* * *
Сухие опавшие листья хрустели под ногами, одиноко и печально качались голые деревья, так, что при виде замерзших, скрюченных веток хотелось посильней закутаться в куртку. Ясное голубое небо уже до весны скрылось под серой пеленою, хотя жаловаться стыдно: все же в этом году осень нас баловала теплыми деньками, значительно дольше предыдущего. Влажный ветер подгонял нас всю дорогу. Сима задумчиво молчала, неся на вытянутой руке лопату и слушая мой сбивчивый рассказ. Конечно, передать все случившееся сегодняшней ночи во всех красках было сложно. Теперь все уже не казалось таким запутанным и страшным, даже странно, почему я так испуганно сидела у окна, а не напала на незнакомца с папиной саблей на перевес. И с боевым кличем, разумеется.
– Диана, знаешь, что в этой истории остается для меня неясным? – спросила девушка и сама же ответила: – я никак не могу понять, откуда Манди узнал, что подсказка в гитаре ложная? Он, что сам ее туда подкинул?
И, правда, но почему мне раньше это в голову не пришло?
– Может, ему Милахель сказал? – не особо уверенно предложила я.
– А зачем Милахелю говорить это, если он сам прятал камень от Манди. И вообще, не думаю, что они разговаривали после случившегося. Все же Милахель его предал. Хотя… Манди ведь знал про потайной ход и про ту "полнолунную звезду", что ему стоило узнать и про эту подсказку?
– В любом случае, думаю, следует отложить этот разговор. И какая разница, как узнал Манди про записку, главное, что он знал.
Между тем деревенские избы остались позади, так как мы вышли на небольшую сосновую рощу. Поросшие кустарники то и дело цеплялись за одежду, но, к счастью, чем дальше мы отходили, тем меньше их становилось. Как я заметила Сима, все настойчивее, отвадила маршрут западнее, то есть к часовне, и когда мы вышли из рощи, я остановилась.
– А не через часовню ли ты идешь?
– Э-э-э, но ведь возле нее и есть заросшие высокой травой…
– Хочешь увидеть отца Айгора? – раскусила подругу я.
– Да нет… Не то, чтобы…
– И я хочу, – виновато призналась я, делая вид, что не замечаю, как сначала удивленно, а затем понятливо вздохнула подруга, – а не страшно?
– Страшно? Думаю это самое последнее чувство, которое я сейчас испытываю. Нет, мне не страшно… только обидно и противно.
Совсем раскиснув и ничего не говоря, она, уже не скрывая, направилась прямо к часовне, раздраженно смахивая запутавшийся в волосах листик. Пригладив запутанный русый колпан на голове, еще недавно представляющий собой наспех сплетенную косу, я спрятала озябшие пальцы в карманах и поплелась за подругой.
То ли мелкий дождик усилился, то ли сказался встречный ветер, но идти стало совсем уж холодно и неуютно. А может, просто изнутри мучил вопрос: зачем я вообще иду туда?
Но я все же шла, и вот мы вышли к часовни. Старое, ветхое здание, напоминало широкую оборонную башню в древних обедневших городах, на снос которого жаль тратить время и средства, а оставить – тоже самое, что охранять сад от воришек пугалом. Конечно, с воронами это может и пройти, но с остальными…
– Тихо тут как-то, – задумчиво протянула девушка.
– А когда было шумно и весело?
Несмотря на отсутствие ставен, в помещении было мрачно.
– Как думаешь, отец Айгор внутри? – вполголоса спросила я.
Девушка лишь пожала плечами, сосредоточенно всматриваясь себе под ноги.
– Подержи-ка, – Сима передала мне лопату в комплекте с рукавицей.
– Ты что, ею в земле копалась? – возмутилась я, все же одевая. Хорошо хоть изнутри оказалась согретой.
– Какая была, – фыркнула подруга, наклоняясь и вытягивая из-под листьев что-то яркое и длинное.
– Лента! – невесть чему обрадовалась я.
– Угу, мы наверное ее обронили по дороге, когда шли украшать часовню. Смотри, – она завязала ленту на конец косы в пышный бант, – ну, мне идет?
– Идет-идет, – усмехнулась я, отбрасывая лопату, – дай-ка.
Но девушка вцепилась в находку двумя руками:
– Ну уж нет, я первая ее нашла!
– Вообще-то, это я ее обронила, так, что она моя!
И вот мы обе, как кладоискатели, нашедшие первую монету, схватили ленту с двух сторон и принялись перетягивать каждый в свою сторону.
– Что упало, то про…
– Отдай, я хочу просто посмотреть!
И вот после очередного дерганья лента с треском разорвалась, и каждая осталась с коротким обрывком в руке.
– Вот и все, – вздохнула я, рассматривая свой кусок. Не самая длинная часть – даже для запястья коротка, – Хочешь, возьми мою.
И я протянула свой обрывок. Девушка критически его осмотрела, но все же, не возражая, приняла, взамен протянув мне свой.
– Подумать только, мы чуть не подрались из-за какого-то шнурка, – потрясенно и одновременно виновато проговорила она.
– И не говори, – я нагнулась и, опустив свою ленту на землю, присыпала его листьями, – пусть это будет нашим секретом.
– Еще одним? – задорно прищурилась подруга, следуя моему примеру.
– Еще одним. И, надеюсь, не последним.
Пронизывающе и угнетающе скрипела одна единственная ставня на чердаке. Серой дымкой потянулся туман и если окраинные деревья рощи были еще видны, то дальше все уже смазалось, точно табачным дымом.
Чердачная ставня снова заскрипела, словно привлекая мое внимание. Какое-то время я наблюдала за ней и как только собралась отвести взгляд, окно, с новым порывом ветра открыла мне мужское лицо. Темное, объятое тенью, оно, словно кошмар, преследовало меня, – я уже видела его в капюшоне плаща. И снова чувствовала на себе этот ухмыляющийся взгляд. По телу не просто пробежала дрожь, я словно сама ею стала. Меня откровенно трясло, и причиной тому не был холодный осенний ветер. Я не знала, что мне делать, не могла даже шевельнуться, и это пугало меня больше всего. Будто мне некуда бежать и повсюду я буду видеть этот взгляд…
На какой-то момент мне все же удалось совладеть с собой, и я обернулась к Симе, но не застала ее. Вдали жутко каркнул ворон.
Глава 11
Поиск истины часто заканчивается поиском убежища.
– Сима! Сима!! Ты где?! – заорала я, судорожно оглядываясь по сторонам.
Тишина, лишь дымкой сгущался туман. Холодный воздух обжигал легкие, сердце участливо билось, я умоляла себя не смотреть вверх.
Что теперь делать? Бежать? А как же Сима? Звать на помощь? Пустая трата времени.
Вдруг за спиной хрустнула сухая ветка. От неожиданности я подпрыгнула и, не оборачиваясь, потянулась за лопатой. И кажется, прошла вечность, прежде чем мне удалось дотянуться. Теперь я почувствовала себя чуточку уверенней и быстро обернулась. Никого.
– Сима! Это твои шутки? – Мало веря в результат, с надеждой спросила я. Но никто не ответил. От безысходности я сделала несколько шагов к часовне, как внезапно из окна первого этажа показалась Сима.
– Ты звала, или мне показалось? – спокойно спросила она, аккуратно вылезая через окно.
Я глубоко вздохнула – это был вздох облегчения.
– Как ты меня напугала. Где ты была? Нам нужно немедленно уходить отсюда!
– Почему? – рассеянно бросила она, отряхивая руки.
– В доме кто-то есть, – шепотом проговорила я.
– Не-ет, нету. Отец Айгор скорее всего ушел что-нибудь выкапывать, так что часовня пуста.
– А я говорю, что не пуста! – настаивала на своем я. – На чердаке есть человек, я сама видела.
– Человек, говоришь? – Девушка отошла на несколько шагов и всмотрелась в чердачное окно. – И где ты видишь здесь человека?
Я встала рядом с Симой и опасливо взглянула вверх. Там по-прежнему кто-то был, но, как мне показалось, он уже повернулся, – виден был лишь его затылок.
– Диана, нет никакого человека. Это всего лишь тень. Во-он от того дерева, – и она указала на ближайшую сосну. Я сначала хотела возразить, но вскоре сама заметила закономерность между качанием дерева и качанием "затылка". Не может же голова качаться в такт с ветром. Похоже, у меня началась мания преследования, или… я просто сошла с ума. – А хочешь, мы вместе войдем в часовню, и ты сама во всем убедишься?
– Н-нет, не стоит. Давай лучше просто уйдем отсюда, ладно?
– Как хочешь, – пожала плечами она, первая, устремляясь в рощу. Перехватив лопату, просто для спокойствия, я зашагала за ней, как вдруг мне на плечо легла тяжелая рука.
Я замерла, безмолвно наблюдая за уходящей Симой. Мне бы позвать ее, но не удавалось издать ни звука, и единственной мыслью в голове была лишь: "это конец". Бесшумно вздохнув, я медленно обернулась, даже слишком медленно. Было такое ощущение, будто стук моего сердца громыхает на всю деревню. Я до боли сжала рукоятку лопаты и вот увидела лицо стоящего позади меня.
Айгор. Убийца. Он находился в какой-то пяди от меня. И если тогда я стояла, замерев, то теперь застыла, точно статуя: не моргая, не дыша. Его лицо было, как всегда, спокойным и добродушным, но сейчас это пугало меня больше всего.
– Вы, что так и уйдете, даже не поздоровавшись? – улыбнувшись, спросил он.
Я молчала какую-то секунду, а потом так истошно завопила, что дайн отпрыгнул от меня на несколько сажень. Продолжая кричать, я бросила лопату ему под ноги и, спотыкаясь, рванула за Симой. Девушка, услышав мой вопль, испуганно обернулась и, заметив Айгора, составила мне компанию. Так что кричали мы теперь дуэтом. И бежали тоже.
* * *
На обратный путь мы затратили куда уж меньше времени. Не знаю, гнался за нами Айгор или же нет, но в деревню мы ворвались без слежки. Во всяком случае нам так казалось.
– Что будем делать? – тяжело дыша, спросила подруга.
Я облокотилась на сруб колодца, сжимая клокочущий бок.
– Предлагаю пойти по домам и все рассказать родителям. Это не шутки, по деревне бродит убийца. Целых два. Нужно что-то предпринять, тем более сейчас, когда они знают, что мы все знаем. Как ты думаешь, Айгор мог воспринять нашу оперу за простую тренировку голоса?
– Конечно, если бы мы были менестрелями… ну, или полоумными, – девушка выловила дырявое ведро и разочарованно бросила обратно, – Мне нужно идти, – сегодня мама уезжает, надо бы успеть ее застать.
Мы попрощались, разойдясь каждый в свою сторону.
Подойдя к калитке, я на некоторое время остановилась, прокручивая в голове предстоящий разговор, и, с полной решимостью, вошла во двор. Во дворе было подозрительно тихо. Ни стуков, ни скрежетов, ни вообще каких-нибудь звуков. И все же я в первую очередь направилась в мастерскую, в которой, как я и думала, никого не оказалось. На старом бревенчатом полу по-прежнему стелился кожаный рулон, на столе царил такой же кавардак. Но мое внимание привлекла открытая банка клея, которую я тут же закрыла. Отец никогда бы не оставил клей открытым, даже не на долго отлучаясь. Может, забыл по рассеянности? Но он ведь всегда осматривается, перед тем как выйти. Так что же убедило его так быстро покинуть мастерскую? Да и ножницы валяются под ногами. Я еще раз подозрительно осмотрелась и вышла. А, что если… Нет, этого не может быть.
Подойдя к дому, я всмотрелась в окна, но ни в одном никого не увидела. Вошла в сени, заперев за собой дверь на засов, а затем и в дом. На столе по-прежнему лежали хлеб и молоко, деревянная скамья, передвинутая утром, так и стоит. В папиной спальне открыт сундук, одеяло все так же свисает с не заправленной кровати. И пустой флакон на подоконнике. Одним словом, папа в доме и не появлялся, но где же он тогда?
Вдруг из кухни послышался звук скрипнувшей половицы.
"Ну наконец-то", – вздохнула я и вышла из комнаты, однако на кухне никого не застала. "А может, отец решил, что меня нет дома, и ушел в мастерскую?" – с надеждой подумала я и вышла в сени, но так и не вышла из дома. Последнее, что я помню – жгучую боль в затылке.
* * *
Вокруг стояла такая темнота, что я долго не могла понять: очнулась ли или все еще нахожусь в беспамятстве. В воздухе витал запах гнили, под спиной чувствовалось что-то холодное и твердое. Я медленно приподнялась на локте, стараясь не тревожить ноющую голову, собралась с мыслями. Подомной оказалась холодная каменная кладка, чуть поодаль – пыльные мешки, а вдоль стены – деревянные полки.
"Подвал", – догадалась я.
Аккуратно встав и протянув вперед руки, я сделала несколько шагов и наткнулась на первую ступеньку. Нащупала перила, а затем, уже более уверенно, поднялась по лестнице. Упершись в дверь, я, сначала слабо, а потом с силой, надавила на нее, но она не поддалась.
– Помогите! – закричала я, забив по двери кулаками. – Кто-нибудь! Вытащите меня отсюда!
К сожалению, на помощь ко мне пока никто не спешил. Отчаявшись, я присела на узенькую ступеньку и тихо заплакала.
Но тут, в тишине подвала, послышался какой-то шорох. Я настороженно прислушалась, но все стихло.
"Мыши, наверное", – с облегчением подумала я, как вдруг звук повторился, на этот раз сопровождаясь тихим мужским стоном.
Я вскочила, чуть не ударившись о невысокий потолок.
– Кто здесь?
В подвале снова стало тихо, и я с замиранием сердца ждала развязки. А вдруг это папа?
– Пап, это ты? – с надеждой спросила я.
– Нет, это Айгор, – хрипловато отозвался он.
Даже если б это был призрак Милахеля (царствие ему небесное), вернувшийся отомстить и возжелавший убивать всех на своем пути, я бы не испугалась так сильно.
– Не подходите, у меня нож! – яростно предупредила я. Ножа, конечно же, у меня не было, но кто ж в темноте увидит?
– Диана – это ведь вы? – успокойтесь, прошу, Вас, – слегка растерянно взмолился он.
– Не подходите!
– У меня с собой есть очень хорошее успокоительное.
– Знаю я ваши успокоительные. И Вас очень хорошо знаю!
– И что же Вы знаете?
– То, что Вы убийца! – в сердцах выпалила я.
В подвале снова наступила тишина. Теперь Айгору ничего не стоило меня прихлопнуть, но это уже не пугало. Я просто не видела другого выхода.
– Даа, вижу простым успокоительным тут не обойтись, – наконец нарушил молчание дайн, – с чего вы хоть взяли-то? И в чьей смерти я обвиняюсь?
– В смерти Милахеля и его дочери Аниды, конечно. И у меня есть доказательства!
– Доказательства? Какие? – вконец опешил он.
Я уже приготовилась перечислять, как призадумалась. И вправду, какие?
– Конечно, может быть, я ошибаюсь, но, по-моему, у Вас должны иметься веские доводы для предъявления столь серьезного обвинения, – отчаявшись получить от меня ответа, серьезно сказал он.
Я замялась. С чего вообще решила, что виновен он? Только если…
– Просто вчерашней ночью Вы принесли моему отцу снотворное, и я решила, что вы как-то заинтересованы в этом, – робко сказала я, как бы это глупо не звучало.
– Во-первых, "заинтересованный в этом" и убийца – разные вещи; во-вторых, я зашел по просьбе вашего отца, и в-третьих, я знахарь, и мне свойственно хоть изредка давать людям снадобья, опираясь на их жалобы.
Все так перевернулось, что я вовсе запуталась.
– Вы правы, – сдалась я, – извините, пожалуйста за то, что я так плохо о вас думала, просто еще недавно я была в этом так уверена… даже не знаю почему.
Получается, Манди ошибся? Но я думала, что он сто раз продумал свою версию, прежде чем поделиться со мной. И кто тогда вообще нас запер?
– Теперь я понимаю, почему вы так… неадекватно среагировали на мое присутствие у часовни.
– Еще раз извиняюсь, – смущенно проговорила я, – тогда мне показалось, что я увидела вашего сообщника на чердаке…
– Кого?!
– Прошу прощение, но я была сбита с толку и думала, что у вас есть сообщник.
– Сообщник? – нервно хихикнул он. – Надеюсь это все? Может быть вы еще что-нибудь нашли, например, мой разделочный нож очень хорошо умещается в ножевых ранах убитых, или же у вас есть свидетели, которые утверждают, что в прошлой жизни я был атаманом бандитской шайки?! – повысив голос, выпалил он.
Он в очередной раз был прав, и мне не оставалось ничего другого, кроме как присесть на ступеньку, виновато опустив голову. Молчание затянулось надолго: Айгор переводил дух, но а я мысленно костерила себя за эти глупые мысли.
– Ладно, давайте на время забудем эту неприятную историю, – наконец заговорил он, – вы уже поняли, где мы находимся?
– Да, в нашем подвале. Нас заперли, по всей видимости, навалив на крышку что-то тяжелое.
– Но кто это мог сделать?
– Еще десять минут назад я думала, что вы, – начала я, но, услышав злое сопенье в конце подвала, тут же исправилась: – но сейчас я ни в коем случае так не думаю.
– Еще бы, – как-то невесело усмехнулся он, – запереть самого себя не пришло бы в голову и такому серийному убийце, как я.
Встав и с надеждой толкнув дверь еще раз, я разочарованно села обратно. От гнилого запаха меня уже немного подташнивало.
– И что, нет никакого другого выхода?
– Нет. Хотя…
Я быстро спустилась с лестницы и, опустившись на четвереньки, начала на ощупь искать нужную полку.
– Так значит, здесь есть еще один выход? – рассудил мои действия Айгор.
– Ну, что-то вроде того, – мне все-таки удалось найти ту не закрываемую полку, а там и потайную кладку, – встаньте сюда, пожалуйста. И еще: если земля начнет уходить у вас из-под ног, не пугайтесь – так и должно быть.
– Что зна-а-а… – конец растянулся и в миг оборвался вместе с глухим падением.
Я не сразу прыгнула следом, немного подождала, надеясь, что Айгор догадается отползти в сторону, но я его переоценила. В итоге мы оба растянулись на дне пещеры, как двухэтажный, но слегка подтекший, торт.
– Так, а где мы сейчас находимся? – вставая, спросил он.
– В пещере под домом, – спокойно ответила я, отряхивая одежду.
– И как отсюда выбраться? – Похоже, Айгор не видел особой разницы между подвалом и пещерой.
– Очень просто. Надо всего лишь идти на свет, а там уж мы выйдем на берег, – но только тут я заметила, что никакого света нет. Ни справа, ни слева, ни вообще нигде. – Все, мы пропали. Кажется, кто-то завалил и пещеру. Все кончено, теперь мы останемся здесь навсегда! – запричитала я, все еще поглядывая по сторонам, в надежде на то, что свет каким-то чудесным образом появится вновь.
– А может просто стемнело? – рассудительно предложил Айгор.
– Стемнело? Вы думаете, мы столько времени пролежали без сознания?
– Не я думаю, а медицина утверждает, – многозначительно поправил мужчина, – вот ты, как оказалась в подвале?
– Кажется, меня ударили чем-то твердым по затылку, – сосредоточившись, припомнила я.