Еще полгода назад Борисов получил от начальника порта письмо, в котором тот просил отремонтировать старую баржу, стоявшую в затоне. Беседин знал об этом письме: Борисов не раз заводил с Ильей разговор о барже, но бригадир под разными предлогами оттягивал выполнение задания порта. Ждал нужного момента. И вот такой нужный момент наступил.
Борисов спросил:
- Ты осматривал посудину?
- Осматривал. И скажу вам прямо, Василий Ильич: тянуть дальше нельзя. Баржу надо срочно латать, иначе пропадет…
Илья действительно ходил в затон смотреть на баржу. Правда, там, в затоне, он случайно услыхал, что ее собираются списывать, но об этом предпочел умолчать. Мало ли что болтают?! Наряд-то на работу есть, а остальное не его дело. Лучше бы Борисов не артачился.
- Бригада не будет роптать? - спросил Борисов. - Корыто ведь, на нем не заработаешь.
- Всякий труд облагораживает человека, Василий Ильич…
Илья улыбнулся. Не мог не улыбнуться. Баржа в затоне обросла ракушками, проржавела. Ее латать - все равно что штопать старый чулок: возни много, а вознаграждение… Да, подработают братцы сварщики, Андреичу на перманент не хватит.
Он поднялся с дивана, положил на стол заявление. И когда Борисов размашисто начертил резолюцию, Илья прочувственно сказал:
- От души благодарю, Василий Ильич.
Харитон неистовствовал. Бросался то к одному сварщику, то к другому, кричал:
- Допрыгались? Докритиковались? Третий день висим на корыте, а где выработка? Полтора-два рублика в день на нос - это что? Нищий на улице больше выпросит, чем мы заработаем!
Костя Байкин с философским спокойствием сказал:
- Слушай, Харитон, зачем ты тратишь нервы? Дай я тебе пару синяков поставлю под глазами - и иди на угол, протягивай руку…
- Плевать я на твое зубоскальство хотел! - завопил Харитон. - Плевать, слышишь! Я - квалифицированный сварщик, вот кто я! И хочу получать как квалифицированный сварщик. Был бы тут Илья Семеныч - он враз поломал бы эту лавочку. Борисов, гад, издевается над нами. А при Беседине не посмел бы. Беседин бы ему мозги вправил…
Думин и Андреич тоже роптали. Андреич, поминутно заправляя рыжий чуб под берет, говорил:
- Харитон в основном прав. Не первый раз так получается: стоит Беседину куда-нибудь уехать - нас на самую дрянную работу. Беседин возвращается - все в порядке. Боится Борисов Беседина, вот что. А без него черт знает что делает. Люську Хрисанову с ее фрейлинами на шведа послал. Там, конечно, порядок будет. А мы…
- А мы до возвращения бригадира корыто шпаклевать будем, - поддержал Думин. - Ракушку к ракушке приваривать, точно другого дела нету…
Марк спросил:
- Все это не наводит вас на какие-нибудь психологические размышления?
- Наводит, - язвительно заметил Харитон. - Когда Илья Семеныч с нами, некоторые типы поднимают хвост: "Обойдемся небось и без него. Подумаешь, Беседин! Сами с усами…" А теперь скулим.
- Глубокомысленное заключение, - усмехнулся Марк. - За такой анализ фактов тебе надо присвоить степень доктора философских наук. Не возражаете, товарищи?
Никто не ответил, и Марк почувствовал, что и Думин, и Андреич согласны с Езерским. Больше того, Марк был уверен: вину за то, что Беседин перед своим отъездом не захотел договориться с Борисовым о дальнейшей работе бригады, сварщики взвалили на него.
…В перерыве Марк подошел к Косте Байкину, развернувшему свой завтрак на листе стали, сел рядом. Костя предложил, указывая на консервы и холодную свинину:
- Угощайся.
- Спасибо, - Марк взял кусок хлеба и положил на него мясо. - Костя, не кажется тебе, что ребята смотрят на меня косо?
- Кажется, - ответил Костя, поддевая ножом кусок рыбы из консервной банки.
- А за что?
- Думают так: если бы не ты - Илья устроил бы перед отъездом хорошую работенку. Того же шведа с помятой кормой.
- Но вы ведь сами говорите, что это вошло в систему: как только Илья уезжает, Борисов сует вас черт знает куда. Говорите или нет?
- Говорим.
- Так при чем же тут я?
Байкин взял бумажную салфетку, не спеша вытер рот и руки, посмотрел на Марка.
- Я не знаю, Марк, что ты имеешь в виду. Ты думаешь: Беседин уехал неспроста и совсем не случайно подсунули нам это корыто… Ну?
- А ты разве так не думаешь? - в свою очередь, спросил Марк.
Байкин чистосердечно признался:
- Раньше этот ход Ильи до меня не доходил. Просто не мог даже и подумать, что Илья способен на такую подлость. Но теперь… Ты, пожалуй, прав, Марк. И Борисов с ним, наверно, заодно. Он ведь считает Беседина незаменимым. Сбить бы с них спесь, с этих типов. Показать бы им, что мы и без Беседина не лыком шиты. У тебя голова светлая, Марк, придумай что-нибудь. А?
Марк закурил, несколько раз глубоко затянулся и сказал:
- Подлость, конечно, налицо, но я сейчас думаю о другом. Помнишь, на Шпицбергене Смайдов рассказывал об англичанине-сварщике? Правильно он тогда поставил вопрос: чем мы отличаемся от него? Он - рабочий, и мы… Мы свое дело знаем, он - тоже мастер высокого класса. Выходит, мы с ним почти одинаковые?
- Мы ведь с тобой не мечтаем о собственном пивном баре, - засмеялся Костя.
- Не мечтаем. Но главное разве в этом? Представь себе, Костя, такую картину. Вызывают Артура Прайта в контору и говорят: "Слушай, Прайт, видишь вон в затоне старую баржу? Она никому не нужна, мы ее все равно оттащим на кладбище, но сначала ты поработай на ней. Латай ее, счищай с нее ржавчину, заваривай трещины, в общем - трудись, не жалея сил, часов по двадцать в сутки. Обижен не будешь, Прайт, за работу получишь в двойном размере…" Как ты думаешь, Костя, стал бы он спрашивать: "Зачем же я буду трудиться, если баржа никому не нужна?"
- Вряд ли, - усмехнулся Костя. - Какое ему до этого дело? Деньги на бочку - и трава не расти.
- Точно… А ты, Костя?
- Что я? - не понял Байкин.
- Стал бы ты работать не жалея сил, если бы знал, что работа твоя никому не нужна?
- Чудишь ты, Марк. Я не робот, - сказал Костя.
- Правильно. И я не робот. Я хочу, чтобы мои руки приносили пользу. Мне не все равно, за что я получаю деньги. Чужие они разве, деньги эти?
Помолчав с минуту, Костя прямо спросил:
- Ты думаешь, что сейчас мы работаем вхолостую из-за каприза Беседина и Борисова?
- Не думаю, а знаю точно. Насчет участия в этом деле Борисова не уверен, а Беседин… Я разговаривал со стивидором, Костя. И знаешь, что он сказал? Порт вот-вот получит новую баржу. А эту, наверно, спишут на лом. Если же и не спишут, то сейчас она пока не нужна. И ремонт этот совсем не к спеху.
- Так какого же ты дьявола молчишь?! - воскликнул Байкин. - Надо идти к Борисову. Послушаем, что скажет он.
6
Борисов с недовольным видом оторвался от бумаг, спросил:
- Вы ко мне?
- К вам. - Костя незаметно подтолкнул Марка, чтобы тот начинал первым. - Разрешите присесть, Василии Ильич? С работы прямо к вам, немного устали.
Борисов кивнул на диван:
- Присаживайтесь. И попрошу покороче, я занят.
- Мы коротко, - сказал Марк. Он сел не на диван, а на стул, против Борисова. - Нам кажется, товарищ начальник, что кто-то допустил ошибку. В доках сейчас много срочной работы, а наша бригада латает старую баржу, в затоне. Она могла бы и подождать. Может быть, это и не ваше упущение, но ошибку надо исправить… Вот мы и решили обратиться к вам…
- С тем чтобы научить начальника планированию работы? - неприязненно спросил Борисов. - Так я вас понимаю?
- Не совсем так, - сдержанно ответил Марк. - Просто пришли посоветоваться. Разве это плохо?
Борисов взял со стола карандаш и тупым концом стал постукивать им по папке с бумагами.
Он не терпел, когда кто-нибудь вмешивался в его дела. "Может быть, это и не ваше упущение, но ошибку надо исправить…" С каких пор рядовые сварщики взяли на себя миссию учить начальника, указывать ему? Каждый сверчок должен знать свой шесток! И он, Борисов, никому не позволит ни подрывать свой авторитет, ни нарушать производственную дисциплину!
И все же он решил не обострять положение. Чуть мягче спросил:
- Вот вы, Талалин, бывали когда-нибудь в рыбачьих поселках? Знаете, как там живут люди?
Марк удивленно пожал плечами.
- Простите, не совсем улавливаю связь…
- Сейчас поймете. - Борисов раскрыл папку, извлек из нее письмо начальника порта, протянул Марку. - Почитайте. Почитайте вслух, чтобы и товарищу Байкину стало ясно. Речь идет о барже, на которой работает ваша бригада.
Марк взял письмо, прочитал и положил его на стол.
- Теперь понимаете связь? - улыбнулся Борисов. - Рыбачьи поселки стоят обычно не на железной дороге. И подвезти рыбакам уголь можно только по воде. А на чем подвозить, разрешите у вас спросить, если одна-единственная баржа стоит в затоне и с ней никто не хочет возиться? Я понимаю, конечно, работа на такой посудине оплачивается невысоко, но… - Василий Ильич сокрушенно развел руками и даже сочувственно покачал головой. - Не я устанавливаю расценки, друзья мои.
- Дело не в расценках, - сказал Марк. - Баржа, как вы говорите, стоит уже давно. И может постоять еще пару месяцев, по крайней мере до тех пор, пока мы выполним срочную работу в доках.
- Вы так решили? - Борисов не хотел скрывать иронии. "Ишь ты, дело не в расценках! Скажи им сейчас, что за работу на барже заплатят больше, чем на других работах, и они попросят десяток таких барж. И начхать им будет на то, сколько сейнеров, танкеров и угольщиков своевременно не выйдет в море". - Вы так решили? - снова спросил Борисов. - Может быть, вы, Талалин, и вы, Байкин, сядете в таком случае на мое место и станете руководить всем производственным процессом?
- Зря вы так ставите вопрос, Василий Ильич, - спокойно ответил Марк. - Каждый должен заниматься своим делом, но…
- Вот именно: каждый должен заниматься своим делом, - перебил его Борисов. - И я на вашем месте был бы более откровенным. Как и положено рабочему человеку. Сказать, что привело вас в мой кабинет?.. Денежки. Денеж-ки! Привыкли получать по-министерски и чуть что - караул! Так и говорите об этом прямо, не юлите.
Борисов видел, с каким напряжением смотрят на него рабочие. С напряжением и явной неприязнью. Не перегнул ли он? С ними все-таки надо считаться - это лучшие сварщики.
Василий Ильич заставил себя улыбнуться.
- Ладно, не будем спорить. Как сказал мудрец: нет такого положения, из которого нельзя было бы найти выхода. Так, друзья мои?
Он взял телефонную трубку, попросил:
- Главного бухгалтера… - И через секунду: - Семен Федорович? Это я, Борисов… Тут вот у меня сварщикибесединцы. Да, бесединцы! Речь идет о старой лохани, что в затоне. Хлопцы очень недовольны: дыр много, а грошей - слезы. Сможешь договориться о пересмотре сметы? Да, с портом… Сварщики-то ведь в основном правы… Ну, добро…
Он повесил трубку, посмотрел на Талалина, потом на Байкина:
- Ну вот, слышали?..
- Разрешите мне сказать несколько слов, товарищ начальник? - спросил Костя.
Борисов кивнул:
- Конечно, Байкин. Думаешь, главбух подведет?
- Не об этом думаю. О другом…
Костя поднялся с дивана, сел рядом с Марком. Марк незаметно положил руку на его колено, словно призывая к спокойствию.
- Ну? - проговорил Борисов. - Слушаю.
И вдруг Костя сказал:
- Нет, лучше ты, Марк. Я так не смогу.
Марк взглянул на Костю и тут же перевел взгляд на Борисова.
- Ладно. Знаете, о чем мы хотели вам сказать, Василий Ильич? О том, что мы не Харитоны. И еще о том, что вы потворствуете Беседину. Может быть, хотите поддержать его престиж? Три дня назад, когда Беседин был еще здесь, вы и не думали о барже…
- Товарищ Талалин!
Борисов встал, жестко посмотрел на Марка. Однако Марк продолжал:
- Беседину эту игру можно простить, он думает только о своем благополучии. А вы же коммунист, Василий Ильич… Подождите, дайте мне сказать до конца. Мы ведь не какие-нибудь болванчики, которым все равно, что делать… Мы ведь завтра тоже будем коммунистами, и нам не может быть все безразлично. Мы не хотим работать впустую: ведь баржу должны списать. Вы нас понимаете, Василий Ильич?
Борисов снова привстал, хотел что-то сказать, но Марк обратился к Косте:
- У меня сейчас возникла мысль, Костя. В крайнем случае, если баржу не спишут, мы отремонтируем ее сверхурочно. Каждый день по часу. И бесплатно. Пусть это будет наш подарок рыбакам, которые ждут уголь. Как ты думаешь, поддержит бригада?
Костя оживленно подтвердил:
- Поддержит. За исключением Харитона…
Борисов иронически ухмыльнулся, спросил:
- Вы все сказали, Талалин?
- Теперь - да.
- Тогда послушайте меня. Советское предприятие - не клуб анархистов. На каждом предприятии есть руководитель, которому все обязаны подчиняться. Подчеркиваю: все, Талалин. Я думаю, вы меня понимаете. Бригада Беседина (Борисов сделал ударение на слове "Беседина") будет работать в затоне, пока отремонтирует баржу. Так надо, вам ясно? Если у вас нет других вопросов, не буду задерживать.
Марк и Костя встали. Марк, глядя прямо в глаза Борисову, твердо сказал:
- Лично я на барже работать не буду. Если вам не нужны сварщики, они нужны в другом месте. Разрешите написать заявление?
- Пожалуйста, только не здесь. Секретарь даст вам бумагу.
- И мне даст? - спросил Костя.
Борисов посмотрел на него и ничего не ответил.
Они вышли из конторы и направились в скверик, где их поджидали другие сварщики. Андреич, уступая Марку место на скамье, нетерпеливо спросил:
- Ну?
- Мы попросили перевести нас в док, а баржу отремонтировать в нерабочее время, - сказал Марк. - И даже бесплатно…
Харитон взвился:
- Бесплатно? Это без меня! Дураков нету, чтобы…
- Он не согласился, - продолжал Марк, не слушая Езерского. - Он начал договариваться с бухгалтерией о повышении расценок…
- Это другое дело, - сразу успокоился Харитон. - Я так и думал, что Борисов пойдет на это.
Думин спросил:
- Договорился?
- Да. - Марк сел на скамью, привычным жестом отбросил со лба волосы. - Главбух не возражал.
- Ну и порядок, - сказал Андреич. - Ты молодец, Марк. С тобой можно иметь дело.
- Со мной не придется иметь дела, - невесело улыбнулся Марк. - Я ухожу. Костя, кажется, тоже.
- Да, тоже, - подтвердил Костя. - Я не болванчик.
Димка Баклан попросил:
- Выскажитесь пояснее!
- А чего тут неясного? - Костя в сердцах отшвырнул ногой пустую спичечную коробку. - Чего тут неясного? Марк правильно говорит: нам не все равно, что мы делаем. Работать, лишь бы получать деньги? К чертовой матери! Не хочу! Не хочу - и все! Мы что, вкалываем на дядю Сэма? Продаем свою рабочую силу?
- Завелся! - хмыкнул Харитон. - Мне лично плевать на то, где вкалывать. Лишь бы платили. Деньги не пахнут, сказал какой-то мудрец. Сколько обещал накинуть?
- Да помолчи ты, зануда! - одернул его Баклан. И к Марку: - Когда вы предложили ему работать на барже не в рабочие часы, он - что? Не согласился?
- Нет. Тогда мы с Костей сказали, что уходим.
- А он?
- Он говорит, пожалуйста. Секретарь даст бумаги для заявления.
- И на том спасибо, - сказал Баклан. - Пошли?
- Куда? - растерянно спросил Езерский.
- К секретарю за бумагой. Ты как, Думин?
Думин сидел на скамье, слушал, молчал. Со стороны могло показаться, что ему нет никакого дела до всей этой суматохи… "Мне все это безразлично", - говорил его спокойный вид. Но так только казалось. Глядя на Марка и Костю Байкина, слушая, о чем они говорят, он думал: "Все правильно. Работать надо с пользой. Не так, как этот самый Физиф или Сизиф. Мы не Сизифы, а советские рабочие. И если Борисов такой идиот, что этого не понимает, ему надо вправить мозги…"
- Не решаешься, Думин? - спросил Костя.
- Почему не решаюсь? - Думин протянул свои огромные ладони. - Я этими руками наварил столько, что дай бог каждому… Дай бог каждому! - повысил он голос и посмотрел на Харитона. - И еще наварю. - Он помолчал, шумно вздохнул и продолжал: - Деньги, конечное дело, нужны каждому человеку. Я тоже люблю заработать. Но если бы мне сказали: "Вот что, Климентий, бери автоген и давай кромсай вон тот новенький траулер, что только вчера спустили на воду, а мы тебе за это - миллион рублей!", я бы этими руками перво-наперво раскромсал башку тому, кто мне такое предложил бы. Ясно? Пошли, братцы. Пошли, Харитон, будь и ты хоть раз настоящим человеком.
Харитон только мельком взглянул на Думина, подскочил к Марку, уставился на него злыми глазами.
- Это ты, - запальчиво крикнул он, - это ты взбаламутил! Чего ты от нас хочешь, а? Чего тебе надо? Ты знаешь, чем все это пахнет? Таких типов, знаешь, как надо - вот! - Он быстро положил ноготь на ноготь и сделал движение, будто что-то раздавил. - Понял?
Марк молча оттолкнул его рукой и первым направился к конторе. За ним пошли все остальные. Тогда Харитон забежал вперед и, заглядывая в глаза поочередно Думину, Косте, Андреичу и Димке Баклану, затараторил:
- Братцы, подождите, братцы! Он же сказал, что накинет на расценки. Ну? Давайте скажем, чтобы в двойном размере. Он согласится. Слышите, братцы?
Думин остановился, взял Харитона за ворот комбинезона, встряхнул, затем легко приподнял и снова опустил на землю.
- Слушай ты, братец! До каких пор ты будешь путаться тут под ногами? Или ждешь, пока я из тебя душу вытряхну? Ну-ка! - кши! Шелудивая одноклетошная!
В кабинет к Борисову вошла секретарша.
- У меня там люди, Василий Ильич. Сварщики. Шесть человек. Можно к вам? - сказала она.
Борисов поморщился.
- Просите.
Когда они вошли, Борисов встал из-за стола и гостеприимным жестом хозяина указал на диван и стулья:
- Прошу садиться, товарищи.
Однако никто не сел. Плотно сгрудились у стола и все, кроме Харитона, положили перед Борисовым заявления. Борисов взглянул на них, чуть улыбаясь, сказал:
- Вас шестеро, а заявлений пять… Почему?
Харитон протиснулся вперед, доложил:
- Я не писал, Василий Ильич. Я в корне не поддерживаю. Имейте это в виду. Я остаюсь.
- Буду иметь в виду.
Борисов был, как всегда, спокоен и, кажется, даже весел. Он взял со стола одно из заявлений, надел очки, стал читать вслух: