Поп(перебивая). Господин начальник, не позволяйте ему богохульствовать….
Павел делает знак попу, чтобы молчал.
Лавочник. …ды все приговаривает: "Снами бог, его святая сила" – а сам все этак боком к бабам, к бабам…
Попадья. Врешь, мироед, процентщик проклятый!
Павел. Молчать!..
Среди крестьян движение.
Голоса:
– Это чаво ж такое?!
– Э-эх ты!..
Одноногий. Потрошат один другова.
Смех.
Павел(красноармейцам, показывая на попа). Берите его.
Поп. Господин начальник, позвольте… одну минуточку.
Попадья(плачет). Не отрывайте от семьи…
Поп. Коли так… хорошо… все чистосердечно… дайте покаяться… Братие, вы у меня исповедовались, теперь я у вас исповедуюсь… Братие!..
3-й красноармеец(берет под руку nona)t Пойдем.
Поп(отмахивается). Братие, выслушайте меня.
2-й крестьянин. Пущай скажет.
1-й крестьянин. Душе полегчает.
Голоса(дружно). Ничаво… пущай… пущай говорит… не трожь…
Поп. Братие, обманывал, обманывал я всех… обманывал… всю жизнь обкрадывал вас духовно… Сам служу, сам чашу держу, а сам думаю: вино там прасковейское, да еще поддельное, из черники, да белый хлеб… просвирня Васса пекла,
Среди крестьян движение.
а у просвирни-то середний… Ванятка… мой… мой грех…
Попадья(подавленно, зажимая платком рот сквозь задушенные слезы). Так вот что!.. Сан священнический, а он по бабам да по девкам… Какая пакость! Развратник!.. Жизнь заел… Не хотела выходить, – уговорили… (Азартно.) Врешь, что у просвирни один! У тебя на каждом перекрестке по пяти… (Рыдает.)
Поп. Таинство, а мы с дьяконом в алтаре… за волосья друг дружку таскаем… кружку церковную не поделим…
2-й крестьянин. Известно, выпимши.
Поп. Каюсь… семья… сам десятый… Меня-то не спросились, мальчишкой в духовное отдали… плакал, бился, не хотел в попы… отдали… Рясу-то надевал, как резаный боров ревел… Сладко ли молодому в попы?.. Знал, надеваю рясу, чтоб всю жизнь морочить людей… Всю жизнь!.. А там пошло, привык, как за колесом побежал… Один я, что ли, – все попы так!.. Ведь некуда вырваться, как в хомуте… Заступитесь!..
2-й крестьянин. Нашей силы тут нету.
Голоса. Ничаво не поделаешь.
Павел(сердито). Берите его, ведите отсюда…
1-й и 2-й красноармейцы подходят к попу.
Поп. Дайте хоть благословить христолюбивое красноармейское воинство.
Микеша. Тоже этим самым крестом благословлял сдыхать за царя, за богачей, за ихних шлюх…
Однорукий. Во (хлопает по зашитому рукаву), пустой рукав…
Одноногий. А я на чужой ноге…
Коноводов. А я – жаних…
Луша хохочет в рукав.
1-й крестьянин. У меня сын убитый.
2-й крестьянин. У меня двое.
3-й крестьянин. У меня с ума сшел.
Старуха. Наш Степушка… (плачет) третий год… лошаку… скоро запрягать… а я все жду, все жду… вот с котомочкой из-за лесочку… (Плачет; бабы плачут.) А ево все нету!
Поп. Братцы, товарищи! Да ведь меня заставляли… Не откажешься, а то в тюрьму, в ссылку… А как же вы при царе сами за помещика, за фабриканта кололи друг дружку штыками? Или это вам не простится никогда?
1-й красноармеец. Через тебя же и кололи. Ты же темнил глаза.
Павел. Разница. Рабочий, крестьянин стреляли один в другого, кололи… так он придет домой, ему за это нищета, голод, дохнуть нет мочи. А ты слепил народ, тебе за это кресты, камилавки, доход. Мы за то, что подымали руку брат на брата, пропадали в несчастье, а ты за то, что брата своего держал во тьме, за то, что врал ему, катался как сыр в масле.
1-й красноармеец. Пойдем!
Поп(кричит). Постойте, я не все сказал!.. Какие там мощи!.. Соломой набиты… чучелы!..
1-й красноармеец. Распоясался поп.
Поп. Братцы!.. товарищи!.. пролетарии всех стран…
Коноводов. Ходи хата, ходи печь!..
1-й красноармеец. Пойдем, поп, будя тебе. В лагере поработаешь, меньше языком трепать будешь.
Поп. Дайте молебен отслужить… за большевиков… с акафистом… Ионыч, подай епитрахиль…
Попа уводят.
2-й крестьянин. Вывернулся поп наизнанку.
Попадья(плачет). Отпустите батюшку… кто же нас содержать будет?.. Ведь семейство…
Павел машет рукой, попадья уходит.
Павел. Пусть поработает. (Указывает на лавочника). Забирайте и этого.
Лавочник. А меня за што? Ты спроси народ, али я притеснял, али обидел кого. Пущай скажут. Слышь, Иван, али забыл, на лошадь тебе давал?..
Иван Посный. Верно, чаво там. Кабы не ты, в лоск бы…
1-й крестьянин. Чаво зря клепать – выручал народ.
3-й крестьянин. Когда чижало, и сбавит копеечку.
Старик. Своими трудами, честно, благородно нажил, а не то што там убил, али ограбил, али украл. Потому порядок у него в хозяйстве.
Лавочник. Ну, во, за што же мне отвечать за всех? Нехватка какая али погорит хто – к кому? К Ивану Иванычу. Скотина упадет, к кому? К Ивану Иванычу. Вас много, я один. Пятью хлебами вас не укормишь. А хочь кому был отказ? Никому отказу не было. А в голодный год сколько народу кормил?..
Коноводов. Не покормишь, не поедешь.
Среди крестьян движение.
3-й крестьянин. Голодный год вот иде у нас сидит (хлопает себя по затылку).
2-й крестьянин. С голодного году и взялся.
1-я баба. С тово и распух.
Однорукий. Кабы не голодный год, сарай под железой не покрыл бы.
Одноногий. Да другой дом выстроил.
1-й крестьянин. Да десять лошадей завел.
Лавочник. Чево чужое добро считаете? А не считаете, как ночи не спал, от лихих людей караулил, как голова лопалась, все удумывал, как лучче и как дешевше вам товар образовать.
3-й красноармеец. Ну, ладно, вот зараз отведем, там видно будет.
Лавочник. Товарищи… братцы… заступитесь! Што же это?
Коноводов. Живоглот…
Однорукий. У меня за долг последнюю лошадь описал, не посмотрел, что с одной рукой, хочь сдыхать мне…
2-й крестьянин. У меня последние пять овчишек…
Коноводов. Всех обгладывал.
Однорукий. Всех облегчал, по пяти шкур спутал…
Одноногий. Налегке теперь бегаем.
Луша(хохочет). На одной ноге…
Коноводов. Одно слово – кулак.
Лавочник. Коли на то пошло, али я один? На моем месте всяк из вас – то же. Кто себе враг?
Иван Посный. Знамо, сам себе нихто не враг.
Лавочник. Ну, то-то. Откеда же я вышел? Из вас же и вышел, вы же меня породили. Ежели я – кулак, стало быть в кажном из вас кулак, только што случай не подошел. За што же меня одново?
Коноводов. Нам-то случай не подошел, а ты один покеда с нас шкуры сымаешь.
Микеша и 1-й красноармеец берут лавочника, ведут к дверям, он упирается.
Лавочник. Ребята… постойте… все отдам… ситцу восемьсот аршин… керосину бочку… бери, православные, бери без копейки… все… только ослобоните… господин начальник…
Лавочника уводят.
1-й крестьянин. Теперь – берите! А то из-под полы продавал по кружечке. Сто сорок рублей кружка, а там хунта нету.
2-я баба. А ситец по сто двадцать рублей аршин, ды яиц, ды свинины ему принеси окромя.
2-й крестьянин. Обиратель.
3-й крестьянин. Набрехали с три короба.
1-й крестьянин. Сами признались.
Однорукий. Целый век морочил народ.
Одноногий. А мы-то распустим ухи и все к пузу его под благословение прикладаемся.
Павел. Теперь, товарищи, как же: под белых или под красных?
Старик. Мы всякую власть признаем, которая над нами.
Павел. Эх, недотепы!.. Вам все одно, по шее вам насыплют или свой же брат рабочий вам власть несет. Ни лица, ни изнанки. На свалку только годитесь.
Голоса. Верно! Правильно!
Одноногий. За советскую!
Коноводов. К советской власти что есть духу, на всех четырех ногах…
Смех.
Однорукий. С одной рукой куда же притулиться, как не к советской…
Козел(длинный, худой, нескладный старик с хитрой седенькой козлиной бородкой и смеющимися в морщинах глазами). Сыми ты с нас чижолость. Во, заели нас едуны, опутали нас паутинники, кровушку из нас пили сосуны, а нам не видать. Скрозь глядим, не видим, глазами болтаем. Сыми ты паутину с нас, штоб глядеть нам в глаз, а не в полглаза. Помещик ли, лавочник ли, поп ли сомуститель, красный ли, – не разберемся мы, хресь-янские дети. Ну, ты нам объясни, – советска власть. Хорошо. В каком она разе: хто ды хто на ком будет ездить?
Павел. Эх, сивые! Вам в рот, а вы задом воротите.
Козел(хитро усмехаясь, по-козлиному, торопливо выговаривая слова). Так, так, так, батюшка.
Павел. Прежде откуда шла власть? Из губернии присылали. А теперь говорят: "Да управляйтесь сами, дьяволы! Ну, сами, черт бы вас разодрал!" Понял ты ай нет?!
Козел(кланяется в такт словам). Как не понять, как не понять? Так, так, батюшка…
Павел. Ну, вот и выбирайте себе совет.
Козел(кланяется). Так, так, батюшка, понял… Советская власть, штоб всем лучче было…
Павел. Врешь, старый хрен, безбожно врешь! Советская власть ни под каким видом не хочет, чтоб всем лучше было. А только чтоб лучше было бедным, трудящимся, рабочим да крестьянам, а кулакам, помещикам, фабрикантам, банкирам, как ни мога, чтоб хуже было. Да чтоб не у нас только в России, а по всему свету.
Голоса:
– Верно!
– Правильно!
– Бог труды любит!
Козел(все кланяется). Так, так, так… верно… правильно, как в аптеке! (Хитро ухмыляется.) Ну, теперича дозволь ешшо одно удостоверение успросить нам, дуракам. Ты сказываешь, советска власть по всему свету лучче, А к нам пришли красные: "Давай подводы, давай лошадей, давай хлеба!" Пришли белые: "Давай лошадей, давай подводы, давай хлеба!" Опять же пришли белые: ни сахару, ни ситчику, ни керосинцу. Пришли красные: опять же – ни ситцу, ни железа и с курями спать ложимся. И выходит, тетка твоя кукареку, што красный, што белый – одна цана. А?!
Голоса:
– Так, так!
– Верно! Подводами замучили!..
– С курями ложимся…
Павел. Эх ты, драная голова, мочало лыковое, дубленый баран!
Козел(кивает головой, усмехаясь, торопливо, в такт словам, кланяется). Так, так, так, батюшка, верно!.. Так, так, так!..
Павел. Раскорячь мозги. Любили вы помещика?
Козел. Как собака палку.
Павел. Белые пришли, где помещик был?
Голоса(дружно показывая вокруг). В этих самых хоромах, – где же ему ешшо?
Павел. Красные пришли, где помещик?
Голоса. Стреканул, только пыль закрутилась. Пятками засверкал!
Павел. Белые пришли, чья земля была?
Голоса:
– Чья больше – помешшикова.
– Драл с нас аренду, как с освежеванного барана.
Павел. Красные пришли, чья земля?
Веселый смех.
1-й крестьянин. Теперича наша, чья больше.
2-й крестьянин. И мельница и дома эти – все наше.
Павел. Ну, а подводы у вас белые не брали?
Голоса. Как не брать, брали! Замучили подводами!
Павел. И мы берем. Только мы этими подводами гоним помещика от вас, а они этими подводами гонят помещика на вас.
Голоса(оживленный смех). Знамо дело! Дурак лишь этого не докумекает. Чаво там… правильно… Свои головы кладете за нас, за дураков…
Козел. А… тетка твоя кукареку!.. (Заразительно смеется беззубым ртом.) Вот верно! Вот парень молодой!.. Вот ерой гусака оправдал!..
Бабы все время шушукаются.
1-я баба(подступая к Павлу). Отдавай нам попа!.. Бабы (наступая, все). Отдавай нашего попа!.. 1-я баба. Отдай нам батюшку!.. 2-я баба. Слышь, батюшку нашего подавай!.. Павел. Да на што он вам сдался? 2-я баба. Нам без попа никак невозможно… 1-я баба. Без попа все одно што голая ходишь… 3-я баба. Без попа – хто младенчиков в купель кунать будет…
2-я баба. Ды отпевать…
1-я баба. Отдавай попа!..
Бабы(все). Отдавай попа!.. Отдавай попа!..
Крестьяне смеются.
Коноводов. Бабы взбунтовались.
Однорукий. Захотели попа, как парного молока.
Бабы(азартно). Отдавай попа, а то глаза те выдерем все!..
Коноводов. Да ведь он брешет, поп-то.
Павел. Али не слыхали, как сейчас признавался?
Бабы. Шут с им. В купель-то ребеночка кунает, хучь и брешет, да в купель кунает, – ну и ладно.
Павел. Да ведь если в одном брешет, стало и в другом брешет. Слыхали, – сам ни во што не верит.
1-я баба. Без надобности. А ребеночек помрет, – отпоет.
2-я баба. Опять же грехи к нему отнесешь. А то как с грехами ходить – болтаются на тебе, как насохлая грязь на подоле.
Ивлевна. С грехами ходить срамотно.
Бабы(все). Отдавай попа!
Крестьяне(смеются). Эх, бабы!
1-й крестьянин. Их опасайся, а то исделают…
Бабы(азартно). Отдавай, отдавай попа!
Павел. Ну, стой, бабы, замолчите…
Смолкают.
Этого попа вам не отдам. А ежели вам так нужно, так вам другого брехунца пришлют.
Бабы(дружно). Ды нам все едино!..
1-я баба. Абы младенцев кунал в купель…
2-я баба. Да отпевал: летом мрут андельские душки.
Павел. Так кончили, товарищи. Завтра об эту пору опять собрание. А теперь можно и расходиться.
Все, толпясь, выходят. Павел видит стоящую в стороне Марьяну; она смотрит на него; он подходит к ней, и они стоят, не спуская глаз друг с друга.
Занавес.
Действие четвертое
Внутренность той же избы. Марьяна сеет муку на хлебы. Микеша зашивает гимнастерку. Одна рука забинтована, 1-й и 2-й красноармейцы чистят винтовки. Два красноармейца и Микеша заняты делом, задумчиво вполголоса поют:
Во субботу, день ненастный,
Нельзя, нельзя в поле работать.
Нельзя, нельзя в полюшке работать,
Ни боронить,
Ни боронить, ни пахать…
Микеша. Нынче в бане здорово выбанился (встряхивает гимнастерку), а то вошь заела, чисто весь расчесался.
1-й красноармеец. Трошки передохнули тут.
2-й красноармеец. Ныне выступим, пойдем вперед, про передышку забудь.
Микеша. На правом фланге его здорово расколошматили. G донесением бегал. Мать честна! В овраге, за оврагом – все он лежит. Лошадей навалено.
2-й красноармеец. Лошадей жалко. У которой вся внутренность выпущена, а она все встать хочет, все голову подымает.
1-й красноармеец. Винтовки до сего дня по всему полю сбирали.
Микеша(вполголоса поет): "Во субботу…"
2-й красноармеец. У нас страшно было. Бил из орудий без передыху. Бил, бил, деваться некуда, засыпает. Потом замолчал, и сразу – казаки. Туча их, аж земля дрожит, топот лошадиный. А казаки: "га-а-а!.." Вой, свету божьего не видать. Ближе да ближе. А по них, как вода, так и блеснет солнце по шашкам. Ажио мурашки. У нас первая шеренга легла, вторая с колена, третья с руки. Как зачали пачками, как зачали пулеметы, как зачали они через головы, – люди, лошади, ничего не разберешь, в куче все ворочается. Накосили, несть числа.
1-й красноармеец. Калмыков у них много.
Входит 3-й красноармеец.
3-й красноармеец. Отделенный тут?
Микеша(поет). "Пойдем, девки, пойдем, парни, во зеленый, во зеленый лес гулять…"
3-й красноармеец. Оглохли, што ль?
1-й красноармеец. К ротному пошел.
3-й красноармеец уходит.
2-й красноармеец. Лютые косоглазые.
1-й красноармеец. Он лютой, покеда на лошади, а снял его с лошади – овца.
Микеша. И не чуял, как клюнуло. Сразу винтовку сронил. Нагнулся поднять, а рука не берет. Что такое? Я правой перехватил, глядь – а на левой с пальцев кровь капит. И тут почуял – больно стало. Подхватил здоровой, побежал перевязываться. Бегу, лошадь лежит, голову подымает, шея разворочена, ды кровь фонтаном прямо на калмычина, кровь-то. А он привалился, из живота кишки вывалились. Хотел приколоть, чтоб не мучился, да неловко одной рукой. А он глядит на меня, все языком по губам, запеклись, да по-русски мне: "Бачка… товарищ… воды… трошки…" Вынул флягу, дал, он глотнул, отвалился и помер. И лошадь навалилась головой на него ды сдохла, а я побег на пункт.
2-й красноармеец. Теперь флягу брось.
Микеша. Чево?
2-й красноармеец. Маханину едят. Чево ни сдохнет, все сожрут.