* * *
Ребята! Ну я не могу! Ну как август, так у вас что-то тонет. Ну почему август-то? Почему не другой месяц? Такое впечатление, что Господь Бог мой любимый хочет вам все время что-то сказать. Вот поэтому август.
Он хочет-а вы его не хотите. Не слышите вы его.
А может, нам отменить август? А? Ну, я не знаю, отменили же 13-е этажи в некоторых отелях. Ну нет у них 13-х этажей – и все замечательно! Все просто отлично!
А мы отменим август, и после июля у нас на флоте сразу же наступит сентябрь.
Ой, блин! Погружается батискаф, но на нем не три человека, а, скажем, семь.
И у нас так всегда. Всегда было больше людей, чем это предусмотрено проектом.
А кислорода, естественно, получается на них меньше. Еда есть на всякий случай, а вот с воздухом-то беда.
И с температурой беда. Пять градусов жары. Это, я вам доложу, при неподвижности-то…
То есть когда плывем, внутри почти сорок (или у нас что-то случилось с охлаждением и оно, резко получшев, теперь дает не сорок, а двадцать пять), а потом сразу пять?
И конечно, у них есть водолазные костюмы и свитеры… но неподвижность, люди, они там почти недвижимы…
И все это длится уже несколько суток.
Поехали и намотали на винты.
А скафандр уникальный на триста метров погружения при этом бесполезен, как ведро на веревке, потому что подводных кусачек ровно в этом месте все равно нет. Не случились они под руками, чтобы перекусить тот трос с сетью, что им на винты намотался.
И теперь мы попросим у тех, кто о таких вещах думает заранее, в отличие от нас: мы попросим у американцев с англичанами.
И они нам пришлют. Кусачки.
А вот их уже зацепили, этот батискаф, и поволокли в сторону почти что на сто метров – небывалое для нас достижение.
Во-первых, не потеряли то место, где они теперь привязаны, а во-вторых – на сто метров отволокли. Вот ведь удача!
И министр туда вылетел.
Куда он вылетел, простите, не расслышал?
Туда он вылетел! Куда вы и подумали!
* * *
Я начинаю привыкать к национальному позору. Это ж позор: самим не выручить своих людей. Но хорошо хоть на этот раз их не долго морили. Всего-то суток трое. А потом попросили-таки помощи.
Интересно, где у нас то место, которое заранее должно думать о спасении?
* * *
Так у него же название такое – "Приз". Батискаф "Приз". Батискаф-подарок. Причем неожиданный. Вот и подарили людям жизнь на этот раз.
Так что с названием повезло.
А теперь разбираться будут.
Вот если б они утонули, то всем бы дали "Героев", а поскольку все выжили, то живых можно и под суд отдать.
Так что этому капитан-лейтенанту, командиру батискафа, теперь нервы-то помотают.
Так у нас принято.
Сейчас за него возьмется "дядя прокурор".
А этот все установит, как ему начальство скажет: или пан, или пропал.
На мой взгляд, ребят надо наградить, и их опыт выживания в подобных условиях должен быть подробно изучен.
Но это на мой взгляд.
А вот как барин посмотрит, так это все от его самодурства зависит.
Или к сердцу прижмет и расцелует в уста сахарные, или же в Сибирь.
А вообще, есть такая модная ныне дисциплина – логистика. Ее теперь всюду преподают. Слово это имеет много общего с обычной логикой.
Вот в соответствии с законами логики выходить в море, а тем более погружаться батискафу, если у тебя нет кусачек типа "Скорпион", а то, что есть, средствами спасения можно назвать только с очень большим авансом, никак нельзя.
Но у нас выходят.
И сажают туда, где и троим-то тесно, семерых.
А потом все рассчитывают, на сколько же у них кислорода и смекалки хватит, если и то и другое по проекту вроде как только на тридцать с небольшим часов ходу.
Вот такая Россия!
Хорошо хоть помощь попросили не через неделю подобного плавания, а значительно раньше.
И хорошо, что у американцев с англичанами да японцами с логикой пока все в полном порядке.
А за спасение людей надо бы свечку в церкви поставить.
Я Богу обещал.
Завтра пойду и поставлю.
* * *
У "Детства", "Минуя Делос", "Аршин мал алан" – разные интонации.
Конечно, я все списываю с себя или почти с себя. В то время, когда пишешь, ты и женщина, и мужчина, и ребенок.
В "Детстве" – ребенок, а он лишен до времени пола, поэтому нежен: мальчик сперва нежен, как девочка, а потом мужает. В то же время девочка уже не девочка, это скорее практичная маленькая женщина. У нее и нежность уже оценена и сложена до нужного времени. А мальчишки нежны по своей сути.
Стиль "Детства" Коля называет "прозрачным письмом".
Про Сумгаит – другое письмо, тревожное, почти пулеметное.
"Минуя Делос" – как это ни странно – заказная вещь. Я должен был описать "мужские роды", то есть как мужчина ждет ребенка. Как его ждет женщина, сто раз описывали. Я описал себя (у нас с Натой долго не было детей), а потом оказалось, что много на экипаже было ребят, которые очень хотели завести детей, но не получалось. Кстати, пока ходили в море, как мужчины мы были очень слабые, может, потому и не получалось.
А про Сумгаит должны были французы купить. Но не купили. Испугались. А я опубликовал. "Минуя Делос" тоже французы заказали, но тоже не купили. Но я не в обиде, они подсказали отличную идею. Люблю эту вещь, хоть и не часто читаю. Ранит. Я написал ее за несколько часов. Потом ни разу не правил.
* * *
На борту "АС-28" (подводный спасательный аппарат – правильное название батискафа) некоторые люди написали прощальные записки, попрощались с родными и близкими. В одной из них было написано: "Чувствую, что не вернусь. Надежды нет".
Они написали их после того, как в самом начале операции по подъему перестали тралить их аппарат, чтоб подтянуть его к меньшим глубинам. Перестали тралить после команды из Москвы: "Беречь антенну!"
Они б уморили людей, не прилети англичане с американцами и японцами. Антенна старая, шестидесятых годов прошлого столетия, и, случись что, установка новой антенны обошлась бы в 10 миллиардов долларов.
А все их поминальные действия обошлись бы в тысячи раз дешевле.
Так что если б не иноземцы сердобольные, мурыжили бы ребят, пока все б они не померли.
А теперь адмиралы придумывают, как на самом деле все было, чтоб, это значит, лицо соблюсти.
Теперь оказывается, и не было никакой команды "беречь антенну", и все только о людях и страдали, а что касается и еды, и воды, и кислорода, так им бы еще надолго всего этого хватило. То есть то, что на каждого было по кусочку сухаря, а воды – по два глотка, а писали они все в одну пластиковую бутылку, а спать ложились друг на друга, чтоб теплее стало, – это все не так, неправильно, и все они не то чувствовали.
А чувствовали они то, что им прибывшие адмиралы назначили.
И поднимали их сначала на 60, а потом 30, а там и вовсе вытащили на поверхность.
А когда они сказали, что до самого подъема сидели на 200 и ничего такого не было, им ответили, что они это не почувствовали.
И командовал "АС-28", оказывается, с самого начала не капитан-лейтенант Милашевский, а и вовсе его начальник, сидящий здесь же с ним рядом.
Это к вопросу о наградах.
Видимо, обещали не наказать, а наградить.
Вот народ! На ходу подметки режут.
* * *
Кстати, о начальниках.
Если начальник-капитаном 1 ранга сидит на должности 2-го, то это означает, что назначен он на нее или в наказание, или по абсолютной бестолковости.
Такие экземпляры весьма скромны в опасности, зато с лихвой все компенсируют на разборе полетов.
Так что сгнили-то давно. И не железом.
* * *
Все спрашивают: а где же был главком?
Всем отвечают, что он проходит плановую госпитализацию перед уходом на заслуженный отдых.
Вот! А то уж все было подумали, что это воровство будет продолжаться вечно.
* * *
Меня пригласили на обсуждение всей этой ситуации с "АС-28". В Агентстве журналистских расследований собрали "круглый стол". Был и адмирал Чернов. Его теперь всячески преследуют те, кого он в своей книге назвал главными виновниками трагедии с "Комсомольцем". Они подали на него в суд. И суд, похоже, теперь будет сопровождать адмирала до конца дней его.
Чернов говорил о том, что в авариях виновны люди. Те самые люди, которые посылают в море неподготовленные экипажи на заведомо неисправной технике.
Ничего нового в этом утверждении нет.
В России почти всегда героизм одних тесно связан с преступлением других.
И еще эти другие флот разворовывают. У них все это вместе прекрасно вяжется.
Мерзавцы отлично организованы. У них тут же возникают сообщества. Там всегда известно, кто главный мерзавец, а кто вспомогательный. И они держатся друг за дружку. Не дают в обиду.
Порядочные люди плохо организованы.
А адмирал Чернов хоть и может все еще повысить голос на окружающих, но по лестнице вверх уже поднимается с трудом.
* * *
"АС-28" проводит работы с решеткой на глубине 200 метров?
Это, скажем так, не совсем то, для чего он предназначен.
Он предназначен для спасения людей из затонувших подводных лодок.
Так что в этом деле он использовался, мягко говоря, не по прямому назначению.
Ну, например, вам нужны пассатижи, а под руками только электродрель.
Вы берете дрель, включаете ее и суете туда, куда надо бы сунуть совсем иной инструмент – но вы суете: а вдруг получится?
* * *
Меня спросили: "А как вы считаете, почему посылались два аппарата "АС-28", и оба они запутались, а потом один смог распутаться, а другой – нет? Есть ли в этом запутывании некая закономерность?"
Я уже говорил, что люди тренируются на одно, а посылают их делать совсем другое. Причем те, кто посылают людей, отдают приказание примерно так: "Пойдите и без результата не возвращайтесь".
А вот как это все сделать, чтоб, значит, при этом не погибнуть, они зачастую не очень-то себе представляют.
Такие ребята в командиры попадают исключительно из-за своей безотказности. Они всегда готовы сказать: "Есть! Будет сделано с опережением графика!" – а потом они посылают на это дело людей – авось все обойдется.
В том случае, когда люди справляются с задачей "пойди туда, не знаю куда, и сделай то, не знаю что, и лучше в трех экземплярах", начальство получает правительственные награды.
А люди? Их обычно не наказывают. Это на флоте старинный вид поощрения.
* * *
Считаю ли я этих ребят героями? Конечно, считаю – они жили несколько суток, деля воду и сухари, согревая друг друга своими телами, они не запаниковали, не стали биться головой о стену, они не сошли с ума – конечно, я считаю их героями.
Другое дело там, внутри снаряда, кто-то, может быть, вел себя не так; не так, как его к тому обязывают погоны.
В отсеке такое бывает. Я видел необычайно физически сильных людей, с тому же еще и облеченных немалой властью, которые при аварии или пожаре покрывались трехдюймовыми каплями пота, сжимались и становили маленькими.
Но всегда находился тот, кто брал на себя командование в отсеке и спасал все дело. И не обязательно он был командиром или офицером. Он мог быть мичманом или матросом, но от него в тот момент исходила такая сила, что люди ей подчинялись. Они понимали, что в этом спасение, что он всех выведет. И он выводил.
А там, на поверхности, он снова становился подчиненным, а тот, только что мокрый начальник, опять обретал себя. Все возвращалось.
Есть герои и среди героев.
* * *
Письмо: "Добрый Вам вечер или утро! Хочу заказать книгу А. П. Мой адрес: 113149, г. Москва, ул. Сивашская, д. 4, к. 4, кв. 5. Гинзбургу Павлу Оскаровичу. Автограф – на ваше усмотрение (если факсимиле, то не надо, а если автору будет не в падлу написать что-нибудь доброе на память бывшему войсковому разведчику, то с удовольствием). Огромное спасибо заранее".
Ответ: "Уважаемый Павел Оскарович! Автору не в падлу! Подпишем лично (а факсимиле нету)".
* * *
Вы только посмотрите, они теперь утверждают, что такую ерунду, как "Скорпион", мы вполне могли бы и сами изготовить!
И вроде бы англичане, в общем-то, и ни при чем, они только все ускорили, а так– спасение шло своим чередом, то есть и сами бы спаслись.
Не спаслись бы сами. Убежден. Уморили бы людей. Ради своего вонючего престижа и какой-то там секретности.
А я плевал на престиж и на всю их секретность, которая является секретностью только для своего народа.
А главным секретом является то, что они никогда и ни к чему не готовы!
Конечно, могли бы сами сделать такой "Скорпион".
Мало того, его не надо делать, он уже есть, вот только он неподъемен (слова министра обороны). Транспортировать его тяжело. Надо его разобрать на далеком Севере, погрузить на платформу, сплавить по железной дороге, потом – на "Антей", как прилетели – собрать, и вот тогда уже…
А почему лететь надо?
А потому что он не на том флоте.
А на том флоте тоже что-то есть, да только оно не в строю.
И новый, компактный "Скорпион" тоже можно сделать. Кто же сомневается. Вот только денег это дело огребет немереных.
И времени.
Так что легче призвать англичан, японцев и американцев.
И вообще, можно хоть завтра организовывать международную компанию "Караул!", которая чуть чего слетится и освободит.
Бляди.
* * *
Обволакивающее чувство праздника возникло загодя.
Завтра будет приличным целый день есть капусту.
Чтобы было чем.
Пердеть.
* * *
Не может наша промышленность. У нее комплектующие негде делать. Раньше они изготовлялись, скажем, в Узбекистане, а теперь Узбекистана нет. Так что все заново. Потому и топчемся на месте.
Мы можем сделать опытный образец, уникальный, неповторимый.
Причем довольно быстро. Но потом, при серийном производстве, вдруг выясняется, что там, где в чертеже написан размер "20", на самом деле он не "20", а "19,998", его просто при проектировании округлили.
А это "19,998" мог изготовить, ломая себе глаза, вручную только слесарь дядя Вася из КБ номер пять в секретнейшем городе Нехерачинске-125.
Так что все остальные делают размер "20".
И так все – люки не открываются, люки не закрываются, а если закрываются, то не обжимаются, а если и обжимаются, то их потом не открыть.
Вот поэтому у немцев дизеля под водой могут работать на перекиси водорода, а у нас они будут взрываться к чертовой матери.
Так что здорово летают у нас только "Стрижи" да "Витязи", а чуть чего, сражаться в небе будут вчерашние школьники на летающих ящиках с болтами. И это не преодолеть.
* * *
Разговор в метро мамы и маленького мальчика: "Мама, а Толстой где?" – "Он умер, деточка" – "А Тургенев?" – "Он тоже умер" – "А Пушкин (с надеждой), Пушкин жив?" – "А он еще раньше умер" – "Ой! (плач на все метро) все умерли! Кто ж нам теперь книжечки-то будет писать!"
* * *
Герои ли подводники все вместе и каждый в отдельности уже потому, что они служат на подводных лодках?
Для обычного обывателя – да, потому что, на его взгляд, они пошли служить туда, куда он бы ни за что не пошел.
Но сам подводники себя героями не считают.
Таковыми среди них считаются те, кто выживает во время аварий.
Но спроси тех, кто выжил, и окажется, что они себя героями не ощущают, и они немедленно укажут на того, кто помог им выжить.
История про одного московского прокурора. Он пригласил художницу расписывать стены своей загородной дачи. "Вы знаете, – сказал он, – вот я видел в Третьяковской галерее такую картину: домики, домики, а рядом повешенные, повешенные. А еще там есть домики и черепа. Вот хорошо бы эти домики, а повешенных и черепов не надо".
* * *
Стоит только немного подождать, и дерьмо само поплывет по трубам – как говорил один механик.
Уже есть стрелочник в деле с "АС-28". Это Виктор Новиков – командир спасательного судна "Георгий Козьмин". Обвинение ему еще не предъявлено, но он уже трое суток как, запершись, общается со следствием. До инфаркта человека, может, и не доведут, но витамины ему попортят изрядно.
А если и посадят, то исключительно ради справедливости и для пользы дела.
История такова, что в первый же день освободить застрявший "АС-28", оказывается, мог телеуправляемый подводный аппарат "Веном", который появился на судне у Новикова полтора года назад.
"Веном", чуть ли не по всем характеристикам превосходящий "Скорпион", как раз страховал "АС-28" на случай всяческих неудач. Он оснащен мощными тросорезами, поэтому, как только "АС-28" застрял, его сразу опустили на глубину.
Но при перекусывании одного из тросов вышла из строя гидравлика. Неисправность быстро устранили, однако после этого приключилась новая беда – был поврежден силовой кабель. В результате аппарат всплыл в аварийном режиме.
Отчего все это с нами произошло? Оттого что операторы у нас неопытны.
А опытных на Камчатке целых четыре человека, но их в этот момент под руками не оказалось. Конечно, Новиков виноват, виноват, виноват, потому как аппарат в его заведовании, и люди в его заведовании, и вообще, он отвечает за все на свете – есть к чему привязаться.
То есть налицо бардак, но управляемый.
В чем же состоит эта его управляемость?
Она состоит в том, что сначала покупаем супертехнику за рубежом, а потом сажаем на нее людей за небольшие деньги, не тренируем их, потому что каждая тренировка – это уже большие деньги, а потом, когда они ее ломают, то мы их сажаем в тюрьму. Вот и вся управляемость бардаком.
М-да.
Между прочим, как нам на ухо сказали, Новиков не принимал решения о спуске аппарата "Веном" в подмогу аппарату "АС-28". Он только выполнял команды вышестоящих начальников, но отвечать теперь будет он, а не они, по вышеперечисленным уже причинам.
Подводный аппарат "Веном" появился на спасателе, как мы уже говорили, не так давно, и при нем была лишь инструкция на английском языке – так что сами должны были все это быстренько перевести и освоить.
За это время аппарат лишь на полчаса погружали в воду, и то на небольшую глубину – наверное, боялись испортить из-за трудностей с собственным переводом.
Кстати, в той истории с "К-159" во время спасательной операции вышел из строя телеуправляемый подводный аппарат "Тайгер" стоимостью аж 12 миллионов рублей, и тоже из-за ошибок в эксплуатации – так что так мы и живем.