. Для полноты картины не хватало только стрижки ежиком и черных очков.
Телохранитель осторожно заглянул внутрь, окинул все вокруг подозрительным взглядом, по-собачьи понюхал воздух и, не найдя ничего опасного для хозяина, посторонился и замер аллегорией бдительности.
Молоденькая продавщица, увидев какая важная персона удостоила магазин посещением, подскочила на месте, поспешно отложила детектив и, едва не подавившись жевательной конфетой, выскочила навстречу покупателю:
- Вам подсказать что-нибудь?
- Я бы хотел что-нибудь на петербургскую тему, классическое и, вместе с тем, современное - ответил мужчина, разглядывая картины, развешанные на стенах: около десятка деревенских пейзажей, натюрмортов, что-то немыслимо абстрактное, но ничего из того, что ему требовалось.
"Сейчас уйдет, а вместе с ним шикарный процент с выручки и моя сегодняшняя премия" - испугалась продавщица. Она торопливо схватила со стола каталог и сунула его в руки слегка растерявшемуся мужчине:
- Петербургская тематика очень популярна; сейчас все, к сожалению, раскуплено, но вы можете сделать заказ по каталогу. Вот, например, эта картина пользуется наибольшей популярностью. Она называется "Прощание с Мойкой"…
- Что же, "Прощание с Мойкой" так "Прощание с Мойкой", вполне подходит. Как я могу оформить заказ?
- Сейчас я заполню бланк, на котором укажем все ваши пожелания по размеру и оформлению, в течение недели ваш заказ будет готов.
- Хорошо, вот вам моя визитная карточка. Позвоните, когда сделаете. Я заеду и, может быть, выберу что-нибудь еще.
На белоснежном картонном прямоугольнике с золотым обрезом значилось: "Фролов Денис Михайлович, страховая компания "Надежность", директор по персоналу".
Девушка торопливо писала, радуясь, что не упустила выгодного покупателя и тут ей почему-то вспомнилось, как младший братишка прыгал вчера на одной ножке, радостно выкрикивая: "Мойка-помойка, Мойка-помойка!" Продавщица не заметила, как ее рука сама собой вывела на фирменном бланке: "Прощание с помойкой". Она отдала заполненный листок курьеру, тот отнес его в мастерскую. Там прочли, посмеялись и выполнили заказ как положено.
Через неделю важный посетитель снова появился в магазине. Работала в тот день другая продавщица, новенькая. Она долго копалась в бумагах, потом нашла нужный бланк:
- "Прощание с помойкой" ваш заказ? Да, он уже готов, сейчас принесут.
- Прощание с… чем? - изумленно произнес мужчина.
- Какие-то проблемы? - раздался женский голос. Рядом стояла блондинка средних лет в бордовом деловом костюме с бейджем "Надежда, менеджер".
- Все в порядке, Надежда Феликсовна, выдаю заказ: "Прощание с помойкой".
Взглянув на бланк заказа, Надежда Феликсовна покраснела, став одного цвета со своим костюмом, и принялась рассыпаться в извинениях, мысленно изобретая самые страшные кары для того растяпы, который позволил себе… Вероятно, догадавшись о ее намерениях, мужчина протянул руку к своему заказу и улыбнулся:
- А знаете, для меня эта оговорка более чем символична. Теперь я даже с большим удовольствием повешу картину у себя в кабинете.
* * *
В нескольких километрах от города находилась Помойка. Не заметить ее было просто невозможно - целый горный хребет из мусора, по размерам ничуть не уступающий настоящим. У тех, кто осмеливался подойти поближе или вступить на территорию Помойки, сразу же возникало стойкое ощущение, что они вдруг перенеслись, если не в другое измерение, то на другую планету, это точно.
Там были равнины, каньоны, горные цепи, пещеры, известные лишь посвященным, месторождения "полезных ископаемых" или, наоборот, гиблые места. Одним словом, целый мир.
Запах, исходивший от Помойки, отпугивал посторонних или любопытствующих, которые время от времени забредали сюда: ни с чем не сравнимый запах гниющих пищевых отходов, отсыревших тряпок, трухлявого дерева и чего-то еще, чему подходит только слово "помойка" и никакое другое. Или, смотря по обстоятельствам, наоборот, запах приманивал тех, кто надеялся заработать без особого труда.
Рассказывают, что когда-то давно границы Помойки были четко определены, а мусор, который свозился туда, частично разбирали и развозили по предприятиям в качестве сырья, частично уничтожали, одним словом, перерабатывали. Потом до мусора никому не стало дела, а гигантские грузовики все свозили и свозили отбросы со всего пятимиллионного города. Помойка постепенно разрасталась; ее площадь, которая сначала не превышала километра, становилась все больше и больше. Жители окрестных поселков с тоской поглядывали в сторону неприятного соседа, морщили носы от доносящихся до них ароматов и прикидывали, кому бы продать свою скромную недвижимость, пока это еще возможно. Многие, у кого была родня в городе или где-то еще, просто бросали дома и, не оглядываясь, удирали из этого отвратительного места. Помойка продолжала наступать; она поглотила один из таких поселков, полностью похоронив его под мусором. Потом под завалами мусора исчезли близлежащие совхозные поля, развалины фермы, гаражи. На очереди был следующий поселок, уже покинутый жителями.
Если быть совсем точным, поселок еще не стал частью Помойки: там можно было пройти, почти не поскальзываясь на кучах пищевых отходов и не рискуя переломать себе ноги о самые разные предметы; грузовики еще не вываливали на его улицы горы отбросов. Сады и огороды пока не пришли в окончательное запустение. По поселку бродили тощие одичавшие кошки и собаки, брошенные хозяевами.
В домах, которые еще не успели обветшать и развалиться без хозяйской заботы, жили люди. Нет, они тоже не были в полном смысле этого слова гражданами Помойки. Те жили где-то в ее глубине, за горами мусора, уходящими за горизонт. Внешне они были весьма отдаленно похожи на людей - грязные, обросшие, одетые в самые невероятные лохмотья, пропитанные неистребимым запахом Помойки. Разговаривали они на каком-то своем "птичьем" языке, который состоял частично из ненормативных выражений, частично из претендующих на изысканность старомодных речевых конструкций и маловразумительных междометий. Рассказывали, что многие из них были детьми Помойки - младенцами, оставленными беспутными матерями в мусорных контейнерах выросшие среди отбросов и не знающими никакого другого мира кроме Помойки.
Помойка давала им все необходимое: пропитание, в виде просроченных или бракованных партий продуктов, одежду, которой всегда хватало тут в изобилии, постоянный заработок в виде бутылок, пивных банок и прочего, что можно было сдать в пункте, открытом неподалеку предприимчивыми гражданами. Платили там, конечно, не так, как в городе, но зато не нужно было ехать со своей добычей в общественном транспорте, пугая всех своим видом и неизбежно напрашиваясь на скандал, не говоря уже о том, что за транспорт надо еще и платить; а так удобно и никаких хлопот. Заработанные таким образом копейки тратились, как правило, в гастрономе в ближайшем поселке: покупалась самая дешевая выпивка, сигареты, а что еще надо?
Рассказывали также, что граждане Помойки живут стаями и охотятся на гигантских крыс, обитающих в мусоре. И совсем уж вполголоса рассказывали о мутантах, поселившихся когда-то давно в одном из самых гиблых мест, - Химическом каньоне, стены которого светятся по ночам.
Обитатели поселка еще недалеко ушли от того мира, где живут нормальные люди. Они пытались заботиться о внешнем виде и, разумеется, по меркам Помойки, выглядели чистыми и респектабельными. Многие из них обставляли свои домики найденным на свалке антиквариатом, некоторые, вместо того, чтобы сдать в макулатуру выброшенные кем-то книги, составляли себе из них целые библиотеки. Один чудак собрал таким образом великолепную коллекцию игрушек разных эпох, начиная от дореволюционных кукол с фарфоровыми головами и деревянных лошадок и заканчивая современными Барби и трансформерами.