Катя огляделась и увидела сапог.
– Вот он, – сказала она слабым голосом.
– Какой, к чёрту, сапог? Тебе отлежаться надо.
– Мне нужен сапог, – уже твёрдо сказала она.
– Да ради Бога, вот твой сапог. – Володя нагнулся, чтобы подать его жене.
– Нет! – закричала она. – Я сама!
От этого крика Раб отскочил от сапога, как ошпаренный.
– Я просто помочь тебе хотел. Ты же только что в обмороке была, куда тебе наклоняться?
– Я сама, – твёрдо сказала Катя. Она, качаясь, подняла сапог и прижала его к груди.
– Пойдём, я тебя в спальню отведу, – предложил муж и подал ей руку.
– Пойдём, – тихо ответила Катя.
– Что, так с сапогом в обнимку и пойдёшь?
– Так и пойду.
Правой рукой ухватившись за руку мужа, а левой прижимая к себе сапог, она пошла в спальню.
– У тебя точно с головой не всё в порядке, – ворчал Владимир, ведя её в спальню. – То деньги проституткам раздаёшь, то на работу их устраиваешь, а теперь этот сапог…
– Оставь меня в покое, мне отдохнуть надо.
– Ты знаешь, а ведь ты права. Тебе действительно надо отдохнуть. Давай-ка закончим всё с похоронами, и я отвезу тебя куда-нибудь на море. Ты просто очень устала. Я понимаю, эти частые посещения психушки… Тут действительно свихнуться можно.
Владимир уложил жену на кровать.
– Ну ладно, отдыхайте здесь вместе с сапогом, а я пойду распоряжусь, чтобы служанка одежду отцу приготовила.
Даже смерть отца не заставила директора отложить все свои дела и остаться дома. Непосвящённый человек вообще не мог догадаться, что у директора какие-то неприятности. Он, как всегда, был строг, суров и непроницаем для других. Проведя совещание и распустив сотрудников, он, как обычно, оставил в кабинете одного Стаса.
Достав из кармана листок бумаги, директор положил его на стол.
– Что это? – спросил Стас.
– Номер мобильного телефона. Вычисли и убери.
– Не понял?
– Что тут непонятного? Вычислить по этому номеру владельца телефона и убрать.
– Да, но…
– Никаких но! Убрать!
Телефонный звонок прервал их беседу. Раб, недовольный тем, что ему помешали, резко сорвал с аппарата трубку.
– Да! – рявкнул он.
Неожиданно его тон резко изменился. Он встал и заискивающим голосом произнёс:
– Да, хозяин. Конечно, хозяин. Хорошо. Естественно, деньги – товар ненадёжный. Их может сожрать инфляция. Да, хозяин. Я и сам хотел вам это предложить. Слушаюсь, хозяин.
Раб повесил трубку и посмотрел на Стаса.
– Да, вот ещё что. Все денежные средства мы будем переводить в недвижимость. Подбери мне коттеджи на Чёрном море. Когда подберёшь, я их посмотрю.
– На вас будем оформлять, или на фирму? – спросил Стас.
– Тебе какое дело, на кого я буду оформлять? Твоё дело предложить.
– А как насчёт этого, – Стас показал листок с телефонным номером.
– Я же тебе всё сказал. Или тебе непонятно?
Катя дождалась, когда муж ушёл на работу, проводила служанку, которая повела сына в гимназию и пошла в свою комнату. Она открыла шкаф и достала оттуда сапог. Катя извлекла из сапога кассету и вставила в магнитофон. На экране вначале появилась рябь, но потом стали проявляться очертания какой-то комнаты. Катя увидела квартиру, в которой ходили какие-то неизвестные молодые парни. Двери квартиры открылись и на пороге появился Владимир. Он держал за руку её. Оператор дал картинку крупным планом, и Катя увидела своё лицо. Оно было какое-то неестественное, неживое. Она где-то уже видела такие лица, но никак не могла припомнить, где. Вдруг она вспомнила. Она видела их в психиатрической больнице, когда навещала Николая Ивановича.
Владимир провёл Катю в комнату и поставил прямо против объектива.
– Раздевайся, – скомандовал ей Владимир.
Катя послушно разделась догола.
– А теперь ложись. Сейчас мы тебе устроим первую брачную ночь! – услышала она голос мужа.
Катя легла на стол, а Раб широко раздвинул ей ноги.
– Раб, а тебя снимать? – услышала Катя чей-то голос за кадром.
– Снимай, снимай. Эта кассета для нас, так сказать, для истории, а для продажи мы отдельно снимем, – ответил голосу Раб.
Раб спустил брюки, подошёл к ней и….
Катя не верила своим глазам. Её разум отказывался понимать то, что происходило на экране. Она больше не могла смотреть это. Но и не смотреть она тоже не могла.
– Тьфу ты, чёрт, – снова услышала она голос мужа. – Кровью меня испачкала.
– Так она что, девица? – опять раздался голос за кадром.
– Слушай, Раб, ты что, болтать сюда пришёл? Давай скорее, нам ведь тоже хочется, – услышала она ещё один голос.
– Не переживай, здесь на всех хватит, – засмеялся Раб.
Потом были ещё двое. После того, как последний насытился, он спросил:
– Раб, ты будешь ещё?
– Нет, мне нельзя. Теперь для продажи заснять надо, без меня.
– Ну, тогда ты, – предложил тот же голос другому.
– Я что, автомат? Надо передохнуть немного. А ты что, торопишься?
– Серый по городу этого придурка водит, нашего звонка ждёт, – снова заговорил Раб. – Давайте пропустим по стаканчику, и за работу.
Дальше на экране кроме Катиного тела ничего не было видно. Вероятно, камера была закреплена и не управлялась оператором. Слышны были только голоса.
– Слушай, Раб, а я слышал, ты жениться на ней собрался? – спросил кто-то.
– Да, а что?
– Для чего же ты всё это устроил?
– Как раз для этого и устроил. Она, видите ли, другого полюбила, теперь разлюбит.
– А тебе не жалко её? – опять спросил тот же голос.
– А что её жалеть? Тебе приятно было?
– Конечно.
– Ну, значит и ей хорошо.
Все трое громко расхохотались.
– А потом, она всё равно ничего помнить не будет, – продолжил Раб.
Дальше голоса были неразборчивы. Слышался смех и звяканье стаканов. Но вот опять прозвучал голос Раба.
– Ну что, бойцы сексуального фронта, восстановили свои силы?
– Мало-мало есть, – послышалось в ответ.
– Тогда за работу! Я звоню.
– Серый, это я, Раб, тащи жениха, у нас всё готово.
Послышалась какая-то возня, и на экране вновь появились знакомые персонажи.
– Начинайте, – скомандовал Раб, – а я этот секс-фильм из другой комнаты через зеркало досмотрю.
Всё повторилось, только без Раба.
Неожиданно прозвучал звонок. Хлопнула входная дверь, и на экране появился Дима.
– Смелее, студент, заходи, – послышался незнакомый голос.
– Что, студент, рот раскрыл, – крикнул кто-то. – Групповухи никогда не видел?
– Нет, – еле выговорил Дима.
– Вот и прекрасно, значит, не только увидишь, но сам попробуешь.
– Нет уж, спасибо.
– Зря ты отказываешься, – снова сказал незнакомый голос. – У тебя же завтра свадьба. Ну что ты, желторотым птенцом хочешь на брачном ложе оказаться? Это ещё хорошо, что я тебя увидел сегодня, как раз перед свадьбой из тебя мужчину сделаем. Ты знаешь, прощаются с холостяцкой жизнью не только парни, девушки тоже приходят проститься.
– Давай, студент, не стесняйся, – опять послышался голос Катиных истязателей. – И нам заодно поможешь. Вон видишь, красавица, мы уже каждый по два раза её, а ей всё равно мало.
– Вот-вот, про неё и речь, – подбадривал Диму тот же голос.
Катя увидела, как она медленно приподняла голову и волосы, рассыпавшись по сторонам, открыли её лицо.
– Дима, – слабым голосом проговорила Катя.
Дальше на экране всё завертелось, задёргалось, послышались непонятные звуки, и запись оборвалась.
Катя сидела неподвижно перед чёрным экраном с искаженным от ужаса лицом. Из глаз ручьём текли слёзы. Она сжала в кулаки свои волосы и тихо завыла. Не заплакала, а именно завыла. Так воют волки, которые попали в капкан. Они, потеряв все силы, уже не пытаются вырваться на свободу, не зовут свою стаю на помощь, они тихо воют, и как будто говорят сами себе, что жизнь окончена и спасти их не сможет даже чудо.
Катя медленно поднялась с кресла и вышла из комнаты. Через мгновение она снова вернулась с верёвкой в руках. Неожиданно она остановилась и заговорила сама с собой.
– А Дима? Он же вырастет таким же рабом? Нет, это не выход.
Она подошла к телефону и набрала номер.
– Катя, это я, Катя Андреева. Ты оказалась права. Я относительно мужа. Надо что-то придумать. Давай встретимся с тобой. Сейчас я занята похоронами, у него отец умер, а после похорон я позвоню тебе.
Катя положила трубку, прошла в комнату, убрала верёвку на место и вытащила кассету.
– Раб должен быть в кандалах, – сказала она сама себе. – Надо найти способ, чтобы их надеть.
Похороны Николая Ивановича проходили тихо. В больнице кроме Кати и Владимира никого не было. Машина с чёрной полосой подъехала к моргу и санитары погрузили в неё гроб.
– Отпевать будете? – спросил водитель.
– Нет, – ответил Владимир.
– Да, – сказала Катя.
– Зачем, он же не верил? – удивился Раб.
– Я думаю, что в конце верил.
– Когда это он верил?
– Когда в больнице лежал.
– В больнице он сумасшедшим был.
– Это мы здесь все сумасшедшие, – ответила Катя.
– Хочешь отпевать, давай отпевать, мне, собственно, всё равно.
– Ну так что, решили, куда везти? – снова спросил водитель.
– В церковь вези, – ответил Раб.
Машина поехала в церковь. Катя и Раб сидели около гроба и молчали.
– Неужели из родни никого не осталось? – спросила Катя мужа.
– Мать умерла, а больше никого не осталось, – ответил Владимир.
– Надо было Диму взять. Нехорошо как-то. Всё-таки, в последний путь провожаем, – сказала Катя.
– Незачем. Мал он ещё.
В храме батюшка ходил вокруг гроба с кадилом и скороговоркой бормотал какую-то молитву.
– …новопреставленного раба твоего, Никола-а-а-я, – вдруг громко запел он.
– Почему раба? – недовольно спросил Владимир жену.
– Не знаю, положено так.
Священник закончил петь и начал усердно креститься. Катя последовала его примеру.
– Ты бы хоть лоб перекрестил, – шепнула она мужу.
– Ни к чему это, – ответил Раб, – условности какие-то, комплексы.
– Можете прощаться, – обратился к ним священник.
Раб подошёл к отцу, положил ему на лоб ладонь и уступил место жене. Катя нагнулась и поцеловала свёкра.
– Я прощаю тебя, – сказала она покойнику и отошла от гроба.
– За что это ты его прощаешь? – спросил Раб.
– Каждого человека есть за что прощать.
– Опять условности, ты ещё лбом об пол ударься.
Поминки, так же, как и похороны, протекали без особых торжеств, или, как говорил Владимир, без условностей и комплексов.
Семья собралась за столом, молча, думая каждый о своём, съели, приготовленные служанкой блины, запили их киселём, выпили водки и разошлись по своим комнатам. Катя попыталась дозвониться до Катерины, но её телефон молчал.
Неожиданно к ней зашёл муж.
– Забыл тебя предупредить, – сказал он жене. – Мы завтра уезжаем.
– Куда?
– Как куда? На море. Мы же договаривались.
– Зачем?
– Чтобы у тебя крыша на место встала, – не выдержал Владимир. – Ты что, совсем уже ничего не помнишь?
– Я помню, только я завтра не могу.
– Почему это ты не можешь?
– Не могу, и всё! У меня, что, дел не может быть?
– Ты что, издеваешься надо мной? Я уже билеты взял.
– Надо было предупредить заранее.
– Но я же говорил тебе, что сразу после похорон.
– Я не думала, что это означает – на следующий день после похорон.
– А как можно иначе подумать?
– А Дима?
– Дима останется дома.
– Почему?
– Во-первых, у него школа, а во-вторых, я тебе уже говорил, что кроме отдыха мы должны осмотреть коттеджи.
– Короче, это уже не отпуск, а командировка получается.
– Короче, завтра вылетаем, – с раздражением сказал муж и ушёл.
Ни ласковый морской ветерок, ни тёплое южное солнце, ни шум прибоя, ничто не могло изменить настроения Кати. Она ходила за мужем и всё время о чём-то думала. И только когда Владимир отлучался, её лицо вновь озарялось целеустремлённостью. Она хватала свой мобильный телефон и спешно набирала номер. Однако её лицо снова мрачнело, и она погружалась в свои мрачные мысли. Абонент к телефону не подходил. Осматривая очередной коттедж, Владимир повёл Катю проверять прилегающую территорию. Они вышли на огромный обрыв с изумительным видом на море. Владимир подошёл к самому краю и посмотрел вниз.
– Ух ты! Даже дух захватывает! – сказал он жене. – Иди сюда, посмотри!
Катя подошла к мужу, но стоило ей только посмотреть вниз, как у неё сразу закружилась голова. Она схватилась за веточку куста и сделала несколько шагов от обрыва.
– Ничего хорошего не вижу. Здесь хорошо можно только голову свернуть.
– А ведь ты права. Если в проектной документации не предусмотрено ограждение, можно снизить цену. Ты не помнишь, там предусмотрено ограждение?
– Не знаю, я твоими проектами не интересуюсь.
– Подожди меня здесь. Я сейчас принесу папку с документами, и мы сравним их с действительностью.
Раб убежал, а Катя осталась у обрыва. Как только муж скрылся из вида, она достала свой мобильник и стала набирать номер Катерины. Трижды она набирала номер, и трижды к телефону никто не подходил. Катя набрала в четвёртый раз. Наконец телефон ответил.
– Катя, это ты, это я, Катя, – закричала она в трубку. – Ах, это не Катя? Не туда попала? Извините. – Она разочаровано отключила телефон и положила в сумочку.
– Ах, вот оно что! – услышала она за спиной голос мужа. – А я то всё понять не мог, какие это у тебя дела? Честно говоря, не предполагал, что у тебя могут быть дела с проститутками. Отдай мне телефон, – Раб протянул руку. Катя отступила от него на шаг, по направлению к обрыву.
– Не отдам! Это не твоё дело, с кем у меня дела.
– Отдай. Я сотру номер, и на этом инцидент будет исчерпан. Мне хватило сумасшедшего отца, который обливал меня грязью несколько лет.
– Не отдам. Это моя подруга.
– Подруга? Проститутка твоя подруга? Может то, что с тобой произошло, тоже не случайно.
– Не случайно! – Катя отступила ещё на один шаг от Владимира и спрятала сумку за спиной. – Это не Дима, как ты пытался убедить меня. Это ты с твоим приятелем Серым.
Раб изменился в лице. Его глаза из человеческих превратились в глаза хищника.
– Откуда ты слышала про Серого?
– Я не только слышала, я видела его. На той кассете, которую ты потерял. Её отдал мне твой отец.
– Значит, этот псих выкрал её у меня?
– Он не псих! Это ты сделал его психом! Это ты убил его! Это ты посадил Диму! Это ты убил Диминого отца и посадил моего!
Вдруг Катя замолчала. От неожиданной догадки она на несколько секунд лишилась дара речи.
– Вот почему она не подходит к телефону, – сказала она тихо. – Ты убил её. Ты и меня убьёшь, она ведь предупреждала меня.
– Неосторожно. Ой, как неосторожно! – Лицо Раба перекосилось от злости. – Такие вещи нельзя говорить вслух. – Он сделал ещё один шаг по направлению к жене.
– Не подходи ко мне! – Катя отпрыгнула от него, как от прокажённого.
Ноги не ощутили привычной опоры. Они провалились куда-то вниз. И только руки, повинуясь какому-то инстинкту, сами ухватились за тоненькую веточку от куста, который рос на самом обрыве.
– Руку! Дай мне руку! – закричала Катя.
Раб спокойно подошёл к обрыву и посмотрел на жену.
– Никто тебя убивать не собирается, – сказал он. – Ты сдохнешь сама.
Он повернулся и ушёл снижать стоимость коттеджа, так как в проекте не были предусмотрены ограждения у обрыва.
Не было ни воплей, ни проклятий. Катя провисела на руках ещё целую минуту, а потом раздался слабый шлепок, как будто со стола на кухне упал на пол кусок мяса.
Отъезд генерального директора в командировку не изменил привычного хода работы фирмы. Утром так же состоялось совещание, где сотрудникам объявлялись выговоры и предупреждения, с той лишь разницей, что теперь это делал не директор, а его заместитель.
После совещания работники, облегчённо вздохнув, вышли из кабинета, но двое так и оставались сидеть за столом. Это были Стас и помощник генерального директора. Они сидели молча и ждали, когда двери кабинета закроются.
– Что-то я перестал понимать, что творится в нашем королевстве, – нарушил молчание Стас.
– Что именно? – спросил заместитель.
– Взять хотя бы эти дурацкие акции…
– Зачем он вообще с ними связался? – поддержал его помощник. – Я предупреждал, что фирма так себе, много не наваришь.
– Ну, это в его духе, – ответил заместитель. – У каждого свои тараканы в голове.
– Это ради Бога, конечно, но я положил столько сил, а он потом взял и продал всё за рубль, – пожаловался Стас.
– А эти коттеджи? На кой хрен они нужны? Я ещё понимаю, когда хотят перевести все бабки…
– Вот и я этого боюсь, – поддержал его Стас.
– В конечном итоге, это он хозяин и это его бабки. – Заместитель хотел как-то отойти от этой скользкой темы.
– У меня очень мрачные предположения на этот счёт, – не успокаивался помощник. – А хозяин ли он?
– Я один раз слышал, как он с кем-то по телефону разговаривал. Так прогнулся, что сам себе чуть шею не свернул, – вспомнил Стас.
– А тебе не всё ли равно, на кого работать? – спросил заместитель.
– А тебе всё рано? Ты про эту бабу вспомни. Он-то сольётся, а бабу на кого повесят?
– Тут главное не опоздать, – поддержал Стаса помощник. – Если проморгаешь, новая метла всё выметет и своих расставит.
– Стас, ты бы занялся этим вопросом, – неожиданно предложил заместитель. – А мы бы прикрыли тебя в случае чего.
– Прикроете вы, как же!
– Мы же в этом заинтересованы так же, как и ты.
Стас молчал и барабанил пальцами по столу.
– А если мы тебе гарантии дадим? – спросил заместитель.
– Какие же в этом деле гарантии?
Заместитель выдвинул ящик стола и вытащил оттуда диктофон.
– Я сделаю две копии и отдам вам. Ну как, хорошая гарантия?
– Это дорого будет стоить, – наконец заговорил Стас.
– Я надеюсь, не дороже денег? – засмеялся помощник.
Вернувшись из командировки, Владимир на работу не пошёл. Он был занят похоронами жены. То он пропадал в милиции, давая объяснение следователю, то распоряжался относительно похорон, то успокаивал тёщу, которая за один день полностью поседела.
– Там ограждений не было. Я ушёл за документами, а когда вернулся… Зачем я оставил её одну? – уже в сотый раз рассказывал он ей.
– Господи, да что ты оправдываешься передо мной? – плакала она у него на груди. – Неужто я не понимаю? Не успели отца похоронить, а тут опять такое несчастье! Это просто рок какой-то!
Похороны проходили по самому высшему разряду. Владимир не пожалел денег на жену. Вернувшись с кладбища Раб посадил на колени сына и нежно погладил его по голове.
– Нет у нас больше мамы, одни мы с тобой остались.
– А бабушка? – спросил Дима.