Полгода назад там даже днем ходить было опасно. А сейчас гуляй хоть целую ночь. Девочки там пьют пиво и веселятся. А они говорят - экология. Он спрыгнул на асфальт и побрел между автомобилями, ни разу не оглянувшись.
6 сентября 2005 года
- Я не верю, что это хорошо кончится.
- Косой, ты пессимист.
- Я приготовленный оптимист. Всё приятно вначале и неприятно потом. Я знаю, куда падаю, и у меня там соломка. Если не согласен, поговорим, когда ты сдохнешь.
26 октября 2003 года
Осенью ее карьера телеведущей оборвалась так же внезапно, как началась весной. Лиза мучилась от жаркого вечера и едкой московской пыли, когда позвонил Члеянц. Он извинился и длинно сообщил, что на съемки больше ходить не придется - через неделю выходит последний сюжет "Вау!" с Анжеликой Лето, а затем шоу, скорее всего, будет свернуто.
- А что случилось? - Лиза замерла на полпути между столиком и диваном, не зная, верить ли помощнику директора, и если да, что лучше: вскочить или присесть.
- Дело в том, что мы потеряли Анжелику, - сочувственно и туманно пояснил он. - Ваши личные способности здесь не при чем.
- В каком смысле, "потеряли"? - так и не выбрав позу, Лиза потянулась за сигаретами.
- Она уходит из нашей команды. Но, в конечном счете, есть и положительный момент: ваш гонорар в бухгалтерии, можете подъехать за ним, когда удобно.
- Спасибо, - Лиза попрощалась и захлопнула телефон. "Кажется, машину за мной больше не пришлют". Она прикурила и резко затянулась. У нее дрогнули пальцы, и оранжевые искры посыпались на пол, но Лиза смотрела перед собой, не замечая их. Всё это было странно и нелогично. Анжелике понравилась новая Элиза Фрейд - и студии она нравилась, и даже вечно недовольная Бергалиева сказала ей: "раз начала - не вздумай прекращать". А теперь Анжелика вдруг уходит, шоу отменяется. Элиза остается без съемок, без аудитории, без жизни. Тем более, не будет денег, а значит, нельзя остаться. Ей до смерти не хотелось уезжать. Вернуться назад… "Одно болото", - думала Лиза, сгибая и распрямляя сигарету в пальцах. Одно болото. Усилием воли она заставила себя не рассуждать о далеком будущем и переключилась на ближнее. Что можно сделать прямо сейчас? Какие шаги предпринять? Шаг представлялся только один: пойти на "Мега-44" и забрать деньги. Возле кассы она встретила хмурую Анжелику. Та ждала в очереди, складывая фантики и кораблики из обходного листа.
- Привет, Катька, - сказала Лиза. Анжелика могла бы внятно рассказать ей, почему отменили шоу.
- Я валю на государственное, - сообщила Катька-Анжелика, не глядя на Лизу. - Говорят, там хорошо.
- Серьезно? Что за проект?
- "Кавказ славянский", политический обзор в новом понимании. Едем с группой в горы, ищем колоритного аборигена, он рассказывает, как сильно любит нашу страну и президента, как плохо жить отдельно от нас. Лица кавказской национальности - теперь с человеческим лицом.
- Но… - Лиза не могла сказать, что задело ее неприятнее - сама идея или желание Катьки занять в ней место. - Не знаю. Тебе не кажется, что это немного по-фашистски?
- Кажется, - ответила Анжелика, упрямо глядя вдаль.
- Зачем тогда?
- Деньги, блядь. Лиза окончательно смутилась.
- Но… слушай, нельзя же всё делать за деньги? Анжелика устало наклонила голову и ответила, глядя поверх Лизы.
- Когда люди так говорят, они представляют себе определенную сумму. Лиза шагнула в сторону и нетвердо присела на подоконник.
- Что такое? - потребовала Анжелика, следуя за ней.
- Не знаю, - сказала Лиза. - Просто пока в голове не укладывается.
- "В голове не укладывается", - передразнила Анжелика, скривив губки. - Нет, вам это нравится? Главное, приехала непонятно откуда, пролезла мне в доверие, засрала мое шоу, я к студии, мне говорят - дай ей время - я говорю - идите в жопу, моя карьера тут закончена, а теперь сама еще читает мне мораль! Да пошла ты знаешь куда?
Туда, откуда приехала со своей моралью, и студию забери с собой. Анжелика тряхнула чёлкой и выставила наманикюренный средний палец.
- Стой, - Лиза почувствовала, что время объясниться пришло и больше такого момента не будет. - Во-первых, ты сама взяла меня на шоу…
- Потому что ты выглядела как неудачница! Мне нужна была тихая, конченая мышка, а не злая сучка! Это я здесь сучка, ты поняла? И я не дам прыгать себе через голову, - неприятно прошипела она Лизе в ухо.
- Подожди, - у Лизы горело лицо. Ей хотелось проснуться и оказаться не здесь. "Боже, все пялятся, не смей плакать", - думала она, копаясь в сумочке. Лиза выдернула салфетку и промокнула веки, и ей стало чуть легче.
- Вообще-то, - сказала Лиза, упрямо посмотрев в черные глаза Анжелики. - Я думала, мы подруги.
- Она думала! Сколько ты в Москве? Год? Полгода? Ну, знаешь, добро пожаловать!
13 октября 2003 года
Прошло две недели, а Лиза так и не могла как следует поесть, и даже воду пила с трудом, хотя в горле постоянно сохло. Она ни с кем не хотела говорить, а перед сном часто плакала, спрятавшись под одеяло. Постепенно, с легким ужасом, Лиза осознала, что влюблена. И, что еще хуже, в другую женщину. И даже еще хуже, в другую себя. Лиза отчаянно полюбила Элизу Фрейд и больше не умела жить без нее. А Элиза не могла существовать без чужого внимания. Этой веселой стервочке нужны были зрители, - она хотела восхищать, смущать, пугать или очаровывать - главное, она хотела находиться в центре, от которого теперь была отрезана. Передача "Вау!" с Анжеликой Лето закончилась. Лиза попробовала скачать в интернет-кафе последние выпуски, но поняла, что смотреть их невыносимо. Она поискала что-то по Элизе Фрейд и нашла только одну тему в старом форуме, где ее предлагали двадцать седьмой по списку "Кого бы вам хотелось из телеведущих". Почти никто не проголосовал за нее, и Лиза совсем расстроилась.
- Я не могу назад, - сказала она Диме за чашкой кофе. - Надо что-то придумать. Деньги кончаются.
- У меня есть, - ответил Дима. - И Макс работает, он сможет помочь.
- Я не хочу так!
- Ну, тогда скажи, что ты хочешь. Лиза отхлебнула густого кофе.
- Мне бы самой знать, чего мне хочется. Но я не знаю. Хочется быть интересной.
- Ты интересная.
- По твоему мнению.
- Не веришь мне, тогда спроси Макса. Она подержала кофе во рту, пока могла терпеть горечь, потом сглотнула его и придвинула к себе пепельницу.
- Ты когда-нибудь влюблялся? Знаешь, как оно? - спросила Лиза и прикурила сигарету.
- Я, в общем, и сейчас, - ответил Дима, разглядывая потолок. - Я до сих пор.
- А, та девушка, которая разбилась, - Лиза сочувственно кивнула.
- Нет, у меня не то - я люблю воображаемую девчонку, которую сама придумала. Это по-другому.
- По-другому? Лиза молча курила сигарету.
- Ну, в целом ты прав, наверное, - она растерла окурок в пепле. - Да. Я просто впала в детство. Выдумала сказку, а теперь сама страдаю. Кофе остыл, и Лиза выплеснула его в раковину. "Нет", - подумала она. Снова не то. Хотя… всё это симптомы.
Их трудно было самой рассмотреть в себе, но… теперь есть Элиза.
- Мне кажется, дело во внимании. Потребность во внимании окружающих. Потому я и стала психологом. Инверсия. Слушать других, вместо того, чтобы высказаться самой, - Лиза стукнула пальцем о край столешницы и замерла. От такой простоты и значимости у нее потемнело в глазах. Прошлые решения и поступки, смесь бунта и несобранности, теперь казались неутешительной, зато логичной погоней за своим хвостом, вечной фрустрацией, причиной которой был единственный факт. Лиза хотела внимания. Она жила с этим голодом, тихо страдала под коньяк и сигареты, с головой вязла в безумных историях, не замечая такой простой вещи.
- Я знаю, что мне нужно, - сказала Лиза, улыбнувшись впервые за три недели.
13 октября 2003 года
- Макс, я тебе интересна? Он медленно разломил палочки для еды и ответил:
- Не знаю. Максим не был готов к этому. Он покосился на волосы Лизы, потом куда-то в треугольный вырез ее кофты, быстро отвел глаза и уставился на бумажную лампу, висевшую над головой. Они ужинали в маленьком суши-баре - пока что им доставили только его пиво и ее чай. Ждать заказ приходилось долго, и Лиза решила завязать приятный для себя разговор, не зная, в какую ловушку загнала Макса простым вопросом.
- Как это? Да нет же, просто скажи, ты считаешь меня интересной? Максим набрал полные легкие воздуха, медленно выдохнул и уставился на перечницу с иероглифом. Он взял ее, начал было вертеть в пальцах, но быстро передумал и вернул на место.
- Ну, - сказал Макс. - Ты мне, в принципе, нравишься. То есть, как человек. И с точки зрения профессионализма.
- Да ну его в жопу, - Лиза расстроилась. - Мне хочется узнать, привлекательна ли я как женщина. Нет, я ничего, это понятно, я себе нравлюсь - иногда, но мне нужно услышать твое мнение, то есть, как парня со вкусом.
- Какое мнение? - спросил Максим, пытаясь казаться вдумчивым, а не слабоумным.
- Целиком откровенное, - потребовала Лиза тоном Элизы Фрейд. - Макс, ведь мы оба без комплексов. Скажи прямо: я могу очаровать мужчину? Или нескольких? Например, половину - нет, хотя бы треть из тех, кого ты знаешь?
- Да я… - он был снесен водопадом наркотического восторга. - Я сам парней мало знаю, мне трудно судить… Его обычная собранность не первый день была под серьезной угрозой. Более того, грозила сорваться вся его затея. Он привез Лизу в Москву, рассчитывая занять важный пост на той же студии, что она, и потом, когда у Лизы возникнут проблемы - а в том, что они возникнут, Максим не сомневался, - он сумел бы помочь ей. А в такой ситуации, когда Лиза только ему могла бы доверять, реально было сообщить ей о своих чувствах без паники и дискомфорта. Вот такого рода идея. В спальном вагоне на пути в столицу она виделась ему очень четко, но теперь…
- Макс, - позвала Лиза. - Напротив тебя сидит прекрасная телезвезда. И, между прочим, ждет ответа.
- Что? Ответа на что? Лиза вздохнула, сложив руки и глядя вверх.
- Прости, задумался, - сказал Максим, торопливо изобразив усталость. Его снова кольнул бездонный страх. "Есть вещи, которые не отменить, ни исправить", - нервно подумал он. Всё случается, рано или поздно.
- Ты в порядке? - издалека спросила Лиза. - Сильно достали на работе? "К черту все планы", - решил Макс. Нужно сказать ей прямо сейчас.
- Знаешь, вообще говоря…
- Мне просто… просто нужно внимание, - перебила Лиза. - Мне трудно без публики. И еще, нужна какая-то работа, не могу же я сидеть у вас двоих на шее. Официантка до сих пор не вернулась. "Вообще, ты сидишь у меня одного на шее", - подумал Максим в обиде и бессилии, как человек, с размаху получивший в живот коленом.
- У тебя же связи, - сказала Лиза. - Нет ли чего-нибудь, хоть на один раз? Макс неслышно вздохнул. Что делать, нужно вернуться к плану. Конечно, у него были связи. Все эти недели, всё свободное время, Максим обзванивал газеты, журналы и студии. Сначала он был уверен, что слава Лизы плюс его навыки общения гарантируют интерес даже крупных брендов. Но почти каждый раз люди спрашивали, кто такая Элиза Фрейд. Конечно, стоило рассмотреть и другие варианты, но их тоже не было, и тогда Макс подумал, что очень переоценил ситуацию.
В любом случае, он обязан был разыскать хоть что-нибудь.
- Вообще говоря, есть одно предложение, - осторожно сказал Максим. - Журнал "РФ", они готовы взять твое фото на обложку.
- Ух ты, сколько платят?
- Одну штуку. Лиза задумалась, вертя палочки в пальцах.
- Ну, мало, конечно - то есть, нет, это хорошо, просто…
- Слушай, тысяча президентов за двадцать минут постоять на месте - это совсем не мало, - сказал Макс. - Я, например, столько не зарабатываю.
- Не в этом смысле. Прости, ты молодец, - она потрепала Максима по руке и вздохнула. - Наверное, из-за Элизы я уже стала законченной эгоисткой.
- Да нет, всё нормально.
- Точно? - Лиза еще раз посмотрела ему в глаза. - Мне можно такой остаться? "Ни за что", - подумал Макс.
- Конечно, - сказал он.
15 октября 2003 года
И снова всё было не так просто. Хотя конверт с деньгами ей вручили еще у входа - "чтоб мотивация расшевелилась", - пояснил жизнерадостный арт-директор - но, как только началась подготовка к фотосессии, Лиза поняла, что гонорар придется отработать до последнего цента. Сначала примерка и бесконечные переодевания. Для удобства Лизе принесли ширму, но одежда, скроенная в основном из сверкающей кожи, была ужасно грубой и тесной, и вся как будто на размер меньше. На юбках и брюках висели тяжелые цепи, из лифчика торчали шипы и заклепки, которые царапались, кололи грудь и обжигали в подмышках, как мелкие кусочки льда. Обувь и вовсе была ужасна, снаружи и внутри - чудовищное, кричащее садо-мазо: высокие ботфорты на стальной платформе, туфли из железных пластин, босоножки из медной проволоки.
- Мода Святой инквизиции, - Лиза сморщилась и продела ноги в очередные два капкана.
- Не говорите так, - с укором ответил арт-директор. - Зачем инквизиция. Мы полностью православное издание.
- Я думала, вы глянцевый журнал, - сказала Лиза, нетвердо переступая на высоченных каблуках.
- Своего рода. Мы сочетаем разные элементы, - он кивнул на ее сумочку. - В вашем конверте визитка редакции, звоните, если будет интересно. Спустя полтора часа возни и споров арт-директор и фотограф утвердили наряд. Гардероб унесли, и начался визаж. "Чтобы красиво смотреться на экране или фотке, нужно выглядеть максимально уродливо в жизни, это сто процентов", - думала Лиза, пока худая девочка трудилась над ее лицом, рисуя брови и углубляя слабые тени под носом и подбородком.
- Ну что, мы готовы? - спросил арт-директор. Фотограф согнулся у треноги и поднял руку с указательным пальцем.
- Отлично, - сказал арт-директор, прицелившись в Лизу большим розовым феном.
- Ай, фу, - промычала она, когда шипучая струя воздуха ударила в нос.
- Нормальное лицо нужно, - потребовал фотограф.
- У меня же глаза пересохнут, - застонала Лиза, пытаясь не морщиться.
- Простите, здесь только два режима, второй еще хуже, - сказал арт-директор, и сессия началась. Лиза вернулась домой уже затемно, измученная и усталая, сильно помятая и оттоптанная в переполненном вагоне метро. Ноги ее горели, их до крови растерла пара стальных болванок на каблуке. Всё тело чесалось и болело после грубых швов изнанки. Лизе хотелось пить, есть, выкупаться, сходить в туалет, купить себе что-то новое, съездить в лес или на реку, встретить кого-нибудь интересного, и еще много чего - и это было здорово. Она вновь ощущала себя живой и радовалась этому. Запершись у себя, Лиза решила сначала распечатать конверт, вынуть тысячу и бросить ее к потолку, что и сделала, но красивого дождя из купюр не получилось - бумажки шлепнулись на кровать тремя вялыми кучками, а следом из пачки выпала глянцевая карточка. Максим сидел в кухне, сосредоточенно поедая омлет.
- Ты знаешь, что это за журнал? - спросила Лиза, постучав визиткой о стол.
- А? - Макс поднял глаза. - Какой журнал?
- "РФ". - Лиза положила карточку около его тарелки. - "Русский фашист".
- И что? Почему ты сразу… мне кажется, это скорее от слова "фэшн".
- Разве? Ты думаешь? - Лиза смутилась. Она снова взяла визитку. - Да нет, что за чушь, у них даже свастика здесь какая-то, из ромбиков. Ты специально мне не сказал! Я бы никогда для такого не снялась! Как я могу себя уважать после этого? И как тебе не стыдно! Лиза бросила визитку и села, пряча лицо в ладонях.
- Слушай, тебе нужны были деньги, правильно? - спросил Максим.
Ему не было стыдно, и его несколько задели ее невнятные обвинения. - Это единственные люди, которые тобой заинтересовались. Я всё сделал, чтобы пойти тебе навстречу, а теперь это слушаю.
- Хоть бы и единственные. Тогда лучше совсем никто. Не нужны мне такие деньги.
- Ну, знаешь, - теперь Макс уже совсем оскорбился. - Если ты настолько переборчива, так и скажи. Лиза не ответила.
- Позвони им, - он кивнул на визитку. - Верни гонорар, попроси не печатать фото. Лиза глянула поверх ладоней.
- Разве они согласятся?
- Конечно. Вернешь им баксы - и всё. Она вернулась к себе и грохнулась на кровать. Запустив пальцы в негнувшиеся после лака волосы, Лиза стала думать. Она до сих пор не выкупалась. И не поужинала, и ей по-прежнему хотелось пить. И купить себе что-то новое. И съездить куда-нибудь. А деньги валялись на покрывале бесформенной кучей, покалывая Лизу в бок. От них ее отделял только принцип. Какой-то. Не слишком отчетливый. "Знаешь, добро пожаловать", - хмуро подумала Лиза. "Да, Катя, я в Москве полгода, и только теперь начинаю понимать".
6 сентября 2005 года
- Нет, и насмотрятся же телевизора, повыдумают черт знает что, а нам мучайся, разберись. Вы проверили достоверность?
- Ничего достоверно установить не удается, товарищ майор. Были всякие драки… Всякие случаи.
- Конечно, не удается! Нужно заводить связи в преступной сфере. Старых я знаю, а кто будет знать новых?
- Мы заводим, товарищ майор.
- Вы - да вы только на дискотеках торчите и сидите в своих чатах-хуятах!
24 июля 2005 года
- Два вопроса.
- Каман.
- Зачем вы убиваете людей?
- А? - Фернандес нетвердо улыбнулся, приоткрыв рот. Настоящий же вопрос был вот каков: для чего я вернулся? Зачем было тащиться вдоль громадины Рейва, опять войти сквозь зеркальные двери, протиснуться через ультрафиолет и грохот, и снова оказаться здесь? Что мне здесь нужно? Я не смог бы ответить.
- Кто такие психоделы? Фернандес уставился на меня, перебирая кудри своей подружки. Он подумал секунды три и заговорил, не особенно смутившись.
- Так, милая, - Вернадский стряхнул девушку с колен. - Иди потанцуй.
- Но ты сказал…
- Я сказал "бегом", твою мать, - он шлепнул девчонку под зад. Та развернулась на каблуках и вышла, покосившись на меня с ледяной ненавистью.
- Окей, - Фернандес чиркнул зажигалкой и прикурил. - Садись! Он улыбнулся и махнул сигаретой на табурет рядом.
- Чего ты спрашивал там? Сорри, я забыл. Полуприсев и опершись локтем на массивную стойку, я попробовал сосредоточиться.
- Зачем нужно убивать…
- Эй, ты что, - Фернандес перебил меня. - Нихера я никого не убивал. Он весело на меня уставился, а я сидел, рисуя пальцем узоры на мраморе и чувствуя себя дураком.
- А… ты уверен?
- На сто децибел! Я ж не маньяк, как некоторые. Или ты забыл? Я вспомнил и покраснел. "Убивать - это тупо. Лучше забрать одну руку, одну ногу…"
- Почку, легкое и глаз! - радостно объявил Вернадский. Он захохотал и схватил меня за манжету. Сиденье накренилось, и я чуть не грохнулся, но Фернандес удержал меня и пинком выровнял табурет.