- А мы с тобой сейчас пойдем к нему и расскажем о ней, - невозмутимо продолжил Лихолит. - Мне нужно оружие, и я куплю его у Капитана, заплатив "красной ртутью", которую завтра привезет ему Васильев.
- Не понял? - удивился Врублевский. - Вы их обманули? Никакой "красной ртути" нет?
- Я никого никогда не обманываю, - обиделся Лихолит. - "Красная ртуть" действительно лежит в той самой "захоронке", которую я выдал Васильеву. И сертификат там же… И засада тоже там. И ребята из ФСК с нетерпением ждут "курьера", чтобы отследить канал переправки за рубеж. И тут является "целый подполковник", забирает "захоронку" и везет "вору в законе" Капитанову, который, в свою очередь, имеет выходы за рубеж… Представляешь, как Капитан и Васильев влипнут? Им долго придется доказывать, что они не верблюды, тем более, что времени для того, чтобы все оформить официально, у Васильева не так уж и много… Вряд ли им кто-то поверит…
Врублевский представил себе эту картину, и ему стало не по себе.
- Они же не станут скрывать, откуда получили эту информацию, - сказал он. - И вы можете нажить себе таких врагов, которых извинениями не задобришь.
- ФСК? Не думаю, что они сильно обидятся на меня, даже если воспримут информацию Васильева всерьез. Вся шумиха вокруг "красной ртути" затеяна только с одной целью - выявить возможные каналы контрабанды компонентов для создания ядерного оружия. Они смогут представить цепочку Васильев - Капитанов как организацию торговцев оружием. Меня "вписывать" в эту схему невыгодно. Одно дело выявить канал и получить за это благодарность от начальства, и совсем другое дело выявить провокацию, получить по ушам и остаться в дураках. К тому же у меня есть, что им сказать. У меня заготовлена прелестнейшая версия, которую они с удовольствием проглотят. Что же касается Васильева и Капитанова… С Капитаном даже церемониться не станут, а Васильева… Я думаю, его в лучшем случае сошлют в такую глухомань, что этот городок покажется ему столицей мировой культуры. Разумеется, останутся "особо приближенные лица", знающие правду. Наподобие этого "засланца" - гардеробщика, но… Будет совсем неплохо, если они разозлятся… А они обязаны разозлиться, получив такой подзатыльник от начальства… Будет просто прекрасно, если они разозлятся.
- Почему?
- А вот этого тебе знать пока не следует… И Васильев и Капитанов в той или иной степени представляли власть в этом городе, и власть самую действенную, потому как - тайную. Но они предпочли попустительствовать, потому как это им было выгоднее и безопаснее. Теперь им придется заплатить за это.
- Но откуда вы узнали о "захоронке"? Я не верю в такие совпадения…
- Если быть честным до конца, то эту "захоронку" когда-то устраивал я лично. Всего тебе знать не нужно, скажу лишь, что были "веселые" времена, когда мы успешно выкачивали деньги из стран, мечтавших о создании собственного ядерного потенциала, продавая им под видом "компонентов ядерного оружия" ничего не значащую туфту. А потом использовали эту сказку вторично, уже для выявления подпольных торговцев оружием - не пропадать же идее… Долго рассказывать, да и ни к чему тебе это знать. Меньше знаешь - лучше спишь… Поторопимся, чтобы успеть застать Капитана. На сегодня это будет последняя "мелкая пакость". Завтра займемся пакостями покрупнее, и дальше - по нарастающей…
- Он - ненормальный, - шепнул Врублевский Сидоровскому, - Или я ни черта не понимаю в людях. Он - псих, я это тебе точно говорю!
- Сидоровский покосился на расположившегося в кресле Лихолита. "Суперстар" учил устроившуюся у него на коленях девочку делать из бумаги забавных зверушек, кораблики и самолетики.
- Тем лучше для нас и тем хуже для Шерстнева, - ответил Сидоровский. - Лично я ничего не имею против того, чтобы он его на кусочки порезал. В конце концов у нас свободная страна, и каждый имеет право быть психом, если он этого хочет.
- А у меня начинает возникать подозрение, что все будет совсем не так, как нам это кажется, - сказал Врублевский. - Знаешь, что он сегодня сделал? Выпорол Филимошина, натравил кураторов "комитета" на "воров в законе", а кураторов, в свою очередь, подставил под питерское ФСК… И сказал, что это - "мелкая пакость". Если это - "мелкая пакость" косвенным виновникам, то я могу себе представить "крупную пакость" непосредственным участникам.
- Я согласен и на "крупные пакости", - упрямо сказал Сидоровский. - Лично я с удовольствием запер бы Шерстнева в одной комнате с Чикатило, Куликовым и Иртышевым и продержал бы там недельку. Но за неимением Чикатило, придется довольствоваться Лихо- литом.
- Это еще вопрос, кто из них опасней, - задумчиво протянул Врублевский. - Меня не покидает ощущение, что мы собрались идти на охоту с баллоном ядовитого газа. Не прилечь бы нам рядом с кроликами и медведями… Может, ну его, к черту? Два здоровых мужика, справимся и сами?..
- Ты уже "справился", - посмотрел на него Сидоровский. - И тебя-то как раз нужно "травить" вместе с прочим "зверьем". Даже не надейся, что после всего этого я про тебя забуду. Жив останешься, но жить будешь в тюрьме.
Врублевский покосился на Лихолита и показал Сидоровскому безымянный палец. Сидоровский налился краской ярости, но тоже скосил глаза на благообразного старичка, держащего на коленях девочку, и прошипел:
- Готовься!
- Всегда готов! - вскинул в "пионерском салюте" руку Врублевский.
- К чему вы готовы? - обернулся к ним Лихолит.
- К работе, - в один голос заверили они. - Хоть сейчас!
- Сейчас не надо, - сказал Лихолит. - Все нужно делать вовремя. Не торопитесь, придет и ваше время. Завтра поработаете еще денек "на подхвате", а послезавтра… О! Это не ваш старый знакомый выступает?
На экране старенького черно-белого телевизора лучезарно сиял белозубой улыбкой новоявленный банкир Березкин. Широко размахнувшись, бывший "авторитет", словно бумеранг, запустил в синее небо кредитную карточку. Пробив атмосферный слой, она устремилась в необъятные просторы вселенной, на глазах превращаясь в огромный сверкающий шар с "хвостом" из пачек долларовых купюр. "Мы поднимем ваши доходы до космических высот, - пояснил Березкин зрителям. - Ваша жизнь станет похожа на яркую комету посреди черного неба, и с невероятной скоростью мы помчимся к богатству. Вместе с нами вы сможете пробиться через тернии к звездам. Доверяйте нам. Комета-банк".
- Улетели чьи-то денежки, - усмехнулся Лихолит. - С космической скоростью улетели…
- Жаль, что и его сейчас нет в городе, - сказал Сидоровский.
Не переживай, - утешил его "суперстар", - он теперь деньгами крепко к месту привязан, никуда не денется… Но оставим его до поры, до времени и вернемся в день сегодняшний. Вернее - в вечер. Предлагаю устроить ужин при свечах. С шампанским… Как идея?
- Какой там "ужин при свечах", - отмахнулся Сидоровский. - Не до шампанского… Лично у меня нет никакого настроения веселиться.
- Это уж точно, - поддержал его Врублевский. - Свечи и шампанское - это праздник, веселье… Не до веселья сейчас.
- Но дни рождения-то никто не отменял, - обиделся Лихолит. Все с недоумением посмотрели на него.
- А у кого день рождения? - спросила Света.
- У меня, - сказал Лихолит. - Мне сегодня исполняется ровно шестьдесят.
- Шестьдесят? - задумалась Света. - Это шесть и еще нолик? Столько же, сколько и мне, но с ноликом?
- Да, - рассмеялся "суперстар". - Шесть лет и нолик.
- У-у, - протянула она, - много… А торт будет? А подарки?
- Не знаю, - признался Лихолит. - Видишь, какие у них рожи стали? Словно они и не подозревали, что у людей время от времени бывают дни рождения…
- Это правда? - спросила Лариса. - У вас сегодня действительно день рождения?
- Но ведь родился же я когда-то? Значит и день рождения должен быть, - ответил Лихолит. - Невзирая на неприятности, проблемы и головную боль… Ну, мы будем меня поздравлять, или нет?.. А раз будем, то срочно помогайте мне приготовить праздничный ужин… Григорий, друг мой, твой путь опять лежит в магазин. Право слово, регулярные прогулки на свежем воздухе пойдут тебе только на пользу. От работы в закрытом помещении, пропахшем красками и скипидаром, ты стал похож на портрет работы Пикассо… А вам, мои юные друзья, предстоит наряд на кухню. Корнеплоды с нетерпением ждут вас. И не делайте таких постных лиц. Сегодня я, так и быть, покажу вам, как умеют гулять офицеры старой гвардии. Шампанское будет литься рекой, а струны на гитаре к завтрашнему дню провиснут, как веревки от белья! Это я вам обещаю!
И он сдержал свое обещание. В этот вечер скучать Лихолит не давал никому. Он так артистично рассказывал анекдоты и веселые истории из своей насыщенной приключениями жизни, так остроумно шутил и так красиво пел, аккомпанируя себе на гитаре, что к концу вечера даже на лице хмурого Сидоровского промелькнуло какое-то подобие улыбки. Глядя на них со стороны, можно было предположить, что дети и внуки празднуют день рождения любимого дедушки. Старый негодник умудрился напоить даже Ключинского, и художник весело притоптывал в такт исполняемой Лихолитом мелодии.
- Правильно! - воскликнул Лихолит, посмотрев на барабанящего ботинком по полу Ключинского. - Танцы! Как же я забыл про "изюминку" любого вечера? Старею… А ведь я даже знаю, кого я приглашу на танго, - он лукаво посмотрел на Ларису.
- Я… я не могу, - испугалась девушка.
- Более молодые кавалеры? - презрительно скривился "суперстар". - Это исключено. Во-первых, у меня сегодня день рождения, и они просто обязаны уступить мне, а во-вторых… Пусть только попробуют не уступить!
- Нет, дело не в этом. Просто я… я не умею танцевать, - призналась она, - Тем более - танго…
- Ты не умеешь танцевать танго?! - возмущенно взревел Лихолит. - Ты говоришь мне, что не умеешь танцевать танго?! Ужас! Позор! На твоем месте я уже давно свел счеты с жизнью! В тот самый момент, как только понял, что не умею танцевать танго! О, молодежь, зеленые стручки гороха! Вы гонитесь за ветреными желаниями и зыбкими иллюзиями, и упускаете из виду все самое ценное и вечное… Кто сказал тебе, что ты не умеешь танцевать танго? Плюнь в глаза этому негодяю - он тебя обманул! Все мы умеем танцевать танго, это заложено в нас от рождения. Просто с годами мы забываем об этом. Пойдем, я помогу тебе вспомнить, как ты танцевала до своего рождения, в вечности, задолго до того, как выбрала эту прекрасную, но столь ленивую и забывчивую оболочку… Как можно говорить, что ты не умеешь танцевать? Таких людей просто нет. Танго умеют танцевать все. Нужно только вспомнить об этом…
- Но у меня нет ни проигрывателя, ни магнитофона, - смущенно признался Ключинский. - Как же вы будете танцевать?
- Это не беда, - поднялся Врублевский. - В этом я смогу вам помочь.
Он вышел в соседнюю комнату и вернулся со скрипкой. Подвинтил колки, наладил смычок, вскинул скрипку к плечу…
Танцевать Лихолит умел. Он так умело вел свою партнершу, что никто и подумать не мог, что девушка танцует танго первый раз в жизни. Может быть, он не так уж и ошибался, уверяя, что танцевать умеют все, только некоторые забывают об этом. А может быть, просто все, что он делал, было настолько профессионально, что даже действия его партнеров сливались с его работой естественно и гармонично. Старый вояка удивительно преображался в танце, скользя по комнате с легкостью и изяществом тридцатилетнего балетмейстера. Все присутствующие откровенно любовались красивой парой. На лице девушки проступила женственная мягкость, волосы мягкими волнами струились по плечам, стекая на спину, и в горделивой осанке все явственней проступало высокомерие - эта маленькая слабость, присущая всем красивым и желанным женщинам. Танго, этот иллюзорный миг красоты, цветок, брошенный между стальными челюстями цивилизации, сладкий сон между жесткой реальностью дней. Танго словно стерло эти странные маски, которые они вынуждены были носить в эту смутную и такую прагматично-примитивную эпоху, смыло из памяти грязь последних десятилетий. Не стало проститутки и убийцы. В мягком свете мерцающих свечей танцевали мужчина и женщина…
Когда Врублевский опустил смычок, Лихолит поцеловал ей руку, и на щеках девушки вспыхнул румянец.
- Спасибо, - тихо сказала она, - И прошу вас: не говорите "не за что".
Врублевский и Сидоровский обменялись многозначительными взглядами.
- Предлагаю взять пару бутылок вина и пойти во двор, - сказал Лихолит. - Сегодня изумительно звездное небо. Мы будем смотреть на звезды и пить вино… Это очень важно - смотреть на звезды.
Они долго сидели на завалинке и молчали, думая каждый о своем. Девочка опять забралась на колени к Лихолиту и, склонив голову ему на плечо, дремала. Лихолит погладил ее по голове и чему-то улыбнулся.
- Расскажи сказку, - сонно попросила Света.
- Сказку? - задумался Лихолит, - Хм-м… Ведь помнил что-то… Вроде, про курицу… Там какая-то "запутка" с золотым яйцом вышла… М-да, попросила бы ты рассказать меня краткие технические характеристики ПСМ, проблем бы не было. Хочешь, расскажу тебе про ПСМ? Отличный, суперплоский, восьмизарядный пистолет, несмотря на то, что калибр всего 5,45, мощность выпущенной пули равняется девятимиллиметровой пуле "Макарова"…
- Нет, про Маленького Принца расскажи.
- Про кого?.. Нет, этого я не знаю. Правила конспирации, скрытого наблюдения, искусство грима, рукопашного боя, практическая психология и все, тому подобное - это пожалуйста, а сказки… Я знал бы их, если бы это было необходимо в моей работе… Но необходимости не было.
- У тебя не было дочки? - спросила Света.
- Нет, - чуть слышно ответил Лихолит, - не было…
- Света, пойдем, я уложу тебя спать, - заторопился услышавший этот разговор Ключинский. - Я расскажу тебе сказку. Про Маленького Принца. Пойдем, - он взял девочку на руки и ушел в дом.
Поднялись и Врублевский с Сидоровским.
- Пойдем и мы. Нужно выспаться, завтра будет тяжелый день. Спокойной ночи…
- Неужели вы никогда не были женаты? - спросила Лариса, когда они остались вдвоем.
- Был, - ответил Лихолит. - Но давно… и недолго.
- И сейчас у вас никого нет?
Он с усмешкой посмотрел на нее.
- Я женат на одиночестве. А с этой дамой развод невозможен. Ей можно только время от времени изменять… Не при моей работе заводить семью. Это было бы слишком эгоистично…. и безнадежно.
- Но ведь вы больше не работаете?
- Да? - удивился он. - А я и не заметил… Я бы не рекомендовал тебе, девочка, фиксировать на мне свое внимание. Я из тех, кто никогда не узнает, что такое "естественная смерть". Такие, как я, не умирают в своей постели от старости, болезней и усталости. Искусство быть семьянином мне недоступно, и оно мне не по душе.
- Я и не думала ни о чем таком… Значит, сейчас у вас никого нет?
- Нет. И быть не может. Это абсурд. Пятидесятилетняя бабка - вот мой предел.
- Перестаньте издеваться. Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду.
- Это лишь иллюзия. Этот вечер ненадолго вскружил тебе голову, девочка. Это пройдет.
- Я знаю, что является настоящей причиной. Вы ведь знаете… кем я была?
- Девушкой. Красивой и милой девушкой, - сказал Лихолит, - Была и остаешься.
- Проституткой. И не говорите, что вы этого не знали.
- Знал. Но мне до этого нет дела. Я видел жизнь не из окна библиотеки. Мне доводилось знать девушек из "высшего общества" с душами похотливых сучек, и я видел проституток с глазами герцогинь. Поверь, глядя на тебя, я в самую последнюю очередь думаю о том, кем ты была вчера. Ведь это было вчера. А сегодня - уже сегодня… А прошлое… Прошлое - это опыт. У меня его тоже немало. Но как говорил Ницше: "Все, что не убивает, делает сильнее". Тебя же твой опыт не убил?
- Не убил… Но его у меня слишком много… Вот потому-то меня и не привлекают молодые парни. У них еще нет такого опыта, чтобы видеть меня "сегодня", а не "вчера" и не "позавчера". Даже если они и попытаются себя пересилить, все равно их воображение будет подкладывать им в постель вместе со мной всех моих клиентов. Да вы и сами видели - и для Врублевского, и для Сидоровского я не более чем товарищ, который оказался с ними рядом в тяжелую минуту. Они не видят во мне женщину… И они еще хорошие люди. Другие или ненавидят, или брезгливо морщатся, или жалеют… Вы первый человек, который видит во мне женщину. Я это чувствую. Вы не осуждаете меня, не жалеете, не пытаетесь философствовать по этому поводу. У женщин очень хорошая интуиция, мой дорогой "суперстар". Я вижу, что вы не принуждаете себя к "естественности"… И я вижу, что нравлюсь вам.
- А кому не нравится красивая женщина? Я старый, похотливый ловелас, и я просто не могу…
- Перестаньте, - попросила она. - Я понимаю, что вы не сдадите своих позиций, но я и не покушаюсь на них. Просто мне очень приятно быть с вами рядом и вот так просто разговаривать. Я бы хотела быть рядом с таким мужчиной, как вы, всю жизнь. Честно. Дайте хоть этой ночью помечтать о несбыточном.
- К чему такой трагизм? Встретишь ты еще отличного…
- Жизнь сделала нас с вами циниками, - невесело усмехнулась она, - а циники могут ошибаться только в одну сторону - в лучшую. А сейчас я очень точна в своих прогнозах. Вы не хуже меня знаете, какая ждет меня судьба. Либо мне придется всю жизнь проводить так, как я провожу, и выбрать себе в пару ничтожество, для которого и проститутка - жена, либо врать тому, кто ошибется во мне. Очень сильно я сомневаюсь, что найдется мужчина, который искренне скажет мне: "И я не осуждаю тебя. Иди, и больше не греши". И так это скажет, чтобы я даже в мыслях не захотела больше грешить. Мужчина, для которого нет разницы, кем я была раньше - графиней или проституткой. Мужчина, за которым чувствуешь себя, как за каменной стеной. Мужчина, у которого крепкие руки и несгибаемая воля. Настоящий мужчина. Такой… каких нынче "не делают".
- Понимаю, - сказал Лихолит. - Жизнь вообще не бывает легкой.
- А я ничего и не прошу, - с присущей женщинам скачкообразностью настроений вдруг обиделась она. - Ничего… Это я так… От шампанского захмелела…
- Понимаю, - повторил Лихолит. - Это пройдет. Останется лишь похмелье… А потом и оно пройдет.
Она с укоризной посмотрела на него и поднялась, намереваясь вернуться в дом. Не меняя интонации, Лихолит распорядился:
- Надень что-нибудь потеплее. Поедем кататься на лодке.
Она остановилась на пороге и изумленно оглянулась:
- Ночью?
- Ночью, - подтвердил Лихолит. - Никогда не каталась? Когда выплываешь на середину озера, кажется, что нет ни берегов, ни времени. Звезды над головой и звезды под ногами, словно ты сидишь в центре вселенной… Когда-нибудь звезды лежали у твоих ног?
- Нет. Они всегда смотрели на меня свысока.
- Сегодня свысока будешь смотреть на них ты, - пообещал Лихолит. - И захвати пару бутылок вина. Не исключено, что нам захочется искупаться в звездах…
Ключинский проснулся от скрипа половиц под ногами возвращающейся в свою комнату девушки. Парой минут позже в дом вошел Лихолит. Несколько мгновений постоял, позволяя глазам привыкнуть к царившему в комнате полумраку, направился было к своему дивану, но в последнюю секунду передумал и, подойдя к этажерке с книгами, присел возле нее на корточки, пытаясь разглядеть названия на корешках.
- Не притворяйся, - не оборачиваясь, сказал он, - я же слышу, что ты не спишь… Скажи мне лучше, где тут у тебя сказка про этого… детского короля?