Конечно, я знала про "ТехноСтрой". Во-первых, в нашем городе про него все знают. Эта фирма владела сетью магазинов, торгующих строительными и отделочными материалами. Во-вторых, я их бухгалтерию перевела на 1С и сочинила для нее немало отчетов и обработок.
– Как я понял, в последнее время руководство фирмы испытывает трудности с получением оперативной информации. Программное обеспечение, которое отвечает за складской и торговый учет, несовершенно, позволяет вносить изменения задним числом, причем даже в закрытые месяцы, и, как следствие, не дает четкой и ясной картины происходящего. Им нужна программа, которая, во-первых, позволила бы навести порядок на всех этапах прохождения товара, начиная от заказа его у поставщика и заканчивая отгрузкой со склада покупателю. Во-вторых, необходимо чтобы вся информация в момент своего изменения сразу же находила отражение в данных бухгалтерского учета. Не раз в месяц, как сейчас, а ежеминутно. Это не простая задача. Для ее решения потребуется время и определенные усилия. Поэтому я подумываю создать новую группу, которая будет заниматься исключительно проектом "ТехноСтрой", и предлагаю возглавить эту группу Вам.
У меня перехватило дыхание. От неожиданности я так растерялась, что не знала, что сказать. А шеф тем временем продолжал:
– Вы выполнили для этой организации ряд заказов, и я получил хорошие отзывы о Вашей работе. Вы добросовестны, исполнительны, ответственны. Я посоветовался с Вашим непосредственным руководителем, и она подтвердила эту характеристику. Мне кажется, у Вас получится. Что скажете?
Бог ты мой! Вот это я пришла поговорить о зарплате! "От радости в зобу дыханье сперло", и я попыталась собраться с мыслями:
– Это очень неожиданное предложение, Виталий Петрович. Могу сказать, что мне тоже понравилось работать с "ТехноСтроем". Там толковые и грамотные специалисты. По крайней мере, в бухгалтерии. Им на самом деле давным-давно нужна новая программа. И это действительно работа для целой группы. Только тут я должна честно предупредить, что никогда не была руководителем.
– Я знаю, – ответил шеф. – Но, во-первых, все когда-нибудь случается в первый раз. А во-вторых, здесь нет ничего сложного. Просто нужно быть терпеливым, упорным и неконфликтным. У Вас все это есть. Вы сами после переговоров с представителями "ТехноСтроя" определите объем работ, сроки и количество человек, необходимое для выполнения проекта. А потом мы решим, достаточно ли у нас персонала, и все что нужно – это произвести перегруппировку сил, или же нам потребуется взять одного – двух человек со стороны. Хочу сразу сказать, что работы предстоит очень много, сроки будут жесткими. И начать нужно, что называется, вчера. Вас это не пугает?
Пугает? Меня?! Да я уже ничего не боюсь! Мне казалось, у меня растут крылья, и хотелось вскочить, побежать и начать немедленно что-то делать.
– Не пугает. Я согласна.
– Замечательно. Я знал, что Вы не из пугливых. Вообще-то, я планировал поговорить с Вами еще пару дней назад, но, к сожалению, меня внезапно вызвали в администрацию, и мне никак не удавалось выкроить для Вас время, – он словно оправдывался передо мной. Милый! – Насколько я знаю, Вы почти закончили работу для книжников. Так?
– Да. Мне осталось доработать один отчет. Это займет еще день, максимум два.
– Отлично. В таком случае, передавайте свои проекты, кроме "Книжного мира", Ларисе Ивановне. Она решит, кому их поручить. Затем договаривайтесь о встрече с "ТехноСтроем" – и вперед!
…
Девочки уже все знали. Визг в комнате стоял такой, что на шум сбежался народ из соседних кабинетов. Меня обнимали, поздравляли и требовали немедленно отметить это дело.
– Маринка! Ур-ра!! – Светка скакала по комнате, размахивая руками, и, похоже, радовалась больше меня.
Время шло к обеду, мы быстренько собрались и пошли в кафе. Девчонки все выпытывали подробности нашего с шефом разговора, а я толком ничего не могла объяснить. Я еще не совсем пришла в себя, и мне ужасно хотелось поделиться с Лехой.
– Знаешь, – сказала Лариса, – Когда директор объяснил мне, зачем он меня вызвал, я в глубине души испытала что-то, очень похожее на зависть, хотя и обрадовалась за тебя. Правда! Но когда я осознала, какой титанический труд тебе предстоит, я поняла, что ни капельки не завидую. Скажи, неужели тебе совсем не страшно?
– Честно? Еще как страшно.
Эйфория проходила, а вместе с ней и ощущение собственного всесилия.
– Да перестань ты ее пугать! Все у нее получится! Она же умница, – Танюшка обняла меня за плечи и прижала к себе.
– Я не пугаю. Я переживаю за нее, – объяснила Лариса, – Просто ей предстоит столько всего сделать!
– Вот-вот! – влезла Светка. – И я говорю: работы будет навалом, и начать надо с чего? С гардероба! Ты теперь начальник и должна выглядеть соответствующе. Я надеюсь, что больше никогда тебя не увижу в том ужасном свитере.
– Да я уже лет сто, как его не надевала! – попыталась оправдаться я.
– И правильно. И не вздумай на переговоры с "ТехноСтроем" явиться в джинсах, – добавила Танюшка.
– Слушайте, девочки! – завопила вдруг Светка, и народ вокруг нас начал нервничать. – У меня гениальная идея! А давайте пойдем в какой-нибудь бутик и сменим Маринке гардероб. Полностью!
– Ага. Передача "Снимите это немедленно!" на выезде, – съехидничала я, но девочки восприняли идею на "ура".
Они всерьез принялись обсуждать, куда нам лучше пойти и с чего начать. Пришлось вмешаться.
– Стоп, мои дорогие. Спасибо, конечно, за заботу, но у меня в настоящее время другие проблемы. У сына День рождения в субботу. Сначала придут его друзья, потом родственники. Так что, сами понимаете, мне сейчас совсем не до кофточек.
– Ладно, – согласилась Светка. – Но пообещай, что с ближайшей получки мы все вместе пойдем и что-нибудь тебе купим!
Пришлось пообещать, и остаток обеда прошел относительно спокойно и в полном согласии.
…
Вторую половину дня поработать не удалось. К нам все время кто-то заходил с поздравлениями и расспросами. Я и не знала, что ко мне здесь так хорошо относятся! Прагматичная Светка несколько остудила мой пыл, предположив, что это ко мне как к будущему начальнику подлизываются – может, я возьму кого-нибудь в свою группу.
Честно говоря, я об этом даже и не думала. Я еще не до конца поверила, что не сплю, и что все это происходит со мной на самом деле.
До конца рабочего дня оставалось совсем немного времени, когда зазвонил городской телефон.
– Мариша, это тебя, – сказала Лариса и перевела звонок на мой аппарат.
– Мама, мама!
Миша задыхался, и я до смерти испугалась.
– Господи, сынок, что случилось? Тебе плохо?
Девчонки враз замолчали и уставились на меня.
– Мама, позвонил папа и предложил мне пойти с ним в воскресенье в планетарий!
О, Боже! У меня перехватило горло. Я не могла сказать ни слова.
– Мама, ты меня слышишь?
– Слышу, милый! Я так рада. Скоро приду домой, и ты мне все-все расскажешь.
Я положила трубку, совершенно без сил.
– Все нормально? У тебя все хорошо? – осторожно спросила Танюша.
Хорошо? Слишком много счастья для одного дня! Я не выдержала и разревелась.
Девочки засуетились вокруг меня, ничего не понимая. Кто-то побежал за водой.
– Ну, здрасьте! Я думал, тут празднуют, а тут какая-то скорбь вселенская! Где платок?
Я покачала головой.
– Нерпа, – изрек Маркин и полез в карман за своим платком. – Ну? Что случилось? Петрович передумал?
Я снова покачала головой. Хотела что-то сказать, но не смогла.
– Так, высморкайся и сделай три глубоких вдоха.
Сделав, как мне было велено, я снова попыталась заговорить, и со второй попытки у меня получилось:
– И-игорь… и-идет… с М-мишкой… в п-планетарий.
– Ясно. Девочки, все в порядке, это она от радости, – разъяснил ситуацию Леха. – Так, подруга, собирайся, я тебя домой отвезу. В таком состоянии одной по улице ходить нельзя.
Общими усилиями меня одели, обули и выставили за дверь.
В машине я почти успокоилась и спросила у Лехи:
– Как ты узнал о моем назначении?
– Да кто-то из ваших рассказал в курилке кому-то из наших, – он немного помолчал. – Я очень рад за тебя.
– Ты думаешь, я справлюсь? – мне так была нужна его поддержка.
Он усмехнулся:
– Моя дорогая, Господь не дает ноши, которая нам не по силам. Конечно, справишься, даже не сомневайся. Вот только костюмчик сменим.
– Да что вы все – сговорились, что ли?! Дался вам мой костюм!
Я уже оправилась настолько, что была в состоянии огрызаться.
– Ну вот! – рассмеялся Леха. – Узнаю боевую подругу!
"Мазда" остановилась у моего подъезда.
– Все, мадам начальник, приехали. Вытряхивайся!
Ноябрь
Сказать, что жизнь налаживалась – значит, ничего не сказать. Мама прекратила попытки управлять мной и перестала доставать Наташку с Максом. Они купили не только диван, но и новый телевизор. Катюшка ходила на танцы, все были счастливы.
Игорь встречался с сыном каждую неделю, и, похоже, ему это начинало нравиться. Боже ж ты мой, да и как это могло не нравиться! Мишка был такой забавный, такой ласковый – как щенок. И умный до невозможности. Мы все-таки подарили ему телескоп. Надо было видеть счастье в его глазах! С того дня я узнала практически все о строении Вселенной и нашей Галактики.
На работе все складывалось тоже просто замечательно. Теперь не мне говорили, а у меня спрашивали, что делать. Это было совершенно особое ощущение – самой принимать решения! Мне так нравилось то, чем я занималась, что приходилось буквально выгонять себя из-за стола: так жалко было прерываться на ночь и тем более на выходные!
В "Техно-Строе" был свой программист, Антон. На все руки мастер – и по железу, и по сетям. Что называется, и швец, и жнец, и на дуде игрец. Светлая голова, но его одного не хватало на то, чтобы и старое сопровождать, и новое разрабатывать. Поэтому мы с ним встретились, поговорили и решили, что Антон будет постановщиком задачи и генератором идей, а я – конструктором базы данных.
Нам требовались еще два программиста. Специалистов по Java и XML у нас в конторе не было, поэтому Горгона привела своего племянника, а тот прихватил с собой дружка. Я их как увидела, так сразу и полюбила.
Дело было в пятницу. Пятница – особый день. Это день, когда трудовая неделя близится к концу, и скоро можно будет расслабиться. В этот день нет ни клиентов, ни заказчиков, и поэтому дресс-код ослаблен. Именно по пятницам я позволяла себе надеть свой любимый свитер – просторный и удобный, как домашний халат. Поэтому когда предо мной предстали мои будущие соратники, я сразу почувствовала родство душ.
Оба были в одинаковых бесформенных толстовках и широких штанах с огромными накладными карманами. С одинаковыми короткими стрижками ежиком они казались братьями, до того были похожи. Юные дарования звались Дима́н и Вито́с (Дима и Витя соответственно).
Энергии и жажды деятельности у них было хоть отбавляй, а уверенности в собственной гениальности и непогрешимости – еще больше. Так что значительную часть своего рабочего времени я теперь тратила на то, что растаскивала их по разным углам ринга. Приходилось постоянно помнить о том, что сказал директор – быть терпеливой, упорной и неконфликтной.
…
Все произошло так стремительно, что я никак не могла понять: то ли это последние замечательные события изменили меня, то ли сначала я сама изменилась, и, как следствие, все вокруг меня изменилось тоже. У меня все получалось, я была спокойна и уверена в себе, и казалось, что мне большего и не надо.
Правда, иногда меня посещали мысли, что для полного счастья мне все же чего-то не хватает. Вернее, кого-то. А вот кого – я не знала. И хотя такие мысли приходили ко мне не часто, а если и приходили, то я их быстренько прогоняла, все же порой мне делалось тоскливо.
Я старалась применять правила номер один и номер два. Но одиночество – штука горькая. И как бы спокойно я к нему не относилась, слаще почему-то не становилось.
Мне очень хотелось поговорить на эту тему с Лехой, но все как-то не получалось: мы редко виделись, а если и встречались, то у нас находились другие темы для беседы. Иногда я уже почти осмеливалась начать важный разговор, но в последний момент все же тушевалась.
Сегодня я съела свой обед быстрее него и теперь цедила компот, набираясь мужества. Маркин с интересом наблюдал за мной, но ни о чем не спрашивал. Наконец, он закончил трапезу и, сложив руки перед собой в своей излюбленной манере, уставился на меня:
– Ну?
– Что, ну?
– Хватит тянуть время. Обеденный перерыв почти закончился. Давай, начинай.
– Чего начинать?
Я трусила ужасно.
– Машка, не буди во мне зверя! Я же вижу – ты сидишь и мучаешься. Хочешь о чем-то спросить и боишься. Давай, валяй.
Интересно, я для него что – открытая книга? Неужели меня насквозь видно? Я поглубже вдохнула и решилась.
– Ну, ладно. Я действительно хотела с тобой поговорить, только не знаю, с чего начать.
– Начни с начала.
Я растерялась. Начало. Интересно, где это?
– Хорошо. Попробую. Начну с начала. Точнее, с нашего первого разговора – тогда в августе, перед твоим отпуском. Помнишь? Ну, так вот. С того момента в моей жизни все круто изменилось. Правда! А главное, я чувствую, что изменилась сама. И все это благодаря тебе.
Он поморщился – типа, не надо комплиментов! – но видно было и без телескопа, что ему приятно такое слышать. А я продолжала:
– Я не знаю, что тебе довелось испытать, чтобы понять все это…
Тут он как-то напрягся. Черты его лица словно окаменели.
– Скорее всего, ты много читал, много думал. Наверно, тебе тоже нелегко пришлось…
– Машка, о чем ты хотела меня спросить?
Я оторвала свой взгляд от стакана и посмотрела ему прямо в глаза. Очень сложно произнести такое.
– В моей жизни сейчас все хорошо: и семья, и работа. Я теперь сама себе хозяйка. Но, видишь ли… Я стала другой, но не стала счастливей. Почему?
Я смотрела на него, он смотрел на меня. Оба молчали. Мы никогда не молчали так долго. Похоже, он не знал, что сказать.
– Н-да… – изрек, наконец, Маркин. – А вот это, подруга, самое сложное. И боюсь, то, что ты сейчас услышишь, тебе не понравится.
– Ничего, ты попробуй.
Надеюсь, самое страшное уже позади.
– Ну, хорошо. Я попробую, – он помолчал пару секунд, подбирая слова. – Если я правильно понял, тебя интересует, почему в твоей жизни до сих пор нет человека, который сделал бы тебя, наконец, счастливой. Верно?
Будем мужественными до конца.
– Верно.
– Ну, так приготовься услышать пренеприятнейшее известие: тебя никто не сделает счастливой.
Как будто огласили приговор.
– На самом деле, человеку для счастья никого и ничего не нужно. Потому что счастье – это всего лишь состояние души. Это не результат какого-то процесса, это сам процесс. Тот, кто ищет денег, потому что ему нужна уверенность в себе или завтрашнем дне, рано или поздно получит деньги, но никогда не получит уверенности. Тот, кто перебирает партнеров в поисках счастья, будет иметь много партнеров, но не найдет счастья. Не потому что плохо ищет, а потому что ищет не там. Он ищет снаружи, а надо искать внутри себя.
– Как же так? Я всегда думала, что счастье – это когда двое…
– Распространенное заблуждение. Обычно человек полагает, что вот сейчас появится кто-то, и этот кто-то сделает его счастливым. На самом деле все с точностью до наоборот: стань счастливым – и тогда появится кто-то.
Это не укладывалось у меня в голове.
– И все же я не понимаю…
– И не поймешь. Это невозможно понять. Это надо принять.
Я отказывалась.
– Машка, ну как тебе объяснить?! Козьму Пруткова читала? Если хочешь быть счастливым – будь им. Это и есть правило номер три.
Козьму Пруткова я читала и эту фразу помнила. Правда, всегда думала, что это так – шутка, игра слов.
– Вот так просто?
– Я же сказал, что это самое сложное.
Если честно – я была убита. Все это отдавало безнадежностью.
– Ну, и как это работает?
– Как работает? Начни с себя, и все придет. Знаешь такую поговорку: что посеешь, то и пожнешь?
– И что?
– Думай, Петрова.
Я задумалась. Поговорка была древняя, знакомая с детства. Впрочем, как и фраза "Обращайтесь с людьми так, как хотите, чтобы они с вами обращались". Мы часто используем в своей жизни слова, не особо задумываясь над их смыслом. Но иногда какая-то мысль, затасканная до дыр, вдруг встает перед тобой во всей своей первозданной чистоте, свободная от полутонов и искажений, и становится непонятно: как же ты всю жизнь слушал, но не слышал, смотрел, но не видел?
Если хочешь быть счастливым – будь им. Начни с себя, и все придет. Если я хочу пожать любовь, я сначала должна ее посеять. Если я хочу, чтобы меня любили, я должна научиться любить сама. А кого? Начни с себя. И вот сижу я, значит, одна-одинёшенька и люблю себя…
– Так что же мне теперь – сидеть и излучать счастье?
– Ну, почему же сидеть? Живи полноценной жизнью – встречайся с людьми, общайся.
– Где? На работе? Я же нигде, кроме работы не бываю!
– Так, я не понял! Я что – еще и твою личную жизнь устраивать должен?!
Он почти кричал. Я почти ревела.
– Нет, конечно, но мог бы и помочь!
– Ну, ты даешь, подруга! Я знал, что тебе палец в рот не клади – по локоть откусишь, но не предполагал, что ты настолько нахальна! И прекрати хныкать, меня этим не проймешь.
Я шмыгала носом, но держалась.
– О, Господи! – он воздел глаза к небу. – И за что мне такое испытание? Ну, хорошо, что я, по-твоему, должен сделать?
– Я не знаю.
– И я не знаю. Как придумаешь – так скажешь. А пока допивай компот, и пошли отсюда.
Я цедила компот и думала. На последнем глотке мне в голову пришла одна идея.
– Леша, – сказала осторожно. – Может, ты меня сводишь куда-нибудь? Выведешь, так сказать, в свет. А?
– Чего? – он не верил своим ушам. – Ты на что это намекаешь? Чтобы я тебя с кем-нибудь познакомил? Сводником поработал, что ли?
Я попыталась оскорбиться.
– Ну почему сразу сводником? И не надо меня ни с кем знакомить. Просто я на самом деле нигде не бываю. Дом – работа, дом – работа…