Не знаю, как Тимур, а я позвонил родственнику, попросил денег и бежал от Москвы гораздо быстрее. Почти все сорок часов до Грозного я, мучаясь, пролежал на верхней полке, боясь кому-либо в глаза посмотреть. А когда ненадолго под стук колес засыпал, все снилась мне голова Тамерлана, и кажется мне порой, что он смеется, зло твердит: "Смог бы, и ты так же пожить захотел бы. А то живешь как букашка-таракашка, так и сдохнешь как тварь, без памяти". А то вижу совсем иное: плачет он, просит простить, захоронить, а еще лучше в Москву-реку, и вправду, бросить.
К психиатру я, конечно же, не обращался, да немало времени провел в каком-то кошмаре: ночью те же сны, не дай бог, вещие, а днем - непреходящее чувство вины. И это длилось до тех пор, пока случайно, среди записок нагрудного кармана, не обнаружил визитку: Новопалов Олег Кузьмич, академик, доктор исторических наук, и телефоны, в том числе и от руки написанные, - мобильный и домашний.
Еще пару дней я не решался позвонить, а когда услышал этот знакомый неунывающий голос, словно гора с плеч, вновь ожил.
- Ты что пропал?! - как всегда громко и непрерывно говорил Олег Кузьмич, так что и извиниться не дал, и сразу видно - исследователь, во всем причинно-следственную связь ищет. - Я той встрече очень рад. Если не в Бога, то в судьбу точно верить стал. Ты видел, как башка Тимура слезу пустила? Никто не верит. А он хитрый и коварный: нас, старых, хладнокровных северян чувствами не возьмешь, а перед тобой, наивным горцем, расчувствовался: милосердие или гнев хотел вызвать, добился своего - чуть не захоронили. Хорошо, сигнализация сработала, охрана примчалась. Да бог с ним, с этим шлемом, я думаю, сама же охрана и украла, а там все стекло - подделка. Мы новый напялили - еще краше стал.
Я хотел было что-то спросить, но голос совсем пропал, а Олег Кузьмич продолжал:
- Ты-то ладно, молодой. А мы, два старых олуха, пошли тебя в гостиницу провожать, а ты нас в ресторан. Хорошо, что в наш, академический. Все спустили, даже часы. Я лет двадцать так не гулял. А ты - джигит, до утра - лезгинка! Ну, давай, я тороплюсь. Не пропадай, звони.
Еще через пару дней я не стерпел и позвонил вновь на мобильный.
- Что у тебя? - видно, что Олег Кузьмич занят. - Погоди, - слышен стук шагов. - Говори.
- Я хочу писать… о Тимуре.
- Гм. Тебе нужны материалы? - его голос был очень серьезен. - Приезжай. Еще раз вглядись в лицо Тимура, может, напоследок. Я теперь думаю, надо Москву избавить от духов ига ордынского и коммунистического - Тимура и Ленина. А тебе я помогу: дело ученого - искать, писателя - писать, а читателя, если хочет, - читать, дабы знать историю, чтобы жить.
Никто не обратил на это внимание - денно и нощно стан Повелителя охраняют двенадцать тысяч лично преданных воинов и в радиусе пяти километров никто не смеет ни ползать, ни ходить, тем более летать. А сам Тимур вроде вновь поглощен шахматной игрой и вдруг вопрос:
- Так что там о Кавказе?
- На Кавказе проживают многие народы, но доминирующая нация - грузины. Грузины - древний народ, имеют высокоразвитую культуру, исповедуют христианство.
- Какое вероломство! - воскликнул Тимур. - Ведь их царь и вся знать на коленях вымолила у меня жизнь, и я пощадил их, когда они приняли мусульманство.
- Вероотступники - всех истребим! - приблизился к отцу Мираншах.
- В моих частях служат более пятнадцати тысяч кавказцев, в том числе и грузины, - вмешался в разговор командующий одной из армий, - и они - отважные воины и верные люди.
- Вот и надо доказать веру, - разошелся Мираншах, - натравим их на своих же, нехай истребят друг друга.
- Это не разумно, - вступил в разговор другой военачальник.
- Что значит разумно-неразумно? Главное - нам выгодно! - чванливо заявил Мираншах.
- Хватит! - прекратил их спор Тимур. - Продолжайте о Кавказе.
И это было то, о чем писал ему его духовный наставник - умение казаться не знающим того, что прекрасно знаешь и лучше чем все, потому он и может именовать себя эмиром эмиров.
На этот прекрасный уголок земли - Кавказ - Тимур впервые пошел восемь лет назад, в 1386 году. Та первая кавказская кампания оказалась очень трудной, долгой, кровопролитной. Столица Грузии Тбилиси была взята после двухнедельного штурма. После этого Тимур стер с лица земли древнюю столицу Грузии Мцхету и крупный город Карс.
На Кавказе препятствием были не города, а горы, как сами по себе, так и прилепившиеся к ним хорошо укрепленные селения, откуда появлялись неуловимые горцы, нападавшие небольшими отрядами и наносившие удары оттуда, откуда их не ждали.
Самоотверженность кавказцев не спасла. Многочисленное Тимурово войско разгромило богатейший край, вытоптало виноградники, истребило столько народа, что от окоченелых трупов невозможно было дышать, даже идти по дорогам Кавказа. Дабы получить мир и спасти себе жизнь, царь Грузии Георгий VII сам явился с поклоном к Тимуру и прикинулся сторонником ислама.
Тимур принял вассальную зависимость Грузии при условии, что впредь ежегодную дань будут платить не Золотой Орде, а ему, и еще большую, в виде золота, драгоценностей, чистокровных коней, девушек в гаремы. И это не все - грузинские отряды были включены в состав Тимуровых войск, одни - силою, другие - убеждениями.