- Разумеется, я не могла отказать. Ведь он был нашим патроном, нашим "кошельком", наконец. Про себя я подумала: бог мой, сколько тщеславия… К вечеру я уже и не вспоминала об этом: если у джентльмена столько денег, он вполне может купить себе рецензента в лице Роберта Тауна или Уильяма Голдмана, которые сделали себе имя в Голливуде. Но на следующее утро - хоп, и сценарий оказался на моем письменном столе. С запиской: "Я буду премного благодарен, если вы дадите мне свою честную (это слово было выделено) оценку к завтрашнему утру". И подпись: "Ф. Ф.". Так что у меня не оставалось выбора. Я читала этот проклятый сценарий весь остаток дня, а всю следующую ночь провела в беспокойстве, поскольку понимала: сценарий, вне всякого сомнения, - мусор, но если я скажу правду, придется распрощаться с работой. - Марта вздохнула. - Я не спала до пяти утра, подыскивая нейтральные слова. Но в голову не шло ничего путного. Наконец, когда уже начало светать, я разорвала набросанный на бумаге черновик - кажется, он был четвертым по счету - и решила: буду разговаривать с этим типом, как с любым другим начинающим автором, никаких околичностей - скажу прямо, почему у него все так скверно.
В итоге она написала убийственный отзыв, отправила его с курьером в театр и улеглась спать, решив, что, когда проснется, начнет искать себе другую работу.
Но вместо этого в шесть часов вечера в квартирке Марты зазвонил телефон. Это был один из помощников Флека, Он сообщил ей, что мистер Флек настаивает на личной встрече и сегодня же вечером "Гольфстрим" доставит ее в Сан-Франциско. Да, театру сообщили, что она будет отсутствовать несколько дней.
- До того момента я летала только в эконом-классе, поэтому и лимузин, доставивший меня в аэропорт, и сам перелет произвели на меня сильное впечатление. Равно как и дом Филиппа с просторным кинозалом в подвале. Конечно, всю дорогу до Сан-Франциско я недоумевала, почему он захотел меня увидеть, даже думала, что он делает это, чтобы показать свою власть. Дескать, я доставил вас сюда на частном самолете, чтобы сообщить об увольнении из театра и посмотреть, как вы будете реагировать. Но когда я приехала в его дом, он был само обаяние… Учитывая природную сдержанность Филиппа, это давалось ему нелегко. "Вы задниц не целуете, это точно", - сказал он, держа мой отчет в руке. Затем Филипп попросил меня поработать с ним над сценарием ближайшие семь дней. И попросил озвучить цену. Я сказала, что получаю зарплату в театре, поэтому не жду ничего… кроме упорной работы. "Для меня вы еще один писатель, и это еще один сценарий, который требует основательной переработки. Так что если вы готовы к уступкам, думаю, у нас может получиться". Следующие семь дней мы провели, раскладывая сценарий на части и снова собирая их вместе. Филипп отложил все свои дела, чтобы иметь возможность работать со мной, и, к счастью, он оказался вменяемым в том, что касалось критики. Мы выкинули все откровенно неудачные куски, сюжет обрел хоть какую-то динамичность, герои стали более естественными… Но… Прочитав, что получилось, я сказала ему, что сценарий стал намного лучше, однако он далек от идеала. Филипп проглотил это молча. Вне всякого сомнения, за эти дни между нами возникли какие-то отношения. Филипп закрытый человек, но когда он узнает тебя ближе, он может быть очень забавным. К тому же мне нравилось, что он умный. Для парня, который владеет двадцатью миллиардами, он был в меру начитан, много знал о кино, но самое главное - он был готов потратить кучу денег на искусство. Короче, в последний день нашей работы мы устроили себе запойный марафон…
- Водка? - поинтересовался я.
- Разумеется, - подтвердила она, игриво поднимая брови. - Мой любимый яд.
Я встретился с ней взглядом.
- Позвольте мне догадаться, что произошло потом.
- Да, вы догадались абсолютно верно. Только когда я проснулась, Филиппа уже не было. Хотя… на подушке лежала романтическая записка: "Позвоню". По крайней мере, он не подписал ее "Ф. Ф.". Итак, я вернулась в Милуоки и, черт побери, не дождалась от него никаких вестей. Через полгода я прочитала в какой-то газете, что "Последний шанс" запущен в производство в Ирландии. Еще через восемь месяцев фильм представили к показу в единственном кинотеатре в Милуоки, и, естественно, я пошла его посмотреть. Я не могла поверить своим глазам… Филипп не только выбросил восемьдесят процентов сделанных нами изменений, он восстановил половину диалогов, которые никуда не годились. Разумеется, я была не единственной, кто думал, что он ошибся в выборе, поскольку газеты пестрели унизительными статьями о провале… и о том, что Филипп порвал отношения с топ-моделью, с которой встречался последний год… Это объясняло, почему он мне не звонил. Я была настолько разочарована - тем, что наша работа прошла впустую, и тем, что он так наплевательски отнесся ко мне, - что я села и напечатала Филиппу резкое письмо, в котором выразила свое неудовольствие. Если честно, я не рассчитывала, что он мне ответит. Но примерно через неделю он появился на моем пороге. И первое, что он сказал, было: "Я ошибался во всем. Особенно в тебе".
- И что потом?
- Через полгода мы поженились.
- Как романтично, - заметил я.
Она улыбнулась и разлила остатки водки по рюмкам.
- Так какова мораль этой истории? - спросил я. - Вы не виноваты в том, что ваш муж снял этот паршивый фильм?
- Приблизительно.
Я допил водку. Теперь я даже не почувствовал, как она попала мне в пищевод. Потому что я уже ничего не чувствовал.
- Позвольте мне открыть вам один секрет. Мой муж заставляет вас ждать, потому что он не выносит общества талантливых людей.
- Полагаю, что любого, кто исхитрился заработать столько денег, можно смело назвать талантливым.
- Возможно. Но он мечтал о другом таланте: о творческом даре, если хотите. Таком, как у вас. И знаете, я тоже очень высокого мнения о вас. Как вы думаете, зачем я прилетела сюда? Я просто хотела познакомиться с вами. Я действительно думаю, что "Продать тебя" - это знаковый сериал.
- Я польщен.
- Рада стараться.
Она посмотрела мне в глаза и опять улыбнулась. Я взглянул на часы. Она сказала:
- Если вам пора спать, не позволяйте мне задерживать вас. Я могу попросить Гэри принести вам теплого молока и печенья. И уверена, где-нибудь найдется свободный плюшевый мишка, если вам нужна компания.
Марта выгнула брови - скорее шутила, чем флиртовала. Или скорее флиртовала, чем шутила? А может, она поднимает брови вообще без всякого повода? Черт, я не мог разобраться толком: я был пьян в хлам.
- Мне кажется, мне действительно стоит увидеться со своей постелью, - сказал я. - Спасибо за водку.
- Это все входит в обслуживание, - сказала она. - Приятных сновидений.
Я попрощался и, пошатываясь, направился в свою комнату.
Трудно сказать, как я туда добрался. Во всяком случае, на постели я растянулся прямо в одежде. В четыре утра я проснулся и едва успел добежать до ванной комнаты: приступ рвоты продолжался пять минут без перерыва - может, водка была и хороша, но мой организм к ней не приучен. Потом я разделся, встал под горячий душ и снова вернулся в кровать, весь мокрый.
Согреваясь под одеялом, я вспоминал свой разговор с Мартой Флек, но вскоре меня сморил сон.
Проспал я примерно до полудня. Ощущения были ужасными. Казалось, что мозги плавятся в атомном котле, в памяти всплывали кадры из "Сало", перемежающиеся крупными планами жены миллиардера.
Все, хватит! Сегодня я покидаю остров. Я и так слишком долго ждал, потакая капризам богатого человека. Дотянувшись до телефона, я позвонил Гэри и спросил, нельзя ли доставить меня сегодня в Антигуа, а оттуда дальше - в Лос-Анджелес.
Через пять минут раздался звонок. Это была Марта.
- Вы знакомы с чудом, которое называется "берокка"?
- Привет, Марта.
- Доброе утро, Дэвид. Что-то голос у вас глуховат.
- Зато вы звучите бодро.
- Спасибо "берокке". Это растворимый препарат с лошадиной дозой витаминов В и С. Единственное средство, которое, с моей точки зрения, помогает от похмелья. "Берокку" делают в Австралии, а они там все знают про похмелье.
- Пожалуйста, пришлите мне две таблетки.
- Они уже на полпути к вам. Только не пытайтесь раскрошить их с помощью кредитной карты и вдохнуть через трубочку, скатанную из пятидесятидолларовой купюры.
- Я такими вещами не занимаюсь, - обиделся я.
- Да я шучу, Дэвид. Расслабьтесь…
- Простите… И кстати, я получил большое удовольствие от вчерашнего вечера.
- Тогда почему вы хотите сегодня уехать?
- Как же быстро здесь распространяются новости.
- Надеюсь, это решение не связано со мной.
- Думаю, это больше связано с тем, что ваш муж заставил меня прождать чертову кучу времени. А у меня есть своя жизнь… и дочь, которую я должен навестить в Сан-Франциско в эту пятницу.
- Ну, это легко сделать. Я закажу "Гольфстрим", и он доставит вас прямиком к месту назначения в пятницу утром. Разница во времени в вашу пользу, так что вы будете там в середине дня без всяких проблем.
- Но это означает, что я вынужден буду болтаться здесь без дела еще два дня.
- Слушайте, я понимаю, что вы злитесь на моего мужа. Как я уже говорила вчера, он затеял с вами игру… он со всеми играет. И мне это не нравится, тем более что именно я предложила ему вашу кандидатуру. Ведь я большая ваша поклонница. Кроме "Продать тебя", я читала почти все ваши ранние работы для театра…
- В самом деле? - сказал я, стараясь без особого успеха сделать вид, что мне это безразлично.
- Да, я поручила моему помощнику отследить все ваши пьесы…
Представляю, какая потребовалась работа, подумал я, ведь ни одна из моих ранних пьес так и не была напечатана. Но я уже уяснил одну вещь насчет премилого семейства: если им что-то нужно, они это получают.
- …и я бы хотела поговорить с вами насчет тех изменений, которые вы внесли в сценарий для Филиппа.
И который, очевидно, Джоан передала ей.
- Вы его уже прочитали?
- Первым делом, утром.
- А ваш муж?
- Я не знаю, - сказала она. - Мы с ним несколько дней не разговаривали.
Я хотел было спросить почему, но передумал. Вместо этого я спросил:
- Вы в самом деле прилетели из Нью-Йорка, чтобы увидеться со мной?
- У нас на острове не часто гостят писатели, которые мне нравятся.
- И вам действительно понравился новый вариант сценария?
Она мрачно рассмеялась:
- Ищете поддержки?
- Точно, - сказал я.
- Ну, я считаю, что вы проделали блестящую работу.
- Спасибо.
- Поверьте мне, в противном случае я бы сказала прямо.
- Кто бы сомневался!
- Если вы останетесь, обещаю, что не стану больше накачивать вас водкой… если, конечно, вы сами не захотите этого.
- Ни за что.
- Тогда мы, как мормоны, объявим бой пьянству… на оставшийся день. Если хотите, я даже буду называть вас старина Дэвид…
Теперь пришла моя очередь рассмеяться:
- Ладно, уговорили. Останусь еще на денек. Но если ваш муж не появится завтра, я уеду.
- Договорились, - кивнула она.
Через несколько минут принесли "берокку". Я принял пару таблеток и вскоре почувствовал облегчение. Но окончательно справиться с похмельем помог день, проведенный с Мартой Флек. Если вспомнить, сколько водки она выпила накануне, то приходилось удивляться ее бодрому виду. Марта распорядилась, чтобы ланч подали на главном балконе. Солнце стояло высоко, но легкий бриз смягчал жару. Мы ели холодного лобстера, пили "Кровавую Мери" - водка, опять водка! - и без конца разговаривали. Марта отказалась от кокетливого тона, который она избрала накануне, и проявила себя весьма остроумной собеседницей. С ней можно было разговаривать на разные темы с одинаковым энтузиазмом. В том, что касалось редактирования сценариев, она оказалась хорошим специалистом - во всяком случае, высказанные мне замечания по поводу "Трех ворчунов" оказались к месту. Я убедился, что она и в самом деле знакома с моим творчеством - в числе других были названы две небольшие пьески, написанные в ранних девяностых, о которых я и сам уже благополучно забыл.
- Спасибо, что напомнили, - поблагодарил я.
- Ну, когда Филипп окончательно определился в выборе, я решила, что будет полезно познакомиться с тем, чем вы занимались, прежде чем стать знаменитым.
- И именно так вы нашли "Трех ворчунов"?
- Да, именно так. И я виновата в том, что вложила этот сценарий в руки своего мужа.
- А кто придумал подписать сценарий его именем? Тоже вы?
Она посмотрела на меня так, будто я рехнулся. И сказала:
- О чем вы толкуете, черт побери?
Я объяснил ей, что сценарий попал ко мне через Бобби с именем Флека на титульном листе.
Марта медленно выдохнула. Потом сказала:
- Мне очень жаль, Дэвид.
- Пустяки. Это же не ваша вина. И дело в том, что я все же принял его предложение приехать сюда… Из чего вы можете заключить, какой я болван.
- Испытанный трюк - все западают на деньги Филиппа. И это дает ему возможность играть в обожаемые им игры. Вот почему мне эта история так неприятна. Ведь когда он позвонил мне, чтобы спросить о вас, я должна была догадаться, что он и с вами начнет валять дурака.
- Он позвонил вам, чтобы поговорить обо мне? Вы ведь женаты.
- На самом деле мы почти разошлись.
- А… ясно…
- Пока ничего официального. И разумеется, мы оба не хотим, чтобы это стало достоянием общественности. Но последний год или около того мы по большей части живем врозь.
- Вот как… - сочувственно произнес я.
- Пустяки. Ведь это я так решила. Конечно, я не могу сказать, что Филипп умолял меня передумать. Да и это не его стиль. Если у него вообще есть какой-нибудь стиль.
- Полагаете, это навсегда?
- Пока не знаю. Иногда мы разговариваем по телефону, примерно раз в неделю. Если я нужна ему для появления на публике - скажем, благотворительный бал, или деловой ужин с шишками, или ежегодное приглашение в Белый дом, - я надеваю подходящее платье, подбираю к нему соответствующую улыбку, затем позволяю Филиппу взять меня под руку, и мы изображаем счастливую семейную пару. Разумеется, я могу жить в любом из его домов и пользоваться всеми его самолетами, но только тогда, когда они не нужны лично ему. Тот факт, что у него так много домов и несколько самолетов, очень облегчает нам задачу избегать друг друга.
- У вас настолько испортились отношения?
Марта немного помолчала, любуясь игрой солнечного света на глади Карибского моря.
- Я с самого начала знала, что Филипп немного странный. Но я полюбила эту его странность. И его интеллект, как уже, кажется, говорила. И уязвимость, которую он прячет за роскошным фасадом богатого человека. Первые пару лет мы неплохо ладили. Пока в один прекрасный день он не начал уединяться. Я ничего не могла понять. А он ничего не мог объяснить. Наш брак напоминал новую машину, которая однажды утром отказалась заводиться. И хотя ты делаешь все, чтобы завести ее, ты начинаешь волноваться - а вдруг это обман? И я волновалась, причем все больше и больше, потому что, несмотря ни на что, все еще любила этого идиота, за которого вышла замуж.
Она снова замолчала, на этот раз надолго. Потом сказала:
- Вы, наверное, думаете: всем бы ее проблемы…
- Вовсе нет. Плохой брак - это всегда плохой брак.
- Ваш был плохой?
Теперь пришла моя очередь избегать ее взгляда.
- Хотите стандартный ответ или честный? - спросил я.
- Вам выбирать.
Я немного поколебался, прежде чем сказать:
- Нет, вы знаете, нет… Сейчас, когда я оглядываюсь назад, начинаю понимать, что все было не так уж плохо. Мы просто немного потеряли друг друга. Недовольство с ее стороны возникло, потому что долгое время она была основной добытчицей. И мой успех не улучшил ситуацию, напротив, он расширил пропасть между нами…
- И тогда вы повстречали эту удивительную мисс Бирмингем.
- Вижу, ваша команда поработала на славу…
- И вы в нее влюблены? - перебила меня Марта.
- Конечно.
- Это стандартный ответ или честный?
- Давайте скажем так… это очень отличается от моего брака. Мы с ней "сильная пара" во всем, что это подразумевает.
- Мне кажется, ответ вполне честный.
Я взглянул на часы. Почти четыре. Полдня пролетели за наносекунду. Потом я поднял глаза на Марту. Солнце падало на нее таким образом, что лицо, казалось, было окружено мягким сиянием. Внезапно я понял: она очень красива. И умна. И чертовски остроумна. И в сравнении с Салли ничуть не заносчива. Более того, мы с ней чувственно были настроены на одну волну. Наше взаимопонимание было таким проникновенным…
Затем меня посетила вторая мысль: даже не вздумай, выбрось из головы.
- Дэвид, что с вами? - спросила она, возвращая меня в реальность.
- Простите?
- Мне показалось, будто вы где-то в другом месте.
- Нет, я определенно здесь.
Она улыбнулась и сказала:
- Приятно слышать.
В тот момент я осознал, что и она следила за мной… что между нами возникло что-то такое, о чем мы не говорим… Что это? Coup de foudre? Или…
Очнись, ты, идиот, услышал я голос разума, что с того, что она привлекательна? Тебе ли не знать, что случится, если ты пойдешь дальше? Окончательно выпадешь из обоймы, за чем последует длинная ядерная зима. И ты этого хочешь?
Теперь пришла ее очередь взглянуть на часы.
- Господи, уже почти пять! - сказала она.
- Надеюсь, я не оторвал вас ни от чего важного.
- Вряд ли. И вообще, за хорошей беседой время летит незаметно.
- Я бы выпил за это.
- Так, может, закажем что-нибудь французское с пузырьками?
- О нет, пока нет.
- Тогда позже?
Внезапно я услышал собственный голос:
- Если у вас нет никаких дел…
- Мой график светских встреч здесь ненапряженный.
- Мой тоже.
- Тогда я беру инициативу в свои руки. Может быть, нам совершить небольшую прогулку… вы готовы?
Не соглашайся, прошипел мне в ухо голос разума. Но я, конечно, сказал:
- Да, конечно.
Через час я сидел рядом с Мартой на палубе яхты с бокалом "Кристалла" в руках. Она заранее предупредила меня, чтобы я захватил смену одежды и свитер.
- Куда именно мы направляемся? - спросил я у нее.
- Скоро увидите, - ответила она.
Вскоре на горизонте показался крошечный остров, поросший пальмами. Издалека я смог разглядеть пристань и пляж, а за ними три простых строения в островном стиле, с соломенными крышами, похожими на шапки.
- Симпатичное убежище, - заметил я. - Кому оно принадлежит?
- Мне, - ответила Марта.
- Нет, серьезно?
- Абсолютно. Это свадебный подарок от Филиппа. Он хотел купить мне огромный, в стиле Лиз Тейлор, бриллиант. Но я ему сказала, что к камням отношусь равнодушно. Тогда он спросил: "Хочешь остров?" И я подумала, это ведь в самом деле оригинально, черт возьми!