И все шло чинно и мирно до тех пор, пока Олька не сообщила, что хочет переехать жить к Роману. Что тут началось! Папуся орал, что "этот проходимец" у него еще получит, что его тут "пригрели", а он подлец… Олька слабо отбивалась, пыталась возражать, но ее слова пролетали мимо папусиных ушей и улетали в пространство. В итоге, Олька разревелась и ушла, хлопнув дверью. А папуся улегся на диван с валидолом под языком. Я немедленно прыгнула к нему на колени и поняла, что ему действительно плохо. Пульс зашкаливает, печень болит, в голове полное смятение и жестокая обида. Только совершенно непонятно, на кого он обижается. На Романа? На Ольку, которая выросла?
Мамуся отреагировала поспокойнее. Долго гремела посудой на кухне, потом пришла к нам на диван и спокойно начала рассказывать папусе, что Олька уже большая, что Роман не плохой парень и что далеко Олька не переезжает, а будет жить в этом же подъезде… Папуся начал орать, что засадит Романа в тюрьму за совращение несовершеннолетних. Мамуся спокойно объясняла, что Олька давно уже совершеннолетняя и что папуся в возрасте Ольки…
– Как ты можешь сравнивать, – орал папуся, – я в этом возрасте уже работал!
– А она учится. Это тоже работа.
– Она еще ребенок!
– Да какой она ребенок? Ты посмотри на нее, она уже взрослая! Между прочим, я в ее возрасте уже беременная была.
Папуся в ужасе уставился на мамусю.
– Ты мне не говорила! – сказал он.
– Идиот! – сказала мамуся и ушла обратно на кухню.
Тут папусе стало совсем плохо и он устроил настоящий скандал. Он орал, что если его мнение никого не интересует, то конечно они могут делать что хотят, хоть бордель тут устраивать, но разгребать все это потом они будут тоже сами. И что раньше время было другое и нельзя сравнивать те двадцать лет и эти. Он еще долго кричал, мамуся что-то готовила, Олька где-то гуляла.
Потом Оля пришла вместе с Романом. Роман был серьезен и даже напуган, но достаточно твердо сказал:
– Константин Леонидович, Алла Дмитриевна, я хочу жениться на вашей дочери. Мы подали заявление, через три месяца у нас свадьба.
Мамуся расплакалась, папуся насупился. А Олька подошла к нему и сказала:
– Папуся, ты самый лучший на свете, я знала, что ты согласишься.
И у папуси внутри сразу стало тепло и мягко. И он сам чуть не расплакался, просто чудом удержался. А лицо сделал суровое, буркнул:
– Делайте что хотите…
И ушел смотреть телевизор.
Вот тут мамуся и развернулась! Планов настроила гору. За эти три месяца она собиралась сделать в будущей квартире молодых ремонт (не сопротивляйтесь, это наш подарок на свадьбу), свадьбу напланировала в ресторане и еще что-то… Дальше я уже не слушала, я поняла одно – все у нас получилось!
Оля
Я была совершенно и безоблачно счастлива. И мне казалось, что все вокруг тоже совершенно счастливы и очень за меня рады. Мне и в голову не приходило, что папуся так отреагирует!
Я не понимаю чего он хотел! Роман же просто замечательный! И квартира у него, и зарабатывает. Я вообще не знаю, где я могла кого-то лучше найти! Когда папуся мне истерику устроил, я сначала вообще хотела из дома уйти, ходила по улице и плакала, пока на Романа не наткнулась. Пыталась ему сквозь слезы рассказать, а он вдруг меня за руку схватил и домой потащил. И предложение сделал… И даже не знаю, кто больше удивился: я или мои родители…
Роман
Теоретически я, конечно, предполагал, что свадьба – это дело хлопотное. Но на практике все оказалось гораздо бестолковее, чем казалось.
Я вообще не понимал, что происходит.
То есть была минута, когда я был героем, и все зависело только от меня, и мое слово все решило – это когда я сделал предложение. Мной повосхищались ровно минуту… потом отодвинули в сторону и занялись организацией свадьбы.
Все мои гениальные идеи даже не оспаривались, их внимательно выслушивали, хвалили – и продолжали непостижимую возню по поиску ресторана, тамады и фотографа. А ведь так классно было бы гулять свадьбу в поезде "Москва – Владивосток"! Купил бы я всем гостям места в СВ, сели бы мы и ехали под веселую музычку! Я был уверен, что они согласятся. Но все ограничилось словами: "Да, это было бы незабываемо!" от Олиной мамы, чмоком в щечку от Оли и сочувственным взглядом от ее папы.
Та же участь постигла и остальные мои предложения: пикник в палатках, бракосочетание в планетарии и свадебное путешествие на велосипедах. Только когда я в отчаянии предложил арендовать для банкета "Макдональдс", будущая теща на мгновение задумалась, а затем на полном серьезе возразила:
– Там спиртное нельзя. А у нас Родионовы и дядя Коля. Без спиртного никак!
Очень скоро я перестал лезть со своими идеями. Все мое участие заключалось в оплате каких-то удивительных счетов и беготне по мелким поручениям.
Короче, стало очевидно, что жених – существо на бракосочетании необязательное. Что-то вроде багажника на велосипеде: вроде как нужен, но и без него ездить можно. От этих мыслей порой становилось так тошно, что хоть волком вой.
Я себе этого позволить, разумеется, не мог. Зато Кассандра отрывалась за нас двоих.
Кошка
– Мяяяяяуууууууу!
– Кась, ты чего?
Ромка подскочил как ужаленный, поскольку спали мы вместе. Олька теперь частенько ночевала у Романа. До свадьбы оставалось совсем немного и ее родители махнули на нас рукой.
– Отстань!
Я фыркнула и встала. Настроение было просто отвратительное. Всех ненавижу!
– Мяяяяяяуууууууууу! Уууууу!
– Кась, тебе плохо?
– Да, мне плохо! Мяууууу!
На пороге комнаты появился заспанный Роман и вытаращенными глазами.
– Кася, ты чего?
– Достаааааали! Все достаааааали! Мяяяяуууууууу!
– Оль, что с Касей, она заболела?
Олька, не менее заспанная, вылезла из спальни и уставилась на меня.
– Кася, тебе плохо?
– Мр.
– Касенька, иди ко мне.
– Фррр! Мяуууууу! Отстаньте все!
Олька хмыкнула и обняла Романа.
– Не, не заболела. Я знаю, что делать.
– И что?
– Сейчас мы с тобой встанем, оденемся и поедем за котиком.
– За чем поедем?
Роман ошарашено посмотрел на часы.
– Оль, семь утра!
– А ты еще долго собираешься слушать, как она орет?
– Мяяяяяяяяяяуууууууууу!!!
– Касенька, я все поняла, мы уже едем!
– Оль, ну давай вечером…
– Мяяяяяяяяяяуууууууууууу!!!
– Днем…
– Мяяяяяууууууу!!!!!!
– Ладно, поехали.
С боем и воем меня скрутили и отнесли домой. Ромка пару раз попал под горячую лапу, досталось и ему. Дома я сначала забилась под кровать и выла там. Мамуся выманила меня вареной курочкой, я немного поела у нее с рук, и взвилась снова.
– Не хочууууу я вашу кууурицу!!! Мяууууууу!
Я попыталась сигануть в форточку, но мамуся ее закрыла. Я хотела убежать через входную дверь, но и она оказалась заперта. Только я собралась объявить голодовку протеста, как появились Оля с Романом и большой корзинкой. Из корзинки выполз кот Дюша. Вид у него был слегка напряженный, видимо у котика хорошая память.
– Дюшшшшша? – поинтересовалась я, распушив хвост.
– Кася… – тяжело вздохнул Дюк.
Пес
Я проснулся от резкого вопля Каси, и тут же мне в нос ударил ее резкий запах. Я не помнил, чтобы она когда-нибудь так пахла. И так орала.
Понять в ее воплях хоть что-нибудь было невозможно. Я пытался предложить ей еды, свой бок, поговорить по душам – свихнувшаяся кошка меня просто не слышала.
Зато хозяева услышали и проснулись.
Роман, как и я, растерялся и пытался ее то ли обогреть, то ли придушить, но Оля забрала и принялась оглаживать свою любимицу. Кассандра орать не прекратила, хотя в ее завываниях появились романтические нотки.
Я от отчаяния принялся скулить. У Каси явно что-то болело. Я готов был вырвать это "что-то" из своего организма и отдать Кассандре. Только вот что? И подойдет ли собачий орган кошке?
– Все понятно, – спокойно сказала Оля, – поехали.
У меня отлегло от сердца. Значит, это не смертельно. Значит, мою любимую кошку можно еще спасти!
Роман пытался упираться, но Кася издавала такие душераздирающие звуки, что он быстро сдался. Видя, что Кассандру уносят, я заявил:
– И меня возьмите! И меня! Я ее одну не отпущу! Только через мой труп!
До трупа не дошло, но перчаткой по носу я от хозяина два раза получил. Так они без меня и ушли. Касю унесли недалеко – к Олиным родителям. Теперь она орала оттуда.
Я еще раз попытался найти любимую тряпку для успокоительной грызни, не нашел и на нервной почве изжевал швабру, которой Оля чуть ли не каждый день мыла пол на кухне. По-моему, бессмысленное занятие. И предмет бессмысленный. А мне надо было что-то делать, раз уж я не мог принять непосредственного участия в спасении Кассандры.
Примерно через час вопли Каси прекратились. И тут же появился хозяин – один, но немного успокоенный.
– Где она? – заорал я на него с порога. – Что с ней? Она жива? Вы ее вылечили?
– Ромка! – наморщил лоб хозяин. – Черт, ты же утром гулять не ходил. Прости.
Он распахнул дверь, а я сиганул вниз. Но не на улицу, а к дверям Олиной квартиры. Лаял, пока не открыли.
Но внутрь не пустили и Касю не позвали.
– Все нормально у нее, – сказала Оля почему-то шепотом. – Иди, Ромео, иди гуляй!
Я обиделся и пошел гулять.
Кошка
Дюша сидел на шкафу.
– Ну что, ты успокоилась? – периодически спрашивал он.
Я злобно рыкала, он флегматично заявлял:
– Ну ладно, тогда я еще посплю, – и закрывал глаза.
Я бесилась. Какого пса? То есть я его еще и уговаривать должна?! Хам! Сволочь! Мяяяяуууу!
– Ты уже успокоилась?
– Слезешь, морду раздеру…
– Ну тогда я еще посплю.
Наматывая двадцать пятый круг по комнате, я поняла, что нужно взять себя в лапы. Пока я психую, хозяин положения этот толстый, мордатый… Я резко развернулась и ушла на кухню. Водички попила – полегчало. Уселась на подоконник и стала смотреть, как красиво развеваются ветки на ветру. Потихоньку успокоилась.
– Мрррр?
О! Котик пришел. Ну теперь-то я спокойная, теперь он у меня получит.
– Кася?
– Мр?
– Слушай, мы же с тобой взрослые кошки, ну зачем нам опять тратить нервы и силы на бессмысленную борьбу?
– Незачем.
Котик сразу приободрился и вспрыгнул на подоконник.
– Ну и правильно! Каська, мы оба прекрасно знаем, зачем я здесь…
– И зачем?
– Ну… – Дюша смутился и начал подметать хвостом подоконник, – ну… Кась, ты такая красивая…
Дюша утробно заурчал и полез лапами. Напоролся на мои когти. Свалился с окна, подвернул лапу. Обматерил меня и ушел, хромая, в спальню. А у меня хоть немного поднялось настроение.
Днем, правда, Дюша таки прижал меня к стенке, и я уже почти была готова сдаться после тщательно разыгранной борьбы, но тут в квартиру влетел Ромео. Честно говоря, я про него подзабыла…
Каким-то чудом Дюша умудрился сбежать. Если б он помедлил еще буквально секунду, Ромка бы просто перекусил его пополам.
– Ты зачем Каську обижаешь? – залаял он не своим голосом.
– Кто ее обижает, идиот? – огрызался Дюк.
– Если ты ее хоть лапой тронешь…
– Лапой не буду, – спошлил Дюша.
Он сидел на самой верхней полке и теперь чувствовал себя в безопасности. Ромка пошлости не понял и продолжал бесноваться внизу.
– Кася, как он здесь оказался? Кто это?
– Ну, грубо говоря, муж, – сказал Дюк.
– XXXXХто? – Ромка аж захлебнулся кашлем. – Кася, кто?!
Я сидела на кровати и тщательно вылизывала переднюю лапу. Эти разборки меня страшно утомили. Все это, конечно, мило и льстит самолюбию, но я б уже предпочла тишину. Я зажмурилась, потом открыла глаза и внимательно посмотрела на Ромео.
– Ромка, ты же гулять шел, – сказала я.
Пес встал и шатаясь пошел к входной двери. Где-то в голове промелькнула жалость к нему, но я ее быстро задушила. Не сейчас. Я его потом пожалею.
Пес
Сутки я ничего не ел и на улицу выходил только по крайней необходимости. Стыдно признаться, но мне очень хотелось, чтобы кто-то заметил мое состояние, пожалел, угостил с руки вкусненьким, погладил по голове, почесал пузо… да просто обратил на меня внимание, кошак меня подери!
Хотелось мне зря. Роман был ужасно озабочен, даже работал урывками, бегал где-то целыми днями. Оля перестала заходить. Кассандра… одна мысль об этой сволочи кошачьей приводила меня в ярость и дрожание конечностей.
Словом, никто меня не понимал, никому я не был нужен.
И я решил уйти. Совсем. Пусть потом бегают, ищут меня. Уйду. В конце концов, кто я им, игрушка? У меня тоже гордость есть, между прочим! А на улице я не пропаду, опыт есть!
Всю ночь накручивал себя, потом плотно позавтракал (вчерашней едой – так называемый хозяин даже не заметил, что я ничего не съел) и отправился прочь из дому. Побегал напоследок по двору, пометил все, хотел подойти к Касиным окнам, но удержался.
В последний раз посмотрел на хозяйские окна и понуро двинулся прочь. Все время подбадривал себя: "Не тебя прогнали, ты сам ушел! Это пусть они переживают!" Но все было погано на душе. Я решил дать хозяину последний шанс – сел недалеко от входа в двор и стал ждать. Вот он выйдет меня искать, а я встану и побегу отсюда. Не быстро побегу, чтобы он догнать смог. Но побегать ему придется, а то ишь ты!
Ждал полдня. Разозлился. Понял, что ловить он меня сегодня долго будет, и поделом!
И дождался… Выходит Роман из двора и идет мимо меня. К уху телефон прижат, глаза пустые, бормочет чего-то… Не поверите: прошел в двух шагах от меня и даже не заметил.
Это стало последней каплей. Я развернулся и побежал. Очень хотелось кого-нибудь загрызть – и я быстро понял, кого именно. Теперь, когда цель обозначилась, стало гораздо легче. Я быстро взял след и порадовался: мой нос по-прежнему был безупречен. И вообще я чувствовал себя в отличной форме. Давно не дрался, и это следовало немедленно исправить.
Кошка
Как обычно, дня три у нас с Дюшей была просто идиллия. Меня холили, лелеяли, кормили и вылизывали. Даже Олька начала мне завидовать, глядя, как Дюша пропускает меня к миске первой.
– Хорошо тебе, Каська. Меня к холодильнику никто вперед не пропускает. В лучшем случае что-нибудь оставят. Если попрошу очень…
На третий день я вспрыгнула на подоконник, посмотрела на улицу и вспомнила про Ромео. Задумалась. Когда я видела его последний раз? А, он же тогда приперся так невовремя и… и… и что? Ушел? Ничего не помню…
– Мяу? – спросила я у Ольки.
– Мяу! – ответила она и продолжила болтать по телефону.
Я отправилась к входной двери и повторила еще раз:
– Мяяяу!
Никто не среагировал.
– Мяяяяууууу!
– Кась, ты чего? – спросила Олька.
– Касяяя, – простонал Дюша, – дай поспать, ненасытная ты моя.
Дюша развалился на диване, я принялась гипнотизировать Ольку. Я мысленно раз сто отправила ей вопрос: "Где Ромка?", но она продолжила обсуждение всякой дребедени. Что-то она последнее время много на телефоне висит, то про платье, то про еду, то про ресторан, то про фотографии. И говорит, и говорит, просто не остановишь.
– Оля, где Ромка? Мяяяяуууу!
– Кась, да что ж ты орешь опять? – И тут ее осенило. – Ты, может, по Ромео соскучилась?
Я радостно заурчала.
– Тогда пойдем к ним, – сказала Олька и взяла меня на ручки.
Мы с Олькой вместе поднялись в квартиру Романа. Хотя теперь это была уже практически наша квартира. Здесь стало чисто и почти красиво. Роман еще спал. Олька пошла его будить, а я пошла ждать Ромео. Вообще-то меня сразу насторожило, что он нас не встречает. Но я решила, что он гуляет. Я уютно устроилась на нашей общей с ним подстилке и задремала.
Проснулась от того, что проснулись люди. И сразу почувствовала, что Роман встревожен.
– Мяу? – спросила я.
– Ромка сбежал, – хмуро сказал Роман.
Ну вот, только этого мне и не хватало!
Пес
Стаю я обнаружил у свалки. Новоиспеченный вожак – Кочан – стоял перед каким-то коренастым рыжим псом и скалил зубы. Рыжий не реагировал. "Понятно, – подумал я, – большой Вожак наказывает провинившегося подчиненного. Я тебе сейчас устрою!"
Ситуация была удобная, я мог в два прыжка оказаться на загривке у Кочана, и уж тогда он отменяя не ушел бы. Но удовольствие от такой победы я бы не получил.
– Эй! – крикнул я на ходу. – Харя Качанская! Привет от настоящего Вожака!
Обернуться он успел. А потом я прыгнул.
Ох, как я его мутузил! Сильный он, черт, наверное, раза в два сильнее меня, но у меня было столько нерастраченной злости и столько личных счетов к Кочану, что я дрался, как бультерьер. И противник быстро это понял. Когда я чуть ослабил хватку, Кочан резко рванул в сторону, но я тут же его догнал. Пришлось Кочану ложиться на землю лапами вверх и просить прощения. Добивать его я не стал. Душу немного отвел – и ладно.
– Пошел вон! – приказал я. – Вожак шелудивый.
И вдруг понял: а ведь и правда, гладкий и ухоженный Кочан превратился в пса шелудивого и грязноватого. Тут мне стало окончательно противно. Я отвернулся от этого слабака и посмотрел на стаю. Рыжий стоял в прежней позиции и с интересом меня рассматривал.
– За что ты его так? – спросил он.
– Для вас старался, – ответил я. – Не хватало, чтобы у моей бывшей стаи был такой… вожак.
Псы за спиной рыжего начали странно переглядываться.
– А! – сказал он. – Так ты решил занять место вожака?
Я растерялся.
– Ну… не то чтобы… но эта шавка командовать тут не будет!
– А она тут и не командует, – рыжий повернул голову набок. – Я вожак.
Это было неприятным сюрпризом. Получилось, что я оказался в дурацком положении.
– Так что, – продолжил новый вожак, – если у тебя есть претензии… драться придется со мной.
Я понял, что драться он не хочет. Хотя, пожалуй, он посильнее даже Кочана, а злость я всю пережег – так что со мной он справился бы быстро. Заодно и авторитет в стае поднимет. Но вот не хочет почему-то. А я – тем более.
– Зачем мне с тобой драться? – сказал я. – Я в вожаки не собираюсь.
– Вот и здорово. Ты ведь Нос, правда? Много о тебе слышал. Кочан был моим заплечным. Займешь его место?
Стая одобрительно заворчала. "Вот зараза! – подумал я. – Он все равно на мне авторитет поднял! И безо всякой драки!"
– Ты хороший вожак, – сказал я. – Ноя не могу.
Он кивнул на мой ошейник и понимающе сказал:
– Хозяин?
– Хозяин.
– Хороший?
– По-разному… Но все-таки хозяин. Как он без меня?
– Понимаю, – и вожак повернулся к стае. – А вы чего там постали? Нос в гости пришел!
И все бросились ко мне обнюхиваться. Не раньше, чем вожак разрешил. Мне стало спокойно за свою стаю, рыжий им пропасть не даст.
Мы обнюхивались, знакомились с новичками, делились новостями, а я все время думал про хозяина. Правда, чего это я? Ну замотался человек, забыл про меня. Что я сразу в истерику бросаюсь?
Да и на Каську я уже больше не злился. Спасибо Кочану – на него всю злость потратил.
Кошка