Грейс кивнула, чувствуя, как в ответ у нее к горлу подкатывает комок.
- Я хочу сказать, еще ничего точно не решено, но книга кажется хорошей. Так что, думаю, вы сможете обрадовать своего клиента. В конце концов, это ведь он ее написал.
Мария обворожительно улыбнулась. В ее глазах сверкнули хитрые искорки.
- Нет, вы сказать ему. Он очень хочет встретить с вами. Он мне это говорить. Он есть одинокий. Он ош-шень красивый…
- Нет, Мария, - остановила ее Грейс.
Она рассмеялась, помимо своей воли представив себе лысеющего старика в жилете. Может ли Мария хоть какую-то ситуацию не рассматривать как предлог для сводничества? В каком-то смысле в этом она еще хуже леди Армиджер.
- Скажите ему сами.
Лицо Марии снова стало серьезным.
- Вы думать, книгу правда издавать?
- Я в этом уверена, - заверила ее Грейс. - Настолько, - добавила она, отбрасывая благоразумие ко всем чертям в стремлении доставить радость, - что готова поспорить на свою работу.
На следующее утро Грейс пришла в редакцию, сгорая от нетерпения услышать от Элли грандиозную новость. Но она никак не ожидала, что все сотрудники оживленно обсуждают потрясающую новость совершенно иного характера.
- Оказывается, за нами следили уже целую вечность, - объявила Глэдис, секретарша, Грейс, оглушенной известием о том, что хозяин издательства Джервас Хатто в одночасье продал "Хатто и Хатто" американской корпорации "Омникорп".
- С чего ты это взяла? - спросила Грейс, все еще настолько пораженная тем, что "Хатто" смогло продать хоть что-то, тем более само себя, что у нее не оставалось времени недоумевать, у кого могло возникнуть желание его купить. И, раз уж об этом зашла речь, как отразится эта сделка на ней самой.
- Это же очевидно. - Лицо Глэдис горело драматизмом происходящего. Глаза за толстыми стеклами очков казались выпученными. - А чем еще можно объяснить тот факт, что американцы оказались так хорошо осведомлены обо всех наших действиях?
- Похоже, "Омникорп" является одной из крупнейших издательских корпораций Америки, - объявила Элли, врываясь в комнату. - Ведет деятельность по всему миру. Агрессивная, целеустремленная политика.
- Стоп! - простонала Грейс, затыкая уши.
Опять это! Неужели с нее не достаточно разговоров об американских издательских концернах? Леди Армиджер в последнее время ни разу не заканчивала разговор по телефону, не упомянув многозначительным тоном про "блудного сына" (в данном случае зятя).
- В чем дело? Разве ты не рада? У меня прямо дух захватывает.
- Но меня же выставят за дверь, - простонала Грейс.
Только теперь до нее стали доходить неизбежные последствия. Принимая во внимание ее провальную работу в течение последних нескольких недель, захочет ли агрессивная, целеустремленная американская компания иметь главой отдела рекламы такого профнепригодного сотрудника?
- Прекрати каркать. Ничего подобного не произойдет.
- Почему ты говоришь так уверенно? - с вызовом спросила Грейс.
- Мне сказал Адам. - Элли говорила убежденно, захлебываясь от восторга. - Американцы купили "Хатто и Хатто" для того, чтобы добавить себе престижа. Они хотят, чтобы все оставалось как есть - но только нам надо будет повысить эффективность и начать приносить прибыль. - Элли улыбнулась. - Вот и отлично, что Адам оказался алкоголиком. Не думаю, что деньги можно делать на Тенебрисе Люкс. Не говоря уже про Иниго Тонгсбриджа.
- Но… - беспомощно осеклась Грейс.
- А вот и ничего. Все просто замечательно. У нас будет нормальное финансирование, нам будут ставить нормативы прибыли, но все остальное останется как есть, кроме того, что Филипп, похоже, получит в свой отдел продаж еще одного сотрудника, а то и двух. И в конце концов станет настоящим главой. Ты можешь в это поверить? - с горящими глазами спросила Элли. - Американцы действительно хотят продавать книги!
- Но…
- Не беспокойся. На самом деле никаких серьезных перемен не будет. А если и будут, то только к лучшему. Медицинская страховка. Пенсионный фонд. Ну же, Грейс, признайся, что прежде в "Хатто и Хатто" о пенсиях напоминали только мизерные оклады.
Грейс беззвучно открыла и закрыла рот, пытаясь угнаться за скоростью, с которой Элли выдавала информацию.
- Ну а как же наши авторы?
- Ага, вот это уже разговор по существу, - заметила Элли, и ее улыбка стала еще шире. - Определенные изменения в перечне авторов, с которыми сотрудничает Адам - с которыми сотрудничаем мы с Адамом, - неизбежны.
- Что? - широко раскрыла глаза потрясенная Грейс. - И кого ты имеешь в виду?
Элли нахмурилась впервые за весь разговор.
- Тут мы подходим к самому странному, - сказала она. - Я понятия не имею, как американцы проведали про наших авторов. Но, судя по всему, высшее руководство корпорации настоятельно рекомендует нам отказаться от Тенебриса Люкса и Эвфемии Огден.
- Что?
Элли пожала плечами:
- Просто поразительно, ты не находишь? Но Тонгсбриджа пока разрешили оставить. Американцам очень понравилось название его последней книги "Рожденный не от женщины".
Американцы посоветовали отказаться от Тенебриса Люкса и Эвфемии Огден? Грейс попыталась разжечь в себе возмущение по поводу такого откровенного вмешательства в творческую независимость "Хатто", но не смогла. В конце концов, и в Эвфемии Огден, и в Тенебрисе Люксе было мало творческого и еще меньше независимого. На самом деле Грейс показалось, что с ее плеч сняли огромную тяжесть. Определенно, это было справедливо в отношении Эвфемии. Однако ее радость тотчас же уступила место мрачной мысли, что плодами перемен, скорее всего, насладится не она, а другой глава отдела рекламы.
- Ну а… гм… Цилиндрия?
- С ней все в порядке. Американцам понравилась книга о чопорных британских манерах.
Грейс почувствовала, что ее лоб стал влажным от пота. Можно не сомневаться, Генри Муна вышвырнут без сожаления. С другой стороны, свирепо одернула она себя, а какое ей до этого дело?
- А разве ты не хочешь узнать про своего Муна? - с издевкой поинтересовалась Элли, словно угадав ее мысли.
Грейс раздраженно взглянула на подругу. Ну, почему Элли никогда не упустит возможности упомянуть про Генри? И почему при каждом таком упоминании у нее внутри все переворачивается?
Грудь Грейс вздымалась, ладони вспотели.
- Ему предоставлена возможность исправиться, при условии, что он бросит путешествовать по диким местам и попробует что-нибудь другое. На американцев произвел впечатление его стиль. Но не объемы продаж.
Грейс кивнула, стараясь не обращать внимания на нахлынувшую волну облегчения. Как будто ей есть до всего этого какое-то дело!
- Мы - то есть Адам и я - сосредоточим усилия на создании принципиально нового авторского коллектива, - продолжала Элли. - Нам поручили искать интересные рукописи - закинуть как можно более широкий невод. "Заговоры…" - это как раз то, что нужно. А что касается "Цыган…". - Она хитро улыбнулась. - Вторая часть просто изумительная. Ты была права. Еще лучше начала.
Но вместо того, чтобы ощутить огонь возбуждения, Грейс лишь почувствовала жжение в уголках глаз. Самым страшным было то, что хотя именно она принесла рукопись в "Хатто", ей не суждено стать свидетелем триумфа "Цыган из Твинки-бей" по выходе из печати. Остается только надеяться, уныло подумала Грейс, что Мария во время своих посещений будет держать ее в курсе событий.
- Единственная проблема заключается в том, - вздохнула Элли, - что мы, похоже, никуда не переедем из старой конуры. Сохранение всего этого старомодного дерьма в Блумсбери является частью замысла американцев. Так что вместо сорокадевятиэтажного дворца из стекла и бетона с кондиционерами мы в лучшем случае получим новое зеркало в туалет и вентиляторы. И название также остается прежним. "Хатто и Хатто". - Элли улыбнулась. - Американцы это особо подчеркнули.
- Дворец из стекла и бетона? - медленно повторила Грейс. Где-то в беспокойных глубинах ее сознания зазвонил колокольчик, громко и настойчиво.
- Что с тобой? Ты вся побледнела.
- Кто возглавляет корпорацию, купившую "Хатто и Хатто"? - едва слышно прошептала Грейс.
- Ой, а разве я не сказала? - весело прощебетала Элли. - Некий Билл Дьюк.
Она схватила трубку зазвонившего телефона.
Билл Дьюк. У Грейс в голове раздался глухой стук, подобный хлопнувшей двери или выпущенной пуле. Она гадала, как американский медиамагнат поступит с информацией, которую она ему выложила на тарелочке. Теперь она знала ответ. Но как же должен презирать ее Дьюк за предательство! Несомненно, сейчас ему уже Известно, как скверно она справляется со своей работой. Можно не сомневаться, он не потерпит такую бестолочь у себя в корпорации, кем бы ни были ее родители. Женщину, не знающую меры в выпивке и не умеющую держать язык за зубами.
Проклятие. Проклятие!
- Звонили из отдела кадров "Омникорп", - радостно объявила Элли, кладя трубку. - Сейчас мне вышлют по факсу контракт.
Грейс тупо смотрела на нее.
- Что ты переживаешь? Сейчас позвонят и тебе.
- Не позвонят, - уверенно сказала Грейс.
И действительно, ей никто не позвонил.
- Не волнуйся напрасно, наверное, у них полно работы с новыми сотрудниками, - предположила Элли в конце дня, примеряя новый кремовый плащ - купленный в ознаменование праздничного события.
Грейс уныло брела домой. Сердце ее упало в ботинки - нет, под подошвы. Войдя на кухню, она увидела на столе еще один видавший виды конверт от Марии. Продолжение "Цыган…" - должно быть, домработница оставила его днем. Подержав мятый коричневый конверт в руках, Грейс бессильно уронила его на стол. Какой смысл читать то, что внутри? Она должна как можно скорее отключиться от своей работы, а не завязать в ней еще глубже. Надо будет завтра утром передать конверт Элли. А ей больше нет никакого дела ни до него, ни до "Хатто".
В коридоре пронзительно затрезвонил телефон. Грейс нехотя зашаркала ногами, чтобы ответить на звонок.
- Это Грейс?
- Да.
Грейс судорожно вздохнула. Желудок провалился в пропасть. Она узнала этот голос.
- Это Билл - я хочу сказать, мистер Дьюк, - проворчал голос в трубке. - Приходите завтра ко мне в офис. Нам нужно поговорить.
Глава 15
Бесшумно взлетая вверх в похожем на ракету лифте, Грейс как могла боролась с одолевавшими ее чувствами осужденного, которого ведут на казнь. Шахта лифта была из стекла; Грейс видела раскинувшийся перед ней лондонский пейзаж. Для нее это Мост Вздохов. Точнее, Лифт Вздохов. Внизу остались мост Тауэр, собор Святого Павла, Вестминстерский дворец и прямо у основания небоскреба блестящая оловянная лента реки.
Здание корпорации "Омникорп" - дворец из стекла и бетона, с какой-то обреченностью отметила Грейс, - стояло в окружении целого города таких же дворцов из стекла и бетона. Британское отделение владений Билла Дьюка находилось в новом административном квартале Доклендс, и в его зеркальных окнах отражались пляшущие волны Темзы, облака и вечно кружащие в небе самолеты. Грейс с тоской проводила взглядом пролетающий мимо лайнер, страстно мечтая оказаться сейчас на пути к какому-нибудь очаровательному месту. Только чтобы это не была Венеция. На некоторое время она пресытилась этим городом.
- Замечательный отсюда вид, правда? - робко заметила Грейс, обращаясь к помощнице Дьюка, небольшой аккуратной женщине в темно-синем костюме с пиджаком без воротника, встретившей ее внизу.
- Да.
Ее любезный тон, вместо того чтобы успокоить Грейс, наоборот, пробудил в ней тревожные предчувствия. Хорошо ей быть такой уверенной в себе. Всю предыдущую ночь Грейс лихорадочно ломала голову, пытаясь понять, зачем ее вызвал к себе Дьюк. Ответ напрашивался сам собой. Для того, чтобы ее уволить. Но поскольку Дьюк - близкий друг ее отца, он по крайней мере решил оказать ей любезность, лично уведомив о ее судьбе.
- Вот мы и приехали, - объявила помощница.
Двери лифта открылись, и Грейс оказалась в коридоре со стеклянными стенами; свет лился сюда со всех сторон. В том числе и сверху - подняв взгляд, Грейс увидела неподвижные лопасти застывшего на крыше вертолета.
Красивая светловолосая секретарша, сидевшая за столом у входа, улыбнулась и сняла трубку.
- Мистер Дьюк, к вам мисс Армиджер. - Она положила трубку. - Он сказал, чтобы вы прошли прямо к нему в кабинет. По коридору до конца и налево.
Грейс прошла в указанном направлении и осторожно постучала в высокую дверь из светлых пород дерева.
- Войдите, - донесся раскатистый голос Дьюка.
Шагнув вперед, Грейс растерянно застыла, ожидая увидеть Дьюка, смотрящего на нее из крутящегося кожаного кресла с высокой спинкой. Но кресла с высокой спинкой она не увидела. Как не увидела и массивного письменного стола. Вообще не увидела ничего из обязательной обстановки кабинета большого руководителя. Ни бронзовых настольных ламп с абажурами из зеленого стекла, ни компьютера в позолоченном корпусе с серебряной мышью от "Тиффани". Даже на стенах не было ни намека на полотна старых мастеров.
Сами стены хотя и были обшиты деревом, но не обязательным дубом, а сосной, причем грубо обработанными досками, какими обивают охотничьи домики в лесу. Пол устилали шкуры всевозможных животных, на которых в ожидании посетителей радушно застыли прочные деревянные стулья.
У одной стены стояла кушетка, небрежно застеленная смятым одеялом; напротив, на диване, покрытом оленьими шкурами, сидел Билл Дьюк, говоривший по маленькому серебристому сотовому телефону. Он был в потертых джинсах и красной рубашке в зеленую клетку, а ноги в высоких ковбойских сапогах с острыми носами были закинуты на чучело кабана. Грейс решила, что Дьюк похож скорее на героя вестерна, чем на миллиардера, возглавляющего международную корпорацию. Впрочем, быть может, это и есть его настоящий стиль? В таком случае, должно быть, Дьюк пошел на большие уступки, придя на ужин к леди Армиджер в костюме. Неудивительно, что он выглядел в нем так неуклюже.
Знаком предложив Грейс присесть, Дьюк одобрительно прошелся по ней своим взглядом, напоминающим пылающий факел. Грейс, чьим единственным утешением была наглаженная белая блузка и брюки с отутюженными до лезвийной остроты складками, мысленно вознесла к небу благодарность Марии.
- Я разговариваю с управляющим своим поместьем в Монтане, - прикрыв трубку ладонью, шепотом сообщил ей Дьюк.
Грейс ощутила в его голосе напряжение. Несомненно, Дьюк был чем-то раздражен. Не она ли тому виной?
- Джо, ты не знаешь, что тебе делать? - прогремел в трубку он. - Что ж, тогда я тебе расскажу. Значит, местный фермерский синдикат против того, чтобы я купил это ранчо, так? Так вот, слушай меня. Ты приходишь на следующее его заседание, говоришь, что выступаешь от моего имени, и передаешь им мои соболезнования.
Последовала пауза, во время которой, как предположила Грейс, далекий собеседник Дьюка выражал свое удивление.
- О да, я им действительно очень сочувствую, - снова загремел Дьюк, снимая ноги с чучела. - Честное слово. Так им и передай. И также скажи, что, если они хотят меня остановить, пусть работают как проклятые, собирают шестьдесят миллионов долларов и выкупают ранчо сами. Хе-хе-хе.
Он отключил телефон.
- Прошу прощения. Я собираюсь прикупить себе еще одно ранчо, а местные жители ставят мне палки в колеса.
- Ничего страшного.
Завороженная случайным знакомством с его личными проблемами, Грейс тем не менее гадала, чем все это закончится. Если нож должен в нее вонзиться, пусть уж он вонзится как можно быстрее.
- Ладно, Грейс…
- Да?
- Как поживают родители?
- О, замечательно. Я только сегодня утром говорила с матерью по телефону. Она… гм… такая же, как всегда.
Дьюк пристально посмотрел на нее. Если бы обстоятельства не были такими серьезными, Грейс решила бы, что его взгляд горит весельем.
- Тот ужин у леди Армиджер был просто бесподобен. Такой успех!
Грейс кивнула. Кое для кого определенно успех. Например, для Дьюка, купившего за бесценок последнее независимое английское издательство и добавившего престижа своей медиа-империи. Огромный успех.
- Вы удивились, узнав, что я купил ваше издательство, да? - внезапно выпалил Дьюк, словно прочтя ее мысли.
- В общем, удивилась.
Протянув длинную руку, Дьюк наполнил из кофеварки чашку.
- Не желаете кофе?
- С удовольствием.
Грейс взяла дрожащей рукой чашку, и она зазвенела о блюдечко. Грейс сердито посмотрела на свои пальцы. Чего она боится? В конце концов, ее не убьют, а только выгонят с работы.
- Воображаю себе, вам это показалось весьма странным.
- Вы правы, - согласилась Грейс.
Дьюк похлопал ладонями по спинке дивана.
- Знаете, чем я занимался в Венеции, когда мы с вами познакомились?
- Вы приехали на кинофестиваль, - пробормотала Грейс, смутно припоминая то, что говорила ей мать.
Дьюк кивнул.
- Вам известно, что "Омникорп" интересуется и кинобизнесом, не так ли?
Не только издательский дом, но и телевидение, кино и реклама…
Грейс кивнула. Это ей известно. Но она до сих пор никак не могла понять, куда ведет этот разговор. Какое отношение к ней имеют Венецианский кинофестиваль и интересы "Омникорпа" в области кинобизнеса?
- Так вот, - протянул Дьюк, - в работе фестиваля принимал участие один актер, связанный с нами контрактом. Он представлял один из наших фильмов. Так что у меня была замечательная возможность обсудить с ним одно дельце, о котором мы уже давно поговаривали. И вот теперь все готово и подписано.
- Понятно, - вежливо сказала Грейс.
- Вот почему я и пригласил вас к себе. Мне бы хотелось, чтобы этим проектом занялись вы.
Грейс беспомощно раскрыла рот. Ей - заняться каким-то проектом, все равно каким? Он что, шутит? Издевается над ней?
- А я думала, вы вызвали меня к себе, чтобы уволить, - выпалила она и лишь потом запоздало спохватилась.
Дьюк поперхнулся. Его лицо на мгновение скрылось в кружащемся облаке сигарного дыма.
- Что? - выдавил он в промежутке между приступами удушливого кашля. - Уволить?
Заливаясь краской, Грейс кивнула.
Дьюк вытер мокрые от слез глаза.
- Черт побери, ни за что на свете. Кроме всего прочего, я бы не рискнул выводить из себя вашу мать. Она единственный человек на свете, вселяющий в меня такой страх, что я надеваю костюм.
Грейс, которой слишком хорошо было знакомо это чувство, улыбнулась. Она сто раз спрашивала себя, зачем все-таки поехала в Венецию. Вот и ответ.
- Я хочу, чтобы вы работали у меня, - продолжал Дьюк. - Из того, что вы рассказали о себе во время ужина, я заключил, что вы можете иметь дело с кем угодно. Ибо раз вы как-то ладите с вашими сумасшедшими авторами…
Закатив глаза, он присвистнул.
Грейс сглотнула комок в горле.
- Да, но…