Татьяна задумалась. Позднее она согласилась последовать его совету.
29
Бабухин и Литиков выпивали в своём номере, когда неожиданно вошёл (стука они не слышали) Виктор.
– Кто ты такой? – спросил Бабухин с угрозой в голосе.
– Я представитель Татьяны и Светланы, – ответил Виктор.
Бабухин и Литиков переглянулись.
– Какой Татьяны-Светланы представитель? – нахмурился Бабухин.
– Той самой Татьяны и той самой Светланы, – невозмутимо произнёс Виктор.
– Мишка, ты что-нибудь понял? – Бабухин уставился на товарища. Затем он повернулся к гостю. – А где они, Танька со Светкой? Тебе известно, где они? – сделав ударение на слове "где", спросил Бабухин.
– Да, – последовал краткий ответ.
– И где же?
– Не имеет значения. Или так уж интересно? – Виктор прошёл вглубь комнаты, уселся на стул и положил старомодный портфель-дипломат себе на колени. – Я – их представитель. Со всеми вопросами прошу обращаться ко мне.
– Мне не нужны представители, – заявил Бабухин. – Пускай они сами себя представят, а мы разберёмся. Верно, Мишка?
– Разберёмся, – кивнул Литиков, приглядываясь к "представителю". Он, несомненно, где-то встречал этого субъекта.
– Не выйдет. Вам придётся иметь дело со мной. – Виктор говорил спокойным, ровным голосом.
– Кто ты такой? – Бабухин зловеще ухмыльнулся. – Я стукну тебе по черепу – и все дела. С тобой – у меня.
– Пашка, а я знаю этого субчика, – вдруг сказал Литиков. – Ты, Пашка, не поверишь, но это он самый… Да, который вёз нас с Татьяной, когда мы драпали из деревни.
Бабухин прищурился.
– Так ты с тех пор… представитель?
– Нет. С сегодняшнего дня.
– А как ты попал… в представители? – продолжал допрашивать Бабухин.
– Случайно. Встретил случайно Татьяну на улице, мы узнали друг друга. Как вот сейчас с твоим другом. А потом ей нужна была помощь.
– И ты пристроился? Помощничком?
– Хватит болтать! – прервал его Виктор. – Ты будешь иметь дело со мной. И только. До тех пор, пока не будет принято иное решение.
– Кем?
– Не тобой. И не твоим приятелем.
– А если мы не согласимся?
Виктор поднялся на ноги и заявил:
– В таком случае – чао.
– Ты думаешь, сможешь отсюда выйти? – улыбнулся Бабухин и посмотрел на Литикова.
Литиков, посуровев, встал, зашёл за спину Виктору и, положив руку на его плечо, приказал:
– Сидеть!
– Хорошо, я присяду, – ответил Виктор и бросил взгляд на развалившегося в кресле Бабухина.
– Давай-давай, – подбодрил Бабухин.
Виктор опустился обратно на стул, однако этим не ограничился – усаживаясь, он стремительно наложил кисть своей левой руки на лежащую на его плече руку Литикова, цепко ухватил её и рванул вперёд. В следующее мгновение Виктор правой рукой вцепился в рукав куртки Литикова повыше локтя, а затем произвёл бросок противника через себя. Тело Литикова грохнулось на не успевшего каким-либо образом отреагировать Бабухина.
Спустя несколько секунд стоны, ругательства и тому подобные проявления испытываемых пострадавшими боли и ярости сменились гробовым молчанием – они увидели направленный на них пистолет.
– На чём мы остановились? – спросил Виктор. – На "чао"?
– Кажется… нет, – ответил Бабухин и зло посмотрел на Литикова, который тут же виновато опустил глаза.
– То есть, если я тебя правильно понял, я устраиваю вас в качестве представителя?
– Да, – морщась, словно от боли, выдавил Бабухин.
– Тогда приступим? – Виктор взял стул и, отставив его поближе к центру комнаты, сел. Руку с пистолетом он сунул в карман куртки. – Ваши вопросы?
– Где наши деньги? – задал основной вопрос Бабухин.
– Да, нам нужны наши деньги, – подтвердил Литиков, присев на второе кресло.
– О деньгах забудьте, – спокойно произнёс Виктор. – Ещё вопросы есть?
– Да, вопросы есть. Где наши деньги? И почему это мы должны о них забыть? Уж не ты ли на них лапу наложил?
Задавая все эти вопросы, Бабухин едва сдерживался, чтобы не вскочить и не броситься на Виктора. Литиков же, придя в страшное беспокойство, завертелся в кресле, будто рыба на сковороде.
– Пашка, этот жук говорит, что мы должны забыть о наших денежках! – почти прокричал он. – Представитель! Он, видите ли, представитель! А мы жизнью рисковали, чтоб ты знал!
– Ты и сейчас рискуешь. Ты должен сидеть спокойно, а не метаться, нервируя мою правую руку.
– Пашка, он нам угрожает, – обратился Литиков к другу. – И – чтоб о деньгах забыли…
– Ладно, не глухой, – отмахнулся Бабухин. – Почему мы должны забыть? – Он поднял тяжёлый взгляд на Виктора.
– Деньги, все деньги, Светлана проиграла возле ВВЦ.
– Это как?! Что такое?! – одновременно воскликнули Бабухин и Литиков.
– Очень просто. Один ставит сотню, другой – две, первый – три сотни, второму надо заравнивать или ставить ещё больше. И пошло-поехало.
– Это же мошенничество! – крикнул Литиков.
Бабухин недоверчиво скривил лицо.
– Она что, свихнулась?
– Хотела увеличить свои капиталы, – пожал плечами Виктор.
– Но она не похожа на идиотку, – сказал Бабухин. – Я не верю! Враньё!
– Враньё, конечно, – поддакнул Литиков. – Да понятно, что враньё и лапша на уши.
– Она что же, думала, что у неё больше окажется, чем у них? – продолжил расспросы Бабухин.
– У неё и оказалось больше.
– Тогда почему… – начал Бабухин и осёкся. – Ну да, понятно. Быть такой дурой… Но я не верю. Пускай придёт и всё расскажет. И пусть скажет, когда вернёт деньги.
– Деньги всё равно обязана вернуть, – поддержал Литиков. – Это ей так не сойдёт. Взяла – отдай.
– Ей негде взять – это раз, она для вас вне досягаемости – это два.
– Найдём.
– Никуда не денется.
– Ищите, – разрешил Виктор. – А мне пора. И ещё. Найдёте её – найдут вас. Те, чьи деньги вы взяли в поезде.
– Как они нас найдут? – с тревогой спросил Литиков.
– Я об этом позабочусь. Пока.
У порога Виктор приостановился и обернулся.
– Деньги легче получить с тех, кому она проиграла, чем с неё, – произнёс со значением.
– Это каким же образом? – удивился Литиков. – Тут, мол, наши мани одна Маня… Так, мол, верните, ребятки, наши мани. Да?
Виктор вернулся и снова сел.
– Я предоставляю план, беру на себя материальное и информационное обеспечение, обеспечиваю безопасность отхода и тэпэ.
– За десять процентов? – усмехнулся Бабухин.
– Пятьдесят, – поправил Виктор.
– Не жирно будет?
– Тебе – пятьдесят, а нам по двадцать пять? – счёл необходимым уточнить Литиков.
– Да. Но изъятие денег по моему плану вполне можно произвести дважды. И будет у вас по пятьдесят.
– А у тебя сто, – подсчитал Литиков.
– Не надо завидовать. Зависть – один из смертных грехов. К тому же, вы станете обладателями "ноу-хау". А в Москве есть и другие точки, где подобным образом лохов разводят.
– И каков же гранд? – спросил Литиков.
– Зависит от того, сколько денег будет в руке крупье в момент проведения операции.
– А приблизительно?
– Когда кинули Светлану, например, то было, пожалуй, не менее чем на четверть больше, чем она вам задолжала.
Глаза Литикова округлились, но почти тотчас же сощурились.
– Пашка, почему мы должны ему верить? Может, он подставить нас хочет. Или кинуть.
Бабухин не ответил, он думал. Точнее пытался размышлять по поводу поступившего предложения, однако у него ничего не получалось, так как подсознательно он чувствовал, что отказаться не сможет.
И Литиков обратился непосредственно к Виктору.
– Почему мы должны тебе верить?
– Вы ничего не должны. Но… – Виктор поставил многоточие и сделал многозначительное лицо.
– Пашка, он довольно непрост, – отметил Литиков.
– Конечно, – согласился Виктор. – Те, кто попроще, улицы подметают или лес валят.
В разговоре наступила пауза, однако некоторые невербальные проявления собеседников наводили Виктора на мысль, что интерес его предложение вызвало нешуточный.
А когда Бабухин и Литиков начали переглядываться, Виктор решил, что пора приступать к делу, и заявил:
– Я мог бы вкратце изложить свой план.
– Валяй, – помолчав, разрешил Бабухин. – Но учти – только серьёзные предложения.
Литиков добавил:
– А если на шару, то мы и впрягаться не будем, не на тех напал. Не наше то, что нам дано фортуною. Слыхал такое?
Виктор изложил свой план. Бабухин долго и мрачно разглядывал его, потом посмотрел на Литикова. Тот поёрзал в кресле.
– Планчик подозрительно… прост, – выговорил не без труда Литиков и почесал сначала грудь, а затем и живот.
Виктор усмехнулся.
– Можно и усложнить. Но – для чего? Так как?
– Подумать надо, – сказал Бабухин.
– Да, надо обмозговать, – согласился Литиков и глянул на журнальный столик с немудрящей закуской и остатками водки на дне бутылки.
Виктор понял его.
– У меня есть бутылочка "Абсолюта". Устроит? – Виктор щёлкнул замками портфеля.
Выпив, Бабухин и Литиков отмякли, отношения напряжения и борьбы отошли на задний план, более или менее мрачные проявления человеческой психики, как бы, утратили актуальность. Теперь стороны выражали осторожный оптимизм относительно успеха предстоящей операции и выглядели бесконечно расположенными друг к другу партнёрами.
Была куплена ещё одна бутылка водки – Виктор выложил деньги, а Литиков сбегал за спиртным, – и обсуждение намеченного мероприятия продолжилось. Решимость Бабухина и Литикова росла прямо пропорционально количеству потребляемой водки.
– Витя, дорогуша, – обнимая Виктора за плечи, выговаривал Бабухин. – А ты всё-таки грабитель. Основное-то делаем мы. Согласись. А? Я и вот он. Так? – Бабухин ткнул пальцем в Литикова, в результате этого его жеста вдруг упавшего со стула. – И мы ведь можем стать мишенями, согласись.
– Павлик, не будем торговаться, – отвечал Виктор со всей возможной любезностью. – Ты же не хочешь, чтобы я нашёл на это дельце других ребят?
– Ты лучше нас не найдёшь.
– Лучше меня и Пашки не найдёшь, – подхватил Литиков, поднимаясь с пола.
– Тоже думаю, что с вами работать можно. Вы – мировые ребята. Да и деньги вам пригодятся.
– Деньги пригодятся.
– Наливай!
Виктор рекомендовал партнёрам ознакомиться с обстановкой на месте. Но осторожно. Ни в коем случае не светиться.
– Стоп! – вдруг воскликнул Литиков. – Ты что, Пашка, забыл? Нас же пасут. Витя, видел, когда сюда шёл, бандюка в конце коридора?
– Когда я сюда шёл, в конце коридора никого не было, – с улыбкой сообщил Виктор.
– Как? – удивился Литиков.
Виктор многозначительно усмехнулся.
– Вот так. В шесть утра тоже никого не будет. Запомните: в шесть. Вам нужно сменить дислокацию. Я за вами зайду.
30
– Сильны у вас, ребята, в провинции социалистические настроения. Не поняли ещё, что в другой стране живёте.
Такое заявление сделала Настя, когда в очередной раз разгорелась дискуссия о справедливости распределения доходов от совместной мошеннической деятельности.
– При чём, Настасья, тут "другая страна"? – возмутилась Света. – Всё честно должно быть!
Настя помотала головой.
– Вы не понимаете. Вам сделали предложение, то есть вас наняли, предложив определённые условия. Вы, как и я, впрочем, – наёмные работники.
– Нет, нас взяли в дело, – возразила Света.
– Да-да, – поддержала её Татьяна. – Нам ведь не гарантировали определённый размер зарплаты, а дали процент – пятьдесят на троих.
– Процент или твёрдая ставка – без разницы, – стояла на своём Анастасия. – Сути это не меняет. Налицо трудовые отношения, а не партнёрские.
– Партнёр у нас такой – вот и не партнёрские отношения, – проворчала Света и сделала знак Татьяне – мол, оставим этот разговор, пока Настасья здесь. Уже понятно, что та их союзницей не станет, а следовательно, и участвовать ей в подобных их разговорах ни к чему.
Вечером, когда Виктор уже был в постели, в его комнату вошла Анастасия и уселась прямо на кровать. Виктор хотел указать ей на кресло, но сдержался. Настя уловила это его душевное движение и усмехнулась.
– Какие новости? – спросил Виктор.
– Почему решил, что я с новостями к тебе? – игриво начала Настя. – А ну как страсть, чю-ю-юйство? А? Может, я горю и пылаю, и жить нэ можу.
– От одного только взгляда на тебя простудиться можно. И окоченеть.
– А вот и врёшь! – обиделась Настя. – Я нежна и неутомима. Я могу тебя всю ночь гладить и целовать.
– Если на спор. И чтоб на следующий день тебя не беспокоили.
– Ах так?! Ну и всё! – Настя спрыгнула с кровати и вперила пылающий яростью взгляд в Виктора.
Виктор молчал. Может быть, ему следовало что-нибудь сказать, попытаться как-то удержать её, благо Настя тоже, вроде бы, чего-то ожидала, не торопясь покинуть комнату.
Однако он не стал удерживать Анастасию, и она ушла. На завтра была намечена акция с участием Бабухина и Литикова. Виктор почти не сомневался в успехе, и всё же какое-то беспокойство не покидало его.
А сегодня состоялось его знакомство с "друзьями" Бабухина и Литикова. То, что они упустили своих подопечных, похоже, довольно сильно их расстроило. Понурые, они сидели в гостиничном ресторане, когда Виктор появился возле их столика и взялся за спинку стула.
– Не возражаете? – спросил он.
Андрей и Игорь неприязненно глянули на него, а Алексей, нахмурившись, раздражённо сказал:
– Слушай, брат, полно свободных мест. Сядь где-нибудь.
– Но здесь тоже одно место свободно, – заупрямился Виктор.
– Ну, свободно. Ну и что? Тебя же просят: сядь за другой столик. А это место вполне может быть и занято.
– Так я не понял, свободно или занято?
– Тебя просят, как человека, – отчётливо выговаривая каждое слово, начал Андрей, – найди себе другое место. А мы ждём кореша. Да и посекретничать иногда хочется, сам понимаешь.
– А какие у вас секреты? – невинно улыбнулся Виктор. – Татьяна? Светлана? Паша и Миша? Денежки из поезда и их местонахождение? Если речь о подобных секретах, то, должен сообщить вам, наслышан я об этих ваших секретах.
Изумление с примесью испуга отразилось на лицах бандитов. Виктор, довольный произведённым эффектом, не без усилия согнал с лица улыбку и сказал:
– Впрочем, ладно, секретничайте, сяду где-нибудь.
Он расположился за соседним столиком, таким образом, чтобы все трое находились в поле зрения.
Шептались они недолго. Спустя, примерно, минуту Алексей обернулся к Виктору, чтобы пригласить его за их столик.
– Простите, можно вас на пару слов, – произнёс он и указал на свободный стул.
Виктор пожал плечами, поднялся и приблизился к столу, от которого его только что настойчиво гнали. Усевшись, сообщил:
– Слушаю вас.
– В общем-то, это мы хотели вас послушать, – не без некоторого смущения проговорил Андрей. – Вы, сударь, тут называли кое-какие имена… И вообще…
– Называл, – согласился Виктор. – Ну и что с того?
– Хотелось бы знать, к чему это. – Андрей никак не мог подобрать нужный тон.
– Что – к чему? – Виктор оставался невозмутим.
– Кто вы? Почему вы называли эти имена?
– Я просто хотел продемонстрировать, что ваши секреты – не такие уж и секреты, как вам, возможно, представляется.
Андрей кивнул.
– Это мы поняли. И всё-таки. Откуда у вас эти сведения?
– Я являюсь представителем Светланы и Татьяны. Поэтому все контакты с ними возможны только через меня.
– А откуда они узнали о нашем приезде? – насторожённо произнёс Андрей.
– Говорить об этом я не уполномочен.
– И… где они сейчас?
– Зачем вам? – вопросом на вопрос ответил Виктор.
– Хотелось бы встретиться с ними.
– Я же говорил: все контакты возможны только через меня. Что им передать?
Андрей переглянулся с Алексеем и Игорем, затем спросил:
– Вам известно, что они нам должны?
– Мне известно, что вы так считаете.
– Пусть отдадут нам должок, – твёрдо выговорил Андрей.
– Рекомендовал бы вам не считать их своими должниками, – любезно посоветовал Виктор.
– Почему это?
– Чревато.
– Не надо нас запугивать, сударь, – покачал головой Андрей.
– Пуганые, – добавил Алексей.
– Да у них и нет уже денег, – развёл руками Виктор.
– Куда они подевались?
– Светлана проиграла их возле метро "ВДНХ".
– Каким образом?
– Хотела удвоить свой капитал. И осталась без копья.
– Нас это не волнует. Это её проблемы. А должок пусть отдаст, – продолжал настаивать Андрей.
Подошла официантка, принёсшая бандитам заказанные ими бифштексы и бутылку кристалловской водки. Виктор заказал себе сто граммов "Мартеля" и два жюльена.
Разговор пошёл вяло и бестолково, а скоро и совсем увял. Виктор попивал коньяк и не особенно навязчиво рассматривал соседей по столику. Андрей был явно из спортсменов, деградировавших в качки. Алексей тоже, вероятно, занимался когда-то спортом, а именно – боксом. По крайней мере, шрамы на бровях и сутулые плечи говорили за это. Позднее, несомненно, он увлекался каратэ, о чём свидетельствовали шишки на суставах пальцев. Только Игорь, похоже, спортом никогда не занимался, но был, по всей видимости, достаточно нагл от природы, а первую судимость получил ещё по малолетству.
Все трое заметили проявляемый Виктором интерес к ним и старались всячески поддерживать имидж крутых и нахрапистых. Они ковырялись вилками в тарелках излишне лениво, смотрели по сторонам с презрением, были скупы на слова и проявления живых чувств.
Виктор, числивший себя знатоком человеков, не без удовольствия внимал разнообразию оркестровых красок и непростому переплетению лейтмотивов, накладывавшихся на его впечатления от лицезрения новых знакомых. Пожалуй, этих ребят можно использовать. Им нужны деньги. И если повести игру достаточно умело, с их помощью можно подзаработать. Неуправляемое электоральное поведение вполне способно устроить умелого политика, талант которого тихо тлел в душе Виктора.
– В общем, ребята, вы мне кажетесь надёжными мужиками, – заговорил он. – Думаю, для таких, как вы, срубить десяток тысяч зелёных не составит большого труда.
– Что, есть предложения? – поднял голову Алексей.
– Было бы кому предложить, а что – всегда найдётся.
– Выкладывай, – согласился Андрей.
– Но я, правда, не знаю… – Виктор сделал вид, что колеблется. – Есть определённый риск. А вам, возможно, он не нужен, риск. Гоняться за бабами – риска, как вам кажется, видимо, поменьше. Но, поверьте, перспектив – никаких. Потратите месяц, два, год или два года, найдёте даже, допустим, кого-то из них, а дальше что? Нет у них денег. И взять им неоткуда. А много ли у вас денег, чтобы поиски эти вести?
– А мы тебя в оборот возьмём, – улыбнулся Андрей.
– Глухой номер, – махнул рукой Виктор. – Если решил с вами встретиться, то, как, наверное, догадываетесь, принял меры.