- Буду приходить, - пообещала Люба и подняла на Игоря многозначительный взгляд. - Не каждый день, но буду...
- А со Шмелем вот что получилось, - начал Игорь, садясь напротив Любы. - Он взялся снова за старательские штучки, а я не смог его переубедить - не хватило меня на это: трудное лето было, понимаешь?
- А сегодня как раз пятница, - напомнила Люба тихо.
- Не дотянул! - развел перед нею Игорь руки в ссадинах и мозолях.
- Ладно, я сама съезжу за ним и все улажу, - сказала Люба. - Только ты больше не кипятись, хорошо?
- Субботу я проведу на самом лучшем уровне, - пообещал Игорь. - А потом будет наше воскресенье, да?
Люба нашла под столом его ногу и обжала ее своими горячими коленями в знак полного согласия. Не поднимая глаз на хозяйку, она взяла деревянную ложку и склонилась над тарелкой.
- Нет, такого борща мне, наверно, не сварить, - заметила она, отхлебнув.
- Сваришь, - отозвалась мать. - Ты сумеешь сварить, Любушка... Руки у тебя живые, глаз есть и терпение. Еще как сваришь... сваришь... сваришь...
Люсина рука замерла на страничке, а взгляд устремился куда-то за окно, облепленное сахаристыми пальмами.
- Что интересно, - сказала Люся, - Феня, та выдумала себе психическое расстройство, чтобы прятать надежнее план, - так показала экспертиза, а у Ксении Николаевны на самом деле начались случаи приступов. А сейчас вообще боюсь, не пришлось бы ее после суда помещать в психиатричку!
- Это, между прочим, тоже аргумент защиты, - подал голос Гарька. - И ваша контора могла бы на этом настаивать!
- Я говорил с Куликовым, - поспешно добавил Слон.
- Ну и что же он? - учитель перевел на хозяина испытующий взгляд.
- Отреагировал как надо! - заскрипел своим креслом Слон. - Все должно быть в ажуре!
Но у Гария Иосифовича не сходила с лица суровость экзаменатора.
Женя решил, что Слон не может пока отвечать за Куликова полностью, и надо выручать доверчивого друга.
- Матвей Андреевич и сам соображает не хуже нас в этом смысле, - заметил Женя. - Наверное, ждет удобного момента, чтобы развернуться...
- Меньше двух суток осталось - куда еще ждать? - напомнил учитель.
- Завтра у нас собрание, - сообщил Женя.
- Ладно, подождем до завтра, - кивнул Гарий Иосифович. - Посмотрим на обещанный ажур!
- Это все же так, - скривился Борис Петрович, - общественный институт, а нам бы открыть юридический моментик!
- Закон есть закон! - поддакнул хозяин.
- А мы и ведем все по правилам, - ответила Люся. - Материалы у нас не фальшивые, документы добротные, письма настоящие... слушайте...
24
"Добрый день, Люба.
Вот и я сел за последние курсы лекций. Сказать по правде, устал я писать эти лекции. Сижу и рисую на чистых страницах чертиков. За экзамены не боюсь: научился так сдавать, что за две ночи любой предмет осилю и сдам хорошо. А средний балл у меня настолько высокий, что диплом с отличием уже обеспечен.
Каждый день я считаю, сколько же осталось до того дня, когда я получу этот диплом, и начнется новая жизнь.
Пока трудно сказать, как пойдет дальше моя дорожка. Все больше я прихожу к мысли остаться сразу в аспирантуре. Все-таки наше золото прячется, на мой взгляд, так глубоко, что выудить его можно только мощным рычагом науки. И я, конечно, самая подходящая фигура для такого случая. Тем более, что у Бориса, Женьки и Слона после практики под руководством Журкина нет больше охоты заниматься наукой. И доцент все чаще начинает советоваться со мной по разным вопросам жизни и работы. Я в его диссертации уже копаюсь, как в своей. И Журкин относится ко мне будто к сыну. Я, естественно, не могу остаться неблагодарным к такому человеку. Буду помогать ему дописывать диссертацию. Постепенно начну и свою. Но главное - это вооружиться посильнее для окончательного сражения за витимскую тайну!
И тебе я хочу предложить поступить все-таки на первый курс геофака. Сама понимаешь, какой ты специалист без диплома! Можешь в любой момент напартачить в деле. Полевики упирались до седьмого пота, отбирая пробы, а малограмотный техник - раз! - и одним махом пустит все на свалку!
Вот почему я предлагаю тебе учиться в институте. Гарантирую тебе более серьезную поддержку при поступлении в институт, чем когда-то. В общем, можешь не сомневаться - поступишь. И в институте я помогу тебе по всем специальностям. Будешь чувствовать себя как у бога за пазухой.
Понимаю, отец... Но должен понять и он, что нынче без высшего образования человек - никто! А в нашем поисковом деле особенно. Ты же сама все прекрасно знаешь! И упираешься из деликатности и провинциального самоуничижения. А повод - отец! Но разве нельзя заменить тебя домработницей? Ты же сама говоришь, Феня для тебя словно вторая мать и лучше чувствовать себя стала. Можно ей все объяснить как следует еще раз и забрать к себе из инвалидного дома. По-моему, она не такая уж и была свихнутая. Пусть Дмитрий Гурович позаботится о ней, а она отлично справится у него по хозяйству. И ты освободишься для главного, нужного и первостепенного дела! И мы здесь окажемся вместе! Вот была бы красота!
Твой Игорь".
"Дорогой!
Я тоже считаю дни, которые остаются до нашей встречи. Но я хотела бы встретить тебя в Витимске. Я понимаю, в Витимске да кандидат наук - это здорово! Однако можно учиться и заочно в аспирантуре. Подумай, как ты нужен сейчас здесь, Игорь! Ты знаешь про наше золото уже больше самого Матвея Андреевича. И если ты оставишь поиски, затормозятся и те скромные работы, что велись сейчас у нас. А это отразится на общем настроении витимцев. Начнет пустеть Витимск. Сами того не зная, мы стали надеждой здесь, тонусом жизни. Свернутся поиски, начнет распадаться многое. А ты знаешь, развалить любое дело легко, наладить труднее. Особенно в наших северных условиях. И никто из твоих друзей не заменит тебя здесь, учти! И особенно мне!
А нас преследуют по-прежнему неудачи.
Еще и еще раз пересматриваю анализы проб, отобранных тобою летом. Нет, Игорь, утешительного пока мало. Слабенькие следы золота показались в последних ваших пробах кварца, и все. У Мити тоже безрезультатными оказались его поиски по-новому. Но ты не смейся над ним, ради бога. Все-таки он от всего сердца работает. Митя привязан к поискам всей душой, а это при наших теперешних неудачах уже много значит.
Я тоже не собираюсь пока бросать лабораторию. С Феней у меня по-прежнему хорошие отношения. Она даже стала одно время совершенно здраво рассуждать. Но после того как отец показал ей шапку, найденную на Шамане, Феня снова стала говорить про хрустальное зимовье, где якобы скрывается ее братка, и что шапку он выбросил как знак, что Золотая Матушка с Батюшкой жилу не хотят обнародовать, самим надо искать и выручать Василия из того заколдованного зимовья. Кроме того, у нее появилась мания преследования. Ей кажется, что к ней подбираются по наущению твоего отца соседи-инвалиды, чтобы утащить ее добро. А Матвей Андреевич объяснил, что твой отец всего-навсего усердно перетряхивает инвалидный дом, наводит чистоту и порядок. Да и какие сокровища могут быть у нашей бедной Фени?
Матвей Андреевич тоже не раз предлагал нам взять Феню к себе, чтобы она присматривала за отцом, когда я буду выезжать в поле. Но я не хочу рисковать жизнью отца. У него случаются сильные приступы. Придет из суда - чернота под глазами. Наденет свой любимый халат и начинает дела прорабатывать, ходит по дому, переживает. Близко к сердцу принимает он все свои судебные дела, а оно у него не терпит таких перегрузок. Хорошо еще, по воскресеньям он выезжает в тайгу: все тоже ищет жилу. Найти навряд ли что найдет, а здоровье хорошо укрепляет. За Феней же за самой уход нужен постоянный. Мы сейчас навещаем ее попеременно: я, Ксения Николаевна и верный друг ее Ваня.
И поиски нельзя мне сейчас оставлять. Пока я на месте и без высшего образования. Любая замена скажется болезненно в нашей рудной партии. Вот когда мы найдем, что ищем, тогда я буду решать, как жить дальше. А пока я должна работать и работать. И надеюсь, ты приедешь к нам, чтобы довести поиски до конца. Приезжай, Игорь, я тебя жду! И хорошо, если бы ты смог удержать до последнего всех твоих друзей-золотишников. Матвей Андреевич наконец добился небольшого сдвига с Большим Проектом. И может быть, уже в этом сезоне будут организованы новые отряды. И твоим друзьям найдется дело. Пусть скромное на первых порах. Но зато какие перспективы, если мы зацепимся за жилу! Не мне об этом говорить. Ты лучше меня все объяснишь своим друзьям. А я целую тебя за это и за все хорошее!
Люба".
"Здравствуй, Любовь Дмитриевна!
Легко судить с маленькой провинциальной колокольни. Забываешь, что мир огромен и таких проблем, как наше коренное золото, тысячи. При этом решать их предлагают на более выгодных условиях, чем у нас в Витимске. Вот висит в деканате список точек, где требуются молодые специалисты. Ты бы только взглянула в него: Хибины, Кривой Рог, Тянь-Шань, Урал, Алтай, Сибирь, Дальний Восток, Камчатка, Якутия, Магадан - куда хочешь поезжай! И в большинстве организаций обеспечено место геолога. Как же я могу уговорить ребят ждать вызова из Витимска, когда все их долготерпение исчерпано. Перспективы! А где их нет? Везде для таких ребят, как наша четверка, найдется дело, на котором они быстро пойдут в гору.
Кроме того, у каждого нашлась личная причина, которая и решила выбор места будущей работы.
Жене Солонцову нужно помогать родителям - и он все-таки собирается на Колыму.
Витька Слон вдруг взял и женился. Я вовсе не против такого оборота. Но женился он на Люське, юристке, о которой я рассказывал тебе. А у семьи свои запросы. Их устраивает Рудногорск, где работа на месте и квартира с удобствами.
Борис помогает всерьез своему отцу в расчетах, и вообще, может, его оставят на комсомольской работе: там тоже нужны толковые парни.
Итак, остаюсь один я. Витимск - это мой камень, моя судьба, и я не открещиваюсь от него. Только придется мне теперь тянуть лямку одному за четверку, на которую рассчитывал когда-то, - для этого надо иметь голову, как у самого Журкина. Придется мне остаться еще на два года в качестве аспиранта. Это мое решение может изменить лишь случайность. А тебе, Любушка, я предлагаю как следует подумать об институте. Потом мы возьмемся за поиски вместе с тобой на новом уровне.
Я надеюсь, ты приедешь ко мне.
Игорь Бандуреев.
P. S. Домработницу в Витимске все-таки можно найти, даже такую, которая сама в медицине разбирается. На Фене свет клином не сошелся".
25
- Вот и подошли мы к концу нашего курса, друзья мои, - заканчивал последнюю лекцию в актовом зале Журкин. - Позади все то, чем жили мы пять лет. Мы вас учили по камню восстанавливать первородные геологические процессы. И я уверен, вы достаточно глубоко постигли науку о земле, о глубинных внедрениях магмы, извержениях эффузивных масс на поверхность, о работе рек и океанов, о миграции подземных вод и флюидов, о возникновении самой органической жизни, всех ее разновидностей от крошечной радиолярии до гигантских рептилий и самого человека! Конечно, всему не научишь. Но мы постарались подвести вас к той черте, где вы самостоятельно сможете оценить то или иное геологическое проявление. Не всякому геологу удается за свою жизнь открыть месторождение. Но каждый должен быть готов к этому! Конечно, наука сводит к минимуму случайности. Но в вашем деле случай занимает не последнее место. И я полагаю, случай, он не слепой! И по опыту своей жизни знаю, все же случай предпочитает людей, ищущих добра, справедливости и блага не только себе... Я уверен, большинство из вас тут сидящих достойны выдержать самые высокие испытания жизни. Так будьте же и впредь достойными людьми, и случай не обойдет, вас! Аминь!
Журкин осенил зал трубкой и добавил:
- Все свободны до самой защиты проектов. А Бандуреева, Солонцова, Кузнеца, Слоникова прошу остаться для важного собеседования...
Актовый зал, в котором слушали Журкина обе группы геологов, наполнился грохотом крышек, смехом, топотом и гулом выпускников. Кто-то кого-то огрел по голове общей тетрадью, кто-то запустил на прощание в зал бумажного голубя, кто-то запел арию Ленского, кто-то нахлобучил приятелю шляпу на глаза, кто-то, скрутив тетрадку, пытался перекричать все шумы выходным маршем.
Журкин стоял у переднего ряда столов и, улыбаясь в усы, набивал трубку табаком. Выпускники почти не отличались от первокурсников. Только его золотая четверка из первой группы сидела чинно.
Четверке было не до телячьих восторгов. Все понимали: старик оставил их не зря. Видно, начнет уговаривать насчет аспирантуры. Дали ему одно место, и он собирается выбрать, конечно, из четверки себе аспиранта. Но не всякий согласится после пяти лет изнуряющих академических занятий сразу садиться за те же науки и диссертацию. К тому же журкинского избранника ждала не простая аспирантура, а с нагрузкой: надо будет работать за двоих. Конечно, опыт приобретешь и багаж научный, но кому хочется жертвовать в молодости интересной поисковой работой ради бесконечных расчетов, формул и чертежей?
Но Журкин, оказывается, и не намеревался долго распинаться по этому поводу. Он создал вокруг себя сладостную дымовую завесу и заявил:
- Я оставил вас, чтобы посоветоваться с вами, друзья, насчет кандидатуры аспиранта... Кого бы вы честно хотели мне предложить из вашей славной четверки? Лично у меня глаз нацелен на Игоря Петровича. Но может, есть возражения?
Стало слышно, как посапывает трубкой старик.
- Кого же, кроме Игоря! - высказался Слон.
- Но кто поедет тогда в Витимск? - отозвался Борис, вертя головой во все стороны, словно их было не четверо, а в десять раз больше. - Игорь там нужнее, мне кажется.
Журкин закурил и понаблюдал за дымными волнами. Неожиданно он подмигнул парням, как первокурсник.
- А я сюрпризец один вам приготовил, - объявил старик бодрым голоском. - Жалко мне стало, что разлетится такое товарищество... Ну, и позвонил я министру. И тот без всякого велел вам собираться на поиски в Витимск!
В зале загремело снова, будто все возвратились назад. Борис, Женя и Слон ринулись к Журкину, точно старик должен был тут же раздать им дипломы. Нет, не дипломы он им принес, а нечто большее: доцент позаботился сохранить их товарищество. Они как-то раньше сами об этом не думали. Грустили, что придется разъехаться далеко друг от друга, и все. Но старик о них позаботился сам. И теперь они готовы были расцеловать его в бороду.
- Ну, спасибо, Илларион Борисович!
- Самому министру!
- Вот как надо работать!
- Все вместе - красота!
Про Игоря они вроде как забыли. А он сидел один, не зная, радоваться такому исходу или горевать. Аспирантура не всякому предлагается - это да. А не проигрывает ли он, делая ставку на науку? Товарищество на поисках - сила не меньше науки. Получилось же, что он сразу взял азимут на отделение от своих друзей. Пусть сами условия складывались неблагоприятно для их сообщества. Но в конце-то концов Борис, Женя и Слон оказались вместе, а он в одиночестве! И не останется ли он таким образом далеко за бортом тех дел, что развернут в Витимской тайге его друзья?
Парни в этот день радовались, Игорь грустил.
26
"Привет, Игореха.
Прошло уже два месяца, как мы расстались, а времени написать тебе все не мог выбрать. Но ты меня простишь, сам испытал, как это выехать с отрядом в тайгу. Правда, отряд у меня: я да Митька Шмель. Но я тут кругом новичок, и мне трудно было осваиваться. Спасибо Шмелю. Во всем помогал мне. Отличный малый - с ним в тайге не пропадешь.
Познакомила нас Люба Лукина. Между прочим, хорошая девчонка. Тебе можно позавидовать. Она много спрашивала о тебе. И я ей рассказывал, какой ты у нас будешь умный после аспирантуры. Всех за пояс заткнешь. Месторождения в кабинете открывать станешь. Ну, она, конечно, смеялась, а потом сказала, что предпочитала бы видеть тебя в тайге. Я поспорил с нею, и так мы стали друзьями. Она помогает нам в сложных отношениях с Куликовым.
Матвея Андреевича теперь повысили. Он стал заместителем Силищева по геологии. Но средств на Большие Поиски пока не дают, и Матвей Андреевич спокоен почему-то. Мы просили у него увеличить отряд, горняков дать, взрывчатки, лошадей. Но он стал доказывать нам, что торопиться некуда, что деньги на ветер всегда успеем выбросить, чем дольше будем искать, тем большая вероятность наткнуться на жилу. Время-де работает на нас: обойдемся малой кровью.
В общем, плюнул я и ушел в тайгу с одним Шмелем. Парни тоже расползлись с крохотными силами по приискам.
Мы со Шмелем ушли дальше всех, на Эфемерный. Наладили мы с ним тут кое-какие горные работы. Но ты сам знаешь, как это - ворочать вручную. Медленно дело идет с опробованием. Жилы на Кварцевом есть, но пока дают они слабенькие следы золота. Люба и Шмель в один голос говорят, что это успех по сравнению с прошлым годом. Но я-то знаю, какой это пустяк по сравнению с той же Рудногоркой. Диссертацию тут пока не на чем защищать, это уж точно. Но ты не переживай. Углубляй теоретическую базу. Бери побольше от Журкина. А там, глядишь, и нам что-нибудь подсоветуешь. Инженерский ум хорош, а кандидатский лучше.
Эх, если бы с самого первого курса мы сюда навострились, что-нибудь уже бы открыли! Жалко, что так получилось все. Конечно, у каждого своя голова на плечах, но ты тоже хорош. Мог бы поактивнее агитировать нашего брата. Надо было с самого первого курса долдонить, какой отличный твой городишко Витимск. Здесь много старинных домов с деревянной резьбой над окнами и под карнизами. А какие гольцы обступили город! А тайжища! Витим, на который можно смотреть без конца! И люди отличные здесь.
Правда, тут, несмотря на наш приезд, все сильнее побаиваются, что скоро совсем кончится золото. И наступит промышленная смерть города. Но я думаю, мы не дадим погибнуть Витимску, отыщем коренные источники. И вместе, думаю, мы уломаем Золотую Матушку с Батюшкой. Вот такие дела.
Жека-золотоискатель".
За окном была осень. Мелкий дождь смывал листья с тополей. А в Витимске деревья уже совсем голые, и поисковики возвращаются на камералку. Сжалось сердце. Игорь достал Женино письмо. Перечитал прямо в постели, но настроение не улучшилось. Сильнее засаднило в груди: а вдруг Женька найдет то, что не удалось ему за три поисковых сезона! Он не понимает, чем могут обернуться следы золота в пробах с Кварцевого! Эти редкие знаки могут привести к рудным залежам!