Дверь распахивается. В комнату входят смущенные девушки. За ними Арина Родионовна. Девушки становятся в ряд, кланяются Пущину.
Арина Родионовна. Ну, чего испугались? Хоровод вокруг гостя надо водить. Ай забыли?
Девушки берутся за руки и начинают водить вокруг Пущина и Пушкина хоровод все быстрее и быстрее. Цветистые девичьи платья, посуда на столе, комната – все озарено ярким солнцем и огнем свечей: их забыли погасить.
Девушки(поют)
Как у нас на улице,
У нас на широкой
Красны девки разыгрались,
Молоденьки расплясались.
Одна девка лучше всех,
У ней лента шире всех!
Ах, ах, ах, ах –
У ней лента шире всех!
Пушкин (хватает за руку Арину Родионовну, вступает с ней в хоровод)
Ах, ах, ах, ах –
У ней лента шире всех!
Пущин
Эй, жги, говори, разговаривай!
В дверях появляется рыжий монах с острым носиком и едкими глазками. Его сначала не замечают. Монах укоризненно качает головой, потом кланяется на икону в углу, крестится и начинает пронзительным голосом читать молитву. Хоровод останавливается. Девушки в испуге бросаются вон из комнаты.
Монах. "Спаси, господи, люди твоя и благослови достояние твое! Победы благоверному императору нашему Александру Павловичу…"
Арина Родионовна. Ой, грех великий! (Крестится и кланяется на икону.)
Пущин(Пушкину). Что это означает?
Пушкин. Еще один… наблюдатель. Игумен из Святых Гор. Когда только успел дознаться? Не беспокойся. Я это накачаю ромом. Он пьяница первостатейный.
Монах. "На супротивные даруя и твое сохраняя крестом твоим жительство".
Пущин. Это тебе повредит?
Пушкин. Не знаю. Нигде нет покоя от этих… (Арине Родионовне.) Нянюшка! Ром на стол! Для отца Ионы.
Монах(кланяется Пушкину). Простите великодушно, Александр Сергеевич, ежели помешал. Но, как говорится, от духовного лица не ущерб, а чистый прибыток. (Снова низко кланяется Пушкину и семенит к столу, куда Арина Родионовна ставит бутылку рома.)
Пущин(Пушкину, тихо). Ну, Сверчок, придется нам расквитаться кое с кем за тебя. И расквитаться жестоко.
Картина седьмая
Трактир в Святых Горах. За окнами – серенький зимний день; Дымно, шумно. Слышен заунывный колокольный звон из монастыря. За столом посреди трактира пьют чай ямщики. За отдельными столиками сидят крестьяне в зипунах, бабы, странники. В стороне молодой человек в клетчатом костюме с напомаженным коком – явный шулер – мечет карты. С ним играют безусый приказчик и старый чиновник в фуражке с оторванным козырьком. За стойкой – худой целовальник и его жена, пышная и сонная. У окна в клетке заливается канарейка.
Кузьма(входит в трактир, останавливается, прислушивается к пению канарейки). Хорош у тебя кенарь, хозяин!
Целовальник. Кенарь ученый. Любительский.
Баба в платке. Декабрь на дворе, а он себе звенит и звенит. Да по жердочке скачет. То туды, то сюды! То туды, то сюды!
Суетливый мужичок. Веселое существование!
Человек в скуфейке. А ему что, кенарю? Барщину не отбывать! Вот и скачет.
Суетливый мужичок. Соловей против кенаря вроде бойчей.
Кузьма проходит и садится за столик.
Человек в скуфейке. Это верно. Только век-то больно короток соловьиный.
Кузьма. Я бы с ним в охотку поменялся, с соловьем. Хоть короток век, да голосист!
В трактир входит Пушкин, замечает Кузьму, идет к его столику. Некоторые из посетителей встают, снимают шапки, кланяются Пушкину.
Пушкин. Здравствуйте, здравствуйте! (Подходит к столику Кузьмы, здоровается с Кузьмой за руку, садится.)
Кузьма. На ярмарку приехали поглядеть, Александр Сергеевич?
Пушкин. Да, потолкаться между народом.
За столиком, где играют в карты, начинается шум.
Человек с коком(кричит). Извольте тогда сами метать, коли так! Ужо я посмотрю, как вы передернете!
Чиновник. Я, сударь, не мошенник! Играю на кровные. И обкрутить себя не допущу.
Кузьма. Как бы не подрались!
Пушкин. Да ну их! Выпьем немного, Кузьма.
Кузьма. Я с вами всегда заодно, Александр Сергеевич.
Пушкин стучит по столу. Подбегает мальчик-половой.
Пушкин. Подай нам вина. И чего-нибудь закусить.
Половой. Есть сижок копченый. Крутые яйца. Грудинка.
Пушкин. Тащи всего. (Кузьме.) Что слышно нового, Кузьма?
Кузьма. Одна новость, да и ту вы знаете, Александр Сергеевич. Государь Александр преставился в Таганроге. Новости к нам ползут, как обозы с сеном. Покуда-то их клячи дотащат. По нашим-то по дорогам.
Пушкин. Да. (Помолчав.) Ты про железные дороги слыхал?
Кузьма. Это которые паром работают?
Пушкин. Да.
Кузьма. Слыхал. Только это не для нас, Александр Сергеевич.
Пушкин. Думаешь, не осилим?
Кузьма. Осилить, конечно, можно. Русский человек для всего годится. Только чьим горбом-то осиливать? Мужицким? Так мужику нынче лапоть подвязать – и то труд великий. Изголодал народ. Растерялся.
Разговор Пушкина с Кузьмой слушает за соседним столиком косматый человек в потертой скуфейке.
Человек в скуфейке(оборачивается к Пушкину). Это верно, растерялся народ. Один оброк – шесть рублев серебром с души! Вот и поди, выколоти его из дырявой мошны. Ты вот выколачивай, а я погляжу!
Половой ставит на столик Пушкину графин водки и закуску.
Пушкин(человеку в скуфейке). Садись, отец, с нами.
Человек в скуфейке (подсаживается к столику Пушкина). Подай вам господи!
Пушкин. Водочки выпьешь?
Человек в скуфейке. Как не выпить! На дворе ростепель, сырость.
За окнами слышен гомон ворон.
Воронье кричит. Такое есть рассуждение промеж народа, что не миновать новой беды.
Суетливый мужичок(за соседним столиком). Не-ет, браток! Ты сам привык, как ворон, каркать. Иное в народе говорят! (Быстро пересаживается за столик Пушкина.) Иное!
Кузьма. Чего там – иное, иное! Ничего иного не будет!
Суетливый мужичок. Ан будет. Послабления ждут. Будто недоимки нам скостят. Начисто! Царь-то помер.
Человек в скуфейке. Буде врать-то! Ничего он не помер.
Суетливый мужичок(оглядывается). Потише бы…
Человек в скуфейке. Ты не пужайся, сморчок! Ты лучше выпей!
Суетливый мужичок вежливо наливает себе стопку, пьет.
Уж на ком, на ком – а на царе невесть сколько грехов. Какие, скажем, наши мужицкие грехи? Чего уворовал от худости своей? Или шапку не поспел скинуть перед барином! А у царя, брат, не то! Да… Согнулся царь Александр от великих грехов и надумал: "Кину я этот самый престол к евоной бабушке, уйду в лес, в пустыню, буду жить затворником, каяться перед всевышним". Так и сделал. Положили заместо него в гроб унтер-офицера, никому не показали, запаяли гроб свинцом – и все тут! Иди догадайся. А царь-то давно ускакал за Енисей. Там его сам Аракчеев не сыщет.
Кузьма. А какая нашему брату выгода от царского покаяния?
Суетливый мужичок(хихикает). Вот то-то. От него лебеда хлебом не станет. Это все монахи придумали.
Человек в скуфейке. Тебе все – монахи!
Суетливый мужичок. Да сам ты кто?
Человек в скуфейке. Я караульщик ночной. Монастырский.
Пушкин. Как же дознались об этом? О царе!
Человек в скуфейке. Эх, барин… Правда под землей по жилам течет. То тут пробьется, то там.
В трактир входит слепец с мальчиком-поводырем. Еще у порога слепец и поводырь начинают петь:
Расступися, мать сыра земля,
Приоткройся гробова доска.
Распахнися саван вытканный,
На лицо рукой накинутый.
Встань, родимый батюшка,
Пробудись от сна от крепкого,
От сна крепкого, вековечного!
Слепец идет с шапкой между столиков.
Целовальник(слепцу). Повеселил бы лучше людей.
Слепец. Я, братие, всю землю исходил, а узреть ее так и не сподобил господь. Может, зрячему она и весела, а мне, убогому, все мнится – темно! Ой, темно у нас! С горем спать ложимся, горем покрываемся, с горем поутру встаем.
Суетливый мужичок. Доля-то счастливая, надо быть, где-то находится.
Кузьма. Раки ее съели, браток.
Пожилой ямщик(оборачивается к Кузьме). Ты помалкивай. А то случится с тобой, как в песне поется: "Сотню палок закатят – так все кости затрещат".
Баба в теплом платке. Господи-милостивец! Нигде нету отдохновения; ни тебе в избе, ни на поле, ни в храме божьем, ни в трактире.
Слепец подходит к Пушкину. Пушкин берет его за рукав, сажает за свой столик. Мальчик-поводырь робко садится рядом со слепцом.
Пушкин(поводырю). Ты ешь, мальчик. Не бойся. И слепца покорми. Ты что же, сирота?
Поводырь(кивает головой). Ага!
Слепец. Сирый он. Из-под Онеги. (Пушкину.) А ты кто ж такой? Голос у тебя дивный.
Пушкин(усмехается). Тоже вроде странник. Только зрячий.
Слепец. Ты меня не обманывай. По душе, может, ты и странник, а слышу – из высокого звания. Да… Про легкую юдоль тут кто-то доказывал.
Человек в скуфейке. Переждал ее народ, эту юдоль. Теперь бы дал господь только легкую смерть.
Слепец. Кто переждал, а кто и нет. Гневен народ, да гнев-то его за ста замками захован. На самом донышке.
Суетливый мужичок(смеется). Не выковыряешь его оттоль. Ногтем.
Пожилой ямщик. Эх, приятели! Мелете вы языками как на паперти. А кто бы мне сказал, когда срок выйдет? Долготерпению нашему?
Слепец. Вскорости. Были знамения.
Пушкин. Какие?
Слепец. Разные. Вот нынче осенью город Петербург черной водой затопило. А на площади в Петербурге статуй стоит. Царю Петру. На скачущем диком коне. Вода подошла царю Петру по грудки, одна голова царская медная над волнами возвышается. И среди ночи заговорила та голова густым голосом сквозь бурю и водяной плеск. Позовите ко мне, говорит, всех чиновников, и генералов, и самого царя! Подъехали к голове на дощаниках царь с генералами и разные сановники. С фонарями. Холодно им, мокро, трясутся. И возговорила им медная голова: "Вы что же, такие-сякие дети, потоп допущаете, все мое государство разорили, простой люд в ярме гноите! Через вас, говорит, Россия идет к погибели. Того ли я, говорит, добивался? Я хабарников батогами сек, а ты, благословенный царь Александр Павлович, им ленты атласные на шею навешиваешь! Даю вам, говорит, три месяца сроку на исправление. А не исправите – прошпорю коня, слечу с этой скалы, проскачу, говорит, по всему Петербургу и всех вас подковами стопудовыми истопчу, искромсаю".
Суетливый мужичок. Ну и ну!
Человек в скуфейке. Неужто испугались?
Слепец. Испужаешься, брат. Обещался царь и его вельможи всё в справедливость привесть. К весне, говорят, управимся, не ранее. Дело, говорят, затруднительное.
За столиком у картежников снова возникает шум. Чиновник вскакивает, хватает за рукав человека с коком.
Чиновник(кричит плачущим голосом). Что же ты, бесстыжьи твои глаза, делаешь! Без ножа режешь!
Ямщики(оборачиваются на шум). Чего там? Чего не поделили, ироды?!
Суетливый мужичок. Ох и жу-улики!
Человек в скуфейке. Гнать их помелом!
Чиновник. Помилуйте! Раз за разом передергивает. Обчистил меня, как Сидорову козу.
Пожилой ямщик. Было, значит, что обчищать. Нашего брата не обчистишь, когда в кармане ветерок.
Кузьма. Крапивное семя!
Человек с коком. Чего не в свое дело встреваете, косопузые?
Человек в скуфейке (вскакивает, подходит к играющим, сбрасывает со стола карты). А ну, марш отсюдова!
Приказчик. Но-но! Нашелся генерал-губернатор!
Целовальник. Потише, почтенные. Целовальница (просыпается, зевает, крестит рот). Каждый охальничает. Будто в собственном дому.
Ямщики(встают, надвигаются на играющих). Чего там потише! Житья от них нету, от ябедников!
Схватываются с играющими. Начинается свалка, Суетливый мужичок тотчас в нее ввязывается.
Суетливый мужичок. Вышибай их ко господу! Жми на них, на шпыней!
Голоса. Не хватай! Я те так хватану! Нагреб денег целую гору да еще куражится! Тут люди спину гнут за алтын, а они, видишь, десятками швыряются свинье в рыло! Гони их взашей!
Чиновника, приказчика и человека с коком вытесняют из трактира.
Человек с коком(кричит в дверях). Хозяин! Раскаешься! Я исправнику обскажу!
Целовальник равнодушно щелкает на счетах.
Баба в платке. Что ж вы вьюношу на мороз выкидаете без пальтеца. Его небось тоже мать родила. Бессовестные!
Пушкин смеется.
Молодой ямщик(швыряет пальтецо, забытое шулером, через головы). Эй, шилохвост! Держи! Пальтецо свое на цыплячьем меху!
Хохот. Во время общей суматохи и шума в трактир входит седой ямщик и с ним бледный человек в рваном зипуне с чужого плеча и треухе. Щека у человека в треухе завязана грязным бинтом.
Седой ямщик(озабоченно говорит человеку в треухе). Садись вон в тот уголок. Там неприметнее. Я сейчас чайку тебе закажу.
Человек в треухе. Спасибо, отец. Заплатить мне нечем.
Седой ямщик. Бог за тебя заплатит. (Проходит с человеком в треухе за дальний столик позади Пушкина.) Вот тут и садись, обогрейся. Только не засиживайся. Все-таки тракт! Неровен час, наскочат жандармы. Или исправник заявится. Место людное. Надо быть, начальству здешнему уже все ведомо. Хоть мы и первые сюда доскакали.
Человек в треухе. Думаю, известно.
Седой ямщик(роется в кисете, достает ассигнацию). Вот тебе целковый. Бери, не смущайся. Дальше мне тебя везти невозможно. Как отдышишься малость, подавайся на Жадрицу, подале от большака. Там места глуховатые – лес, болото.
Человек в треухе. Спасибо тебе великое. Спас ты меня…
Седой ямщик. Чего там! Я пойду коней поставлю.
Седой ямщик уходит. Половой подает человеку в треухе чай. Пушкин пристально смотрит на человека в треухе, трогает Кузьму за руку.
Пушкин(вполголоса). Погляди, что за человек.
Кузьма(смотрит на человека в треухе). Вроде военный… С выправкой. А в зипуне…
Пушкин. На нем офицерские сапоги. Разве не видишь?
Кузьма. Беглый, что ли?
Пушкин. И раненый… Странно…
Слепец(поводырю). Подымайся, Васятка, кланяйся за угощенье.
Поводырь встает, молча кланяется в пояс Пушкину и Кузьме.
Благодарим за пропитание. Поминать вас будем в молитвах. Перед святителями. (Медленно идет с поводырем к выходу.)
Человек в треухе стаскивает треух, падает головой на стол. На грязном бинте проступает кровь.
Пушкин(подходит к человеку в треухе, берет его за плечо). Что с вами?
Человек не отвечает.
Кузьма, дай водки!
Кузьма торопливо наливает водку, подает Пушкину. Пушкин подымает голову человеку в треухе и вливает ему в рот водку. Посетители трактира перестают шуметь, оборачиваются, смотрят на эту сцену. Слепец останавливается.
Человек в треухе(слабым голосом). Благодарю вас.
Пушкин(тихо). Надо наново перевязать рану. Тут есть лекарь в Святых Горах.
Человек в треухе(испуганно). Нет, нет! Ради бога! Не надо лекаря! Меня просто растрясло. Дорога ухабистая…
Кузьма(Пушкину, тихо). Неладное дело, Александр Сергеевич.
Входит седой ямщик. Замечает Пушкина и Кузьму около человека в треухе, быстро подходит.
Седой ямщик. Вы, господа, идите-ка на свое место. Я с ним посижу. Человек хворый. Падучая у него. В Пскове свалился на почтовой станции. Всю голову размозжил.
Кузьма(ямщику). Ты нас не опасайся, папаша.
Седой ямщик(сердито). Чего мне опасаться? Я не злодей. И человек этот не злодей. Только его тревожить нельзя.
Слышен отчаянный звон бубенцов. Очевидно, к трактиру подкатывает тройка и с ходу останавливается. Дверь распахивается. В трактир вбегает низенький ямщик с кнутом.
Низенький ямщик(кричит). Ребята! В Петербурге бунт! Едва вырвался.
Смятение. Посетители трактира вскакивают, окружают низенького ямщика. Пушкин сильно бледнеет, прислоняется к стене.
Пушкин. Наконец-то!
Человек в треухе торопливо встает, делает несколько шагов к двери, но шатается и присаживается к столику, за которым сидит баба в теплом платке.
Седой ямщик(трясет его за плечо). Ваше благородие! А ваше благородие! Пойдемте!
Человек в треухе. Сейчас… Ослаб я что-то…
Седой ямщик. Опасно вам здесь, ваше благородие.
Голоса. Какой бунт? Чего мелешь? Толком рассказывай!
Седой ямщик(бабе). Доведи его до саней… как отдышится. А я пойду коней приготовлю. Соображаешь?
Баба кивает головой. Седой ямщик уходит.
Человек в скуфейке(крестится). Неужто бунт? Господи!