- Кто такая Роза Хэтэуэй?
- В жизни о ней не слыхала.
Тревор достал из внутреннего кармана свернутый в трубочку черновой блокнотик Дугала, отыскал и прочел вслух запись о Розе Хэтэуэй, захороненной на сто третьем году жизни.
- А на это что скажешь? - спросил Тревор.
- Чудно что-то. Я у него спрошу.
- Ты у него не спросишь. Ты все у него выведаешь окольным путем. И ни слова о том, что мы у тебя были, ясно?
- Да он просто дурачится. У него не все дома, сынок.
- Он случайно не приводил с собой Хамфри Плейса?
- Кого?
Тревор вывернул ей руку.
- Нет, в жизни с ним не встречалась, один только раз - в "Гроздьях".
- Ну, а с нами ты еще встретишься, - сказал Тревор.
Он спустился по темной каменной лестнице в сопровождении Лесли и Колли.
- Она себя в могилу сведет, - сказала Мерл, - и все из-за денег. Поутру приходит в бюро, еле на ногах держится - куда же ей работать. Я ей говорю: "Дикси, - говорю, - когда вы прошлой ночью легли спать?" "По-моему, это мое личное дело, мисс Кавердейл", - говорит она. "Ах, - говорю, - ну тогда будьте добры перепечатать заново эти два отчета - или это тоже ваше личное дело, как вы их напечатали? В одном пять ошибок, а в другом шесть". "Как! - говорит она. - Где ошибки?" Она ведь будет спорить, пока ее носом не ткнешь. Я говорю: "Там помечено, где ошибки". Она говорит: "Ой!" Я говорю: "Вы всю неделю только зеваете и зеваете вместо того, чтобы работать". А в перерыве, когда Дикси пошла пить чай, Конни мне говорит: "Мисс Кавердейл, Дикси же вечером работает, потому и устает". Я говорю: "Как это вечером?" Она говорит: "Ну да, билетершей в кинотеатре "Дворцовый" с шести тридцати до десяти тридцати, подрабатывает себе на свадьбу". - "Что ж, - говорю, - неудивительно в таком случае, что здесь она без толку место просиживает!"
Дугал-билетер пробежал лучом невидимого фонарика по волнистой летней траве парка.
- Осторожнее, мадам. Места за три шиллинга шесть пенсов - направо.
Мерл залилась грудным смехом. Вдруг она села прямо на траву и заплакала.
- Боже мой! - сказала она. - Дугал, у меня была ужасная жизнь.
- Она пока не кончилась, - сказал Дугал, усевшись чуть поодаль от нее. - Может быть, самое худшее у вас еще впереди.
- Сначала родители, - сказала она. - Такие эгоисты. Они думают только о себе. Обо мне они подумать не могут. Им нравится говорить: "Мерл заведует целым бюро в "Мидоуз, Мид", - а до остального им и дела нет. Я решила жить одна - и, конечно, как последняя дура, спуталась с мистером Друсом. А теперь я не могу с ним порвать, вот как хотите. Вот вы явились в Пекхэм, Дугал, и выбили меня из колеи. У меня будет нервное потрясение, я это предвижу.
- Если оно у вас будет, - сказал Дугал, - то я к вам и близко не подойду. Для меня любая болезнь - что нож острый.
- Дугал, - сказала она, - я рассчитывала, что вы мне поможете порвать с мистером Друсом.
- Подыщите себе другую работу, - сказал он, - и перестаньте с ним видеться. Это же так просто.
- Да, для вас все просто. Вы ничем не связаны.
- А вы связаны? - спросил Дугал.
- Формально нет.
- Вот и перестаньте встречаться с Друсом.
- На седьмом году совместной жизни, Дугал, я не могу так просто взять и расстаться с ним. И где я найду работу в свои тридцать восемь лет?
- Придется вам понизиться в должности, - сказал Дугал.
- После того как я заведовала целым бюро, - сказала она, - я не могу на это пойти. У меня все-таки есть своя гордость. К тому же и за квартиру платить надо. А мистер Друс хоть немного, да помогает.
- Люди смотрят, как вы плачете, - сказал Дугал, - и думают, что это по моей милости.
- И по вашей тоже. У меня была ужасная жизнь.
- Ну и ну, посмотрите-ка, - сказал Дугал.
Она посмотрела в небеса, куда он указывал пальцем.
- Что такое? - сказала она.
- Вон там, вверху, - сказал Дугал, - растут деревья.
- Какие еще деревья? Ничего я там не вижу.
- Посмотрите как следует, - сказал Дугал, - вон туда. И не глядите по сторонам, потому что мистер Друс наблюдает за нами из-за павильона.
Она посмотрела на Дугала.
- Да смотрите же вверх, - сказал он, - вон в небесах выросли деревья с красными кисточками. Смотрите, куда я показываю.
Прохожий народ останавливался посмотреть, куда это показывает Дугал. Дугал сказал им:
- Новости науки и техники. В газетах читали? Лесопосадки и кустарник в небесах. Смотрите, вон виднеется сосна.
- Ага, вот теперь кое-что вижу, - сказала одна девушка.
Народ большей частью недоверчиво расходился, на всякий случай поглядывая на небеса. Дугал помог Мерл подняться с земли, и они как ни в чем не бывало побрели прочь с остальными.
- Он все еще там? - спросила Мерл.
- Да. Ему, наверно, надоело кататься вверх-вниз на лифте.
- Нет, он катается только в субботу с утра. Потом сидит дома. А ко мне приходит вечером. У меня была ужасная жизнь. Я иногда думаю, не наглотаться ли мне снотворного.
- Это ни к чему, - сказал Дугал. - Всего-навсего заболеете. А мне о болезнях даже думать противно.
- Он в вас влюбился, - сказала Мерл.
- Мне-то это понятно, а вот ему невдомек.
- Интересно. Влюбился - и самому невдомек.
- А вот так и невдомек. Я ведь первый симпатичный мужчина на его жизненном пути.
- Вы о себе много воображаете.
- Нет, обо мне много воображает мистер Друс.
- Тоже мне, - сказала она. - красавец кособокий.
- Вы это Друсу объясните, - сказал он.
- Он теперь меня не слушает.
- Сколько, по-вашему, он еще продержится на своем месте?
- С тех пор как у него все стало из рук валиться, я много об этом размышляю. Все дела пошли прахом. Прямо не знаю, что мне делать с квартирой, если мистера Друса выгонят с работы.
- Месяца три у него есть, - сказал Дугал.
Они повернули на Парковую улицу, и Мерл опять заплакала.
- Он все еще там? - спросила она.
Дугал сделал вокруг Мерл танцевальный пируэт и снова пошел рядом с нею.
- Он удаляется в обратную сторону.
- Интересно, куда это он идет.
- Куда же, как не домой в Далуич.
- С его стороны аморально, - сказала Мерл, - возвращаться домой к этой женщине. Они же словом друг с другом не обмолвятся.
- Перестаньте хлюпать. Красные глаза вас отнюдь не украшают. Из-за них вы меньше похожи на окапи. Но все-таки, ах, что у вас за шея!
Она поднесла руку к горлу и провела по своей длинной шее.
- Недавно мистер Друс так и вцепился мне в шею, - сказала она, - в шутку, конечно, но я испугалась.
- Она создана на радость маньякам, ваша шея, - сказал Дугал.
- Подумаешь, а у вас и шеи-то почти нет, плечо возле самого уха.
- Короткая шея - признак хорошей головы, - сказал Дугал. - Понимаете, импульсы быстрее доходят до мозга, потому что им ближе идти. - Он наклонился и достал рукой до носка. - Представьте, что импульс зародился здесь. Потом он направляется прямо сюда.
- Постыдитесь, люди на вас смотрят.
Они шли по Парковому проезду в потоке женщин с покупками и детских колясок. Дугал остановился, его тут же толкнула коляска, и он наскочил на двух беседующих женщин. Дугал принял их в распростертые объятия.
- Лапушки, надо быть внимательнее, - сказал он.
Они радостно улыбнулись ему и друг другу.
- Как мило, правда? - сказала Мерл. - Вон возле магазина Хиггинса и Джойса кто-то высунулся из автомобиля и разглядывает вас.
Дугал посмотрел через дорогу.
- Это меня разглядывает мистер Уиллис, - сказал он. - Пойдемте, я вас познакомлю с мистером Уиллисом. - Он взял ее под руку и повел через дорогу.
- Мне неудобно знакомиться в таком костюме, - сказала Мерл.
- Вы всего лишь объект исследований персонала, - сказал Дугал, пробираясь с нею между машинами к мистеру Уиллису.
- Я просто жду свою жену. Она там, внутри - делает покупки, - объяснил мистер Уиллис. Его, видимо, несколько смутило, что Дугал подошел к нему. - У меня не было уверенности, что это вы, мистер Дугал, - объяснил он. - Я вглядывался, чтобы уточнить. Слегка близорук.
- Мисс Кавердейл, одна из моих внештатных помощниц, - небрежно сказал Дугал. - Любопытно, - сказал он, - наблюдать в натуре, как пекхэмцы проводят свой субботний день.
- Да, весьма. - Мистер Уиллис, зардевшись, пожал руку Мерл и оглянулся на двери магазина.
Дугал сдержанно кивнул и, как бы начисто позабыв о мистере Уиллисе, повел Мерл дальше.
- Почему он называл вас мистер Дугал? - спросила Мерл.
- Потому что он мой подчиненный. В свое время он служил лакеем в нашей семье.
- А теперь кто он такой?
- Один из моих тайных агентов.
- Вы кого угодно с ума сведете, вам только дай волю. Смотрите, что вы сделали с Уидином. И мистер Друс того и гляди в уме повредится.
- Я отменный бесовщик, - сказал Дугал, - только и всего.
- Кто, кто?
- Я умею изгонять бесов.
- А вы, помнится, говорили, что вы сам дьявол.
- Одно другому не мешает. Пойдем в полицейский участок.
- Куда вы меня ведете, Дугал?
- В полицейский участок. Хочу посмотреть, как идут раскопки.
Он привел ее во двор участка, где был уже известен как археолог, интересующийся раскопками. Возле кучи угля, над ямой глубиною в несколько футов стояло деревянное сооружение. Работа прекратилась на уикенд. Они заглянули внутрь.
- Подземный ход ведет до самого Нанхеда, - сказал Дугал, - по нему, бывало, гуляли монахини. Как-то ночью, примерно сто лет назад, они сложили барахло и удрали, а за ними осталась куча долгов.
Сзади неслышно подошел полисмен и, указывая на угольную кучу, сказал:
- На этом месте была покаянная келья. Добрый вечер, сэр.
- Боже мой, как вы меня напугали, - сказала Мерл.
- А вон там откопали скелеты монахинь, мисс, - сказал полисмен.
Мерл пришла домой поджидать мистера Друса, а Дугал по вечерней прохладце прогулялся до кафе "Коста". Там оказалось человек восемь, и среди них Хамфри и Дикси, сидевшие за отдельным столиком и доедавшие яичницу с сосисками. Хамфри выпихнул ногой из-под стола сиденье для Дугала. Дикси тронула углы рта бумажной салфеткой и, бережно взяв нож и вилку, продолжала есть; проглатывая каждый кусок, она дергала головой.
Хамфри разделался с пищей. Он положил свой нож и вилку на тарелочку и отодвинул ее. Дважды потер одну ладонь о другую и сказал Дугалу:
- Как жизнь?
- Идет своим ходом, - сказал Дугал и огляделся.
- К вам нынче днем заявлялась важная персона. Вы только что ушли. Старухи не было, и он напоролся на меня. Он не пожелал назваться. Но я его, конечно, узнал. Мистер Друс из "Мидоуз, Мид". Дикси мне его как-то показывала, верно, Дикси?
- Да, - сказала Дикси.
- Мистеру Друсу так приспичило со мной повидаться, что он разыскивал меня по всему парку, - сказал Дугал.
- Я бы на вашем месте, - сказал Хамфри, - работал, когда и все люди. Тогда он не имел бы никакого права донимать вас днем в субботу, верно, Дикси?
- Очевидно, да, - сказала Дикси.
- Три чашки кофе, - сказал Дугал официанту.
- После четырех к вам снова пожаловали, - сказал Хамфри. - Угадайте кто. Она принесла горшок с цветами и большой пакет.
- Элен, - сказал Дугал.
Официант принес три чашки кофе: одну в правой руке и две, столбиком, в левой. Он осторожно поставил их на столик. Кофе из чашки Дикси плеснулся на блюдце. Она бросила взгляд на свою чашку.
- Поменяйся со мной, - сказал Хамфри.
- Возьмите мою, - сказал Дугал.
Она позволила Хамфри обменяться с нею блюдцами. Он вылил содержимое ее блюдца себе в чашку, отхлебнул кофе и поставил его на стол.
- Сахар, - сказал он.
Дугал пододвинул сахарницу к Дикси.
Она сказала: "Благодарю". Взяла два куска, бросила их в кофе и, пристально глядя в чашку, помешала ложечкой.
Хамфри положил себе три куска, быстро размешал сахар и попробовал кофе. Он подтолкнул сахарницу к Дугалу, который взял себе один кусок и положил его в рот.
- Я провел ее в вашу комнату, - сказал Хамфри. - Она сказала, что хочет у вас прибрать по-своему. Поставила горшок с цветами и разложила кретоновые подушечки. Старухи дома не было. По-моему, это очень мило со стороны Элен, верно, Дикси?
- Что мило со стороны Элен?
- Ну, что Элен заходила навести у Дугала порядок женской рукой.
- Очевидно, да.
- Ты здорова? - спросил ее Хамфри.
- Очевидно, да.
- Может, пойдем куда-нибудь или побудем здесь?
- Как тебе угодно.
- Хочешь пирожного?
- Нет, благодарю.
- Почему ваш брат ходит голодный? - спросил у нее Дугал.
- Чей брат ходит голодный?
- Ваш Лесли.
- С чего это вы взяли, что он ходит голодный?
- Он на днях ошивался у моей хозяйки и выпрашивал пончики, - сказал Дугал.
Хамфри потер одну ладонь о другую и улыбнулся Дугалу:
- Ох, эта ребятня, вы же сами знаете, что это за народ.
- С какой стати он мне будет тут наговаривать на Лесли, - сказала Дикси и обвела взглядом соседние столики: не прислушивается ли кто-нибудь. - Наш Лесли не попрошайка. Это вранье.
- Это не вранье, - сказал Дугал.
- Я передам ваши слова моему отчиму, - сказала Дикси.
- И правильно сделаете, - сказал Дугал.
- Ну, съест мальчишка лишний пончик, что тут такого? - сказал Хамфри им обоим. - Не делайте вы из мухи слона. Не заводитесь.
- А кто начал? - сказала Дикси.
- Ты начала, если на то пошло, - сказал Хамфри. - Ты еле выдавила из себя "здравствуйте", когда Дугал вошел.
- Как же, как же, защищай его, - сказала она. - Вообще-то я не собираюсь здесь сидеть и слушать, как меня оскорбляют.
Она встала и взяла сумочку. Дугал снова усадил ее на стул.
- Не распускайте руки, - сказала она и встала.
Хамфри снова усадил ее.
Она осталась сидеть, неподвижно уставившись в пространство.
- А вот и Бьюти пришла, - сказал Дугал.
Дикси повернула голову и посмотрела на Бьюти. Потом она снова приняла отсутствующий вид.
Дугал присвистнул, явно адресуясь к Бьюти.
- А вот это вы напрасно, - сказал Хамфри.
- Господи, и это называется интеллигент, - сказала Дикси. - Разевает рот и свистит девушке.
Дугал снова присвистнул.
- Досвиститесь, что явится Тревор Ломас, - сказал Хамфри.
Официант и сам Коста вышли из-за стойки и нервно топтались возле их столика.
- Переберемся в "Глашатай", - сказал Дугал, - и захватим с собой Бьюти.
- Ну послушайте, Тревор же мой друг, - сказал Хамфри.
- Он будет шафером у нас на свадьбе, - сказала Дикси. - У него хорошая работа и надежные перспективы на будущее, не как у некоторых.
Дугал присвистнул. Потом он обратился к Бьюти через два столика:
- Кого-нибудь ждете?
Бьюти опустила ресницы.
- Пожалуй, никого, - сказала она.
- А не пойти ли нам в "Глашатай"?
- Не возражаю.
Дикси сказала:
- А я возражаю. Я не вожусь с кем попало.
- Кто-то что-то сказал? - спросила Бьюти, вытянувшись в струнку.
- Я говорю, - сказала Дикси, - что у меня назначено свидание в другом месте.
- Ладно, мы с Бьюти пойдем вдвоем, - сказал Дугал. Он направился к Бьюти, которая решила причесаться.
Хамфри сказал:
- Ну, Дикси, нам же, в конце-то концов, нечего больше делать. Даже смешно будет, если мы не пойдем вместе с Дугалом. Вдруг Тревор узнает, что Дугал шляется с его девушкой по пивным.
- Понимаю, со мной тебе скучно, - сказала Дикси. - Конечно, где уж нам, дурачкам, до Дугала.
- Не засыпайте меня комплиментами, - сказал ей Дугал издали.
- А по-моему, я не к вам обращаюсь, - сказала Дикси.
- Ладно, Дикси, мы остаемся здесь, - сказал Хамфри.
Дугал держал зеркальце, а девушка расчесывала над столом свои длинные медные волосы.
Дикси бросила взгляд на Дугала. Она глубоко вздохнула.
- Видно, придется уж пойти с ними в пивную, - сказала она, - а то ты потом скажешь, что я испортила тебе весь вечер.
- Никто особенно не настаивает, - сказала Бьюти, спрятав расческу и похлопывая по сумочке.
- Пойдем, глядишь, и не пожалеем, - сказал Хамфри.
Дикси собралась в путь не без торопливости, но заметила при этом:
- Ну, знаешь, такие развлечения не в моем вкусе.
И они пошли по Парковому проезду к "Глашатаю" вслед за Дугалом и Бьюти. Бьюти уже переступила порог салуна, но Дугал медлил, вглядываясь в темноту за плавательным бассейном: оттуда, из глубины парка, все громче доносились вопли какой-то пьяной женщины, но вскоре стало ясно, что это не пьяная женщина, а пророчествующая Нелли.
Хамфри и Дикси остановились у дверей пивной.
- Да это же Нелли, - сказал Хамфри и подтолкнул Дугала к проходу, в котором замешкалась Бьюти.
- Я люблю послушать Нелли, - сказал Дугал, - персонал-то надо исследовать.
- Ой, да заходите вы внутрь, - сказала Дикси, когда Нелли обрисовалась в лучах фонаря.
- Шесть суть вещей, - возгласила Нелли, - ненавистных Господу, и для седьмой нет места в его душе. Надменные взоры, лживый язык, руки, пролившие невинную кровь. Увидимся завтра утром. Сердце, упорствующее в злоумышлениях, ноги, влекущие к злочинию. В десять, двор Пэйли. Свидетель неправедный, чьи уста глаголют ложь. Квакерский переулок. И тот, кто сеет раздоры между братьями.
- Ну, Нелли здорово поддала, - сказал Хамфри, пропихиваясь к бару. - Того и гляди с катушек долой.
Яркая люстра с подвесками и ряд сверкающих хрустальных ламп возле зеркала за стойкой появились тут после войны, чтобы поддерживать представление, будто в доброе старое довоенное время эта пивная была украшением и гордостью тогдашнего Кэмберуэлла. У заведующей был крошечный носик и тяжелый подбородок; по ее лицу было видно, что она многое успела за свои двадцать пять лет. Бармен был маленький и юркий. Он все время покачивался взад-вперед, как ванька-встанька.