Своей обстоятельностью она мне напоминает Викторию у Сергея Александровича.
– Александр Николаевич, ваш брат и ваша жена приехали, – докладывает охранник.
Про себя улыбаюсь: не зря первое, что я сделал, – запретил пускать в больницу в неурочное время. Выполняют! А то ведь был проходной двор! Хорошо, что я уже успел по палатам пробежаться! Спускаюсь.
– Саша… – Даша обнимает меня и целует.
Серёжка тут же рядом. Такой красавец в ярком костюмчике! Да и Даша в своём стильном джинсовом костюме выглядит как модель. Готовилась к визиту! Обнимаю и целую Серёжку.
– Здорово, Сашка! – обнимает меня Ванька. – Мы с Антошкой по тебе заскучали. Хоть бы раз домой ночевать приехал!
– Ребята, знаете, как я сам этого хочу? Ладно, пойдёмте!
Веду их на второй этаж в кабинет главврача.
– Давайте тут устраивайтесь, а я сейчас переоденусь и полезу в лифт.
– Димка-то приехал? – интересуется Ванька.
– Они со Скориковым уже с восьми трудятся. А я вот пока палаты обошёл да вас встретил…
– Саша, мы вообще-то приехали сюда тебе помогать, – строго предупреждает Даша. – Скажи, что надо делать.
Вопрос ставит меня в тупик. Откровенно говоря, Елена Михайловна меня в делах сугубо хозяйственных уже подвинула.
Задумываюсь.
– Разрешите? – входит Шитова.
– Здравствуйте, Елена Михайловна! Приехал опять что-нибудь у вас помыть, – Ванька идёт ей навстречу и улыбается.
– Ой, здравствуй, Ваня! – тепло приветствует она его, потом поворачивается к Даше. – А вы, наверно, Даша, жена Александра Николаевича? Он про вас говорил. Здравствуйте! Меня зовут Елена Михайловна. Я – старшая медсестра.
– Здравствуйте! – Даша слегка румянится и бросает взгляд в мою сторону. Похоже, ей приятно, что я о ней говорил. – Елена Михайловна, мы приехали вам тут помочь. А он вот думает, – Даша показывает на меня, – не знает, на какую работу нас пристроить.
– Дашенька, мужики есть мужики! – Шитова смеётся. – Я в процедурной на третьем этаже убираюсь. Если хотите помочь, пойдёмте! И малого берите с собой. Там его и устроим.
– Конечно, пойдёмте!
– Минутку. Александр Николаевич, помните, я говорила, что у меня есть кандидатура на сестру-хозяйку?
– Помню.
– Так вот, она сегодня придёт. Разговаривать будете?
– Может, вы? Я вообще-то лифт собрался чинить… – говорю я неуверенно.
– Вы мне не напомните, кто у нас тут сейчас главврач? – с лёгкой ехидцей спрашивает Шитова.
Молча развожу руками.
– Вот и занимайтесь своими прямыми обязанностями! – сурово предписывает она. – А если что надо будет по "скорой", я в вашем распоряжении. Идёмте, Дашенька!
– А я? – тормозит ее Ванька. – Мне-то что делать?
– В распоряжение Павла Николаевича! – так же сурово отвечает Шитова и, обернувшись, озорно нам подмигивает.
…Ванька увозит моих домой.
– Саша, – Даша теребит мой халат, – я так рада, что Ваня нас сюда к тебе привёз! Я даже и не знала, какой ты у меня замечательный! Елена Михайловна мне всё про тебя рассказала. И ещё сказала, что ты прекрасно сделал операцию. Я тобой горжусь…
– Гордишься знакомством? – с иронией спрашиваю я.
– Дурачок… Ты же всё сам понял!
– Знаешь… Мне это так приятно! – признаюсь я и обнимаю её.
– Саша! Иди лифт принимать! – зовёт Павел.
– Ну ладно, иди! – и Даша меня отпускает. – Звони почаще!
* * *
Как и обещал, привёз Кирилла Сергеевича в больницу для знакомства.
– Знаешь, я волнуюсь, как студент перед экзаменом, – несколько смущённо говорит он, выходя из машины.
– Всё будет нормально! Завтрак закончился. Мы с вами успеваем к началу обхода.
– Я как раз хочу посмотреть, кто и с чем сейчас у нас лежит. Ты, конечно, мне всё рассказывал, но, сам понимаешь, надо самому увидеть.
– Вот сейчас и увидите!
Входим в приёмный покой. Обращаю внимание, как Кирилл Сергеевич окидывает всё вокруг заинтересованным хозяйским взглядом.
– Саша, привет! Съезжу сегодня на птицефабрику, – буквально с порога докладывает Павел и тут только замечает, что я не один. – Ой… Простите…
– Вы, наверное, Павел, мой заместитель, – с улыбкой спрашивает настоящий главврач и протягивает ему руку. – Кирилл Сергеевич Золотов.
– Здравствуйте… – Павел явно смущён.
– Мне Саша рассказывал о вас, – спокойно продолжает Кирилл Сергеевич. – Уверен, что мы с вами будем хорошо работать вместе.
– Я постараюсь, – бормочет Павел.
Видимо, он уже привык, что со мной можно запросто, а тут солидный седой человек.
– Павел, ты погоди пока уезжать, – останавливаю я его. – Сейчас Кирилл Сергеевич тут познакомится со всеми, а потом мы ему всё доложим и согласуем дальнейшие действия. Я верно говорю?
Последнее уже относится к главному.
– Ну, Сашенька, вы уже тут определились, так что я… Моё дело пока лечиться.
– Нет, Кирилл Сергеевич, – неожиданно с улыбкой вступает Павел, – нам, молодым разгильдяям, руководство нужно всегда. Поэтому мы ждём от вас целеуказания, так сказать…
Наш немногочисленный медицинский персонал собран в ординаторской на втором этаже. Кирилл Сергеевич здоровается с каждым за руку. Обращаю внимание, что на него смотрят с нескрываемым любопытством и даже симпатией.
– Уважаемые коллеги, я пока к вам на один день, – извиняющимся тоном говорит Кирилл Сергеевич. – Я бы хотел сейчас пройти по палатам, посмотреть на наших больных. Вы не будете возражать?
Публика нестройно соглашается.
– Кирилл Сергеевич, можно, я тогда по личному плану? – спрашиваю я.
– Нет, Сашенька… Прости, Александр Николаевич! Сейчас главный – ты. Поэтому давай-ка ты тоже с нами.
Вот так. Преклоняюсь перед его умением всё обозначить одной фразой!
Кирилл Сергеевич уже обошёл два отделения. В хирургии долго общался с Семёном Викторовичем. Бросив на меня весёлый взгляд, объяснил ему, что теперь будет легче, поскольку есть второй человек, который возьмёт на себя часть хирургической нагрузки. Остался доволен содержанием операционной и процедурной, отдельно поблагодарив Клавдию Лаврентьевну как главную хирургическую сестру.
В детском отделении Кирилл Сергеевич посидел буквально на каждой кровати и пообщался с каждым маленьким пациентом. Дежурный педиатр Валентина Васильевна просто с открытым ртом смотрела на него, а потом сказала, что в её практике это первый главврач, который проявил такой интерес к детскому отделению. Тут же я поймал весьма неодобрительный взгляд Кирилла Сергеевича. Всё понял.
Сейчас мы в терапии. Пётр Максимович, как видно, в восторге от главного. Его ёрничающего тона я сегодня не слышу. Всё конкретно, чётко и профессионально. Надежда Ивановна явно испытывает какую-то робость. Зато Светлана Сергеевна – образец спокойствия и внимания. В общем, смотрю и тихо радуюсь.
Мы сидим в кабинете главного врача. Мы – это Светлана Сергеевна, Елена Михайловна, Павел и я.
– Ну что, генеральный штаб? – Кирилл Сергеевич обводит нас очень добрым взглядом. – Спасибо! Поверьте, я вашу работу за это время оценил. Александр Николаевич мне многое рассказал после первого посещения, а я Сашу знаю, он наверняка рассказал только половину, поэтому объём проделанного вами мне понятен. И знаете, я вам завидую. Очень хочу быть с вами…
– Сначала реабилитация, – тихо говорю я.
– Не все знают, – Кирилл Сергеевич предупреждающе покашливает. – Вот таких церберов у меня трое. Это два моих друга и… Саша. С ними, увы, не забалуешь…
Переглядываемся и улыбаемся.
– Простите, Кирилл Сергеевич, – подаёт голос из угла Шитова, – когда вы придёте сюда окончательно, таких церберов у вас будет больше. С вашим здоровьем нам уже всё понятно. За вами глаз да глаз нужен.
Павел тихонько фыркает.
– Елена Михайловна тут нас всех в руки взяла, – с тонкой улыбкой объясняет Светлана Сергеевна.
– Ну с Еленой Михайловной мы, я надеюсь, договоримся, – в тон ей подхватывает главный.
– Ой, не зна-аю… – елейно отвечает Шитова, и мы дружно хохочем.
– Ладно. Давайте перейдём на более серьёзный лад, – мягко командует Кирилл Сергеевич. – С врачами, конечно, беда. Попытаюсь поговорить с ректором академии, может, что и получится. Лекарства… Вся надежда на Облздрав.
– Тут один спонсор наклёвывается, – вступаю я. – Отец того парня, которого я оперировал. Правда, какой-то он… В общем, настораживает он меня.
– Ты с этими толстосумами поосторожнее, – в голосе Павла звучит беспокойство. – Ещё ни одного порядочного не встречал.
– И всё-таки они есть, Павел, – убеждённо говорю я, вспоминая Сергея Александровича. – Надо таких искать. Мне бы в город выбраться… Только кто в травме дежурить будет?
– Да… Травматологи нужны позарез, – задумчиво соглашается Кирилл Сергеевич. – А может, райздрав кого-нибудь направит?
– Ольга Николаевна пока не рекомендовала туда соваться. Похоже, там все с бывшей командой повязаны, – поясняю я. – И всё-таки мне надо опять к ней съездить.
– Александр Николаевич, может, я с Семёном Викторовичем поговорю, чтобы он тут эту дыру пока прикрыл? – предлагает Светлана Сергеевна.
– И правда, Светлана Сергеевна, поговорите! – просит её главный. – Сашу… ой, извини, Александра Николаевича надо как-то отпустить хотя бы на пару дней. Ты тогда бы и с Сергеем смог встретиться. Он хочет тебя видеть.
– Что ж… Я поговорю с Семёном Викторовичем, надеюсь, он нас поймёт.
– Эх, да вы не с той стороны начинаете, – вмешивается Шитова. – Надо сначала с Клавой поговорить. Семён Викторович привык с ней работать и чувствует себя без неё неуютно. Я поговорю с Клавой.
– А если в пересменку нужно будет оперировать? – спрашиваю я.
– А мы с вами на что? – лихо отвечает Шитова. – Или я вас как хирургическая сестра не устраиваю?
– С вами – готов идти на что угодно! – я покорно развожу руками.
– То-то же!
Везу Кирилла Сергеевича в город.
– Саша, а это ничего, если Антон пока поживёт у вас с Ваней? – вдруг спрашивает он.
– Ой, конечно, пусть живёт. Только не у нас, а у Ваньки.
– Ну да… Я не сообразил. Ты хоть сегодня выспишься дома?
– Постараюсь. Спасибо Семёну Викторовичу!
– Знаешь, – задумчиво говорит Кирилл Сергеевич, – мне очень понравился наш персонал. А штаб тебе удалось собрать великолепный. Я действительно жутко вам завидую. Это же так интересно!
– Ничего. На вашу долю тоже останется. Вот хорошо бы Павел завтра ещё и с птицефабрикой договорился о поставках.
– Конечно. Хотя то, что совхоз будет нам поставлять по себестоимости, уже отлично. Да! На меня очень хорошее впечатление произвела Марья Васильевна. Заставила меня попробовать прямо из котлов. Я скажу, что в Булуне было не так хорошо с готовкой…
И повисает пауза. Очевидно, каждый из нас вспоминает нашу милую больницу в Булуне и всех, кого мы там оставили…
Сегодня обязательно заеду к Даше.
– Кирилл Сергеевич, я завтра сначала вас отвезу в санаторий, а потом уже поеду по делам.
– Саша! Электрички в Сестрорецк по-прежнему ходят!
– Нет уж… Поедем нормально. Я хочу посмотреть, как вы там устроитесь.
– Глупости это. Лучше поспи подольше.
– Успею ещё.
В квартиру захожу в десять вечера.
Даша тоже меня погнала спать. Пришлось исполнять.
– Здорово! – приветствует меня Ванька. – Ужин готов. Пошли!
За столом рассказываю про визит Кирилла Сергеевича в больницу.
– У тебя там – больница, а у меня тут – клиника… – ворчит Ванька.
– Практикуешь?
– Пытаюсь… Ты меня уговорил, и я взял одну из соседок с гастритом. Точнее сказать, и ты, и она меня уговаривали. – Вместе!
– Ну и как?
– Цыплят по осени считают…
– Дождёмся осени, – соглашаюсь я. – Как у Риты с учёбой?
– А про меня ты уже и не спрашиваешь, – ехидно замечает Ванька.
– Я и так знаю, что у тебя всё в порядке.
– Ты прав. А у Ритки… Конечно, трудности есть… В общем, преодолеваем.
– Она не обиделась, что ты всю субботу у меня провёл?
– Ты знаешь, какая она понимающая душа? И вообще, мне кажется, что… мы, как говорят, созданы друг для друга.
– Дай-то Бог!
– Слушай, Сашка! Давай выпьем? Я так рад, что ты дома! Вон, Антошка тоже доволен, – и он показывает на кота, занявшего третью табуретку. – Когда тебя нет дома, он за стол не садится. Ну что, давай?
– Ну давай по одной…
Выпив, Ванька долго молча смотрит на меня. Сейчас у него какой-то очень грустный взгляд. Мне даже чудится в нём укор.
– Ты чего, Ванюха?..
Молчит. У меня всё аж сжимается внутри, потому что я уже всё понял. Беру табуретку, сажусь рядом, обнимаю его. Господи! Как он ко мне прижался! И тоже обнял. Всё, как когда-то…
– Мне тебя жутко не хватает… в этом пространстве… – тихо признаётся Ванька куда-то в меня. – Помнишь, в первый наш вечер… мы сидели обнявшись и молчали? Это, наверное, высшая степень единения.
Он опять молчит, а я, понимая, что он ещё не всё сказал, боюсь нарушить эту тонкую атмосферу.
– Я тебе говорил уже, что меня бабушка воспитывала в пуританском духе. Она была неласковым человеком. Не знаю, может быть, потому что прошла войну… Она и мне говорила, что мужику незачем лизаться. А мне всё время хотелось ласки. Безумно хотелось ласки… Может, потому я и… поддался… тогда… – Ванька опять замолкает. – Знаешь… Ты действительно стал для меня всем, потому что дал мне то, чего у меня до тебя не было. И поэтому мне тебя всё время не хватает, – наконец он поднимает на меня глаза. – Ты и впрямь для меня и мама, и папа, и бабушка… Все в одном лице. Ты для меня – что-то большое, тёплое, родное…
– Я же твой брат!
– Ты больше, чем брат… Ты – друг! Сказать всё я смогу только тебе. И сейчас, и в будущем. Кто бы рядом со мной ни находился.
– Даже Рита?
– А часто ли мужчины говорят жёнам всё? Я не имею в виду измены. Выплакать свою беду можно не каждому. Потому что не каждый тебя поймёт. Ты же сам говорил, что даже Даше не сможешь сказать больше, чем мне. Верно?
– Конечно, – может быть, слишком поспешно соглашаюсь я, поскольку сразу вспоминаю про Таню. Хотя и Ваньке я боюсь про неё сказать.
– Вот видишь!
– Знаешь, Ванюха… Я вот тебя слушаю, и мне так совестно перед тобой. Ты прости меня. Я действительно сейчас так занят…
– Ну ты мне ещё это объясни! – обрывает он. – Сашка… Я ведь говорил всё не для того, чтобы вогнать тебя в стыд. Мы с тобой взрослеем. Ты – на своём уровне, я – на своём. Вокруг нас появляются другие люди, которые в нас нуждаются. Кирилл Сергеевич, Сергей Александрович с Юрой… Кстати, заехал бы к ним. Ждут они тебя очень.
– Вот завтра и заеду.
– Я хотел сказать, что таких людей будет всё больше и больше… И это хорошо! Мы не должны жить для себя. И всё-таки давай будем находить время друг для друга, ладно?
Ванька опять смотрит на меня так, что я снова тону в его глазах. Не могу удержаться, целую его в лоб.
– Я очень люблю тебя, братишка… – и прижимаю его лицо к своему.
– Мой Сашка, – бормочет он. – С тобой мне никогда ничего не страшно. Даже когда ты далеко…
* * *
Кирилла Сергеевича разместили в санатории вполне сносно. Главное, номер персональный! В общем, тут я спокоен.
Был в Облздраве. Провёл с Ольгой Николаевной ещё один сеанс. Поговорили про обеспечение. Обещала…
Потом был в академии. Сергей Петрович предложил направить к нам на практику двух-трёх старшекурсников-травматологов. Буду советоваться с Кириллом Сергеевичем. Я не думаю, что к нам попадут лучшие. Больница вдали от электрички, добираться трудно, и это серьёзная проблема для возможных сотрудников.
Сижу в кабинете Шахлатого. Не могу к нему не зайти. Уж очень мне нужно знать, что за человек Стариков, который называет его другом своей семьи.
– И как ты отважился? – с улыбкой спрашивает Михал Михалыч.
– Выхода другого не было. Пришлось. Я в Булуне несколько раз ассистировал при таких операциях. Там поножовщины было достаточно.
– Будем считать, парню повезло, что ты не побоялся делать это сам.
– Знаете, Михал Михалыч, я стараюсь работать по принципу "глаза боятся, а руки делают" и, когда у меня возникают сложности, то не борюсь с интуицией. Порой руки всё делают как будто сами. Вообще там сейчас из-за всяких административных дел мало времени остаётся на чистую медицину.
– Трудно? – В голосе Шахлатого я слышу сочувствие.
– Честно? Очень.
– Ничего. Сможешь! Вот придёт твой главный, и тебе станет легче.
– Жду не дождусь, Михал Михалыч. А кстати, что за человек Стариков? Он собрался предложить больнице финансовую помощь в благодарность за сына.
– Неприятный человек. Он не способен на бескорыстные поступки. Во всём ищет выгоду. Не люблю его, но приходится улыбаться. Его сын Саша учился в школе в одном классе с моим внуком. Дружат они. Саша у нас в доме часто бывает. А после того как его родители развелись, особенно часто. Ведь отец отсудил его у матери. Он, видимо, хочет сделать из него своё подобие. И, я бы сказал, пытается плохо влиять на сына. А молодёжь всё впитывает, как губка. Саша ещё, по-моему, его боится… Но, на удивление, старается противостоять влиянию папы. Говоришь, Стариков предложил помощь?
– Собирался предложить, но уехал по делам, не дождавшись, пока сын проснётся.
– Да уж, отец ещё тот… Будь с ним поосторожнее. А его Сашку мне жалко.
Торможу у ворот Сергея Александровича. Это мой последний на сегодня визит. Охранники со мной очень тепло здороваются.
– Хозяин дома? – интересуюсь я.
– Да, только что приехал.
Вхожу в дом.
– Сергей Александрович, Саша приехал! – кричит Виктория, едва увидев меня.
И вот мы уже обнимаемся с хозяином.
– Виктория! Ужин сегодня на троих! – сообщает он, не выпуская меня из объятий. – Ну наконец ты про нас вспомнил!
– Да не забывал я про вас, честное слово!
– Шучу я. Мне Ваня всё рассказал, как ты там крутишься. Как Кирилл Сергеевич устроился?
Понимаю, что "разведка доложила точно".
– Хорошо устроился. Персональный номер! Теперь туда буду к нему на доклад ездить.
– А как тот парнишка с ножевым ранением?
– Потихоньку идёт на поправку. Его папаша приезжал. Наорал на меня за то, что я его оперировал, а потом извинялся. В общем, какой-то крутой. Стариков фамилия.
– Стариков? Известная персона, – мой собеседник недобро хмыкает. По его тону можно сразу сказать, что этот бизнесмен известен ему не с хорошей стороны.
– Извинялся, говоришь…
– Да. Спросил, сколько он мне должен.
– За жизнь сына? – глаза Сергея Александровича округляются.
– Ну да! Потом хотел поговорить со мной о том, что он может сделать для больницы.
– Не знаю… Я с ним знаком и могу сказать, что просто так он денег не отдаёт. Он их очень любит, – Сергей Александрович хмурится. – Ладно, бог с ним, со Стариковым! У меня к тебе тоже есть разговор.
– Весь внимание, – с готовностью слушаю я, хотя уже знаю, что он мне скажет.
– Саша, показал бы ты мне как-нибудь вашу больницу.
– Так давайте, приезжайте! Всё вам покажу.