- Часа три просидел, все сигареты скурил. Потом утихло кое-как. Вылез, откопался, лыжи надел на валенки, а куда идти - хрен его знает, - не сбавляя темпа, продолжал молодой писатель; Валентина Петровна заглянула в блокнот с фамилиями членов делегации, нашла его имя-отчество: Олег Романович, автор трёх книг прозы, переведён на немецкий и французский языки. Понятно…
- Куда идти? Тропы нет, сержанта нет, ориентиры потеряны…
- А компас? - вставил вопрос-подсказку маловзрачный мужчина в спортивной шапочке - фольклорист.
- Да не было у меня компаса, и не умею я по нему… Пошёл наобум просто. А это пограничная полоса - деревень никаких, ничего. Можно неделю бродить, и никого не встретишь. Ну, думаю, звиздец тебе, рядовой Шарыгин, - найдут по весне, если росомаха всего не сожрёт. Иду на этих лыжах армейских, которые не катятся ни фига, постепенно, чувствую, силы кончаются… "Вот щас, - думаю, - присяду, передохну". А впереди сосны такие же - с оранжевыми стволами почти от самого комля. "Ладно, - сам себя так уговариваю, - до них дойду, там посижу". Иду, дохожу. И как-то лучше сразу становится. Ствол потрогаю - тёплый, как живой, действительно. Обниму, отдышусь, дальше потихонечку, до другой кучки сосен. Вот так и спасся. Прямо на заставу вышел, только, хм, не на нашу, на соседнюю. Они меня на шестьдесят шестом к нам потом увезли…
"Говорун, - вспомнила Валентина Петровна. - Эт-точно".
Рассказ молодого писателя, видимо, произвёл впечатление - люди сочувствующе-уважительно вздыхали: "М-да-а…" А журналистка столичной газеты, девушка лет двадцати с небольшим, с короткой стрижкой, но страшненькая, спросила:
- Вы не писали об этом?
Молодой Олег Романович усмехнулся:
- Нет, вы что…
- А что? Интересный сюжет!
- Джек Лондон опередил… Короче, испорчена тема.
Впереди показались очертания пятиэтажных домов. Валентина Петровна повернулась к гостям:
- Так, господа, сейчас мы едем в пансионат. Завтракаем, размещаемся, небольшое оргсовещание, потом отдых, обед, а в четырнадцать часов - открытие Дней журнала "Российский Север"… По окончании, в семнадцать часов - установочные мастер-классы… Извините, график сегодня очень плотный… А в девятнадцать часов - торжественный ужин в ресторане "Зори Югорья". На завтра у нас экскурсия в "Суеват Пауль"… это музей быта народа манси под открытым небом, уха…
В общем, - прервала себя Валентина Петровна, - я раздам программу. Ознакомитесь. Прошу учесть, что график работы, повторяю, очень плотный.
- Что ж, - отозвался кто-то с заднего ряда сидений, - не в отпуск приехали. - В голосе то ли понимание, то ли запрятанная под пониманием ирония - Валентина Петровна не смогла уловить, что именно.
Пионерск, как и многие маленькие города, начинался сразу с жилых домов - построенных в середине восьмидесятых годов типовых пятиэтажек. Когда-то они казались людям пределом мечтаний, а теперь лично у Валентины Петровны вызывали уныние - тёмно-коричневые коробки, и ничего больше, зимой ещё и стены вокруг окон и вентиляционных отверстий покрыты толстым густым куржаком. Тем более уныл их вид по сравнению с теми новостройками, что возводит "Обьгаз"…
- Ну, милости просим в наш Пионерск! - объявила Валентина Петровна, когда микроавтобус миновал постамент с отлитым из бетона названием города и синим бронзовым перышком огонька над буквой "П".
Проскочили квартал пятиэтажек, чёрные, уцелевшие ещё со времён первопроходцев, одноэтажные двухквартирные домики, прозванные в народе деревяшками. Геннадий сбавил скорость, хоть дорога стала лучше - покрошенная, со стыками и швами бетонка кончилась, пошёл свежий асфальт; Геннадий сбрасывал здесь газ всегда, когда вез делегации, комиссии, важных гостей - он давно привык, что Валентина Петровна по пути из аэропорта показывает приезжим достижения.
- У-у! Храм достроили?! - прилипая к стеклу, воскликнул Юрий Вадимович.
- На Благовещенье освящение состоялось, - доложила Валентина Петровна, - сам архиепископ приезжал.
- Где храм? - заёрзал на сиденье профессор-литературовед.
- Да вот, слева, - пробасил поэт и выдохнул: - Краса-авец!
- Кокошники-то какие, гляньте! Как у Николы в Хамовниках!
Церковь действительно была красива. И место выбрано как нельзя лучше - на пустырьке-холмике между почтой и зданием бывшего райисполкома, где всё собирались, но так и не разбили сквер. Окрасили церковь в белый и голубой цвета, пять позолоченных куполов слепили глаза даже в пасмурную погоду. Особенно нравилась людям высокая шатровая колокольня по образцу старинных русских церквей семнадцатого века.
- Образа Павел Дмитриевич на свои средства заказал екатерининским иконописцам. Как раз к освящению успели, - рассказывала Валентина Петровна. - Павел Дмитриевич очень хвалит, а он знаток…
- А кто это, простите, Павел Дмитриевич? - перебил профессор.
- Гм… - Валентина Петровна недоумённо-строго, как на не выучившего урок отличника, посмотрела на Бойко, и тот потупил взгляд, поёжился; потом она уставилась на профессора. - Павел Дмитриевич - генеральный директор компании "Обьгаз". Гм… При нём, не побоюсь выражения, Пионерск и стал похож на цивилизованный город. Почти всё новое, что появилось, - его заслуга.
- Понятно… понятно… - виновато закивал профессор и вместе со всеми заинтересованно продолжил смотреть в окна "Тойоты".
И было на что посмотреть, чем залюбоваться. Поэт даже воскликнул шутливо, но и восторженно:
- Мы в Финляндии или где?!
И Валентина Петровна тоже шутливо, но не без гордости ответила:
- В Ханты-Мансийском национальном округе.
В малоперспективной в недавнем прошлом низменности между Уральским хребтом и Обью.
- Не-ет, не верю… Не верю!..
Миновали всю центральную улицу города - улицу Мира - и, оставив позади строящийся крытый стадион для мини-фубола, снова оказались в сосновом бору.
- Почти прибыли. - Валентина Петровна достала мобильный телефон, нашла номер директора пансионата и, дождавшись, пока ответят, неслышно для окружающих заговорила: - Так, Георгий Юрьич, мы подъезжаем, накрывайте, готовьте бланки, ключи. Без тягомотины чтоб… - И, услышав: "Да естественно, Валентина Петровна! Всё на мази, не первый раз замужем!.." - удовлетворённо нажала клавишу с красной трубкой.
Пансионат "Обьгаза" "Сосновый Бор" славился на всю область. Получить сюда путёвку считалось чуть ли не высшей наградой. Даже от предложения поехать куда-нибудь на Чёрное море люди порой отмахивались: "Чего я туда потащусь? Пока доеду… Мне бы лучше в пансионат…"
Оформились быстро, каждый получил магнитную карту от отдельного номера, сутки в котором, между прочим, стоили для постороннего человека около семи тысяч рублей; директор "Соснового Бора" сам вышел к гостям и тоном доброго командира полка стал рассказывать, какие имеются в его владениях услуги, где расположен ресторан, где сауна, бильярд, тренажёрный зал, бассейн с аква-массажем… Гости кивали, произнося время от времени удивленно-восхищённые междометия.
Валентина Петровна отвернула рукав дубленки, глянула на часы.
- Извините, Георгий Юрьевич, нам пора. Думаю, в процессе проживания господа сами увидят, оценят…
Директор поджал губы, картинно-обескураженно развёл руками, и Валентина Петровна повела делегацию на второй этаж.
Защёлкали электронные замки, люди входили в номера. Опять послышались восклицания. Даже певица не удержалась и протянула хрипловато, обращаясь к своему звуковику: "Нехи-ило, да? Почти евростандарт!"
"Почти… Специалистка скрипучая", - послала ей мысленно Валентина Петровна, входя в номер вслед за Бойко.
- Так, Юрий Вадимович, давайте, пока есть минута, решим тут наши вопросы. - Она открыла свою сумку, похожую на планшет. - Вот программа мероприятий. Программы я раздам после завтрака, на оргсовещании… Теперь… - Нашла нужные листы. - Теперь - проект договора. Назвали его: "Договор возмездного оказания консультационных услуг".
Юрий Вадимович кивнул.
- Тут вот такая сумма, - Валентина Петровна указала ногтем на нужную строчку, - но выплачено будет несколько меньше из-за вычета… - Зачитала: - "За вычетом налога на доходы физических лиц". Чтобы у людей не возникло вопросов.
- Понятно, конечно.
- И нужно собрать паспорта для оформления договоров. Напомните мне на совещании, если выпущу из виду. - Валентина Петровна вздохнула и посчитала нужным чуть пожаловаться: - Столько дел, вы не представляете, Юрий Вадимович! Вас отправим - сразу летим в Ханты-Мансийск. Нужно решать вопрос о статусе. Мы же тут как в волчьей яме - и "Обьгаз", и администрация города, и район. Ещё бы эти что-то делали, а то только финансы тянут и палки ставят на каждом шагу… Все муниципальные школы на ладан дышат, аэропорт - сами видели в каком состоянии. Каменный век…
В дверь стукнули и тут же приоткрыли. Голос молодого Олега Романовича:
- Юр, хавать идешь?
Валентина Петровна отметила, как Бойко смешался и растерялся от вопроса, заданного таким манером:
- Э-э… это самое… иди. Мне тут… я задержусь.
- Лады.
Дверь закрылась.
Юрий Вадимович кашлянул, извиняющеся глянул на Валентину Петровну, с натугой продолжил беседу:
- Конечно… да… м-м, назрела эта проблема, так скать, повсеместно - компании и местные администрации…
- Вот-вот! Что-то надо делать, пора. Сейчас "Обьгаз" на восемьдесят пять процентов - градообразующий фактор. И есть проект, - заговорила Валентина Петровна тихо, доверительно, - выделить Пионерск в отдельный субъект округа, а центр района перенести в Зеленоборск. Сорок километров всего, жителей не меньше, природные условия - лучше. Мы… то есть - "Обьгаз", готовы помочь в обустройстве администрации, инфраструктуры… Кхм… Готов проект, изысканы средства… - Валентина Петровна замолчала, отвалилась на спинку стула, быстро прокрутила в мозгу, то ли и так ли сказала; осталась довольна собой, своим вроде бы неофициальным, но и деловым тоном. - Вот такие наши дела, Юрий Вадимович. - И перешла к тому, зачем вообще заговорила об этом: - Вы, надеюсь, каким-либо образом посодействуете, Юрий Вадимович? Знаю, как вы тонко, не в лоб умеете… Сами понимаете, пресса очень много решает, особенно здесь, на периферии.
- Постараюсь, конечно, Валентина Петровна, - кивнул Бойко. - Проблема действительно, так скать, сложная и типичная. Необходимо над ней работать…
- Только прошу… разговор этот между нами. Чтобы… Ну, понимаете?
- Да естественно! Мы же не первый год с вами, - он улыбнулся, как старый соратник, и поправил очки, - не первый год в тандеме.
Валентина Петровна тоже улыбнулась. Тоже кивнула… С минуту сидели молча. Было всё-таки хорошо, очень хорошо, в этой комнате, чистой, просторной, без лишних предметов, и в то же время уютной; легко, свободно дышалось очищенным воздухом. Какая-то благотворная апатия укутывала тело и мозг, хотелось поразмышлять о чём-нибудь отвлеченном, большом, непостижимом для обычного человека…
- Мгм, Валентина Петровна… - вдруг, как сквозь дрёму, услышала она голос Бойко. - У меня тоже, так скать, просьбочка…
- Да.
- Как бы нашу встречу с Павлом Дмитричем организовать… Один на один посидеть… побеседовать.
- Насчёт журнала?
- М-м… Да… Да, тяжёлое положение. Подписки почти не стало, аренда растёт каждый квартал. Хоть, так скать, на стенку вешайся… А журнал-то нужен…
- Конечно! - с усилием оживилась Валентина Петровна. - Я поговорю с ним, думаю, послезавтра будет возможность для вашей встречи.
- Спасибо.
Ещё какое-то время молчали. Наконец Валентина Петровна решилась и поднялась:
- Ну что, Юрий Вадимович, пойдёмте завтракать?
- Да, надо бы. И - так скать, за работу.
После завтрака, вкусного и сытного, с обилием зелени, сока и кофе, в холле на втором этаже состоялось организационное совещание. Валентина Петровна раздала участникам программу мероприятий, разъяснила, кто, куда и когда едет на съёмки, кто участвует во встрече с юными пионерами в районной библиотеке, а кто - в концерте…
В поэте она не сомневалась - такому достаточно просто выйти на сцену, и зал будет его, а вот большинство остальных… И в автобусе, и потом в номере она всё порывалась сказать, хотя бы как-то намекнуть Бойко, что не очень-то респектабельных товарищей он привёз, но не решилась. Наверняка обидится… Ладно, что ж, будь что будет, как говорится.
Из "Соснового Бора" поехала на работу - в центральный офис "Обьгаза", официально - Общество с ограниченной ответственностью "Обьгаз" ОАО "Газпром".
- Ты поел? - спросила водителя, усаживаясь рядом.
- Угу…
- Что-то не видела тебя.
- Да я на кухне там… чтоб не мешаться.
Офис, в отличие от пансионата и тем более церкви, был совсем не наряден. Трёхэтажное здание из тёмно-коричневого зеркального стекла, никаких украшений, ничего лишнего, кроме синеватой башенки, символизирующей газовый огонь. Павел Дмитриевич Петров, генеральный директор, придерживался в плане работы разумного аскетизма. У него самого кабинет был хоть и большим (на совещаниях собираются человек до пятидесяти), но полупустым. Стены голые, лишь за спиной гендиректора портрет президента да на правой стене несколько фотокарточек: газовики на вахте, визит в Пионерск председателя правления "Газпрома" да три пейзажа родных Павлу Дмитриевичу мест - окрестности села Хотьково Липецкой области.
Такого же аскетизма и порядка генеральный требовал и от коллектива. Кабинеты должны быть свободны от бумажного хлама, всякого рода безделушек и мягких игрушек (особенно любимых почему-то бухгалтерами), от шутовских памяток над чайным столиком, вроде: "Пункт 1. Начальник всегда прав. Пункт 2. Если начальник не прав, смотри пункт 1". Многие, побывавшие здесь впервые, не верили, что офису уже пять с лишним лет: "Как вчера заселились!"
Валентина Петровна полностью одобряла такую политику шефа. Сразу, с проходной, - порядок, чистота, строгость. Нейтральные тона отделки настраивали на рабочий лад, концентрировали внимание на деле… И всегда, поднимаясь по пологим ступеням офисного крыльца, Валентина Петровна расправляла плечи, чувствовала, как всё в ней напрягается, словно у спортсмена перед прыжком.
Но сегодня её путь от автобуса к двери был вдруг перекрыт несколькими как-то чересчур тепло одетыми (видимо, знали, что надолго выходят на улицу), возбуждёнными женщинами.
- Валентина Петровна, погодите! Погодите… пожалуйста! - требовательно, несмотря на "пожалуйста", воскликнула одна из них.
- Да? - Валентина Петровна узнала местных поэтесс и руководительницу танцевального коллектива "Изюминки".
- Добрый день!.. Здравствуйте!.. Здравствуйте, Валентина Петровна!.. - возбуждённой скороговоркой сыпанули женщины, обступив её.
- Здравствуйте. Что случилось?
И как поспешно женщины подскочили к ней, как порывисто здоровались, так же резко теперь замолчали. Валентине Петровне стало тревожно. Несколько секунд она ждала, потом не выдержала:
- Что случилось-то? Я, простите, спешу.
- Мы… мы вот, - начала одна, Лариса Громова, автор двух книжек стихов и завотделом культурных программ на районном радио. - Мы увидели списки участников семинаров и… и никого из нас нет…
- И наш ансамбль не приглашен! - добавила руководительница "Изюминок".
- Так, девушки, всё ясно. Всё ясно, - отчётливым деловым тоном заговорила Валентина Петровна, сразу налившись решимостью и непреклонностью. - Видите ли, в чём дело… - "Может, провести внутрь, там поговорить? - мелькнуло сомнение. - Нет, не стоит - потом не избавишься. Да и с чего?!" - Видите ли, это мероприятие называется "Дни журнала "Российский Север"", и проводится оно в рамках празднования сорокапятилетия компании "Обьгаз". Мероприятие это сугубо кор-по-ра-тив-но-е. Понимаете? И, согласитесь, логично, что участвуют в нем члены корпорации…
- Идиотское слово, - шикнула одна из поэтесс, маленькая, в искусственной шубе и цветастом платке; кажется, нигде, кроме газеты городской администрации "Надежда", её стихи не печатались.
- Почему же идиотское? - не обиделась, а почти недоуменно пожала плечами Валентина Петровна. - Очень логичное слово. Всегда существовало нечто близкое: в Средние века - цеха, потом - ведомства…
- Вот-вот, ага, ведомства! - снова встряла эта в платке. - Ведомственные санатории, буфеты с чёрной икрой. Знаем, было! И теперь опять…
- Га-аль! Перестань, не надо, - стали её одергивать сами подруги, даже вроде попытались оттереть себе за спины. - Успокойся ты, хватит…
Они явно боялись, что эти сравнения выведут Валентину Петровну из себя и она уйдёт; она же, напротив, всегда заряжалась, обретала красноречие от нападок… В юности она очень любила спорить, и с будущим мужем, с Алексеем, у них знакомство началось со спора. Оба, тогда ещё абитуриенты пермского педа, сидели в общежитии за вином и колбасой, была, конечно, компания, и кто-то вдруг стал сравнивать "Войну и мир" с "Тихим Доном". Алексей тоже подключился и очень хвалил роман Шолохова - там-де проблема поставлена настоящая, истинная, и люди там настоящие, они хотят просто жить, им же приходится неизвестно зачем убивать друг друга и умирать, а в "Войне и мире" почти сплошь дворянские сюсюканья и лубочные типажи, идеальные мужички, а князь Болконский - до того момента, как ему под ноги упало ядро, - совершеннейший мальчик лет двенадцати… Валентину Петровну, помнится, возмутил этот примитив, и она пошла в атаку на долговязого, очкастого Алексея. Она дубасила его словами, но в то же время удивлялась себе, что, споря, внутренне горячась, не захлебывается, не употребляет колких выражений, а разумно, постепенно доказывает, что Алексей не прав. И доказала… С годами споры о литературе, искусстве отошли на второй, а то и на третий план, но и при житейских разногласиях дома, во время служебных дискуссий Валентина Петровна никогда не переходила грань приличия, рассудительности, и ей это всегда помогало выигрывать…
- Да, согласна, было такое, уважаемая Галина. И осталось, и будет, пока будут коллективы людей, объединённых одним делом. Вы же, к примеру… - Валентина Петровна на мгновение умышленно запнулась, а затем задала вопрос: - Можно узнать, вы где работаете?
- А что? - Галина насторожилась.
- А всё-таки? Я хочу привести пример…
- Н-ну, ну в магазине. В гастрономе вон. Да! - Маленькая Галина вновь приготовилась вскипеть.
- Секунду! Так. И вы же, согласитесь, на день рождения кого-то из коллектива или на День работников торговли не приглашаете посторонних. Отмечаете своим кругом, среди близких людей. Так или нет?
Галина обескураженно хмыкнула, поправила свой пестрый платок. Отвела злые, но уже слегка потускневшие глаза.
"Ну вот, успокоились, - подумалось Валентине Петровне. - Победа". И тут же Лариса Громова чуть не подпрыгнула от какой-то пришедшей в голову мысли:
- Нет, подождите! Это разные вещи!
- Да почему же?..
- Там… да, там - празднование внутри… От него никому никакого проку! А здесь…