* * *
От Юрки рапорт:
- По сведениям разведки обнаружено:
1. Второгодник Стахов на уроке математики прервал болтовню математика о его похождениях в университете возгласом: - "А когда же мы приступим к квадратным уравнениям?" Тот взбеленился и отметил в параграфе примечаний недисциплинированность Стахова.
2. Модельщики на уроке родного языка подали запиской вопрос Медведеву: - "Когда вы начнете современную литературу и когда кончатся ваши излияния о возвышенной, всепоглощающей любви героев Тургенева?" - Медведев раскричался: - "Я не допущу, чтобы меня учили. Я беззаветно работаю, даю учебникам материал более широкий, чем перечисленный в программе. На вашу группу буду жаловаться заведующему учебной частью" - и вышел из класса.
(Побочные сведения для ведущего роль Медведева в постановке: Прозвище "Дыр-доска", на носу еле держится пенснэ с черным шнурком. Волнуясь, слизывает с пальцев мел. Правое плечо выше левого. Захлебывается, говоря о русской широкой натуре, о большой возвышенной любви. До безобразия предан классикам и ненавидит современных писателей. О них говорит с кислой миной: - "Конечно, это не литература… неграмотная грубая барабанщина". Последнее время подозрительно косит "а класс глаза.)
3. Ребята в классах делятся на три лагеря: один - "золотая середина" - ни вашим, ни нашим. Другие окрысились на наших.
Пойманы две реплики:
Первая - "Порядочные… Сами первые хулиганили на уроках. А теперь выдвинуться хотите. Кляузники… За это в темную дают!"
Вторая: - "Хватит, ребята. Самим же интересней дурака валять, чем сидеть да долбить".
4. Сотков собирает группки и о чем-то с ними сговаривается.
- Ну как, товарищ командир?
- Молодцом. Такой рапорт можно целиком вставить в инсценировку.
- Так я, Гром, с тебя и слизываю. Разве не узнаешь свой стиль?
* * *
Жоржка и Тах, точно сговорившись, явились в "гарбузию" одновременно в самый разгар работы.
- Здравствуйте, товарищи!
Мы вытягиваемся по-военному.
- Здра!
Они обходят стол, заглядывая в листки, и садятся у "траншей" музыкантов.
- Ваши все в этой комнате?
- Нет, здесь только треть.
Тащим их в "теа-лагерь". Там под гармошку привлеченного "ярунка" разучивают былину о боях и дуэлях на спортполе наших "чудо-богатырей", дерущихся из-за девчонок.
Тах подмигивает своим глазом:
- Очень неплохо… очень…
И машет рукой вместе с героями. В нем заговорил бывший режиссер, который заставляет его бросить пальто я а стул и врезаться в гущу артистов.
- Остановитесь… В этом месте лучше сесть так и дать более спокойный былинный тон… Ну вот… так, так… хорошо… Теперь перейдите на ту сторону…
Нина и Бахнина сдают свой пост режиссерства.
Жоржки нет, куда-то улизнул.
Поискали.
- Нет Жоржки… Черти на игрушки унесли.
Идем работать в "гарбузию".
* * *
Жоржка, обнесенный снежным пухом, запыхавшийся, вваливается в "гарбузию" и вытаскивает из-под пальто настоящее "банджо" - обтянутое, как барабан, ослиной кожей.
В "траншеях" ликование. Жоржку сажают в центр. Повеселевший Толька подымает над головой руки и по-вороньи взмахивает… Оркестр грянул "тарантеллу", где "банджо", как водитель, своим бумканьем нагоняет темп.
Девять часов.
- На чай!
На лбу Таха бисер прозрачного пота. Ворот расстегнут до-нельзя. Он потер руки, запихал пол-бутерброда в рот и запивает его большим глотком чая.
Жоржка с туго набитым ртом блаженно улыбается.
- У вас прямо коммуна какая-то.
После чая они ловят Чеби и суют ему деньги в "шамкассу" и "культфонд".
- Вноси и наши фамилии в ваш список.
В десять часов уходим в клуб на спортвечер.
* * *
Юрка купил толстенную тетрадь и все сведения, нужные и ненужные, заносит туда. Старается подражать Грому - надо же его перещеголять.
ЯНВАРЬ 18.
1. Между 11 и 12 часами обнаружена в стенгазете, выпущенной сотковцами, заметка:
"Одернуть зарвавшихся".
"Так называемые гарбузовцы нашли новый способ хулиганить. Своими репликами во время уроков они срывают программу и вызывают враждебное отношение педагогов к ученикам.
Особенно в этом отличается их предводитель А. Гром.
Такое явление считаем ненормальным. Бюро коллектива, дай по лапам зарвавшимся.
"Группа актива".
Как это Гром в предводители попал???
2. По мнению разведочного отряда к положительной части больше всего подходит Осип Андреевич. Его предмет - научную организацию труда - мы усвоили лучше, чем другие. Теорию сможем применить на практике, так как все иллюстрировалось практической работой и моделями О. А.
Перед кем-нибудь другим, не зная урока, начал бы вертеть хвостом, да врунину заметать, а О. А. стыдно соврать, потому что он в тебя верит. Говорит как равный с равными. На его вопрос - "Как! У вас нет работы? До этого времени вы были у меня на лучшем счету", почти каждый отвечает: - "Завтра я вам ее принесу… не рассчитал время…" Он запишет в блокнот и скажет: - "Во столько-то жду". Ребята разбиваются в лепешку, а заданные им уроки готовят. Не выполнить работу О. А. нельзя, каждый боится потерять его доверие к себе. Он ко всякому из нас очень бережлив, еще никого из нас он не унизил. Его выговор слушаешь как должное.
Его простые слова: - "Проверьте хорошенько, вы увидите, что не так. Напрягите мозг как следует. Стыдитесь показывать меньше того, что знаете" - заставляют самых ярых симулянтов и лентяев просиживать ночи за тетрадями. С ним можно побеседовать по душам, как с товарищем. Поэтому многие ребята даже с комсомольскими неладами лезут к О. А. Он сделал переворот в рабочих ящиках слесарки и модельной. Теперь весь инструмент лежит в определенном порядке. По своей собственной инициативе О. А. водил ребят подряд три выходных дня на промышленную выставку. Тормошит и других педагогов.
Вот кто должен быть завучем.
(Ведущему роль О. А.: - высок. Часто отбрасывает рукой волосы. Резок в движениях. Любит порядок, точность и фразу "очень неплохо". При разговоре смотрит в глаза, точно хочет залезть в тебя. В. классе в рабочем халате. Сам работает и требует работы от других.)
ЯНВАРЬ, 19
1. В девять часов утра второгодники литейного цеха передали по вентиляции:
- Алло! "5. О. 5."! Найден третий полюс. Все экспедиции направлять в литейный цех. На-днях появятся белые медведи. Пароотопление не работает…
После сообщения литейщики забрались в сушилку. В сушилке мастер всякую врунину порол, а потом взялся за похабные анекдоты. Заслушались до того, что не заметили, как кто-то закрыл железную дверь на засов.
Завмаст после долгих поисков литейщиков услыхал храп из пароотеплительной камеры. Там спали двое. Стали искать других. Через полчаса по заглушенному шуму из сушилы нашли остальных.
Мастеру вынесен выговор с предупреждением за потерю рабочего времени. Ищут закрывшего дверь.
В литейке чинят пароотопление.
2. С неизвестной целью Чеби все время исчезает к жестяникам. Вьется около Зинки - "агитпопа жестяного". Агитирует или втюрился…(?)
Признаки: часто моется, завел носовой платок. В цеху таскает кашнэ на шее.
3. Сегодня в коллективе Жоржка отчитывал Соткова. Оба разлаялись в доску. Слышно было в коридоре. Когда мы вошли - они замолчали.
Сотков, уходя, таким это наркомовским тоном - "Большинство будет против. Я лучше знаю массу". Хлопнул дверью.
ЯНВАРЬ, 20
1. Оказывается, Сотков еще в прошлом году выбран председателем ШУСа. А что он делает? О ШУСе все уже забыли. Нужен ли он? Если не нужен - зачем выбирать председателя и в классах исполбюро, которое берет пример со своего преда (простите, ребятки, в философию ударился).
2. Педагоги уходят из фабзавуча тютелька в тютельку - ровно в пять. Целых две недели у них нет ни одного собрания. Учились бы у нас.
3. Наконец, появилось объявление о начале записи в политкружки. Только запись!
* * *
В литейный цех паровозоремонтного завода каким-то изобретателем сдана для отливки тонкая модель станины "универсаль".
Модель прошла по всем обожженным грязным рукам производственников. Ее вертели, трогали и крутили головой.
- Нельзя за такую цену. Тонкая очень. Времени сколько отымет… браку не оберешься.
И передавали дальше.
Мастер цеха разозлился. Раздул ноздри большого греческого носа и ткнул модель рыжему верзиле Глухову.
- Делай… смело работать надо.
Глухов мрачно вертел ее, плевался… И только с обеда он начал формовать, обкладывая каждый срыв нью-иоркскими небоскребами.
После заливки все столпились у опок Глухова. Он раскрывал их и каркал:
- Брак… Брак… - И неистово ругался.
- Да ты бы ее формовал стоймячком.
- Можно с рамкой, глинки подмазал и будет держаться, не смоет.
- Солдатиков, заколочек наставь, да припыли графитцем.
- Ты ее вот этак… видишь? Так поставил, сюда шишечка. Выйдет, даю ногу на отсечение.
На другой день, наслушавшись советов, Глухов применил все способы ускоренной формовки. Но после заливки так же каркал:
- Брак… Брак, в небоскреб бога…
Он с ненавистью взял модель, испещренную тонкими знаками, как тяжелое заклинание, и снес в конторку.
- Или расчет или другую работу. С этой моделью с ума сойдешь.
Модель осталась в конторке.
- Ребята, давайте теперь покажем им "сосунов".
Тюляляй сбегал к мастеру и выпросил модель.
Возились с ней целый день. Заглаживали срывы, вмазывали крупинками землю. Закрепляли колышками, шпильками. Обсуждали, как лучше поставить выпар. Выбрали лучшие шишки и тщательно их вмазали.
Заливали осторожно - так только можно отливать иголку.
И когда открыли опоку, счистили серую горелую землю, Тюляляй плясал как помешанный.
- Вышла! вышла, елки зеленые.
- Эй вы, сосуны усатые и бородатые, учитесь как работать надо!
Рыжий Глухов сгреб Тюляляя за шиворот и поднес к носу кулак.
- Чего орешь или хочешь, чтоб с цеха выгнали?
- Ну, ну… осторожней. Спрячь в карман свою кулачищу, а то намахаешься.
Надвинулись на него все мы. Глухов оттолкнул Тюляляя и, вращая белками, шипел сквозь зубы:
- За энти штуки за воротами морды бьют.
Старый худощавый литейщик успокаивал его:
- Плюнь. Береги свое здоровье.
А нам шопотом сообщил:
- На вас будут как на собак… ежели вы так. Нельзя подводить цех. Это у нас не любят.
- Полюбите. Ведь мы "сосуны".
Утром отлитая станина превратилась в груду безобразных осколков. Браковщик за поисками "соловья" "нечаянно" разбил ее.
Тюляляй сел у чугунных черепков, сложил из них ломанные контуры станины и заплакал, как маленький"
* * *
В Юркиной тетради об этом было записано:
ЯНВАРЬ, 24
Превосходные силы литейщиков "потерпели победу" в мастерских. Сумели отлить такую модель, над которой парился цех. Но они не выиграли, а потерпели, так как модель была разбита.
Наши ребята возмущаются по всем цехам. Литейщиков взял под защиту мастер цеха. Браковщика к их отливкам больше не допустит. Принимать будет сам мастер.
ЯНВАРЬ, 26
1. Литейщикам отлиты две станины "Универсаль". Ребята загнулись.
2. Грицка выдумал какой-то план наступления "сосунов" на производство. Носится с ним, как угорелый. Завтра паровозники обсуждают его.
3. Гром сжег Шмотовскую литературу. Будет снабжать его своей.
4. У Соткова на квартире произошла попойка. На восьми извозчиках, как пьяная свадьба, они разъезжали по городу и орали с девчатами песни. Попали все в милицию.
5. Завтра Жоржка собирает экстренное бюро коллектива.
* * *
- Фабзайцы, кто у вас Гром? Просят к телефону.
Старается перекричать шум цеха табельщица. Обтираю о спецовку руки и бегом в конторку.
Телефонная трубка стрекочет:
- Сегодня постарайся освободиться пораньше. Приходи в коллектив. Срочное дело…
- Кто говорит?
Но в трубке уже только потрескивание и храп мембраны, переходящий в мелодичный голос женщины из радиоцентра, напевающей о звездочке, что одиноко блестит в вышине.
- Фу ты… кто там горячку порет. Надо отпроситься.
Мчусь, захлебываясь морозным воздухом, в фабзавуч.
В коллективе сидит набычившийся Жоржка, а перед ним жестикулирует Нина.
- Надо себя и держать отсекром… не прислушиваться то к той, то к другой стороне. Они тебе наговорят..
- Заступись, Гром, от нее прямо спасу нет. Целый час крошит. Сам не рад, что вызвал.
- Только для этого я нужен?
- И он тоже… Нет, вы не то все, ребята… Нам надо заранее обсудить дело Соткова. А она вот насела: "Плохо работаешь. Наказы партячейки не выполняешь. Жоржка чуть не самый захудалый отсекр в области" - и тащит сейчас к Зеленину.
- Можешь не итти. Я сама к нему пойду.
- Сама, сама… Идем втроем.
В столярке запах клея, сосновых стружек и древесной пыли. Зеленин стоит у зубастой ленточной пилы и чертит циркулем на фанере.
- Здорово, ребята! Идите в конторку. Сейчас освобожусь.
В конторе мастера стены облеплены полками. На полках работы ребят по годам, тетради, характеристики; над столом список заданий.
- Зеленина модельщики хвалят. Деловой дядя. Видишь, какой у него порядок… в кузнице этого не устроишь.
- Почему это не устроишь? - опять наседает на Жоржку Нина.
- В кузнице условия… Да и Палыч какой-то не такой. Спроси у Грома, разве в литейной устроишь такую историю… От одной отливки все полки затрещат…
- Ты брось о полках. Я о методе и о твоей куриной слепоте..
Входит Зеленин, снимая на-ходу очки в жестяной оправе.
- Спорите. Хорошее дело.
- Да это она, я не спорщик… А в общем мы за делом. Говори, Шумова, ты бралась крыть.
- Вот что, товарищ Зеленин. Я давно хочу подымать бузу. Почему это вы, как ячейка фабзавуча, мало вмешиваетесь в работу комсомольского актива? Прикрепили Никандрова дремать на наших заседаниях. Получай, мол, комсомол, партруководство…
Жоржка перебивает:
- Брось, Нинка, перехлестывать… Ты не знаешь положения… Я сам хожу на бюро ячейки. Кто, по-твоему, меня накачивает?
- Кто бы тебя ни накачивал, а факт тот, что ты паришься… А кто должен тебя выправить? Был ведь отчет партприкрепленного. Сказал ли ты что-нибудь тогда, что он слаб для нас, что в наших условиях неработоспособен? Можешь не отвечать. Я знаю, что ты сидел тогда памятником И только изредка поддакивал.
Жоржка машет рукой и морщит лоб - "Мол, давайте теперь все на отсекра валить, у него спина крепкая". И оба молчат.
Зеленин в недоумении.
- Подождите, как это Никандров неработоспособен? До сих пор я знаю, что у вас с ним работа налажена. Жоржик всегда говорил - "у нас все согласовано". Я сам Никандрова накачивал.
В конторку боком пролезает запыленный опилками столяр первогодник.
- Товарищ мастер. Тут у меня переточилось.
А за ним вбегает разгоряченный монтер:
- Товарищ Зеленин, это ж безобоазие… Вы на конфликтной комиссии постановили, а НШУ опять не хочет оплачивать сверхурочных… Тогда я буду бросать работу в пять часов. Это что ж такое!..
Зеленин берет запоротую первогодником работу и поворачивается к нам.
- Вот что, ребята, о наших делах мы потолкуем вечером. Я приду сегодня на ваше бюро… Здесь, видите, меня каждую минуту требуют.
* * *
ЯНВАРЬ, 27
Жоржка учится работать: - вызвал поодиночке членов бюро в коллектив и подготавливал к заседанию. На бюро приглашены: Гром, Бахнина, Шумова, Чеби, Грица и я.
На наше заседание пришел секретарь партячейки - мастер Зеленин.
Бюро собралось все, за исключением Соткова. Сотков не захотел итти. (Чеби - бродяга - так и вьется около "агитпопа жестяного".)
Решения бюро:
1. Поставить перед пленумом коллектива вопрос об исключении из комсомола Соткова, как разложившегося. Временно на работу агитпропа выделить Бахнину и на собрании провести в члены бюро.
2. Ю. Брасову организовать в фабзавуче группу "легкой кавалерии" для обследования работы цехячеек. Связаться с районной "легкой кавалерией".
3. Редактором "стенгазеты" выбрать второгодника кузнеца Лобова. Грома прикрепить для помощи в работе.
4. Предложение паровозников поставить на обсуждение пленума.
Все бюро ходило смотреть нашу работу в "гарбузию". Посмотрели и остались. Каждый взял себе работку.
Подозрительно вот что - почему это "агитпоп жестяный" захотела работать в "обозе". Не иначе как агитация Чеби. (Не думайте только, что я записал это все из-за того, что меня выбрали в "легкую кавалерию". Все записанное - исторический факт.)
ЯНВАРЬ, 28
1. Наша армия несет потери. На уроках педагоги режут во всю. Никто не выручает. Подсказывают кому угодно, только не нам. В классах три лагеря.
Пусть не подсказывают, наши ребята будут лучше учить. Знанием заткнут всех.
ЯНВАРЬ, 29
1. Сотков потемнел и облез, как кот в кочегарке. Не стесняясь, настраивает против нас и бюро ребят. - "Меня будут исключать на пленуме, потому что Жоржка начал шпанить с "гарбузовцами". Под их дудочку пляшет, сволочью стал. Начальству ребят продает. Я это так не оставлю. Я в ЦКК пойду".
"Сотковцы" подпевают.
Ну и пленум будет!..