Чикки Старр встретила его на станции. Она не видела ничего особенного в том, что молодой шведский финансист явился в такую глушь, чтобы провести свой отпуск. Она сделала Андерсу комплимент по поводу его замечательного английского. По ее мнению, скандинавы вообще легко усваивают иностранные языки. Когда-то она жила в Нью-Йорке - удивительно, как быстро эмигранты из Дании, Швеции и Норвегии адаптировались к тамошней жизни.
Андерс ощутил умиротворение и покой еще до того, как они приехали в старый дом, где ему предстояло познакомиться с другими постояльцами. Один американец был как две капли воды похож на Корри Салинаса, актера, и даже говорил в точности, как он. Андерс не мог понять, что голливудская звезда может делать в этих краях. Он незаметно обменялся взглядами с доктором-англичанином, который тоже узнал Корри. Собственно, какое им дело? Любому человеку порой нужен отдых, смена обстановки - в этом он не отличается от остальных гостей, собравшихся здесь. Никто не собирался ему докучать.
За ужином Андерс разговорился с симпатичной женщиной по имени Фреда, которая, похоже, удивилась, услышав о его увлечении музыкой. Он приехал в нужное место, заметила она; музыка здесь прямо-таки витает в воздухе. Она и сама не прочь послушать хороших музыкантов.
- Вы тоже играете, - сказала Фреда.
Это было утверждение, не вопрос. Андерс рассказал ей про никельхарпу и свою любовь к музыке.
- А чем же вы зарабатываете на жизнь? - спросила она.
- Я просто скучный бухгалтер, - хитро улыбнулся он.
- Бухгалтеры не скучней остальных людей, - ответила Фреда, - но если ваше сердце не лежит к этой работе, почему не последовать своему призванию? - Взгляд ее был устремлен куда-то вдаль.
- О нет, - быстро произнес он, - я прекрасно знаю, в чем мое призвание. Я унаследую отцовскую компанию и буду ею управлять. Это детище всей его жизни. Раз или два в неделю я стану ходить в маленький клуб и играть для десятка гостей. Вот какое будущее меня ждет. - А потом, чтобы слегка развеселить свою собеседницу, он улыбнулся и добавил: - Но сейчас я в отпуске и собираюсь послушать лучших музыкантов в округе. Хотите присоединиться ко мне?
Они договорились встретиться за завтраком на следующий день и отправиться на поиски клубов, где играют музыку.
Вечер прошел гладко; Андерс был рад, что выбрал это место. Ложась в кровать под шум океана, залитого лунным светом, он уже знал, что его ждет крепкий спокойный сон. Он не будет просыпаться два-три раза за ночь, терзаясь сомнениями и тревогой. Одного этого было достаточно, чтобы приехать сюда.
На следующее утро Андерс расспросил Чикки Старр о музыкальных пабах.
Она знала два - оба славились на всю округу хорошей музыкой. В одном подавали на ланч восхитительные блюда из морепродуктов - на случай, если им захочется отведать местной кухни.
Пока они беседовали, в кухню спустилась Фреда - она горела желанием отправиться в путь. Денек выдался погожий, поэтому, не тратя времени даром, они вдвоем отправились в город. Андерс захватил с собой рюкзак, где лежали путеводители и карта. Они шли мимо беленных известкой коттеджей, ферм и хозяйственных построек. Сначала дорога бежала вдоль берега по утесам; их лица обдувал соленый ветер, неся с собой морские брызги. Деревья по обочинам стояли искореженные, искривленные атлантическими бурями. Потом дорога повернула, и океан пропал из виду. По мере приближения к городу аккуратно вспаханные поля сменились рядами недавно построенных коттеджей - почему-то они остались безжизненными и пустыми.
Главная улица Стоунбриджа состояла из домов в два-три этажа, выкрашенных в разные цвета. Найти пабы не представляло никакой сложности, но сначала Андерс с Фредой решили заглянуть в маленькое кафе. Они оживленно беседовали, делясь впечатлениями об остальных постояльцах Стоун-хауса.
Андерс заметил, что Фреда ни разу не упомянула о причинах, по которым решила поехать в отпуск, однако проявила недюжинную наблюдательность в отношении других гостей. Доктор с женой, сказала она, покачав головой, очень грустят - недавно им пришлось пережить чью-то смерть. Она сама не могла объяснить, откуда это узнала. А та симпатичная медсестра - как, кстати, ее имя? Ах да, Винни - так вот, она совсем не ладит со своей подругой Лилиан, но эта поездка им поможет.
На ланч они отправились в один из пабов; там им подали по громадной миске мидий, источающих великолепный аромат, и свежий хрустящий хлеб. Потом, словно по какому-то молчаливому сигналу, коренастый краснолицый мужчина, сидевший в углу, вышел на сцену со скрипкой и заиграл. Концерт начался.
Поначалу количество музыкантов превосходило число посетителей паба, однако постепенно стали подходить новые гости. Главное веселье ожидается вечером, но многие любят поиграть после обеда, и двери паба открыты для всех. Музыка, поначалу тихая и ненавязчивая, становилась все ритмичнее и громче. Какая-то пара вышла танцевать, и вот уже Андерс попросил гитару и сам сыграл и спел несколько шведских песен. Он научил остальных словам, и все с энтузиазмом принялись ему подпевать.
Немного стесняясь, Андерс сказал, что привез с собой один традиционный шведский инструмент, на котором может сыграть завтра вечером. Конечно, если им интересно его послушать…
Когда Андерс вернулся за их столик, Фреда бросила на него загадочный взгляд.
- Один-два раза в неделю для десятка человек? - сказала она так тихо, что он едва разобрал ее слова за общим шумом. - Очень сомневаюсь.
Очень быстро Андерсу начало казаться, что он прожил в этих краях уже много лет. Американец и правда оказался Корри Салинасом - он путешествовал инкогнито и представлялся Джоном. Две женщины, Винни и Лилиан, на второй день путешествия чуть не утонули и их пришлось спасать из пещеры; Андерс все пропустил, так как вечером играл в пабе на никельхарпе. Его много раз вызывали, требуя исполнить новые мелодии. Джона-Пола он так и не встретил, хотя заглядывал по очереди в оба паба.
Наконец, в один из визитов он спросил у морщинистого старика, игравшего на ирландской дудке, не знает ли он одного местного парня по имени Джон-Пол.
Конечно, знает. Его все знают - очень славный человек. К их беседе немедленно подключились еще четверо музыкантов. Все они знакомы с беднягой Джоном-Полом. Тот безвылазно сидит на своей ферме в Роки-Ридж с отцом, которому как ни старайся, все равно не угодишь. Старик вечно твердит о том, что надо было ему эмигрировать много лет назад, и ругает всех на чем свет стоит.
- А разве Джон-Пол не приезжает в город поиграть на волынке?
- Он не показывался тут уже несколько месяцев, - заметил один из мужчин, печально качая головой. - Как-то раз мы все вместе заехали за ним на фургоне, но он сказал, что не может оставить отца одного.
На следующее утро Андерс узнал у Чикки, как добраться до Роки-Ридж и попросил упаковать ему ланч с собой.
- Наверняка Джон-Пол захочет вас угостить, но на всякий случай лучше захватить немного еды, - ответила она.
Путь оказался длиннее, чем он ожидал; Андерс сильно устал, пока добрался до большой, немного неряшливой старой фермы. На дворе не было ни души. Пока он шел к двери, несколько кур с возмущенным квохтаньем разлетелись в разные стороны, недовольные тем, что их потревожили.
За столом на кухне сидел старик, читая газету сквозь увеличительное стекло. У его ног лежала лохматая овчарка. Она больше напоминала коврик, чем живого пса.
- Вы не скажете, где мне найти Джона-Пола… - начал Андерс.
- Понятия не имею. Похоже, полстраны ищет его. Он уехал с самого утра и с тех пор от него ни слуху ни духу. Кстати, я Мэтти, его отец, и я до сих пор не обедал, хотя уже три часа.
- В таком случае я Андерс, и у меня с собой ланч, так что мы можем перекусить.
Андерс развернул вощеную бумагу, в которую Чикки упаковала для него еду.
Там оказалась холодная курица, сыр и приправа чатни. Андерс заварил чай, сел за стол, и они с невозмутимым видом принялись за еду - со стороны могло показаться, что для отца Джона-Пола нет ничего удивительного в том, чтобы его угощали ланчем туристы из Швеции.
Они говорили о сельском хозяйстве, которое сильно изменилось за последние годы, об экономическом кризисе и о коттеджах, построенных недальновидными О’Хара и теперь стоявших пустыми; напрасно те были такими жадными и самонадеянными. Мэтти рассказывал о других своих детях, устроившихся за границей. Он сказал, что Шеп, их пес, от старости ослеп, но для него всегда найдется место в их доме.
Он поинтересовался состоянием сельского хозяйства в Швеции, и Андерс ответил, как мог, объяснив, что плохо разбирается в этом вопросе. В душе он, скорее, городской житель.
- Тогда что же привело вас сюда? - удивился Мэтти.
Андерс объяснил, что познакомился с Джоном-Полом во время автобусного турне.
- Он любил свой старый автобус, и работа ему нравилась: раскатывал себе по пабам, свободный словно птица. Он даже хотел открыть собственный паб, но потом передумал - решил заявиться сюда, чтобы выжать последние шиллинги из этого места, - фыркнул старик, неодобрительно тряся головой.
Андерс почувствовал, как злость закипает у него в душе. Вот, оказывается, какая благодарность ждала Джона-Пола за то, что он принес в жертву собственную жизнь. До чего же несправедливо устроен мир!
Сдерживая раздражение, Андерс попытался объяснить, что на самом деле Джон-Пол просто хотел помочь отцу.
Мэтти, прищурившись, глянул ему в лицо.
- Вы, часом, не собираетесь купить нашу ферму?
- Вообще-то нет. А что, вы ее продаете?
- Продал бы, если б мог. Сегодня же вечером ноги бы моей тут не было.
- И куда бы вы отправились, Мэтти?
- В пансион Святого Иосифа. Это вроде дома для престарелых, в городе. Меня навещали бы знакомые, я бы жил не один. А вместо этого я торчу тут, в Роки-Ридж, с Джоном-Полом, который вкалывает от зари до темна, и ради чего? Каких-то жалких крох!
- А вы говорили с ним об этом?
- Не могу. Он любит это место. Он ничего не добился в жизни, но у парнишки доброе сердце, так что надо дать ему шанс - пускай попытается наладить дела на ферме. Я не могу продать ее вот так, через его голову.
Минуту Андерс сидел, не в силах вымолвить ни слова. Мэтти привык к молчанию. У него под стулом мирно похрапывал Шеп. Что, если подобное недопонимание встречается на каждом шагу?
Джон-Пол вернулся в Роки-Ридж, чтобы заниматься фермой, которую терпеть не мог, в то время как его отец мечтал переселиться в уютный, теплый дом, куда смогут приходить гости и где в час дня ежедневно подают обед. Каждый был убежден, что другой стремится любой ценой сохранить старую ферму.
А вдруг и у него в Швеции такая же ситуация?
Вдруг отец хочет передать компанию другим людям, освободить сына от обязанностей, которые не приносят ему никакой радости? Или Андерс выдает желаемое за действительное? Может, его аналогия ложна?
Проблемы не решаются сами собой, благодаря стечению обстоятельств. Решения принимают люди. Эрика не раз говорила так, но он считал ее обыкновенной максималисткой. Оказывается, она была права. Оставляя все как есть, он тоже принимал решение - просто не понимал этого.
Небо начало темнеть; Шеп заворочался во сне. Андерс приготовил еще чаю, отыскал коробку с печеньем. Мэтти рассказал ему про мужа Чикки, который погиб в автокатастрофе в Нью-Йорке. Он оставил ей денег, так что она смогла вернуться и купить старый дом Шиди. По словам Мэтти, Чикки была очень упорной и всегда могла за себя постоять. Многие мужчины проявляли к ней интерес, но она без обиняков отвечала, что романы ее не интересуют. Ей нужна независимость.
Однако человек предполагает, а Бог располагает. Что, если еще какой-нибудь американец остановится в отеле и похитит ее сердце? Кстати, а сейчас там такого нет?
Андерс ответил отрицательно. В принципе, в отеле имелся один симпатичный американец, но без всяких романтических намерений.
- Это, часом, не Корри Салинас? Я слышал, он остановился у Чикки, - сказал Мэтти.
- Серьезно?
- Да, он вроде пытался сохранить инкогнито, но его сразу узнали. Фрэнк Хэнратти повсюду болтает, что этот парень заявился в гольф-клуб, чтобы угостить Фрэнка выпивкой; он, видите ли, заметил его розовый фургон на парковке. Но Фрэнк у нас горазд на всякие россказни.
Тут они услышали, как к дому подъехал грузовик, и в кухню влетел Джон-Пол.
- Пап, коровы проломили изгородь на верхнем лугу и разбрелись по дороге. Доктор Дэй пытался загнать их обратно в дыру свой клюшкой для гольфа. Правда, у него ничего не вышло. А пока мы нашли плотника, чтобы починить изгородь… - тут Джон-Пол заметил Андерса. Его круглое лицо растянулось в улыбке.
- Андерс Алмквист! Приехал нас навестить! - обрадованно воскликнул он. - Пап, это мой товарищ…
- Мы уже познакомились. У нас было достаточно времени, пока мы дожидались тебя; я теперь знаю, почему шведам лучше с их кронами, а не с евро, - пробурчал Мэтти.
Джон-Пол с открытым ртом смотрел на них обоих.
- А еще он угостил меня обедом, - объявил отец.
Андерс поднялся из-за стола, достал еще одну кружку и налил Джону-Полу чай.
Они никуда не спешили. Впереди было достаточно времени, чтобы обо всем поговорить.
Джон-Пол подвез Андерса обратно в Стоун-хаус.
- Поверить не могу, что ты приехал сюда и явился в Роки-Ридж повидаться со мной! - повторял он.
- Я надеялся встретиться с тобой в одном из местных пабов и послушать, как ты играешь, но мне сказали, что у тебя слишком много работы и ты сильно устаешь.
- А я уж подумал, ты приехал сказать мне, что наконец-то бросил старую работу, - сказал Джон-Пол.
- Нет. Пока нет.
- Но ты думаешь об этом? - Джон-Пол был искренне рад за друга. - Значит, чудеса случаются.
- Подожди, пока я не расскажу тебе, чего твой отец хочет на самом деле, а потом поговорим о чудесах, - ответил Андерс.
Пробираясь на свое место за большим обеденным столом на кухне Чикки, Андерс принес ей свои извинения.
- Прошу прощения, я немного опоздал, - сказал он, усаживаясь рядом с доктором и его женой.
- Ничего страшного. Сегодня на ужин утка - я оставила вашу порцию в духовке. И как дела у Джона-Пола?
- Неплохо, неплохо. Кстати, а что это за пансион Святого Иосифа?
- Очень приятное место. Если бы можно было уговорить Мэтти переехать туда! Ему бы наверняка там понравилось. Моя тетка живет в этом пансионе: представьте, она с трудом находит время переговорить со мной, когда я заглядываю ее навестить.
- На самом деле он мечтает переехать туда. А вот Джон-Пол сомневается.
- Ну, мы его запросто переубедим. Неплохо было бы ему куда-нибудь съездить, отдохнуть, развеяться. А его братьям и сестрам - уделять побольше внимания отцу. Навещать его время от времени, а не сваливать все заботы на плечи Джона-Пола.
- У меня тут появилась одна идея…
- Если это связано с тем, чтобы дать Джону-Полу шанс изменить свою жизнь, то я обеими руками "за".
- Я подумываю открыть в Швеции ирландский бар. Хочу попросить его заняться музыкальной частью. Организационные вопросы я беру на себя.
- Вот, значит, зачем вы приехали! Примерно так я и думала. - Чикки, похоже, была рада, что правда открылась сама собой и ей не пришлось его расспрашивать.
- На самом деле я приехал не поэтому. Идея родилась уже здесь.
- О, здесь и правда рождаются новые мысли. Я неоднократно за этим наблюдала. Наверное, все дело в морском воздухе.
- Вот только мне придется рассказать обо всем отцу.
- Он станет возражать? - мягко спросила Чикки.
- Я постараюсь ему объяснить. Буду вежлив, но непреклонен, как он сам. Я не собираюсь рушить его мечты - просто скажу, что они не мои. - Голос его звучал гораздо увереннее.
Чикки одобрительно кивнула. Она уже видела, как Андерс открывает собственный бар.
- Когда будете нанимать персонал, попробуйте пригласить мою племянницу Орлу в качестве шеф-повара. Хотя бы на год. Ваш паб сразу же прославится лучшей кухней, а она избежит печальной участи стареющей помощницы своей сумасшедшей тетки.
- Ну, такая-то участь ей точно не грозит! - рассмеялся Андерс.
Он надеялся, что сумеет все объяснить отцу и что тот будет не слишком разочарован. Компанией может управлять Клара. Она такой же член семьи, как и Андерс, а что касается ее компетенции и преданности компании - тут он ей и в подметки не годится. Оставалось только убедить Патрика в том, что женщина может стоять во главе "Алмквист". Кто мог бы ему помочь найти аргументы? Андерс отыскал карандаш и начал составлять список дел. Первым пунктом в списке стояло: "Позвонить Эрике".
Пожалуй, все дело было в том, что они практически не разлучались. Их редко можно было встретить порознь, а на вечеринках они всегда стояли рядом. Похоже, общество друг друга супругов не утомляло; они даже работали вместе у себя дома, в Дублине - проверяли работы студентов дистанционного обучения. Оба были учителями и некогда преподавали очно, однако потом сочли работу на дому более привлекательной и менее напряженной. В доме у них имелся небольшой кабинет, в который они входили в девять утра и выходили в два часа пополудни. Уоллы утверждали, что при надомной работе очень важна дисциплина. Дай разок слабинку, и целый рабочий день будет потерян.
После обеда они ходили на прогулки, работали в саду или делали покупки, а в пять наступало время для их излюбленного хобби - участия в конкурсах.
Они побеждали уже множество раз; конкурсы были самые разные: от придумывания имени для пасхального зайца из шоколада до сочинения лимериков в честь садовой метлы. Уоллы выиграли путешествие по югу Франции за лучший слоган для рекламы новых духов, получили набор дорогих чугунных кастрюль за то, что точно угадали вес индейки. Благодаря конкурсам в их доме появились телевизор последней модели, дорогая микроволновка, мужской и женский спортивные велосипеды, бархатные портьеры и еще куча мелких призов вроде новомодных электрочайников и альбомов для фото в кожаном переплете. Редко выдавалась неделя, когда они не выигрывали ничего. Они не гнались за призами - супругов привлекал азарт состязания.
Двое сыновей играли в жизни Уоллов совсем незначительную роль. Так было всегда. В школе они обычно ходили играть к своим друзьям: Уоллам не нравилось развлекать толпу мальчишек Старший сын, Энди, стал игроком знаменитого английского футбольного клуба; младший, Рори, нанялся водителем-дальнобойщиком и теперь колесил по всей Европе.
Супруги не одобряли занятий, которые выбрали сыновья: они не понимали, почему те не захотели поступить в университет, а Энди и Рори, в свою очередь, поражались родителям, перерывающим журналы и газеты в поисках конкурса с очередным никчемным призом типа электрического тостера.