Но – увы. Не успела Света как следует насладиться жизнью обеспеченного человека. Да и много ли свершений можно уложить в трёхчасовой промежуток времени, едва ли не половина которого была прожита словно в тумане, словно во сне. В ярком и отчётливом сне, полном красок и запахов, холодного зимнего неуюта (руки мёрзли) и многочисленных актов принятия решения, мучительных до ужаса, до той именно степени, когда дрожат колени, стучит кровь в ушах, а сердце работает, словно паровой молот.
А в тот короткий период полного отсутствия конвульсий и напряжённости, в тот краткий период душевной устойчивости, предшествовавший несчастью, Света купила платье, обвивающее мягкими складками полупрозрачного струящегося шифона, и чёрную кожаную сумочку, похожую на кастрюльку. Ну и по мелочи кое-что.
25
Днём и вечером – Арбат, потом – ночная Москва. Да ещё Новодевичье кладбище, где Светка побывала маленькой девочкой и хотела побывать снова. Это всё, что знала Татьяна о желаниях подружки, осуществить которые та когда-то мечтала в случае, если вдруг окажется в Москве. Не миновать ей, конечно, и Лужников – где ж и отовариться, как не на рынке.
– Рынков здесь много, не одни Лужники, – вздохнул Виктор.
– Но наши все туда ездят, – возразила Татьяна удивлённо.
Виктор не стал спорить. Он был озабочен. Его ждали дела, а тут такая история. И сколько потребуется времени, чтобы отыскать Светлану, теперь одному Богу известно. Конечно, провинциалов, как и иностранцев, словно магнитом притягивает центр столицы, но и центр – не круг на футбольном поле. Придётся чёрт знает сколько времени таскаться с Татьяной по Москве, ибо оставить её он не может.
Татьяна, правда, щедрая душа, обещала ему десять процентов от суммы украденных Светкой денег, но ему-то нужны не какие-то там проценты, а все деньги, которые были похищены Бабухиным и Литиковым из поезда. Виктор стал прикидывать, кого бы привлечь к мероприятию по поиску Светланы. И, может быть, не только для того, чтобы высвободить часть собственного времени.
– Вы поселитесь в гостинице, и мы начнём поиски, – принял решение Виктор. – Времени у меня немного, поэтому будем работать с утра и до вечера ежедневно. С вас её полный словесный портрет. Кстати, фотографию её вы не прихватили?
– Нет. Не думала, что может пригодиться.
– Жаль. Фотография пригодилась бы.
– А вы хотите отгулы взять? – спросила Татьяна.
– Отгулы? – не понял Виктор.
– Вы ведь где-то, наверное, работаете?
– Да, я возьму отгулы, – кивнул Виктор.
– Начальство – как, сердиться не будет?
Виктор махнул рукой.
– А начальство всегда сердится, всегда и постоянно оно чем-нибудь недовольно.
Кстати, подумал Виктор, не помешало бы ему разработать для себя соответствующую легенду. Дело-то всё-таки касается приличной суммы денег. И линию поведения своего надо бы продумать детальнейшим образом. И надо решить, как вести себя с Татьяной. Виктор предпочёл бы дружеские отношения, не лишённые при этом светской церемонности. Вот только…
В общем, Виктор не особенно верил в дружбу разнополых человеческих особей. А особенно внимательным, усмехнулся он, надо быть при совершении таких манёвров, как проход узкостей, швартовки и отшвартовки в условиях ночной видимости.
Ну а пока требуется перевести разговор на что-нибудь другое. И он спросил:
– Вам что-то заказать ещё?
– Нет, спасибо, я уже объелась, – вскинула руки Татьяна. Она только что управилась с солянкой, отбивной и салатом "Столичный". – Я допью кофе – и всё. Спасибо большое.
– Тогда выбирайте: едем в гостиницу или – работать?
– Если в гостиницу не поздно и потом, то… – Татьяна пожала плечами.
– Не поздно.
– Тогда – работать, как вы выразились, – улыбнулась Татьяна.
Встреча с Виктором прибавила ей уверенности. И теперь она была убеждена, что они найдут Светку. И очень скоро. Может быть, даже через час или два. Или завтра.
Однако день закончился безрезультатно. И второй – тоже. Близился к завершению третий. Виктор и Татьяна возвратились к автомобилю, припаркованному на Петровке.
И вдруг Виктор, словно, на столб наткнулся.
– Куда, вы говорили, Татьяна, ваши денежки подевались? – повернулся он к спутнице.
– Какие деньги? – не поняла Татьяна.
– Те, с которыми вы сюда приехали.
– Украли. А что? Вы не верите, что у меня деньги украли? – готова была обидеться женщина.
– Очень даже верю, – усмехнулся Виктор. – И сейчас мы съездим в одно место. Садитесь в машину.
– А куда мы поедем?
– Мы поедем сейчас… – вставляя ключ в замок зажигания, проговорил Виктор и замолчал.
– Куда? – нетерпеливо переспросила Татьяна.
– Нет, мы поедем в другое место. В аналогичное, впрочем. И если нам повезёт, то сегодня мы найдём вашу подружку. Вот только что касается денег… – Виктор замолчал.
– Что вы хотите этим сказать? – забеспокоилась Татьяна.
– Ладно, не будем торопить события, – не без грусти улыбнулся Виктор, и Татьяна, переняв его настроение, примолкла.
Они приехали к трём вокзалам. Татьяна вопросительно посмотрела на Виктора.
– Мы сейчас выйдем и отправимся на обход вокзальных помещений, – сообщил Виктор. – С которого начнём?
– А зачем – вокзальные помещения? – растерянно выговорила Татьяна. – И что ей делать на этих вокзалах?
– Благодаря вашим рассказам я немного познакомился с вашей подругой. И я думаю, что если она осталась без денег…
– Но у неё же их!.. – воскликнула Татьяна. – Ей за десять лет их не потратить!
– Согласен. Да, конечно, ей хватит. Если деньги всё ещё у неё.
– Так вы думаете?.. – ужаснулась Татьяна.
– Всё могло случиться. Вспомните хотя бы о судьбе ваших финансов.
– Вы думаете, и у неё украли? – запереживала женщина. – А без денег – на вокзал?..
– А вы полагаете, это исключено? Я имею в виду вокзал как временное пристанище.
Решительных возражений у Татьяны не нашлось.
Светлану они нашли на Ярославском, ругающейся с тремя цыганками. Увидав Татьяну, она оцепенела поначалу, а потом бросилась бежать. Её догнали и допросили. Вела допрос Татьяна, жёстко, то есть, тыча допрашиваемую кулаком в живот и порыкивая. В результате данного следственного действия было установлено, что деньги Света проиграла возле ВВЦ, бывшего некогда выставкой достижений. Татьяна была поражена.
– Неужели тебе было этих мало? – спрашивала она.
– Это был какой-то гипноз, – бормотала Светка.
– Ты собиралась увеличить капиталы? Да ты рехнулась! – возмущалась Татьяна. – Об этих напёрсточниках уже столько сказано!
– Я – как под гипнозом… – слабо оправдывалась Света.
Наконец Татьяна немного успокоилась.
– Что ты намерена делать? – спросила она, неприязненно разглядывая воровку и лоха в одном лице.
Света безвольно пожала плечами.
– Не знаю. Домой, вероятно, поеду.
– А тебя там никто не пришьёт? За такие штучки?
Света опустила голову. Она и сама понимала, что встреча с Пашкой и Мишкой не сулит ей ничего хорошего.
– Думаешь, они всё ещё там торчат? – спросила со страхом.
– Да. Они ждут, когда я им сообщу, что нашла тебя.
– И ты сообщишь им? – с замиранием спросила Света. Не без дрожи в голосе.
Татьяна задумалась. Какой смысл сообщать Бабухину и Литикову о том, что она нашла Светку. Ведь денег-то у неё нет. Ну найдут они денег, приедут в Москву – что дальше? Ну отомстят ей за эту подлянку. И что? Полегчает им? Однако она и о себе должна подумать. Ведь и ей предстоит держать ответ. Хотя бы потому, что это её бегство в Москву может выглядеть далеко не однозначно.
– Да, – твёрдо произнесла Татьяна.
Света заплакала.
– А чипинские? Ты о них забыла? – напомнила Татьяна.
Виктор стоял полуотвернувшись, делая вид, что ему нет дела до их разговора. Лепет Светланы не в полной мере доходил до его слуха, однако слышимость реплик Татьяны была достаточной.
Но скоро Виктор отвлёкся, погрузившись в размышления о том, насколько ему необходимо длить отношения с этими женщинами. Где находятся деньги, розыск которых ему был поручен, он выяснил, а как их вернуть законному владельцу, решать не ему.
Следовало бы, конечно, получить более подробную запись рассказа Светланы об обстоятельствах утраты ею денег. Да и… Виктор посмотрел на женщин, чтобы как-то прояснить для себя, что ещё удерживает его здесь. За все эти дни он очень устал, хотелось махнуть куда-нибудь за город, где снег – белый, шашлык – аппетитный, водка – вкусная, а женщина… Слово "женщина" вызвало довольно неожиданную ассоциацию, а именно – мелькнул образ Светланы. Но не в слезах и соплях, которые в данную минуту блестели на её лице, а совсем иной. Виктор принялся украдкой рассматривать Свету.
"Да, заработался", – сказал он себе спустя несколько секунд. И стал смотреть по сторонам, выискивая симпатичные женские личики.
Виктор вспомнил, что у него кончились сигареты, и направился к киоску. Кто-то тронул его за рукав. Виктор остановился. Перед ним стояла молоденькая девушка с весёлыми голубыми глазами под свежевыщипанными бровками.
– У вас тысячи не найдётся? Мне на пиво не хватает.
Ей, видите ли, на пиво не хватает! Ну, впрочем, если на пиво…
– Пожалуйста. – Виктор протянул тысячерублёвую купюру.
– Спасибо. Большое спасибо, – покивала девушка. – А у вас на джин-тоник не найдётся?
Виктор протянул десятитысячную купюру.
– Спасибо. Большое спасибо. – Девушка не уходила, стояла и улыбалась жизнерадостно.
– А теперь вам уже хочется, полагаю, французского коньячку, – улыбнулся Виктор. – Тончайшего и изысканного, с восхитительным послевкусием, из бочки лимузенского дуба?
– Коньяку? А почему бы и нет? Если с послевкусием, как вы обещали. – Девушка повернулась бочком, таким образом, чтобы ему удобнее было взять её под ручку.
– Должен предупредить: я остаюсь противником проституции, – прищурился Виктор.
– Вы подумали, что я проститутка? – удивилась девушка.
– Я ошибся? – вопросом на вопрос ответил он.
Девушка надула губки и опустила глазки, что должно было означать обиду.
– Виктор, мы тут посоветовались… – услышал Виктор и обернулся. Татьяна и Светлана быстро шли к нему, лица их сияли. – Мы тут посоветовались со Светкой и решили так просто этого не оставлять.
– Чего – этого? – не понял он.
– Мы решили вернуть деньги, – продолжала Татьяна. – Мы изымем у них денежки и повеселимся.
– И ещё как! – поддакнула Светлана. Она шмыгала по-прежнему носом, однако теперь являла собой более чем живое и радостное существо, устоять хоть секунду на месте для которого не представлялось возможным. – В Москве! С деньгами! Да это же!..
– С деньгами везде кайф! – воскликнула Татьяна.
– Минутку! – поднял руку Виктор. – О каких деньгах речь?
Татьяна вытаращила глаза.
– Как о каких? Которые Светка профукала напёрсточникам.
– Которые мне бабка Демьяниха дала, – уточнила Светлана.
– Которые Пашка с Мишкой в поезде свистнули, – сделала ещё одно уточнение Татьяна.
Виктор усмехнулся.
– Понятно. И каким образом вы намерены это сделать?
– Каким образом? – переспросила Татьяна. Заданный вопрос, кажется, застал её врасплох. – Но мы пока не решили, как. Тут надо подумать. Если хорошенько пораскинуть мозгами…
– Слушай, Танька, это такая мафия, – помотала головой Светлана, вмиг став грустной и задумчивой, – что… И их так много! И так у них всё отлажено, что…
– Но что-то можно придумать, – оборвала её Татьяна и посмотрела на Виктора. – А вы как думаете?
– Я думаю: лучше всего, если вы соберёте манатки и двинетесь потихоньку в свою…
– Успеем! – рубанула кистью руки Татьяна.
Виктор внимательно посмотрел на Татьяну и задумался. Принимать решения нередко бывает достаточно сложно. Если бы он был йогом, то принял бы асану, в наивысшей степени способствующую установлению дыхания и самососредоточению с целью обретения моральной чистоты и познания бытия, пробыл бы в этой позе необходимое количество минут или часов – и пришло бы оно, решение. А тут, на участке формально-логического мышления, ворочай мысли, словно брёвна, да ещё на виду у двух женщин, в пространстве прямого межличностного контакта.
Татьяна молча ждала. Света, возбуждаясь всё больше, пританцовывала.
Виктор натянул на лицо задумчиво-скептическую маску и, словно нехотя, выговорил:
– На эту тему можно, конечно, порассуждать.
И пожал плечами. Татьяна просияла, а Светлана подпрыгнула от радости.
– А где мы будем, как вы сказали, рассуждать? – крутнулась на месте Светлана. На лице её появилась гримаса отвращения.
Виктор вновь задумался. Если планировать проведение какой-либо операции по изъятию денег у кого бы то ни было, то к нему от подельников (подельниц) не должны вести никакие следы.
– Встречаемся через два часа на этом же месте, – сказал он и посмотрел на Татьяну и Светлану.
– Хорошо, договорились, – откликнулась Татьяна.
– Ещё два часа – здесь?! – ужаснулась Светлана, и лицо её вновь скривилось. – Впрочем, ладно, через два часа – на этом месте, – поправилась она, поймав гневный взгляд Татьяны.
– До встречи, дорогой, – произнесла голубоглазая девица.
Виктор от удивления вытаращил глаза. Только теперь он осознал, что всё это время девица-попрошайка находилась рядом с ними, слышала их разговор и, по всей видимости, была в курсе их планов. Виктор постарался вспомнить, назывались ли какие-либо в их разговоре ориентиры возможных операций, но так и не вспомнил.
– Москва – не Галактика безбрежная, увидимся, – улыбнулся он девушке.
И они увиделись. Но вовсе не потому, что Москва – не Галактика. Они встретились буквально через два часа с минутами, когда Виктор явился на назначенную Татьяне и Светлане встречу. Татьяна и Светлана были не одни. Рядом с ними стояла девица-попрошайка с голубыми глазами. Нахмурившись, Виктор приблизился и недовольно осмотрел всех трёх женщин.
– Ой, мы, кажется, всё ещё не познакомились. Меня зовут Настей, – вдруг расцвела девушка.
Однако мажорный строй её восклицания не мог смягчить нарастающего агрессивного эмоционального фона – Виктор отнюдь не горел желанием знакомиться с нею.
– Папа римский, а теперь – всего хорошего! – почти что рявкнул Виктор.
– Вы прогоняете меня? – удивилась Настя.
Виктор не ответил, лишь тяжёлым взглядом подчеркнул и без того выразительное, словно плакат, высказанное им только что требование.
Однако Настя не уходила, неверяще и кокетливо поглядывая на него.
– А с Таней и Светой мы подружились, – сообщила она.
Виктор взглянул на Татьяну, а потом и на Светлану.
– Мы рассказали всё Насте, – виновато проговорила Татьяна и добавила: – Она – за нас.
Ошеломляющего характера новость. Найти слова и выражения за пределами ненормативной лексики просто невозможно. С огромным трудом он сдержался.
– И что? – спросил мрачно.
– Виктор, а пусть она будет с нами. А? – предложила Света. – Настасья – классная девчонка. И в Москве она давно, всё знает. Она москвича от немосквича по лицу отличает.
Зримые свойства реальности, с которой приходилось считаться, смягчающе подействовали на Виктора. Женщины уже приняли её в свою компанию. Приняли и приняли – ему-то что, в конце концов.
– Хорошо, поехали.
26
– Вот это дачка! – воскликнула Света, когда они въехали во двор, миновав ворота, открывшиеся, как бы, сами собой.
– Это не дача, а загородный дом, – поправила её Настя не без снисходительности в голосе и повернулась к Виктору. – Это твой дом, Витя?
– Нет, снял на время, – ответил Виктор, поморщившись от настиного "ты". – Строит знакомый моего знакомого. Удалось договориться, так что поживёте тут.
– А здесь ещё кто-то, кроме нас, будет? – поинтересовалась Света.
– Насколько мне известно, здесь живут двое строителей с Украины, но один уехал домой погостить.
– А второй?
– Второй поживёт у соседа, со своими земляками.
– А ты? – лукаво улыбнулась Настя.
– Посмотрим.
Гастарбайтер-украинец встретил их возле крыльца, провёл в дом и показал, где что находится.
– Да я, в общем-то, всё знаю, – остановил его Виктор. – Я бывал здесь.
– Да, я помню вас, – кивнул гастарбайтер. – Не заплутаете, короче.
Спустя полчаса стол был накрыт, звучала какая-то салонно-коктейльная мелодия, а по телевизору показывали американский боевик. Вот только женщины задерживались, они осадили ванную комнату и трельяж, поминутно оглашая дом повизгивающими звуками и жизнерадостнейшим хихиканьем.
– Я зашла в ванную, а оно и зашумело, хи-хи-хи! – рассказывала Светлана. – А унитаз! Ты видела его? Я, пока душ не приняла, и не присела на него. Веришь, нет?
– А внизу – сауна и бассейн, – сообщила Настя. – Только не смогла понять, как её запустить. Пощёлкала, конечно, тумблерочками – это рычажки такие маленькие, – но запустила или нет эту самую сауну, не уверена.
– А если Витю попросить? – спросила Света.
– Ты же видишь, он не в настроении, – возразила Настя решительно. – Никто не даст нам избавленья…
– Наглеть-то не хочется, – заметила Света.
– Всё сделаем с космической элегантностью, – ответила Настя. – Впрочем, ты права, и сейчас я пойду и попрошу его оторвать недвижимость от кресла. А то, понимаешь, разлёгся, как пенсионер всероссийской импотенции, у которого все жизненные функции организма угасли безвозвратно.
– Хи-хи-хи! – смеялась Света.
– Девочки, потише! – одёргивала Татьяна. – Он же может услышать ваши глупости.
Обсуждение вопроса, из-за которого они и собрались вместе, началось лишь за столом. И не сразу, а спустя некоторое время, когда все более-менее насытились. И посыпались проекты, один нереальнее другого. Предлагалось задействовать едва ли не танки и бронетранспортёры. Виктор даже пожалел, что выставил не только шампанское, но и водку, которая, как он заметил, пришлась по вкусу Насте и Свете.
И он лишь молча пожимал плечами, когда Света или Настя обращались к нему с каким-нибудь вопросом типа: нельзя ли достать в этой Москве пистолет-пулемёт или автомат.
– Я бы лично их всех перестреляла, сволочей! – сжимала кулачки Света.
– А есть ещё гранатомёт, который сам гранаты мечет на любое расстояние! – кричала Настя. – Хоть на сто метров, хоть на сто километров! А не как мы в школе – на десять метров. После гранаты и хоронить гадов не надо – собаки кусочки подберут.
– Ну и собаки же в вашей деревне – от семерых одна еле-еле отлаялась, – вдруг невпопад заявила Света.
– От кого ты отлаялась? – не поняла Настя.
– А цыганки ж! – всплеснула руками Света. – Вот уж народ наглый, так наглый. Думала, убью их… Или они – меня.
Виктор почти всё время молчал. Иногда ронял малозначащие фразы, и то – в случае крайней необходимости, то есть когда к нему непосредственно обращались. Однако спустя какое-то время он обнаружил, что в его голове засело одно из произнесённых за столом слов. Он попытался отыскать причину данного обстоятельства, однако ничего у него не вышло. Слово же было – "цыганки".