- В конечном счете, высокие устремления не мешают людям иметь машину, дачу. Ведь если хочешь знать, это двигатель. Человек имеет право осуществить задуманное, свое, пусть материальное, стремление. И не обязательно отступать от своих принципов. Разве скопить деньгу, честно заработанную, порочно? Разве этот процесс убивает в человеке достоинство? Наоборот, появляется жажда везти три воза без оглядки. Давно ли у нас было десять тысяч на книжке, а теперь? Да вдвоем работаем. Ты только представь - приезжаем на материк. Помнишь, как-то на мороженое скребли? Теперь я тебе весь лоток возьму, пожалуйста!
Валя горько улыбнулась.
- Теперь у нас на столе только долгоиграющие конфеты, я уж и не помню, когда мы брали шоколадные…
- Ну, милая моя. Если задача поставлена, цель ясна… тут уж перекоса не должно быть… Не помню уж, кто сказал - самая короткая дорога к цели - одержимость.
- Мне понятны твои "высокие" устремления, - с грустью сказала Валя. - Приехали заработать. А раз так, все подчинить этой идее. Наплевать на все, живем тут временно. Потом хвост трубой - только нас и видели. В принципе все люди на земле живут временно. От того у них и должно быть обостренное чувство - жить красиво…
- А ты считаешь, построить кооператив, купить машину…
- Ничего я не считаю. По-разному можно строить. Что же это, все обретешь, а дальше будешь исправлять свою душу, так? А эти годы, самые светлые, самые лучшие? Нет, дорогой Логинов, я на это не согласна. Прежде всего хочу жить теперь.
- Значит, по-твоему, я бесчестный человек?
- Зачем такая крайность? Я ведь об этом не сказала…
- Подумала.
Михаил снова взялся за папиросы. Лицо у него посерело.
- Ты устал? Я сейчас разберу постель, - забеспокоилась Валя.
В эту ночь Михаил спал плохо. Ворочался. То и дело смотрел на часы, вставал, пил воду и вздыхал. Впервые он и курил ночью.
Глава пятнадцатая
Логинов спешил, шагал широко, не оглядываясь по сторонам. Услышав фырчание машины, прижался к обочине, но газик, чуть опередив, притормозил. Высунувшись в приоткрытую дверку. Бакенщиков крикнул:
- Давай, тяжелая артиллерия, на планерку подвезу.
Логинов плюхнулся на заднее сиденье.
- Ну что, надумал? Примешь крановое хозяйство? - через плечо спросил Бакенщиков.
Логинов помолчал: может. Бакенщиков еще что скажет.
- Не надумал? Что молчишь?
- Производство как следует не освоил, боюсь, Евгений Иванович.
- Такой парень - забоялся…
- Вот если бы, Евгений Иванович, по науке эксплуатировать краны, такого бы сбоя-запарки не было.
- Это что значит - по графику?
- Да, по графику ремонт, профилактика - все.
- Давай, - оживился Бакенщиков. - Набросай и приходи, посмотрим. - Бакенщиков посмотрел на часы. - Хотел заскочить на котельную, да ладно, жми в контору…
Шофер лихо подрулил впритирку с крыльцом, открой дверку - и на ступеньке.
Логинов, поднимаясь на крыльцо, услышал, как за спиной кто-то сказал:
- Тоже прихвостень.
Михаила пот от этих слов прошиб. По голосу вроде Тузов. Но Логинов даже не оглянулся. Прошел в кабинет Бакенщикова. Народу было много, он выбрал местечко и сел поближе к двери.
Планерку Бакенщиков начал с Шаврова.
- Когда будут формы под бетонные плиты? Назовите сроки, Григорий Григорьевич.
- На этой неделе, думаю, закончим, - приподнимаясь с места, неопределенно ответил старший прораб.
Тогда Бакенщиков спросил Логинова:
- Как вы думаете, когда формы будут готовы? Вы сдерживаете, - повысил голос Бакенщиков, - выполнение плана.
- Формы готовы, просили, теперь не забирают, - ответил Логинов.
Шавров подумал поначалу, что бригадир выгораживает его, своего прораба. Но тут ввязался в разговор начальник "гражданского" управления стройки Тузов - заказчик этих самых форм, который уже не раз схватывался с Логиновым по поводу механизмов. Тузовым владело одно желание - осадить новоявленного "начальника кранового хозяйства" без портфеля - Михаила Логинова.
- Я сегодня в обед заезжал к Логинову, - начал Тузов, - у него еще и конь не валялся. Заготовки он вроде сделал, так они и лежат… Мне кажется, бригадир не понимает, из чего складываются деньги. Это прежде всего бетон, товарная продукция. Не знаю, но, по-моему, он умышленно тормозит изготовление форм. А что может с ним поделать Григорий Григорьевич? У него бригадир поставлен в такую зависимость - сам себе голова, никого не признает. - Тузов натужно рассмеялся. - Он всем нам, сидящим тут, хочет втереть очки. Формы видите ли готовы, а мы их не берем, не используем, сами себе срываем выполнение плана. Я думаю, пора ставить вопрос, с головы на ноги. Кому нужны очковтиратели? И со мной согласятся, не место таким у нас на стройке. Может быть, я немного резок, но меня к этому понуждает сам товарищ Логинов…
Бакенщиков наклонился и что-то пробубнил главному диспетчеру. Тот поспешно вышел из комнаты.
- Хорошо, - сказал начальник стройки, - разберемся. Виновных накажу…
Логинов еще с обеда переключил почти всю бригаду на формы: они мешались под ногами, и он решил свалить этот заказ с плеч. Перед тем как пойти на планерку, он заглянул к сварщикам. Они как раз сваривали последние стыки. Ошибиться, что формы готовы, он никак не мог. Только вот неловко было, что не предупредил прораба, и выходит - и выручил и подвел Шаврова. Действительно, за последнее время Михаил редко докладывал о своих делах Шаврову, в основном решал все вопросы самостоятельно.
Наступило гнетущее молчание. Логинов только сейчас понял, что все ожидают главного диспетчера, и его охватила тревога, ведь могло что-то случиться такое, чего никто не ожидал. Михаил посмотрел на Тузова, тот, довольный собой, вполголоса разговаривал с главным инженером. Как догадывался Михаил, они говорили о нем, потому что раза два он услыхал свою фамилию.
Диспетчер появился в дверях. Вначале он посмотрел на Логинова, словно хотел убедиться, что тот никуда не делся, и тогда подошел к Бакенщикову. О чем он говорил начальнику, слышно не было, но лицо Бакенщикова мрачнело, мочки ушей побледнели.
- Так, - сказал он, - Григорий Григорьевич, вам-то ни к чему выгораживать строителей.
Шавров намеревался возразить, но Бакенщиков уже перекинулся на Тузова. Тузов было замахал руками, но Бакенщиков, пригвоздив его на месте взглядом, с сильным нажимом сказал:
- Краны я у вас отобрал и передал Логинову. Теперь и управление передам ему. Он вас поучит работать. Только и слышу жалобы на бригадира, как вам не стыдно? Вы Логинову должны низкий поклон отвесить: за полгода ни часа простоев кранов по его вине, ни случая брака по монтажу. Сорок человек монтажников, тридцать крановщиков, итого семьдесят - парень управляется один. А у вас, Тузов, сколько рабочих? - спросил Бакенщиков и сам же ответил. - Двести пятьдесят человек. А сколько это… Вынудите вы меня, Тузов, - пообещал начальник стройки. - Сделайте все выводы… А за формы - будет приказ, - закончил планерку начальник стройки.
В эту ночь, вернее, под самое утро, затарабанили Михаилу в дверь. Михаил вскочил, открыл.
- Пензев!
Колька Пензев никак не мог отдышаться, связать слова.
- Кран упал. То есть стрела, - поправился Пензев.
- Задело кого?
- Никого.
Михаил зачерпнул кружкой воду из ведра, попил. Валя укрывалась, натягивая на голые плечи одеяло. Колька Пензев тоже схватил кружку, зачерпнул и вылил себе в рот три кружки подряд.
- Какой кран-то, где? - спросил Михаил.
- Иду, смотрю, стрела была и нет. Подбегаю, лежит, ударилась оголовком о рельсу, погнулась "вставка"…
- Ну, а что паникуешь?
- Во даешь! Объект-то пусковой. Я сразу на кран, за тормоза, проверил - откручены гайки и ключ еще теплый лежит. Какой-то диверсант. - И тут же прикусил язык. Крановщик просил не выдавать его. Он регулировал тормоза, а гайки забыл, не закрутил, пока бегал на растворный узел - стрела упала.
- Так-так, - Михаил штаны, рубашку на себя, сапоги натянул, вытолкнул Кольку и сам вывалился на улицу.
- Ну чего ты раскричался, - выговорил Михаил Пензеву, - напугал…
- Что она у тебя, на сносях? - поинтересовался Колька Пензев.
Логинов не ответил.
- Вот что, Николай, - снова заговорил Михаил. - Жми, подними ребят, без шума только, человек пять, знаешь кого. Цепляйте со склада новую "вставку" и волоките к крану. Я туда побежал.
Логинов прошел в конец темной безлюдной улицы, подошел к крану. Там уже были двое ребят из бригады и крановщик.
- Михаил Вячеславович, - было начал крановщик, - какая-то сука…
- Потом, - оборвал его бригадир.
Михаил осмотрел кран, надо же, кому-то понадобилось ронять стрелу - напакостить. Сама бы она ни за что не упала.
- Ну а ты где был? - спросил Логинов у крановщика.
- Я-то? Здесь. Всю дорогу никуда не отлучался. Только сбегал на растворный. Там у них сабантуй - аванс давали…
Михаил потянул носом. Нет, трезвый его крановщик.
- Да на, - дыхнул крановщик. - Что я, маленький, не понимаю…
- Вы, ребята, отворачивайте болты, освобождайте погнутую секцию.
Пока откручивали болты, Колька Пензев приволок на телеге трактором новую секцию. Михаил спросил, как дали-то без требования? Колька только ощерился, дескать, спрашиваешь.
Отвернули болты, попробовали выручить погнутую "вставку", не хватает силы.
- Придется искать какой-нибудь подъемный механизм.
- Ступай, бугор. А, собственно, что мы мудрим? - раскалился Колька Пензев. - Пошли принесем бревно или брус, заломим, хэк! Пошли!
Только отошли от крана, Михаил увидел, кто-то подъехал на своем газике, вроде Тузов. Михаил помахал ему, чтобы тот подождал, но газик только притормозил и покатил дальше.
Принесли на плечах восьмиметровый брус.
- Заводи, во-во! - командует Колька Пензев. - Навались на пуп, как рывок, так и рупь!
Выворотили погнутую "вставку", подтянули новую, этим же брусом поджали - закрутили болты.
- Все, - сказал Михаил. - Ты, Пензев, отвези погнутую вставку на монтажную площадку, и пойдем завтракать.
Логинов вернулся домой. Умылся. Валя его торопила:
- Скорее, Миша, оладьи стынут.
В это время зазвонил телефон. Михаил снял трубку.
- Спишь?
- Нет, - узнал бригадир голос начальника стройки.
- Спишь! - повторил тот с раздражением.
- Да не сплю. Давно встал. Дело какое есть?
- Как у тебя с кранами обстоит дело?
- Как? - замялся Логинов. А сам подумал, может, еще чего натворили. - Нормально.
- Так вот, я вам докладываю, - с издевкой сказал начальник. - У вас кран упал.
- Где? - вырвалось у Михаила.
- На пусковом объекте, на столовой…
- Может, показалось кому с похмелья? - почему Михаил так сказал, и сам не знает.
- Немедленно ко мне. - Бакенщиков положил трубку.
- Не надо бы так, Миша, начальник ведь, - упрекнула Валя.
Михаил оладью в рот, другую в руку и за дверь. Вышел, а у подъезда газик Бакенщикова. Михаил было проскочил его, но шофер окликнул:
- За тобой. Логинов, послали. Сейчас батя врежет тебе…
В кабинете начальника уже сидел Тузов. Логинов остановился на пороге.
- Если я тебя, Михаил, похвалил, поставил в пример, это еще не значит, что ты ухватил бога за бороду. Пьянствуешь! Роняешь краны. Сорвали ночной бетон.
Логинов только пожал плечами.
- Вот видишь. Логинов, - вставил Тузов, - до чего доводит зазнайство? Я уже вам, Евгений Иванович, докладывал, - повернулся Тузов к начальнику стройки. - Мы терпим Логинова, поначалу у него действительно двинулось дело. Мы радовались. Но сейчас он просто тормозит. Я не знаю, как дальше так работать…
Михаил слушал Тузова, не пытаясь оправдываться.
Бакенщиков еще постоял, как видно, оценивая обстановку.
- Ну, так что ты. Логинов, на это скажешь? - спросил Бакенщиков.
- Трудно вам придется, товарищ начальник, вот с такими кляузниками, - Логинов кивнул на Тузова. И было развернулся к выходу. Но тут его перехватил Тузов.
- Нет, дорогой мой, извольте, молодой человек, отвечать. Евгений Иванович, я это не оставлю, я требую…
- Ладно, - сказал недовольный Бакенщиков. - Идите, садитесь в машину.
Через минуту вышел и сам. Он даже не взглянул на своих пассажиров, велел шоферу ехать к крану. Михаил сидел рядом с Тузовым, и от того разило перегаром. Бакенщиков повернулся к Тузову, хотел его о чем-то спросить, но только поморщился.
Подъехали на объект. Тузов сразу вылез из машины. Логинов за ним, глянул Тузов на кран и остолбенел.
Логинов слышал, как Бакенщиков спросил крановщика:
- Почему не работаете?
Тот ответил:
- Работаем, бетон ждем…
Начальник стройки вернулся к машине, Тузов было полез на сиденье, но Бакенщиков что-то ему сказал, и тот остался стоять на месте.
Тузов постоял, проводил взглядом машину. Подошел к Логинову.
- Ведь своими глазами видел, видел же, вот только что. Ну, скажи, Логинов?
- Пьешь?
- Выпиваю, - присмирев, ответил Тузов, - заметно?
- Галлюцинация, - бросил Логинов и направился через дорогу.
А самого точила мысль: "Вот ведь как по-разному у людей жизнь складывается. Живут люди на земле. Одни добро норовят сделать, другие - пакостничают. Неужто без этого никак не обойтись? Объединиться бы на полезное, на доброе дело. Нет ведь. На пустяки тратим столько энергии, нервов. И чего это Тузову неймется? Характер?"
Дорога, по которой он шел домой, напоминала Михаилу ту далекую, материковскую, когда он шел на завод после демобилизации. И лет вроде немного прошло, а кажется, это и не он шел. Что все это было с другим Михаилом, юношей, доверчивым, старательным.
Сейчас он даже с нежностью вспомнил дядю Митю, а тогда… и картавость смешила, и простить не мог злую шутку. Отомстил, и сейчас неловко. Да, было. И память, неподвластная времени, уже перенесла его на завод, в его первый рабочий день. Как не терпелось скорее взяться за работу, как надоедал своему мастеру!
- Ну, с чего начинать, дядя Митя?
- Не телпится? Лаз не телпится, начинай тлехтонный гудок.
- А куда такой? - усомнился было Логинов.
- Поставим на заводскую тлубу.
Михаил обежал цех, нигде не нашел подходящей трубы. Если трехтонный гудок, думал он, то соответственно и труба должна быть ого какого диаметра. Было сунулся к мастеру, но побежал на свалку, там лазал полдня, искал трубу. И уже под конец работы вдруг его осенило. Не вес, а тон, тембр задан. Выпросил в инструменталке медную трубку. Еще инструментальщик недоверчиво поглядел на Михаила, прежде чем дать.
- Молодой, а, видать, ранний. Смотри, у нас не принято аппаратами заниматься, - намекнул старик на самогоноварение…
До утра Михаил пилил, не отошел от тисков. А утром подсоединил гудок к кислородному баллону и продемонстрировал мастеру. Гудок заревел в три голоса, сбежались со всего цеха рабочие. Михаилу выговор. А когда устанавливали в цехе новый станок, катили его по трубам и дядя Митя хотел поправить покат, то Михаил в это время подсунул ломиком станок, дяде Мите придавило палец. Он носился, зажимая палец.
- Один кличит, другой кличит, наблали шпану…
- Вот и кличит, - передразнил мастера Михаил. - Теперь в расчете, дядя Митя…
Глава шестнадцатая
Стояла переменчивая погода. То вдруг налетал ветер, лепил снегом в лица прохожих, стены домов, и казалось, нет ни конца, ни края этой круговерти; то неожиданно взрывалось небо под лучами солнца и загорались дороги; искрились, переливались радужными блестками кустарники, крыши домов; и снова все меркло - погружались, словно в мутную воду, дома, лиственницы. Неизменно черными оставались лишь одни телеграфные столбы. Черно и на душе у Михаила. Не заладились с того вечера, когда гостил Ганька, их отношения с Валей. Как о смертельной болезни, избегали разговора о работе, отмалчивались. Никогда бы он не предположил, что Валя может прийти в бригаду перед закрытием нарядов. Правда, Валя обмолвилась как-то, но он и внимания не обратил…
- Ничего, если я вас немного задержу?
Монтажники переглянулись. Валя вынула из папки наряд.
Парни достали табак.
Ушаков принес ящик из-под электродов. Обхлопал его верхонкой.
- Прошу садиться, Валентина Васильевна, гостьей будете, хорошую новость скажете - хозяйкой станете.
- Спасибо, Прокопий Антонович. Постою. Я к вам пришла, чтобы с вашей помощью выяснить некоторые детали в нарядах. - Валентина помахала в воздухе листком. - С Логиновым мы так и не пришли к единому мнению.
- Свести счеты хотите, - подал голос Пензев.
Валя на эту реплику не отреагировала.
- Вот вы пишете в нарядах - "потолочная сварка".
- Мы не пишем, а работаем, - подсказал Ушаков.
- Да дайте вы человеку договорить! - одернул Ушакова дядя Коля Спиридонов.
- Вот я и говорю - работаете: нижним швом варите, а в нарядах пишете "потолочная сварка". Хотелось бы посмотреть, как вы это делаете. Вот сварочный аппарат, вот держатель, - кивнула Валя в сторону сборки.
- У нас не цирк и не дом моделей, - выступил вперед Николай Пензев. - Вы, собственно, Валентина Васильевна, ближе к делу. У меня билеты в кино.
- Но ведь надо же разобраться. Может, я в чем ошибаюсь, давайте посмотрим. Ну не могу я закрывать наряды, не думая.
- А кто вам не дает, смотрите, приходите завтра или во вторую, зрите хоть до бельма в глазу. Каждый день крутитесь тут. Непонятно, к чему вся эта затея. С Логиновым чего не поделили, так разбирайтесь сами. Верно я говорю, парни? - Пензев ощерил зубы.
Валентина замялась и растерянно посмотрела вокруг. Выручил Михаил:
- Валентина имеет в виду сварку неповоротных стыков. Она считает, что если можно конструкцию повернуть, то зачем варить потолком, так?
- Именно, - горячо ухватилась за эту мысль Валя, - именно так. Вы в несколько раз увеличиваете расценку…
- А мне выгоднее потолок варить. Ежели кантовать конструкцию, надо держать бригаду "кантовщиков", - пояснил Михаил.
Валя привстала на цыпочки, чтобы разглядеть Михаила - что он, не понимает или паясничает?
- Давай людей, будем кантовать.
Парни засмеялись.
- Кантовать мы и так горазды, вот если бы сварочный аппарат подкинули…
- Сейчас не о сварочном речь идет. Кантуете, а в нарядах пишете потолок. Кого обманываете?
- Но это уже мое дело, - оборвал Валю Пензев. - Может, я трехжильный. Вы дали кран? Нет. Не дали. Я и сварщик, я и кран, я и грузчик. Так выходит?
- Зачем вы нас в такое положение ставите? Или вы одна болеете за работу, за государственную копейку переживаете, а мы халтурщики, рвачи? - со вздохом не то спросил, не то утвердил дядя Коля Спиридонов. - Тут что-то не вяжется.
- Вот я и говорю - не вяжется, - подтвердила Валентина. - Фаски под сварку бензорезом делаете, а пишете - "вручную зубилом", я и хочу выяснить, что за необходимость лгать? Или халтурить? Или плохая организация работы? Или вот погрузка лебедкой, а в нарядах пишете - "ручная погрузка". - Валя достала из папки наряды, перелистывала их. - Где собака зарыта? Давайте выясним, вот я к чему. Смотрите. - Валя протянула наряд Пензеву.