Голубь стоял тут же, чинный, невозмутимый, смотрел на девицу свысока своими черными выпуклыми глазами. На взгляд Васи, он очень похож на Сталина - и усы такие, и глаза такие, и осанка, но, когда Вася сказал об этом однажды, желая Григория Карловича порадовать, тот аж позеленел. Вася не мог уразуметь - а что плохого лично ему сделал Сталин? Взятка словом легче всего дается, учил его Михаил Ефимович, однако и тут надо шурупить.
Войдя в кабинет, Мельник расставил руки и пошел навстречу Шибаеву, и у Шибаева тоже рот до ушей, и он рад без памяти такой встрече, и тоже руки от стены до стены. Васе было легче жить, понятнее, если бы у каждого в руке оказалось по топору, - так нет же, обнялись, по спине друг друга похлопали, расцеловались два раза, после чего Шибаев вытерся рукавом и давай с Голубем обниматься.
- Ну как тут поживает мой преемник? - зарокотал баритоном Мельник. - О-о-о, линолуем новый, про него даже в Москве анекдот ходит, о-о-о, телевизор, не то, что у меня, грешного.
- О-о-о! - подпел ему Шибаев. - Когда тут у вас все провалится в тар-та-рары? - Он угадал мечту Мельника поскорее скрыть следы своей деятельности. Мельник не обиделся, но в долгу не остался:
- Рад тебя видеть, Рома, как тебе сидится на чужом месте?
- Это ты сидел на чужом, Малафейкину спихнул, а я по закону, Миша, по закону.
Вася только поеживался, как они после объятий совали теперь друг другу ножик под ребро. Чью сторону держать, Вася пока не мог сообразить, но Мельник солиднее.
- Вы, говорят, теперь в Совмине работаете? - конфетным голосом спросил Вася.
- Верно говорят, дорогой. Приглашаю тебя, приезжай, устрою.
- Покорно благодарю, - отозвался Вася, - не пьянствую, не курю.
- Один приехал? - поинтересовался Шибаев.
- А кто мне нужен? Это тебе требуются кадры.
- Например?
- Начальник нового цеха, не угадал?
- Не дери глаз на чужой квас, Михаил Ефимович. Было бы болото, черти будут. - Дал понять, что дело решено. Если бы Мельник приехал один, без Гриши, Шибаев бы его выслушал, могли обсудить, поспорить. Но он пожаловал с Голубем, и это сразу обозлило Шибаева. Их можно понять, они друзья сто лет, вместе окончили юридический институт, вместе работали адвокатами в Каратасе, знали их тут все - бандиты, торгаши, хулиганы и должностные лица. Они были самыми грамотными, рисковыми и популярными адвокатами, а значит, и самыми богатыми, под них все время копали, и оно понятно - милиция ловит, следователи готовят, а Миша с Гришей выпускают на свободу, кого захотят, лишь бы было уплачено. После трех или четырех статей в газетах первым спохватился Гриша, пошел юрисконсультом на кондитерскую фабрику, там на шоколаде скоро прогорел и устроился учить милицию, защитил диссертацию. Мельник подался в местную промышленность, после авиационной катастрофы он не может работать головой, позвольте ему куда-нибудь полегче, нет, не в охранники, а в начальники. Мельник платил Голубю оклад, и когда передавал должность, посоветовал не ломать отлаженную систему. Шибаев совет не принял - за шубу спасибо, Миша, а блох из нее позволь вытрясти. Охраной я обеспечен, а преподаватели мне не нужны. Мельник знал про Башлыка и сказал, что Гриша способен помочь не меньше, у него под контролем все ключевые должности. Способен, согласился Шибаев, у него талант. Вчера Шибаев попросил Васю срочно вспомнить какую-нибудь пакость про Шевчика - для дела. Вася тык-мык, вспотел, кое-как придумал: у него от джамбулской водки сыпь по телу - больше ничего не смог, руками развел. Но спроси о чем-то подобном Гришу Голубя, он тебе ассортимент выдаст, на кого хочешь. Мельник объяснил это наследием работы в адвокатуре, но у Шибаева есть свое объяснение.
Вот такие разные, но и похожие люди собрались в кабинете Шибаева вполне по-дружески, и для начала, как водится, трали-вали, новости культуры, кино, анекдоты про руководство. Первенство держал Мельник, а за ним, как ни странно, поспешал Вася и делал успехи, он и начал разговор:
- А скажите, Михаил Ефимович, что новенького на сегодня в Бермудском треугольнике?
- Сначала, Вася, новости спорта про "Зарю", Ворошиловград. Не напишут в газете, не скажут по радио, не покажут по телевидению. Каким путем они стали чемпионами? Нашим путем. Создали фонд и пустили его на обслуживание судейского корпуса. И московским командам нос утерли, и киевскому "Динамо", и всё шито-крыто. И дальше бы так играли, но чего не учли? Прошу Шибера обратить внимание - они не обеспечили себе охрану. Спортсмен есть спортсмен, голы, очки, секунды, а перспектива ему до лампочки. Полетели с должностей советские и даже партийные работники, вот что значит варить дело без охраны, - он прямо обращался к Шибаеву. - Теперь я, как услышу Озерова по телевидению, что футболист должен думать, сразу вспоминаю "Зарю" Ворошиловград.
- Михаил Ефимович, а скажите, что нынче Москва читает? - спросил Вася и сделал губы трубочкой, актер, язви тебя, Джигарханян.
- Купил я, други, на Кузнечном мосту дневник Вырубовой за сто пятьдесят рублей, читал запоем, а потом узнал, что мне туфту продали. Ну что еще? Солженицыным торгуют, на обложке "Как закалялась сталь".
Неожиданно приехал Цыбульский, хотя уговора с ним не было, привез лекала, выставил их у стены, блеснули матово, серебром.
- Цыбульский распилил на части новый Ил-62,- сказал Мельник. - С какой целью?
Шибаев не ответил, сейчас он с удовольствием распилил бы на части самого Цыбульского.
- Ты шагаешь гигантским шагом, - похвалил Мельник Шибаева. - И в газете уже, и по радио. Новатор ты у нас, лекала придумал.
Почему Цыбульский привез лекала не вовремя? Да дураку ясно, это для тебя не вовремя, а для них в самый раз. Они засекли твой дополнительный способ создания резерва, теперь сделай вид, что ты не хотел ничего скрывать, обними и расцелуй Цыбульского.
- Молоде-ец, молоде-ец, - благодушно тянул Мельник. - Бери сразу же на них заключение из лаборатории мер, весов и стандартов, чтобы комар носа не подточил.
- Обахаэс не комар, - сказал Вася.
Но не пора ли и новый цех посмотреть? Все поднялись, Вася бочком-бочком и в приемную, и сразу к Соне - что за ковбойский анекдот? Мельник понял, а Вася ни бум-бум.
- Только по-быстрому! - попросил он, напяливая на новый костюм тесный в проймах полушубок.
- Скачут два ковбоя, один спрашивает другого, сколько будет дважды два. Тот говорит пять. Бах-бах! - и пристрелил.
- За что?
- Он слишком много знал.
Вася похлопал глазами.
- А соль?
- Про соль есть другой анекдот, но вам уже пора, - сказала Соня с милой улыбкой.
В коридоре Мельника приветствовали сотрудники, знали о его приезде и верили, он работает в Совете Министров, а как же иначе, если смог оттуда прислать черную "Волгу" Прыгунову. Он и там всемогущ, как и в Каратасе, жаль, такого кадра потеряли. Двадцать один год он здесь служил и какими делами ворочал! Кто его только не знал - от последнего подчиненного до первого руководителя, от первого вора до последнего честного.
Вышли в подъезд, Мельник протягивал руку всем подряд, он мужик обходительный, Шибаеву надо бы поучиться, но ему не хочется, натура не та. Толчея возле Мельника потеснила его, опять восклицания про Совет Министров, Шибаеву надоело, он вдруг зычно захохотал, показывая на номера машин.
- Это все случайно, конечно!
У Цыбульского на бампере 10–10, а у Голубя 13–13, он больше на сатанинские силы надеялся.
- А чего особенного, - солидно сказал Гриша, - ничего особенного. - По юмору он приближался временами к Махнарылову.
Вася внес свою долю:
- В парке Горького у шашлычника "Волга" под номером 77–77.
- Случайно! - во всю глотку оповестил Шибаев, на него стих нашел. - Скромнейшие люди! Цвет нашей интеллигенции!
Приобщение к шашлычнику Голубю не понравилось, он даже не стал препираться, пошел к своему "Москвичу". Цыбульский только плечами пожал, а когда стали уже рассаживаться, Мельник за них вступился - у них не номера, а ставки за разовую услугу, у одного десять помножить на десять, а у другого тринадцать на тринадцать, едут они по Каратасу, и все видят, сколько им надо. Мельник не любил, когда человек не реагирует на шутку. В Москве есть девицы, мечта загульного командированного, сидят на бульваре нога на ногу, а на подошве цифра, сколько она сегодня стоит, такса за сеанс.
Васе очень хотелось спросить, сколько же, но мысль о будущем назначении его удерживала - еще один плюс от должности, лишний раз придержишь язык.
Со смешками, с прибаутками, с подначками поехали в новый цех. У входа висел свежий красный транспарант с белыми буквами: "Слава труду!" На переднем плане все хорошо, но не все ладно на заднем, Вася сразу же хотел повести уважаемую комиссию к тыльной стене, чтобы показать новую трещину, но Шибаев дал знак - потом.
- Кто бы мне сказал в двух словах, что тут у нас будет? - попросил Гриша Голубь. "У нас" - только так и никак не иначе.
Здание было покинуто клубом ДОСААФ из-за аварийного состояния - по стене прошла трещина от пола до потолка и полезла вверх по перекрытию, грозя обвалом, а причина простая - шахтеры выбрали уголёк. Случай не первый, не последний, ДОСААФу нашли другое здание, а это бросили. Объект обнаружил Мельник - большая площадь, есть вода и электроэнергия, подведено тепло и пароснабжение, - просто мечта деловых людей. Затраты на строительство, вернее на реконструкцию, пустяковые, а прирост продукции будет… тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Шибаев сначала сам хотел стать начальником этого цеха, но потом ситуация изменилась. Много было хлопот по уламыванию инстанций - здание аварийное, требовались акты, справки, разрешения, экспертизы, ходили по техническим инспекциям, к главному маркшейдеру, в исполком, в горком, к тем, кто курирует местную промышленность, - выбили разрешение. С помощью Цыбульского и за свой счет трещину заделали и следа не осталось, пригласили комиссию из министерства, добились кое-как фондов, главное, сами скинулись и начали штурм. Нужен экскаватор, звонят, кому надо, платят, сколько требуют, и работа кипит. Нужен самосвал на два месяца - звонят, платят, пришло время заказывать баркасы и барабаны, поехали на ДОК, работа объемистая, сверхурочная - две тысячи директору на лапу. У Шибаева все посчитано до копейки для отчета перед компаньонами, сколько за труд и сколько всяким инспекциям - горношахтной, технической, пожарной, санитарной. Короче говоря, если честные люди тратят на такое дело - на проектное здание, на проектно-сметную документацию и прочее - как минимум года четыре, то люди деловые потратили на все это четыре месяца.
Кто будет докладывать? Полагалось бы самому директору, но он дал знак, и Вася, размахивая руками, будто разгоняя комаров, четко начал:
- Новое предприятие Каратасского мехового комбината называется главный цех по выделке и крашению пушно-мехового сырья Министерства местной промышленности КазССР и предназначается для безостановочного процесса. Как на выплавке стали, как на конвейере ВАЗа, как на предприятиях оборонной промышленности.
- Скажите, пожалуйста, - напевно прокомментировал Гриша.
- Да, именно так, - настоял Вася и погнал коней дальше: - Первая операция отмока, шкурки закладываются в барки малые по пятьсот штук и в барки большие по две тысячи пятьсот штук на шестнадцать часов, после чего начинается мездрение, потом шкурки закладываем в баркасы для промывки. Вот вам, пожалуйста, стоят баркасы, на ДОКе делали по две тысячи рублей, а большие по пять тысяч рублей.
- Не рублей, Василий Иванович, а литров, - подсказал Шибаев.
- Правильно, - согласился Вася, - но и рублей тоже.
- А без цифири нельзя? - попросил Голубь.
Вася помотал головой - никак нельзя! И дальше минут на сорок зарядил, чем шкурки промываются, чем укрепляются, как идет дубление, отжим в центрифуге, и надо ему отдать должное, Вася больше не назвал ни одной цифры - тоже показатель.
- После центрифуги каждую шкурку надо аккуратно расправить и поместить в сушильный шкаф, затем идут обкатные барабаны с опилками и скипидаром, после обкатных - протрясные барабаны.
- За все это платили-платили, - ввернул Шибаев, - и наличными-наличными.
- В протряске выбиваются опилки, грязь, остатки химобработки, вся эта муть отсасывается вентиляторами - тоже добыты не бесплатно, - затем кожа шкурки разбивается на особом станке, тут же шкурки шлифуются, и весь процесс заканчивается разбраковкой, маркировкой и сдачей на склад готовой продукции. И наша песня спета, - заключил Зася. - Вопросы есть?
- Про песню шутка глупая! - отозвался Мельник.
- Когда будет готовая продукция? - спросил Голубь.
- Скоро, - умело ответил Вася, - в ближайшем будущем.
- Вопросов нет, - заключил Шибаев, - есть замечание. Место для цеха выбрано не совсем удачно.
Он сказал это нейтральным голосом, но Вася подкрепил его взглядом на Мельника, и во взгляде была беспредельная укоризна - ай-я-яй, Михаил Ефимович, что же вы так, в карман друзьям нахезали.
Мельник глаза к небу закатил, руками развел - не ожида-ал.
- Ты же не мальчик, Шибер, нормальное место стоит миллион, не считая затрат времени, не ожида-ал, Рома, такой простоты.
Шибаев и бровью не повел.
- Я это сказал к тому, что текущий ремонт, а он будет вестись постоянно, потребует непредусмотренных капиталовложений от компаньонов. Учесть - и не более того.
- Все правильно, - поддержал его Вася.
- Други, мы не будем здесь работать до второго пришествия, нам вполне достаточно два-три года, чтобы каждый раскрыл свои способности и получил по труду, как и положено в условиях развитого социализма. А потом цех пусть проваливается, здесь появится крупное пушно-меховое объединение, и вы спокойно перейдете на новое место с повышением по должности. - Мельник говорил небрежно-весело, хотя его задел упрек, попробовали бы эти вахлаки что-нибудь сделать сами, они должны ему в ножки поклониться, а они мизер какой-то предъявляют! Он три раза к министру ездил, он в главк три дубленки отвез под видом экспонатов для ярмарки, а уж шапок ондатровых мужских и женских считать не будем. А умение Мельника подойти к людям? Ни у кого из вас нет и сотой доли его таланта, так где же признание? Мельник привык к черной неблагодарности, он терпелив, он мудёр.
- Сколько я тут живу, ни одна хата не провалилась, - гнул свое Вася.
- Стоит нам об этом жалеть? - заметил Голубь.
- А кабинет у начальника цеха есть? - спросил Мельник. - Где он будет людей принимать, своих компаньонов? У меня уже кишки подвело от ваших претензий.
Вошли в кабинет, накрыт стол, девушка смазливая в переднике приглашает выпить и закусить. Белая скатерть, сверкают бутылки, - коньяк, шампанское, боржоми, копченый балык, сервелат с листиками зелени, зимой раздобыли для важных гостей, горчица, хрен и даже корейская морковка (сапог прожжешь), одним словом, виден размах. И обслуга грудастенькая, с ямочками на щеках тоже возбуждает аппетит, кому-то она сегодня достанется.
- Как вас зовут, милая девушка? - двинулся к ней пингвином Мельник.
- Тася Пехота.
Вася тут же встал на защиту:
- У этой девушки трое детей!
- Да что вы говорите? Молодчи-ина.
Сели, выпили. Поддать хорошо могли все, кроме Гриши Голубя, он только чуть мочил губы и отставлял, не считая нужным оправдываться - сами знаете, человек за рулем и у него лекции.
- Ты уже прописался, получил квартиру и всё такое? - спросил Мельника Шибаев.
- Разумеется. - Мельник закусывал алчно, со смаком, это у него Шибаев научился чревоугодничать, попросту говоря, жрать причмокивая, чавкая.
- А как там сейчас с квартирами?
- День ото дня дороже и квартира, и прописка само собой. Погоду делают энергичные люди. Тут у нас подпольные, а там - все на виду, никто не прячется. Дочь одного самого главного бриллиантами торгует и с наркотиками дело имеет, а другой главный покрывает Елисеевский магазин, где наши люди, директор, между прочим, бывший шофер. Смело живут, столица, она и есть столица.
- Как с кооперативными квартирами?
- Первый взнос пять-семь бумаг. Вселишься и по семьдесят рублей каждый месяц за скромную двухкомнатную. Зато при входе сидит дежурный, как в МВД, и панелька с электроникой, десять кнопок. Знаешь код - откроется, а не знаешь - не войдешь.
- Есть такая и в Каратасе у Васи.
Выпили по второй - за новый цех, уже отмеченный прессой, радио и телевидением, за всех тружеников и "прежде всего за Василия Ивановича". Цыбульский, хотя и за рулем, врезал наравне с другими, а сейчас ему на важный объект. Дверь за ним закрылась, и Шибаев предложил вопрос о начальнике нового цеха.
- Кадры решают все, - сказал Гриша и по-сталински требовательно посмотрел на Шибаева.
- Гриша, ты тут за меня оставался, - напомнил Мельник, - неужели нет предложений?
- Спроса нет, - едко сказал Шибаев, намекая, что за Мельника остался все-таки не Голубь, а Шибаев.
Гриша сказал, конкретно он никого не рекомендует, но на любую кандидатуру он может дать деловую характеристику. Наступило молчание.
- У меня кое-что есть, - сказал Шибаев, - но сначала хочу послушать вас.
Молчание затягивалось, Вася ерзал, вытирал пот со лба рукавом нового костюма, смотрел на Шибаева, на Мельника, на Голубя, но ничего не видел, фортуна ему знаков не подавала. Слово взял Мельник:
- Есть у меня на примете человек нашего склада.
- А какие мы? - сразу перебил Шибаев. - Я вот, к примеру, не знаю, что у меня за склад такой.
- Человек этот деловой, ответственный, если обещал, сделает, хороший товарищ, не жлоб, не единоличник. Он знает Каратас, поскольку не один год здесь работал…
Дело шло к тому, что Мельник через секунду-другую предложит свою кандидатуру, и у Васи опять душа в пятки - никак тогда не отклонишь и ничем, никто тут не поможет, кроме, может быть, ОБХСС, и то не местный, а какой-нибудь международный.
- Он хорошо знает здешних людей, а контингент у нас сложный. Я предлагаю деловара высшей категории, рискового и денежного, какой нам нужен.
Сейчас Гриша поддержит Мишу, а Вася с Шибаевым вытянут пустой номер - остался всего миг, что можно предпринять? Нет у Васи опыта для таких встреч на высшем уровне, он совершенно не врубается. Если бы знал заранее, что будет несправедливость, подвел бы сюда с высоковольтной фермы нужные киловатты и разнес бы цех в мелкую крошку - если не мне, то никому.
- Небось Тыщенко? - спросил Шибаев с усмешкой.
- А что ты имеешь против?