Катерина сделала еще несколько шагов и ил, действительно, кончился. Она пошла дальше, пытаясь зайти поглубже. Глубина сначала увеличивалась, дошла до середины бедра, а затем опять стало мелко- по колено. Катерина опять оглянулась на молодого человека, тот хитро улыбался. Она пошла дальше, но история повторилась. Она дошла уже до первых бурунов, когда Володя встал и быстро пошел за ней, что-то крикнув на ходу Витьке.
– Настоящие глубины начинаются вон там, за третьими бурунами,- объяснил девушке догнавший ее Владимир.- Почему здесь и хорошо купаться с детьми.
Они вместе прошли туда. Там вода была заметно холоднее, но все равно приятная. До берега было уже метров семьдесят. Минут десять они плавали, переговариваясь о пустяках. Потом, устав, решили идти к берегу.
Ребятня, накупавшись, расположилась на песке и загорала.
Владимиру и Катерине было видно, как к ним подошла девушка. Это оказалась Катюша-младшая. Она скинула платье и тоже пошла в воду.
Где-то на полпути до глубины молодые люди с ней встретились. Поравнявшись с Владимиром, Катюша выразила сожаление, что они уже выходят. При этом она внимательно рассмотрела Катерину. И этот пытливый взгляд выдавал ее. Девчонка смотрела на приезжую оценивающе, как на соперницу.
Младшая проигрывала старшей по многим параметрам. Ее фигура еще была по-девичьи худа и неразвита, купальник закрытый, старенький и немодный. Да и где найдешь в этой глуши модный. И на что его купить, если в их семье было четверо детей, а она, старшая, еще не работает, а учится. И руки у Катюши были без маникюра. Попробуй подои корову с маникюром. А у этой- и тело, как на картинке, и грудь красивая, и ноги, и купальник, как в последнем номере моделей сезона. Катюшка видела этот журнал в ателье, когда была месяц назад в Махачкале. И стрижка у городской красивая…
Девчонка тяжело вздохнула, к горлу подкатил комок. Хотелось зареветь. И, чтобы этого не произошло, она нырнула в набегавшую волну."
– Ну вот. Тут Иван Бунин пропадает, а я думал, что мне придется одному все сочинять,- прошептал Бурлаков на ухо Вадиму.
Тот молча кивнул.
"Владимир повернулся к солнцу животом, Катерина спиной. Дети, сидевшие и лежавшие вокруг них, стали приставать к ней с вопросами, как ко всякому новому человеку.
– Тетя Катя, а вы откуда приехали?
– Из Ленинграда.
– Вы там живете, да?
– Нет, я там пять лет училась, а жила в другом городе.
– А вы на кого учились?
– Я экономистом буду на заводе. Уже распределение получила.
– А наша Катька в медицинском училище в Кизляре учится,- пояснил Витька.
– Ну что ж, хорошая специальность- сестра милосердия.
– Она акушеркой будет,- добавила самая маленькая девочка Машенька.
– Тянут вас тут за язык,- сказала Катюша, выходя из воды и услышав, что речь идет о ней.
– Вон видите, тучка,- показала она куда-то в море. – И волны усиливаются. Надо уходить, моряна начнется.
Ребятишки заголосили: "Моряна, моряна,"- и стали собираться.
Катерина молча поглядела на Владимира. Тот пожал плечами и сказал, что, наверное, местным понятно, о чем речь, и что если так говорят, то, пожалуй, пора действительно идти.
Все быстро оделись, и малышня помчалась наперегонки к поселку. Со взрослыми осталась только шестилетняя Машенька. Катя- младшая, сначала хотела тоже задержаться, но поняла, что будет лишней, и быстро пошла вперед. Катя- старшая надела платье, но не стала обуваться. Ей захотелось, подобно убегавшим детям, пройтись по земле босиком.
Владимир собрал одеяло, стряхнул его, и они пошли. Когда молодые люди поднялись с берега к дороге, они увидели, как ушедшую вперед Катюшу догнали два паренька на мотоциклах, о чем-то с ней поговорили, потом девчонка села сзади одного из них, и мотоциклисты умчались, поднимая тучу пыли. Вскоре за поворотом скрылись и остальные ребятишки. Володя, Катерина и Машенька, державшая девушку за руку, пошли одни.
– Машенька, так что такое моряна?- спросила девушка.
– Это когда ветер с моря,- пояснила девочка. Более вразумительного ответа от нее добиться не удалось.
Они прошли полдороги до поселка, когда слова девочки стали оправдываться. Им в спину сильно подуло. Но что в этом было опасного, было пока непонятно. Потом воздух стал серым, солнце спряталось за тучкой или облаком. Ветер дул не рывками, как обычно, а с постоянной силой. И тут неожиданно, словно манна небесная, с неба на них посыпался песок вперемешку с каплями то ли дождя, то ли морских брызг. Стало ясно, что моряна- это не только ветер с моря, а и пыльная буря, рождаемая этим ветром.
– Да, искупались, называется,- произнес молодой человек.
– Вся голова в песке,- произнесла Катерина.- Да ты не оглядывайся, песок в глаза попадет,- сказала она девочке.
– Теперь мне понятно, почему местные женщины поголовно в платках,- добавила она через пару минут.- У вас можно будет дома голову помыть?
Чувствуя свою вину за испорченную прическу, Владимир пообещал:
– Организуем.
Потом решил объясниться:
– Я приезжаю сюда в третий раз, но впервые попадаю в такой переплет.
Наконец, они добрались до села. На его улицах ветер дул слабее. Машутка, увидев свою хату, убежала вперед. А когда наши герои добрались до дома тетушки Владимира, то ветер стих совсем, и опять выглянуло солнце. Катаклизм продолжался всего с полчаса.
Зайдя во двор, Катерина спросила, где можно найти расческу.
Владимир сказал, что в доме на комоде. Девушка прошла в дом, а молодой человек вышел со двора. Катерину ожидало новое разочарование. Волосы, после купания в море, расчесываться не желали. Они стали твердыми, как проволока. Тут она заметила, что платье, надетое на невысохшее тело и побывавшее в пыльной буре, в некоторых местах испачкано. Похоже, у нее сегодня несчастливый день.
Прическа испорчена, платье грязное, от автобуса отстала. Хоть вешайся. Хорошее впечатление от купания было испорчено.
Девушка вышла во двор. В саду она видела колодец, а на летней кухне – тазик. Она зачерпнула воды из колодца, налила в таз, намочила волосы и попыталась их намылить. Мыло упрямо не мылилось. От неудач можно было разреветься.
Тут с улицы вошел Владимир. Он увидел ее неудачу и рассмеялся.
– Это бесполезный трюк. Этой водой, Катенька, невозможно вымыть голову. Она слишком жесткая. И, кстати, не вздумайте ее пить. Расстройство желудка я вам гарантирую.
– А что же пьют местные жители?
– Ее, ее родимую. Но к ней нужно привыкнуть. Я за отпуск не успеваю. Поэтому покупаю в магазине минералку или пиво в буфете.
Правда, здесь оно поганенькое. А еще аборигены любят пить вино.
Самодельное. Да, Катюшь, не расстраивайся,- тут он первый раз назвал ее на ты и больше они не выкали.
– Что же теперь делать?
– У меня здесь припасено ведерко воды из артезианской скважины. Этой можно все: и мыть, и стирать, и пить. Кстати, платье тоже постирать не мешало. А то пыль на нем здорово осела. Давай так, я тебе сейчас чего-нибудь найду переодеться, а потом схожу на артезиан еще за чистой водой. Этим ведерком ты постираешься, а новой водой помоешь голову.
Так они и поступили.
Владимир отправился за водой. Неподалеку от дома, где ночевали водители междугородных автобусов, он приметил двух мотоциклистов. Но это были не те парни, что увезли младшую Катюшку.
– Ее здесь нет,- сказал один мотоциклист другому.- Где теперь ее искать будем?
Ответа второго рокера Владимир не услышал, а на обратном пути их уже не было. И он про них сразу же забыл.
Катерина, переодевшись в длинную для нее майку Володи и его же шорты, выглядела весьма соблазнительно: у нее были стройные ноги, а грудь, приятно для глаза, колыхалась под тонкой материей.
На веревочке висели ее платье и купальник. Владимир хотел ей что- то сказать, какой-нибудь комплимент, но впервые почувствовал себя с ней скованно. И чтобы преодолеть эту скованность, он произнес:
"Вот вода".
Катерина помыла голову артезианской водой и стала расчесываться.
Это очень красиво, когда женщина расчесывает волосы. Она поднимает обе руки вверх, грудь у нее становится рельефней и, глядясь в зеркало, женщина становится наиболее естественной. Ожидавший этого момента Владимир, достал откуда-то блокнот и автоматический карандаш…
Катерина не замечала этого. Тут калитка открылась и на пороге появился Витька с литровой банкой молока.
– Дядя Володя,- сказал он, подходя к молодому человеку. Мамка вам молоко прислала, как баба Марина велела. А еще баба Марина велела сказать, что приедет завтра. Мамка вернулась, а она нет. Она в Кизляре на колхозном дворе заночует. Ух ты! Как здорово! Вы и танк можете хорошо нарисовать? А самолет?
Молодой человек отложил блокнот и, приняв молоко, спросил:
– А теперь поподробней, Гаврош, пожалуста.
– Мамка приехала одна,- Витька пытался говорить медленее. Баба Марина осталась в Кизляре, допродаст помидоры и приедет завтра. А вам велела принести молока.
Девушка тоже подошла к столу и внимательно выслушала мальчика. Тут она заметила блокнот. Она взяла его в руки и спросила у Владимира:
– Что будем делать?
– Продолжать нашу культурную программу. Если уж я остался за хозяина, то будете снимать ночлег у меня. Спасибо, Витька, ты свободен, ты свою задачу выполнил. А машину я тебе потом нарисую.
– Не машину, а самолет и танк.
– Ладно, ладно и паровоз,- сказал художник, выпроваживая пацана. Надо было переварить информацию.
– Хм,- сказала девушка, разглядывая блокнот.- Это, надо понимать, я? Похоже, как ни странно. Вы художник?
После того, как мальчуган сообщил им о неприезде хозяйки, отношения у них опять стали как бы официальными.
– Да, в те месяцы, когда я не торчу на море,- я художник. Я работаю в издательстве. Книги оформляю.
– О, это интересно. У меня еще не было знакомых художников.
Я имею в виду профессионалов,- девушка пролистала еще несколько страниц блокнота.- А это Катя- соседка яблоко грызет. Это Витек рыбу ловит,- она перелистывала блокнот.- Это опять Катюшка, Машенька, дед какой-то смешной.
– Его я на автостанции в Кизляре увидел.
– А это бабуля и есть твоя тетя?- спросила она.
Он кивнул головой.
– Здорово! Мне нравится.
Вновь скрипнула калитка, и в ее проеме нарисовалась Катюшка."
– Давай еще перерыв. А то я уже охрип,- сказал Краснов.- Наливай, для металла в голосе.
Опрокинули еще по стаканчику пива. Для чего пришлось достать последнюю банку.
– А ты тоже это уже заранее сочинил?- спросил Вадим.
– Нет я прямо сейчас выдумываю- ответил Краснов.- Я продолжаю диктовать:
"Она была в платье, которое можно было считать выходным, и в явно парадных туфлях.
Катерина-старшая поняла уже, что девчонка ходит сюда не просто так. Женщины лучше понимают друг друга.
– Владимир Андреевич, а вы сегодня в кино пойдете? Там картина хорошая- "Зимняя вишня", про любовь. А потом танцы будут.
– Не могу же я гостью одну здесь бросить. Если только она пойдет,- посмотрел он на Катерину.
Девушка нерешительно пожала плечами.
– В принципе, можно и кино посмотреть. Хотя я его и видела уже.
– Приходите обязательно,- и девчушка исчезла на улице.
– Сдается мне, что эта девочка ходит сюда с какой-то целью,- закинула Катерина крючок.
– Здесь это- нормально. Дальняя родственница, как-никак. Да и всем нам было когда-то семнадцать…- ответил художник.- А вообще-то, нам пора поужинать. Я прав?
– Да, не мешало бы.
– Молоко у нас есть, хлеб есть, борщ я, правда, в холодильник поставил. Катя, вон на тех грядках есть помидоры и огурцы. Нарвите их, а я пока схожу в дом.
Через пять минут девушка помыла и нарезала овощи. Владимир вышел с блюдом и бутылками.
– Здесь есть домашнее вино прошлогоднего розлива, попробуем?
– Не знаю.
– Да оно некрепкое,- и он разлил по стаканам.- А это балычок. Рекомендую.
– А черной икры нет?- подковырнула Катя.
– Сейчас не сезон. Ее надо заказывать браконьерам. Я тетушку озадачил, думаю к концу отпуска она достанет,- ответил Владимир на полном серьезе.
– А есть знакомые браконьеры?
– У меня ни одного. Но тетка-то знает, кто чем в деревне занимается.
Ужин получился. Вина, правда, Катерина почти не пила.
Платье высохнуть не успело. По причине неисправности телевизора, который говорил, но не показывал, все-таки решили идти в кино.
Девушка поинтересовалась, как в поселке отнесутся к тому, что она будет в шортах. Катюшка, например, ее разглядывала в этом наряде очень уж придирчиво.
Владимир ответил, что молодежь все же более-менее цивилизованная, поймут, что она не местная, и не осудят. Потом он рассказал, что в деревне довольно долго были экзотикой очки. Вот когда он приезжал сюда в детстве, на всю Крайновку был только один дедуля в очках, и все его знали. А теперь применение оптики не считается чем-то необычным. Нравы меняются. Правда, иногда не в лучшую сторону. Раньше в деревне на праздник пили только свое вино, а теперь вино стало хуже. Его варварски пытаются крепить табаком.
И пьют все больше покупную водку. Да и тавлинов вот стало больше.
Катерина переспросила: "Кого?" И Владимир пояснил, что здесь тавлинами местные старожилы называют все сорок племен Дагестана: и аварцев, и лакцев, и кумыков, и иже с ними. Раньше в поселке жили только русские, а сейчас сюда все больше переселяют горцев.
Так за разговорами они дошли до клуба. Женщины, отдыхавшие после дневных трудов на лавочках возле своих хат, смотрели на них с любопытством, но вслед не шипели. На полпути им опять попались те же два мотоциклиста, которых Владимир встречал, пока ходил за водой. Парни критически поглядели на молодых людей.
– Это тоже не она. Та должна быть в белом платье, а эта в футболке и с фраером,- сказал один из них, когда они разминулись.- Жалко, что эта краля не одна. Ладно, поехали домой, а то скоро стемнеет. Нет ее здесь.
Возле клуба толпилась в основном молодежь. Катюшка стояла у порога в компании двух молодых парней примерно ее же возраста.
Увидев Владимира и Катерину, она одновременно и обрадовалась и загрустила. Старшая из девушек с любопытством смотрела за сменой эмоций на лице младшей. "Славная девчушка,"- подумала она."Сколько непосредственности. И скрывать чувства еще не научилась."
– Привет, молодые, длинноногие, политически грамотные,- сказал Владимир и подал им руку.
Юноши охотно поздоровались и стрельнули у него по сигаретке.
– Это мой тезка и троюродный племянник- Вовка Некрасов, Катюшкин брат. А это- его дружок Санька,- представил их художник. Что ж вы, молодые люди, одну Катюшу от моряны спасли? Хоть бы еще кого из детей посадили,- упрекнул он их.
Тут двери клуба открылись и народ повалил во внутрь. Катерина держала в руках кошелек, но Владимир не позволил ей его открыть. Правда, и он не мог почувствовать себя джентльменом, поскольку билет стоил всего лишь десять копеек.
Зал был почти полон. На картину про любовь пришли даже молодые мужние женщины. Мест на билетах указано не было. Садились кто где хотел. Катюшка с подругами и друзьями скрылась где-то в задних рядах. Владимир со своей спутницей расположились недалеко от выхода. Их руки, порой соприкасавшиеся на подлокотнике, передавали взаимное тепло и немного мешали воспринимать метания одинокой женщины на экране, которая все никак не могла устроить свою судьбу.
После фильма начались танцы под магнитофон. Посмотрев на это действо минут десять, Катерина с Владимиром пошли домой.
Стоило им отойти от клуба тридцать метров, как ночная мгла окутала их. Улицы Крайновки, за исключением центральной площади, не освещались. Луна тоже не хотела показываться.
– Как же мы дойдем до дому?- спросила Катерина.
Владимир глубоко вдохнул носом чистый, напоенный морем воздух, и ответил:
– По запаху. Я банку молока оставил на столе.
Девушка шутку оценила. Но темнота была такая, что она уяснила смысл выражения "хоть глаз выколи". Глазам, действительно, не за что было зацепиться, и это немного раздражало. Казалось, что вокруг бездонная пропасть, и каждый шаг вызовет падение в нее.
– Нужно отойти подальше и на минуту закрыть глаза. Когда глаза привыкнут, можно будет увидеть дорогу,- посоветовал Владимир.
Катерина решила довериться совету. Действительно, вскоре она стала различать более светлую ленту дороги среди темных пятен травы и грязных берегов канав. Они, не торопясь, пошли по улицам.
Выбирать направление Катя доверила спутнику. Ей казалось, что хоть она и видит дорогу, но никогда не разберется в хитросплетениях бесконечных заборов, поворотов и мостков.
Они прошли половину дороги, как мимо метнулась огромная, сильная тень. Катерина непроизвольно взвизгнула и инстинктивно прижалась к своему спутнику.
– Ты что? Это же просто корова,- сказал Владимир шепотом, нежно обхватывая рукой девушку.
Катя прижималась к нему всем телом, и он ощущал прикосновение ее красивой груди. Ощущение было приятным.
Девушка, осознав, что она обнимается с молодым человеком прямо на улице, вежливо высвободилась и спросила тоже негромко:
– А что она здесь…- она подбирала слово.- Пугает?
– А здесь обычай такой. Коров держат в хлеву только зимой. А летом они весь день на пастбище. Вечером их гонят в деревню, хозяйки их доят, а потом выгоняют ночевать на улицу. Кстати, это не первая корова, мимо которой мы прошли. Вон там еще одна лежит, слышишь дышит? Так что, привыкай.
Дальнейший их путь прошел без приключений.
Во дворе Катерина попыталась включить свет на летней кухне, но Владимир не позволил, пояснив, что их тогда заедят комары. В темноте они допили молоко, заедая его хлебом и смеясь над последним происшествием.
Потом молодой человек отвел ее в дом, показав постель, где ей придется провести ночь, сам же он собирался расположиться на кушетке в летней кухне, отгородившись от комаров марлей.
Катерина закрылась на крючок, переоделась в высохший купальник, сложила все свои вещи на стул рядом с кроватью и с удовольствием забралась в постель.
Она здорово устала. И все же день закончился неплохо. Она стала думать о том, что ей показалось приятным сегодня. И неожиданно поняла, что наиболее приятные ощущения у нее сегодня были в объятиях Владимира, после встречи с коровой. Она почувствовала себя в его руках как-то спокойно, уверенно, как за каменной стеной. Как-то на своем месте. Потом она немножко подумала о том, как бы она могла себя повести, если бы в тот момент Володя ее поцеловал. Но к однозначному выводу не пришла. Столовый нож, который она потихоньку прихватила с собой из кухни на всякий случай, показался ей теперь невероятной глупостью. Девушка столкнула его со стула, и нож упал на пол. Катя даже подумала, не стоит ли ей снять крючок на двери, но вставать уже не хотелось. Вскоре она заснула. Снилось ей что-то такое, о чем даже подругам не рассказывают.
– Хотел бы я поглядеть, что девушкам такое снится,- сказал Роберт.
– Ну, Боб, тут собрались почти интеллигентные люди, а ты пошлости говоришь,- возразил Алексеев.
– Да я только одним глазком, в щелочку.
– Тут не баня, чтобы в щелочку. Продолжай, Владимир.