- Послушай меня, Дейв. Я лучше справлюсь самостоятельно. В смысле, мне не придется ни на что отвлекаться, и я смогу сосредоточиться только на работе. А вот тебе не следует отказываться от такой возможности. Потому что, в худшем случае, мы просто посмеемся… причем от души. А в лучшем - ты получишь чек на крупную сумму. Учитывая, что Стю Баркер будет изо всех сил пытаться выпихнуть меня из компании, деньги нам могут очень пригодиться, верно?
Я знал, что Салли говорит ерунду. Она считалась одним из лучших телевизионных работников в городе. Но все мои попытки убедить ее в необходимости моего присутствия разбивались о ее непреклонность.
- Пожалуйста, пойми меня правильно, - сказала она.
- Уж постараюсь, - ответил я, демонстрируя обиду. - Если ты хочешь, чтобы я отправился на Планету Флек, так и сделаю.
- Спасибо, - произнесла она, целуя меня в губы. - Послушай, мне очень жаль, но я договорилась кое-что обсудить в ближайший час с Луи и Питером.
Это были ее коллеги и единомышленники.
- Без проблем, - согласился я, вставая с дивана. - Буду ждать тебя в спальне.
- Я недолго, - сказала она, беря телефон.
Но когда я заснул через два часа, ее все еще не было.
На следующее утро я открыл глаза ровно в семь. Салли уже ушла. Рядом на подушке лежала записка: "Побежала на заседание с моей командой. Позвоню позже". Внизу было накарябано "С". Никаких ласковых слов. Только один инициал.
Через час позвонил Бобби и сообщил, что один из водителей Флека заедет за мной завтра утром и отвезет в аэропорт Барбанк.
- Фил забрал 767-й, когда улетал на остров в воскресенье, - сказал он. - Боюсь, нам придется удовлетвориться "Гольфстримом".
- Переживу. Но, похоже, я полечу один. - Пришлось объяснить ему, какой сейчас кризис в "Фокс".
- Эй, по мне так прекрасно, - откликнулся Бобби. - В смысле, не обижайся, но если она останется здесь, я вряд ли стану лить слезы.
Затем он напомнил мне, что шофер приедет за мной в восемь часов утра.
- Хорошо проведем время, - сказал он, вешая трубку.
Я собрал небольшую сумку, после чего поехал посмотреть, как монтируются первый и второй эпизоды моего сериала. Салли так и не позвонила. Когда вечером я вернулся домой, то не обнаружил ни записок, ни голосовых сообщений на автоответчике.
Остаток вечера я провел, перечитывая "Три старых ворчуна". В голову пришли мысли насчет улучшения структуры сценария и темпа диалогов, хотелось сделал их более современными. Я взял красную ручку и принялся исправлять наиболее громоздкие конструкции. В сценарном деле, чем меньше говорят герои, тем лучше. Надо быть экономным, надо позволить картинке говорить, ведь сценарист пишешь для картинок. А если есть картинки, зачем много слов?
К одиннадцати часам вечера я управился с половиной сценария. Салли так и не позвонила. Я подумал, не позвонить ли ей на сотовый, но, уже набрав номер, нажал на сброс. Она может посчитать мой звонок навязчивым, умоляющим или покровительственным (почему тебя до сих пор нет дома?). Поэтому я просто лег спать.
Когда на следующее утро в семь зазвонил будильник, я обнаружил на подушке новую записку:
"Настоящее безумие! Пришла домой в час, а сейчас спешу на завтрак в шесть тридцать с одним из юристов компании. Позвони мне в восемь по мобильному. Да… и позагорай за меня".
На этот раз она написала "С любовью, С." в конце. Это меня слегка взбодрило. Но, позвонив ей через час (как она просила), я был неприятно удивлен.
- Не время, - кратко сказала она. - Ты берешь с собой мобильный?
- Разумеется, - удивился я.
- Тогда я тебе перезвоню.
И она отключилась. Я заставил себя не беспокоиться по поводу ее резкости. Салли была игроком. И именно так ведут себя игроки в кризисной ситуации.
Через несколько минут раздался дверной звонок. Рядом со сверкающим "линкольном" я обнаружил ожидающего меня шофера в ливрее.
- Как вы себя чувствуете, сэр? - любезно спросил он.
- Готов развлечься на солнышке, - ответил я.
Эпизод четвертый
Мы с Бобби были единственными пассажирами в "Гольфстриме". Однако обслуживали нас четверо: два пилота и две стюардессы. Обе были блондинками лет двадцати с небольшим, и обе выглядели участницами военного парада. Одну звали Черил, другую Нэнси, работали они исключительно на "Эйр Флек" - так громко Бобби назвал воздушный флот Фила.
Мы еще не взлетели, а мой шустрый приятель уже начал подкатываться к Черил:
- Как вы полагаете, я не мог бы получить массаж в полете?
- Нет проблем, - сказала Черил. - Я изучала остеопатию.
Бобби одарил ее улыбкой:
- А скажем, я попрошу локальный массаж?
Улыбка Черил стала напряженной. Она повернулась ко мне и спросила:
- Сэр, не желаете ли вы чего-нибудь выпить перед взлетом?
- С удовольствием. У вас есть вода с газом?
- Да ладно, Дейв, - вмешался Бобби, - надо выпить за такое путешествие французской шипучки. "Эйр Флек" подает "Кристалл", я не ошибаюсь, прелесть моя?
- Да, сэр, - ответила Черил. - У нас на борту "Кристалл".
- Тогда два бокала, радость моя, - просиял Бобби. - И пожалуйста, пусть это будут очень большие бокалы.
- Да, сэр, - кивнула она. - Мне попросить Нэнси принять у вас заказ на завтрак до взлета?
- Годится, - потер руки Бобби.
Как только Черил исчезла на кухне, Бобби повернулся ко мне и сказал:
- Славная попка, если тебе по душе руководительницы групп поддержки.
- Ты ведешь себя по хамски, Бобби.
- Да ну, я просто флиртовал.
- Ты полагаешь, что попросить ручной обработки - это флирт?
- Я же не просил прямо, я только изысканно намекал.
- Ты такой же изысканный, как лобовое столкновение. И кто просит очень большой бокал шампанского? Это же тебе не пиво. К тому же хочу напомнить тебе некоторые правила. Правило номер один: будь приятным гостем, Бобби, не пытайся переспать с обслуживающим персоналом.
- Это ты у нас здесь гость, Мистер Придира.
- Кто же тогда ты, Бобби?
- Завсегдатай.
Появилась Черил с двумя бокалами шампанского. Она также принесла небольшие треугольники тостов с черной икрой.
- Белуга? - поинтересовался Бобби.
- Иранская белуга, сэр, - сказала Черил.
Вышел пилот и попросил нас пристегнуться. Мы сидели в мягких кожаных креслах, привинченных к полу, но вращающихся. Если верить Бобби, это был маленький "Гольфстрим" - всего восемь мест в переднем салоне, небольшая двуспальная кровать, место для работы и в конце - диван. Самолет в это утро делал рейс исключительно для нас. Он выехал на взлетную полосу и остановился. Затем собрался с силами и газанул. Через несколько секунд мы были уже в воздухе, оставив долину Сан-Фернандо далеко внизу.
- Интересно, что нас ждет? - сказал Бобби. - Парочка фильмов? Небольшой покер с высокими ставками? Шатобриан к ланчу? Очень может быть, что у них есть даже хвосты лобстеров…
- Лично я собираюсь немного поработать, - заявил я.
- С тобой не соскучишься.
- Я хочу исправить сценарий, прежде чем хозяин его увидит. Как ты думаешь, у него на острове есть секретарша?
- У Фила есть все. Если ты захочешь, чтобы тебе перепечатали сценарий, нет проблем.
Пришла Нэнси принять заказ на завтрак.
- Можете мне сделать пышную яичницу из белка с зеленым луком? - спросил Бобби.
- Конечно, - спокойно ответила Нэнси. Затем она одарила улыбкой меня: - А что для вас, сэр?
- Только грейпфрут, тост и черный кофе, пожалуйста.
- С каких это пор ты стал мормоном? - удивился Бобби.
- Мормоны кофе не пьют, - ответил я и отправился в конец салона, чтобы поработать.
Я выудил из папки сценарий и красную ручку, разложил все это хозяйство на письменном столе, прочитал первую половину, исправленную накануне, и остался доволен, если не считать некоторых шероховатостей. Что меня удивило в старом сценарии, так это то, что я ощущал нужду все объяснять, стараясь, по-видимому, вбить в голову то, что хотел сказать. Там попадались вполне приличные куски, но, бог мой, как же я старался показать свой интеллект… По сути, сценарий был весьма слабым. Но я пытался скрыть это дешевым остроумием. Это ничуть не улучшало сценарий. От написанного несло самоуверенностью автора. В продолжение того, что я уже сделал, пришлось многое выбрасывать. В первую очередь я отказался от чересчур назидательных диалогов и ненужных сюжетных коллизий. В результате сценарий получался более плотным, более острым… и определенно более резким.
Так я работал около пяти часов. Прерывался только на завтрак. Да еще меня отвлекал голос Бобби, имитирующего, похоже, самого Хью Хефнера. Бобби делал все новые и все более нелепые заказы:
- Я понимаю, что это уже чересчур, дорогуша… Но не могли бы вы соорудить банановый дайкири…
Иногда коротышка выкрикивал по телефону указания своим помощникам в Лос-Анджелесе.
В моей части салона изредка появлялась Черил, чтобы долить кофе или спросить, не нуждаюсь ли я в чем-нибудь.
- Как вы думаете, не могли бы вы заткнуть моего приятеля?
Она улыбнулась:
- С превеликим удовольствием.
Я все еще слышал, как Бобби орал в телефонную трубку:
- Слушай ты, тупая морская свинка, если ты не разберешься с этой проблемой pronto, я не только оттрахаю твою сестру, я еще трахну и твою мамашу.
Улыбка Черил снова стала напряженной. Я сказал:
- Знаете, на самом деле он мне не друг. Он просто мой брокер.
- Уверена, он делает для вас много денег, сэр. Могу ли я исполнить какую-нибудь вашу просьбу, пока я здесь?
- Мне бы хотелось воспользоваться телефоном, когда он кончит говорить.
- Совсем нет необходимости ждать, сэр. У нас две линии. - Она взяла телефон со стола, набрала код и протянула мне: - Просто наберите код района и номер, и вас соединят.
Едва Черил отошла, я набрал номер мобильника Салли. Через два звонка меня перевели на автоответчик. Я постарался скрыть свое разочарование, оставив короткое послание:
"Эй, это я на высоте тридцать три тысячи футов. Думается, нам стоит купить себе "Гольфстрим" на Рождество. Это единственный способ путешествовать - только предпочтительнее без Бобби Барра, который пытается завоевать себе Оскар за лучшую персонификацию скользкого типа. Короче, я звоню, чтобы узнать, как обстоят дела в крепости "Фокс", а также сказать, как дико хочется, чтобы ты сейчас сидела напротив меня. Я люблю тебя, милая. Когда ты вырвешься из корпоративных окопов хотя бы на минутку, позвони мне на мобильный. Целую тебя, детка".
Потом я отключился, чувствую пустоту, которую всегда испытываешь после разговора с автоответчиком. Затем снова принялся за работу.
Прошло еще пять часов, и мы начали снижаться в Антигуа. Закончив переделку сценария, я пролистал рукопись и в целом остался довольным - сюжет более сжат, диалоги более остры… Правда, я знал, что стоит мне начисто все перепечатать, как немедленно захочется еще что-нибудь изменить. А если Фил решил сделать фильм, он, вне сомнения, выразит желание иметь еще один черновик, так сказать, личный, что, в свою очередь, приведет к переделкам, затем последует наведение глянца, потом появится редактор и его черновик, и снова наведение глянца, после этого свои коррективы внесет третий писатель, потом четвертый, который изменит сюжетную канву, далее Флек решит перенести место действия из Чикаго в Никарагуа и, что не исключено, превратит все в мюзикл про революцию сандинистов вплоть до поющих партизан…
- Мистер Грета-мать-твою-Гарбо возвращается, - прокомментировал Бобби, когда я сел рядом с ним в кресло. - Не забудь время от времени напоминать мне, чтобы я никогда больше с тобой не путешествовал.
- Слушай, работа есть работа, а у Флека завтра утром будет черновик нового сценария. Кстати, если судить по тому, что я слышал, ты тоже был при деле. Это ты своему помощнику угрожал?
- Не помощнику, просто парню, который изгадил мне небольшую сделку.
- Не забудь время от времени напоминать мне, чтобы я никогда не наступал тебе на любимую мозоль.
- Слушай, я клиентов никогда не подставляю, и я всегда пользуются насыщенным, литературно образным языком, разговаривая с ними. - Бобби подарил мне одну из своих улыбок. - Если только клиент не подставляет меня. Но почему такое должно случиться, верно? - Он подмигнул мне.
- Действительно - почему? - в тон ему ответил я.
Командир попросил нас пристегнуть ремни. Я выглянул в иллюминатор и увидел бескрайный голубой простор внизу. Затем самолет резко повернул, и океан уступил место крохотному поселку - дюжина хижин, напоминающих россыпь поддельных костей для игры. Через мгновение хижины тоже исчезли, и мы начали снижаться на бетонную полосу, освещенную немилосердным солнцем и огороженную кадками с тропическими растениями.
Самолет остановился довольно далеко от главного здания терминала. Черил открыла дверь и нажала на кнопку, опускающую трап. В лицо пахнуло влажной жарой. Нас встречали двое мужчин: сильно загорелый блондин в форме пилота и антигуанский полицейский. Последний в руках держал подушечку и штамп.
Как только мы спустились по трапу, блондин сказал:
- Мистер Барра, мистер Армитаж, добро пожаловать в Антигуа! Я летчик Спенсер Бишоп, и я доставлю вас на остров Саффрон сегодня днем. Но прежде всего нам следует разобраться с иммигрантскими властями Антигуа. Будьте добры, покажите этому джентльмену ваши паспорта.
Мы протянули свои паспорта иммиграционному чиновнику. Он не стал утруждать себя проверкой документов - просто шлепнул въездную визу на пустом листочке и вернул их нам. Пилот пожал ему руку. Я заметил, что при рукопожатии полицейскому перешла сложенная вдвое американская банкнота. Затем пилот дружески коснулся моего плеча и показал на маленький вертолет, стоящий в сотне футов от "Гольфстрима".
- Прошу вас, господа, на борт, - сказал он.
Через несколько минут мы уже сидели в креслах и разговаривали друг с другом через наушники, поскольку винт уже вертелся, сотрясая кабину. Пилот опустил дроссель, аэропорт исчез, и мы снова увидели океан. Я смотрел на аквамариновый горизонт, ослепленный первозданной чистотой цвета и невероятной бесконечностью пространства. Подлетев ближе, мы разглядели остров. Он оказался небольшим - примерно миля в окружности, - утопающим в пальмах - я никогда еще не видел таких гигантов; в самом центре стоял низкий, кажущийся сверху плоским дом, у пирса - длинная, широкая полоса песка.
Прямо под нами оказался посадочный круг с большой буквой "X" в центре. Пилоту понадобилась всего пара мгновений, чтобы посадить вертолет точно на букву. При этом мы ощутили легкий толчок.
И здесь нас снова поджидали два человека - мужчина и женщина, обоим под тридцать, и он и она - светловолосые, одетые в одинаковую тропическую униформу - шорты хаки, белые кроссовки "Найк", белые носки и голубые рубашки со скромной надписью "Остров Саффрон" курсивом. Они выглядели вышколенными работниками туристского агентства класса "А". Поодаль стоял темно-синий лендровер "Дискавери". Улыбнувшись, оба продемонстрировали великолепную работу дантиста.
- Приветствую вас, мистер Армитаж, - сказал мужчина. - Добро пожаловать на остров Саффрон.
- С благополучным возвращением, мистер Барра, - произнесла женщина.
- И вас с возвращением, - сказал Бобби. - Вы ведь Меган, верно?
- У вас прекрасная память.
- Я никогда не забываю красивых женщин.
Я возвел глаза к небу, но промолчал.
- Я Гэри, - сказал мужчина. - И как уже мистер Барра верно заметил, это Меган…
- Но вы можете называть меня Мэг.
- Мы будем помогать вам обоим во время пребывания на острове, - продолжил мужчина. - Все, что вы захотите, все, что вам необходимо, мы всегда к вашим услугам.
- А кто к кому приписан? - спросил Бобби. - Нельзя ли поконкретнее?
- Ну, - сказал Гэри, - поскольку Меган присматривала за вами во время последнего визита, мы решили, что на этот раз она будет помогать мистеру Армитажу.
Я позволил себе бросить на Гэри и Меган заинтересованный взгляд, но их дежурные улыбки не выдавали ничего. Бобби же надул губы. Похоже, он был разочарован.
- Как скажете, - заметил он.
- Тогда давайте разгрузим ваши чемоданы, - сказал Гэри, поспешно двигаясь к вертолету.
- Сколько у вас с собой чемоданов, мистер Армитаж? - спросила Меган.
- Всего один… И пожалуйста, меня зовут Дэвид.
Мы с Бобби сели в машину. Двигатель уже работал, соответственно, работал и кондиционер. Наши чемоданы поставили в багажник.
- Давай я догадаюсь, - сказал я. - В прошлый раз, когда ты был здесь, ты подкатывался к Мэг.
Бобби пожал плечами:
- Если есть пенис, это естественно, верно?
- Она девушка спортивная, не так ли? Случайно, она не уложила тебя полунельсоном, когда ты попытался ущипнуть ее за задницу?
- Ну… так далеко дело не заходило… Эй, не могли бы мы сменить тему?
- Но, Бобби, мне так нравится слушать о твоих романтических подвигах. Они такие трогательные.
- Скажу тебе так: на твоем месте я бы к ней не приставал. У нее бицепсы, как у морского пехотинца.
- Зачем мне приставать к ней, когда меня дома ждет Салли?
- О, Мистер Моногамная добродетель, Мистер Лучший-на-свете-муж-и-отец.
- Да пошел ты, - сказал я.
- Слушай, я хотел пошутить.
- Я так и понял.
- Как трогательно.
- Всегда хотел спросить: ты где-нибудь учился на дебила или это у тебя от природы?
- Прости, если задел твое больное место.
- Я вовсе не болезненно отношусь…
- К тому, что бросил жену и ребенка? - продолжил он с улыбкой.
- Ты мерзавец.
Мэг открыла переднюю дверь.
- Как вы тут? - спросила она.
- У нас первая ссора, - объяснил ей Бобби.
Гэри забрался на водительское сиденье и включил передачу. Мы ехали по грунтовой дороге под сенью деревьев, которые почти смыкались над нами. Через минуту я обернулся и посмотрел назад. Маленькая взлетно-посадочная полоса исчезла из виду, впереди были только джунгли.
- Теперь, джентльмены, - сказал Гэри, - я должен сообщить вам новости. Мистер Флек счастлив, что вы приехали, и он желает, чтобы вы прекрасно провели время на острове. Но, к сожалению, ему пришлось уехать на несколько дней…
- Что? - спросил я.
- Мистер Флек вчера уехал на несколько дней.
- Вы, наверное, шутите? - спросил Бобби.
- Нет, мистер Барра, я вовсе не шучу.
- Но он знал, что мы прилетаем!
- Разумеется. И поверьте, он действительно сожалеет, что ему пришлось так внезапно уехать…
- Какое-то дело объявилось? - поинтересовался Бобби.
- Не совсем, - сказал Гэри и коротко рассмеялся. - Но вы же знаете, как он увлечен рыбалкой. И когда ему сообщили, что у побережья Сен-Винсент клюет марлин…
- Сен-Винсент? - переспросил Бобби. - Но туда ведь два дня плыть.
- Примерно тридцать шесть часов.
- Блеск, - восхитился Бобби. - Если он доберется туда сегодня, а завтра займется рыбалкой, он не появится здесь три дня, как минимум.