Конечно, нельзя сказать, это не совсем правильно будет, что с приходом Логиновой наведен идеальный порядок. Нет, конечно, но уж не увидишь разбросанной арматуры или обрезков - все четко рассортировано: и заготовки, и готовые изделия. Валентина скалькулировала подсобную погрузочно-разгрузочную работу в комплексе. Бригада полностью выполняет работу от раскройки до монтажа, а раз так, то кому хочется одну и ту же работу делать по нескольку раз? Значит, где попало не разгрузят, не оставят заготовку, все увязано в технологический процесс. Или вот снабжение. Валентина надумала такую техническую "революцию". Поначалу было и Шавров воспротивился, но переборол себя, не стал мешать. Любопытно посмотреть, что из этого получится. В его жизненной практике такого не встречалось. Известно, на производстве узкое место - всегда снабжение. Лихорадило все бригады. Сколько на планерках, на совещаниях толчеи и неразберихи. Валят один на другого задержки. В конечном счете на снабжении работали или штрафники, или рабочие низких разрядов. Снабженцы всегда находили отговорки - мол, если кому не нравится, поищите других.
Все это в зубах навязло. Сжились, смирились, выкручивались. По существу все занимаются снабжением, каждый тянет к себе, а в конечном счете горят все. Как-то Логинова на площадке подошла к Ушакову. Прокопий ползком по листу "выкраивал" что-то.
- Здравствуйте, Прокопий Антонович!
Ушаков поднял голову.
- Здравствуйте, если не шутите.
- Я к вам с предложением.
- Говори, - отложил Ушаков чертилку.
- Не пошли бы вы в снабжение?
- Куда, куда? - переспросил Ушаков.
Валя повторила.
- Засмеют. Или шутить изволите, Валентина Васильевна?
- А чего в этом смешного? Не вижу, - посерьезнела Логинова.
- Мало вон ошивается народу по коридорам, - буркнул Ушаков и взялся за чертилку.
- Зачем нам те, кто ошивается. Нам нужен человек ответственный, грамотный. Чтобы разбирался в металле, в чертежах…
Ушаков посверлил глазками Логинову, отложил линейку, чертилку, достал сигареты.
- Интересно! Ну-ну, по какому же разряду такому снабженцу округлят?
- Старшему - шестой, двум его помощникам - по второму.
- Это ты меня сватаешь вроде как в начальство? Так понимать?
- Если участок план вытянул, премия всем полагается. Тут, конечно, Прокопий Антонович, дело в большем. Вы понимаете, о чем я говорю?
Прокопий поискал глазами, на что бы усадить гостью, но Валя предупредила.
- Не беспокойтесь, я на минутку.
- Чего же не понять - портфель в зубы и крутись, да еще под дыхало дадут, дескать, не так крутишься.
- К портфелю, - перебила Логинова, - тягач, кран и прочая сбруя, как говорит Шавров.
- Что же это, вы сама или с кем согласовано?..
- Получаешь заявки от бригад, - как бы не расслышав вопроса, продолжала Логинова, - составляешь график, завозишь и на будущее, чтобы горячку не пороть.
- Так-так, по науке хочешь поставить? - потакал Ушаков. - Дело, конечно, нужное. Но как с этим делом сладить, не знаю, не знаю, что у тебя получится.
- Поможешь, Прокопий Антонович? Для дела получится.
- Справлюсь ли? - Ушаков поднялся, поразминал ноги.
- Дело непростое.
- Что и говорить, - опять вздохнул Ушаков.
- Маемся мы со снабжением.
- А думаешь, при мне как по маслу пойдет? Учитывала завоз, главную базу?
- Я так не думаю, - горячо сказала Валя, - что пойдет все сразу как по маслу. Нет. Пережить многое придется - с бухты-барахты не возьмешь.
Это и покорило Ушакова. Разбирается женщина, что к чему, как тут не помочь.
Собственно, Валя и рассчитывала на то, что Ушаков откликнется.
- Понимаю ситуацию, - начал собирать инструмент Ушаков.
- Договорились?
- Погоди, Валентина, не горячись. С ребятами надо обговорить. С Женей посоветоваться. Так же не делается.
- Не возражаю - надо, так надо. Только не тяните с ответом.
- К вечеру скажу, - пообещал Ушаков.
А когда Логинова было заикнулась Шаврову об Ушакове, тот замахал руками.
- Да вы что, раздеть меня хотите, лучшего звеньевого, слесаря…
- А зачем нам худшего? Ни к чему нам какой-то штрафник, - стала доказывать Логинова. - Вы одно звено, а тут целый участок.
Шавров долго грыз спичку, а потом вдруг сказал:
- А вы правы, Валентина Васильевна. Лучшей кандидатуры и быть не может. Только я бы попросил вас, Валентина Васильевна, самостоятельность ему обеспечить. Ушаков мыслящий парень.
- Именно это меня и устраивает. Напрасны ваши опасения, Григорий Григорьевич.
- Я ведь к тому, чтобы не дергать по пустякам, не отбивать охоту к работе. Он еще и с характером. Умеешь ты выколупывать людей, Валентина Васильевна. Вот сколько с Прокопием вместе, а не знал, что он клад в снабжении. Но только один уговор - больше из бригад не выдергивать.
Михаил ждал и надеялся, что у них с Валей будет сын. Хотя до этого события еще предостаточно было времени. Михаил уже конструировал для будущего наследника подъемный кран. Валентина только нежно улыбалась.
- А если девочка?
- Дочка тоже хорошо, а сынишка лучше, - пел он на мотив популярной северной песенки.
Глава девятнадцатая
Логинов обогнул коллектор, его уже закрыли бетонными плитами, пересек полигон и зашел на монтажную площадку со стороны прорабской. В это время в дверях появился Шавров.
- Зайди-ка ко мне, посиди, подожди, я сейчас вернусь.
Михаил зашел. За столом старшего прораба сидел начальник участка рудника Белоголовый. Михаил видел его еще тогда, когда Валентина приходила устраиваться на работу. И тогда он еще запомнил Белоголового. Фамилия ему никак не шла, отметил тогда Михаил. Голова Белоголового рыжая, а бакенбарды и того рыжее, прямо огненные, пучкастые и короткий, урезанный подбородок. Но что сильнее всего запомнилось Михаилу - глаза Белоголового. Они словно в догоняшки играли. Почти следом за Михаилом вошел и Шавров.
- Белоголовый просит, чтобы мы ему помогли поднять стрелу, - от порога начал Шавров.
Логинов сразу догадался, о чем идет речь.
- Но я тебе не советую связываться с этим делом, - предупредил Михаила Шавров. - Своей работы невпроворот. Кран они монтировали сами, а, между прочим, - осекся Шавров, - нас могут заставить поднять стрелу. Тот же Бакенщиков.
Тут позвонил телефон. Григорий Григорьевич поднял трубку.
- У меня и Белоголовый, и Логинов, - покивал Шавров на сидящих. - Нет, не договорились. Хорошо, зайдет.
Шавров положил трубку.
- Ну, вот, началось. Тебя Бакенщиков вызывает, - сказал Шавров Логинову.
- Я все равно хотел к нему идти, - поднялся со стула Михаил. - Вот график профилактических ремонтов, - из-за пазухи Логинов вынул рулон кальки. - Если согласны, Григорий Григорьевич, подпишите.
Шавров изучал график. Белоголовый поднялся из-за стола.
- Если мы не договорились, - сказал он Шаврову, - шефы наши договорятся, делать придется тебе, Шавров, а платить - мне. Так что я думаю, шефы договорятся… Учти, нам ведь жить с вами…
- Учту, - ответил Шавров и подписал график. - Только одно замечание, Логинов. Как осуществить работу по науке, как добиться профилактики кранов? Я когда-то пробовал, но все давай-давай и - неудача. А тебе желаю успеха.
К Бакенщикову Логинов вошел без доклада и сразу на стол положил график.
- Я тебя не за этим позвал, - устало сказал начальник строительства. - Первое мая на носу, а начальник управления рудника стрелу не в состоянии поднять, флаг не прикреплен. Опростоволосились они с этим делом. Ко мне приходил. Говорит, заплачу, как за монтаж крана, подними стрелу. Пусть будет стыдно моим монтажникам. Ты не смотрел, в чем у них там дело?
Михаил покачал головой.
- Надо помочь. Об оплате договаривайся сам, тут я не вмешиваюсь, - как бы отгораживаясь, предупредил Бакенщиков. - Можешь делать не в рабочее время, как тебе удобнее… Держи, Логинов, марку. На рудник и специализированную организацию вызывали, но только кран до сих пор не работает… Графики оставь, посмотрю.
На обратном пути из управления Логинов зашел в свое крановое хозяйство и передал монтажникам просьбу начальника строительства.
- Сробим, - отозвался дядя Коля, - конечно, поможем: соседи.
- А кто против, никто. Конечно, не за так… - подсказал Пензев.
- А кто говорит - за так? Грядет великий праздник, детишкам на молочишко. Гроши ни к чему, пусть переведут на бутыльброды. У рудника-то этого добра на складах, - развил мысль Пензев.
- А что, верно, Михаил, после работы и спроворим, по-братски, - досказал дядя Коля…
Белоголовый не утерпел, сам прибежал в бригаду.
- Ну, Логинов, - поторопил он, - ребята? Ну, что вы? Давайте сделайте. Я вам заплачу, хотите, - распалялся Белоголовый, - как за монтаж крана, сделаем договор - и мне и вам хорошо: стрела поднята - гроши на бочку. Магарыч с меня.
- Что деньги, деньги, - перебил Белоголового дядя Коля. - Лишку нам тоже не надо.
- Не надо, - остудил пыл начальника участка рудника и Логинов.
- Нет, ты, Логинов, не понимаешь психологии. Ребята, вы меня слушайте. Делаю ведомость, все как полагается - демонтаж, монтаж стрелы, наладка, проверка, испытание крана, но как вы будете делать, меня это не касается. Годится?
Монтажники зашумели. Логинов сдался.
- Хорошо, - сказал он Белоголовому. - Пустим на ход ваш кран, тогда оформите наряд.
В тот же день после работы Михаил Логинов велел Пензеву и дяде Коле идти на рудник. А сам забежал в управление за графиком плановых ремонтов кранов. Секретарь подала объемистую папку бумаг.
- Подпишите, Михаил Вячеславович, графики профилактических ремонтов. Один экземпляр возьмите себе, а остальные под расписку начальник велел раздать по подразделениям.
Михаил пришел на рудник, пробрался к крану. Монтажники сидели на шпалах, курили.
- Ну и как? - спросил он своих ребят.
- А как? Никак, - отозвался Колька Пензев, - обнюхали весь кран. Непонятно, в чем дело. Моторы работают, пульт - все в порядке, а стрела не идет. Мы уже попробовали. Не нашли причину.
- Запускайте-ка еще, - попросил Михаил.
Запустили двигатель, трос натянулся до предела, даже стрела загудела, завибрировала, вроде стронулась, но тут же мотор перестал вращаться, загудел.
- Выключай, а то сгорит…
Снова все поднялись на кран, пролазали, просмотрели все редукторы, блоки. Все нормально. А стрела не идет. Опять закурили. Отказаться? Да нельзя. Теперь нельзя. Нехорошо. Совесть не позволит. Престиж. Бригада гремит на все Заполярье, и на тебе - кран не смогли запустить.
- Надо попробовать помочь мотору - вывести стрелу из нижней мертвой точки, - предложил дядя Коля.
Идея! Тут же из шпал выложили клетку, домкратом приподняли стрелу, задрали метров на пять-шесть, все равно не идет. И тут Дошлый подвернулся, шапку с головы сдернул и швырнул на землю.
- Да смотрите же, трос перехлестнуло.
Парни задрали головы, стали разглядывать запасовку и тут увидели во втором ряду запасовки с одного блочка на другой, спадая, перекрещивался трос.
- Вот, Дошлый, и глазки как у мышонка, а видит орлом, - восхитился Колька Пензев. - Первому тебе. Дошлый, поднесу.
Парни в десять рук начали снимать, перепасовывать трос, по две пары верхонок спустили, до полуночи бегом по стреле вверх-вниз, шесть витков по оголовке стрелы окрутили тросом, принесли на стрелу - запустили мотор, а стрела ни с места. Еще провозились часа два, моторы нагрелись, плюнешь - шипит, а стрелу так и не смогли поднять. Кран стоял, словно цапля с перебитой шеей.
К Логинову подошел Спиридонов.
- Влипли мы с этим делом, Михаил. Какой-то заколдованный круг. Одно остается - демонтаж: раскидать кран и снова все по узлам, по деталям собирать.
- Не успеем, времени не хватит. Минимум пять дней на это надо, а где их взять? - упавшим голосом сказал бригадир. - Где все-таки собака зарыта? Все ведь вроде ощупали, перещупали…
- По мне, дак так: если моторы подъема не берут, значит, искать причину надо в моторах, - со своим предложением подступил Ушаков.
- Но ты-то откуда, снабжение, знаешь? - уколол Ушакова Пензев. - Сальдо-бульдо сводить научился, а монтажное дело начисто не забыл?
- А ты бы, Пень, помолчал, живете, как у Христа за пазухой. Вот возьму и поменяюсь с тобой, отдам тебе свой портфель.
- Что ты, Проня. Без тебя мы теперь как без манной каши. А, ребята? Скажи только честно, на материке ты снабжением занимался?
- Самородок - вот кто я, - оборвал Ушаков Пензева. - Давайте ближе к делу.
Ушаков около крана оказался случайно, вернее, он завернул с базы, видит, ребята свои собрались, решил узнать, как у них, может, чем помочь. А когда понял, в чем дело, - остался.
- Вот, допустим, ты, дядя Коля, за конец взял палку и поднимаешь, - развивает мысль Ушаков, - а палка не поднимается, силы не хватает. Ты же не на ноги будешь грешить. В чердак не полезешь, - постучал Прокопий по лбу. - Рука не берет. В руке причина - слабая.
- В этом что-то есть, - прикусывает губу Логинов.
- А как же ты думал? Ну при чем тут ходовая, раз подъема нет? - Логинов отшвырнул недокуренную папироску, полез на кран. Парни, задрав головы, смотрели, что надумал бригадир. Михаил поднялся до башни, перешел на контрогруз.
- Ну, так и есть, мотор смотрит, - заметил Ушаков.
Логинов наклонился над перилами, крикнул вниз.
- Прав Ушаков. Мотор-то не тот стоит…
- Ну, а я что… - заважничал Ушаков.
- Так я и знал, что ты ясновидец, - толкнул Ушакова локтем Пензев.
Пока Логинов спускался с крана, парни разыгрывали Проньку.
- Слушай, Дошлый, - не унимался Колька Пензев, - женился, поумнел сразу.
Только Логинов ступил на землю, Ушаков к нему.
- Это не наше дело. Бугор, пусть дают мотор, чего переживать.
- И я не намерен, - сбрасывая верхонки, сказал Пензев в поддержку Ушакова. - Что мы им, козлы отпущения…
- Раз взялись, надо до конца довести, - слабо возразил Логинов и посмотрел на дядю Колю Спиридонова. Тот промолчал.
- Ну ладно. Тогда вы пока подберите инструмент, какие надо ключи, проверьте концевые выключатели, я скоро вернусь. - Логинов сбросил верхонки, зашароварил рубаху и подался в сторону рудника.
Как только Логинов скрылся из виду, парни - на шпалы. Пензев рубаху долой.
- Ну, Дошлый, расскажи, как ты первый раз женился, - наседает Пензев.
- А чо рассказывать, будто сами не знаете.
- Давай, давай, Пронька, не жмись…
- Это тогда на материке или теперь? - уточняет Пронька.
Пока в красках и лицах рассказывал Ушаков, но не про свою помолвку, вернулся Логинов.
- Ну? - обступили монтажники бригадира.
- Нет толку. Никому ни до чего дела нет. Лозунги прибивают. Белоголовый руки умыл. Где, говорит, я тебе возьму мотор? Вот и весь сказ. Взялся - делай!
- Вот гад, - вырвалось у Пензева. - Что ему, морду набить?
- Погоди, Николай, набьешь и на пятнадцать суток на праздник угодишь на курорт.
- Тогда пусть сам Белоголовый надувается вместо мотора.
- Нет у них мотора. Звонил я на главную базу, там есть, на базе, но предупредили: не сегодня-завтра реки раскроются. Наша вон вовсю уже шурует.
- Моркошка-то? Какая это река. Крупные-то реки к середине лета просыпаются…
- Ну что будем делать, мужики? Можно рискнуть. Если за трое суток вернуться, тогда выживем, - подсказывали монтажники.
Слово "выживем" так прозвучало, что Логинов почувствовал, как необходимо выжить. Доказать прежде себе, на что человек способен. Да и перед Бакенщиковым, перед коллективом неудобно пасовать. Вон уже по всей стройке разнеслось: логиновцы взялись стрелу поднять…
Правда, к этому событию по-разному отнеслись в Заполярном: кто говорил - выскочка ваш Логинов, из специализированного треста присылали людей и то не смогли. Другие утверждали, раз логиновцы взялись, тут к бабке не ходи, стрела будет стоять.
Михаил не придавал значения всем этим толкам, хотя если говорить честно - самолюбие его заедало. А теперь Логинов так рассуждал: неважно, по какой причине не поднимем стрелу. Один сказ - трепачи. Ведь не будешь доказывать Заполярному, что мотор не по проекту, не той мощности. Смеяться будут: что же, один умный, а все дураки?
- Мотор надо, - решил Михаил. - Раз в Заполярном нет, один выход - ехать на базу.
- Рисковать!
- Если, конечно, - рассудил дядя Коля Спиридонов, - только поднять на стрелу флаг, покрасоваться, тогда не стоит рисковать. Но я думаю, тут дело в другом - кран нужен, если сейчас не задействовать его, простоит весь паводок. А так зачем рисковать? Кому это надо?
- Собираешься вечно жить, - горячился Колька Пензев.
Дерзкая мысль стучит в висок Логинову: нет риска - нет жизни.
Ушаков подскочил к Логинову:
- Бери, Миха, тягач, пока собираемся, пусть Пень сварганит "пену".
- Нет ничего на свете чувствительнее влюбленного мужчины, - отстраняет Ушакова Пензев. - У меня, может, тоже душа просит подвига. Почему я вари "пену", а он поедет, тоже мне герой… Ты вначале отпросись у Логиновой, Дошлый.
Логинов стоит некоторое время в раздумье.
- С Логиновой мы договоримся.
- Тогда что думаешь? Ошибиться рискуешь? Сложен мир, а жизнь проста. Не мной это, Миха, сказано. Время не ждет, - подгоняет Ушаков.
- Давай, Прокопий, готовь тягач, - наконец говорит Логинов.
- Значит, жребий брошен, - отступает Пензев. - Радостно и грустно!
Солнце, качаясь, приседает у горизонта. Насупясь, молчат носатые водоразборные колонки.
- Иду варить "пену". Пошли, дядя Коля, - увлекает за собой Пензев Спиридонова.
Ушаков приехал на тягаче, пока звено Пензева сваривало "пену", выбрал местечко, чтобы не мешать монтажникам, и готовил машину в рейс. Подтягивал гайки, шприцевал ходовую. Сам все поглядывал на солнце.
- Дошлый, - позвал его Пензев. - Прими корыто.
Ушаков прибежал, походил вокруг "пены". "Пена" получилась добротная - из листовой стали, борта из "тройки", днище из пятимиллиметровой, придраться было не к чему, и все равно Дошлый сказал, когда стали "пену" цеплять за фаркопф тягача:
- Мог бы, Пень, и поаккуратнее выполнить мой заказ. Все-таки товарищи, потом сам будешь переживать, как говорят: уезжаешь на мгновение - прощайся навсегда…
- Дай я тебя, Дошлый, обниму. - Пензев схватил Ушакова, притянул к себе. Прокопий едва доставал головой Пензеву до груди.
Ребята помогли загрузить "пену". Закатили несколько бочек солярки, полбочки масла, дядя Коля настоял:
- Вдруг придется менять масло, вдруг да в промоину угодите…
На всякий случай забросили лебедку, тросы, кувалду, пару лопат, лом. Логинов пошел домой, а Ушаков подрулил к себе, потом уж за Логиновым заехал - посигналил. Логинов появился с рюкзаком, в резиновых сапогах с отворотами, наперевес нес ружье.
- А это зачем? - принимая от Логинова рюкзак, кивнул Ушаков на ружье.
- Вдруг медведь.
- Заряжено? - Прокопий отстранил стволы, ощупал рюкзак. - А термос на что?
- Сравнил! Или затхлую воду пить, или чай с дымком.
- Занеси обратно - разобьем.
- Ладно, ружье давай.
- Да ты, я вижу, трусоват.