- Интересно, видел ли его Билл, - сказал он. - Мы с Биллом работали на горохе на одном участке. Оба водили культиваторы. Чертовски хороший парень был.
Карлсон не принимал участия в разговоре, он продолжал смотреть на пса. Липкий беспокойно следил за ним. Наконец, Карлсон сказал:
- Если хочешь, я избавлю старого чёрта от мучений прямо сейчас, и дело с концом. Ничего другого не остаётся, сам понимаешь. Есть не может, ничего не видит, ходить и то, поди, тошно.
Липкий с надеждой произнёс:
- У тебя пушки нет.
- Как же, нет. "Люгер". Ему вообще больно не будет.
- Может, завтра? - сказал Липкий. - Давай подождём до завтра.
- А чего ждать? - напирал Карлсон. Он подошёл к своей койке, вытащил из–под неё мешок и достал "Люгер". - Давай покончим с этим, - сказал он. - Невозможно же спать из–за его вони - она тут повсюду, - он сунул пистолет в набедренный карман.
Липкий упёрся в Ловкача долгим взглядом, ища поддержки. Но Ловкач словно не замечал его. Наконец, Липкий тихо и безнадёжно произнёс:
- Видать, ничего не поделаешь. Забирай его.
Он даже не взглянул на пса. Лег на спину, сложил руки за головой и уставился в потолок.
Из кармана Карлсон извлёк тонкий кожаный ремешок. Наклонился и завязал его вокруг шеи старого пса. Все, кроме Липкого, наблюдали за ним.
- Пойдём, старина, - сказал он мягко. - Ну, давай, пошли. - И добавил извиняющимся тоном, в сторону Липкого: - Он ничего не почувствует.
Липкий не шевельнулся и ничего не ответил.
- Ну, давай, старина, - Карлсон дёрнул ремешок. Пёс медленно, с трудом поднялся и последовал за натянутым ремешком.
- Эй, Карлсон, - позвал Ловкач.
- А?
- Ты ведь знаешь, что́ надо делать?
- Ты о чём, Ловкач?
- Лопату возьми, - коротко сказал погонщик.
- А, ну да, понял, - кивнул Карлсон и вывел пса во тьму.
Джордж закрыл за ними дверь, тихо опустил щеколду и вернулся на место. Липкий всё так же лежал в кровати, без движения, молча уставясь в потолок.
Ловкач громко сказал:
- У одного из моих коренных копыто треснуло. Смолой надо бы замазать.
Его голос смолк. Снаружи было не слышно ни звука. Шаги Карлсона замерли во тьме. В комнате повисла тишина. Неловкое молчание затягивалось.
Джордж тихонько рассмеялся:
- Бьюсь об заклад, Ленни в конюшне нянчится со своим щенком. Теперь его и арканом сюда не затащишь, коли появилась у него такая забава.
Ловкач сказал:
- Липкий, ты можешь взять любого щенка, какого захочешь.
Липкий не ответил. Молчание снова заволокло комнату, как дым.
- Сыграю с тобой разок, - поднялся Уит.
Он сел за стол напротив Джорджа, поближе к свету, но Джордж не торопился раздать. Он нервно прищёлкнул краем колоды, но чуть слышное потрескивание карт тут же привлекло все взгляды. Джордж замер.
И снова воцарилось тяжёлое молчание. Прошла минута. И ещё одна. Липкий по–прежнему неподвижно лежал и смотрел в потолок. Ловкач бросил на него быстрый пристальный взгляд и уставился на свои руки - ладонью одной руки он накрыл другую и держал их под столом. В тишине где–то под полом возник негромкий скребущий звук, и все взгляды с деланым оживлением устремились туда. И только Липкий продолжал смотреть в потолок.
- Такой звук - должно, там крыса завелась, - сказал Джордж. - Надо бы поставить мышеловку.
Уит не выдержал:
- Какого чёрта он там возится? Ну давай, сдавай карты, чего ты? Этак мы ни партейки в юкре не сгоняем.
Джордж тщательно сложил карты и принялся изучать их рубашку. Комната снова погрузилась в омут тишины.
Вдалеке глухо прозвучал выстрел. Все быстро переглянулись и уставились на старика, все головы повернулись к нему. Мгновение Липкий продолжал смотреть в потолок. Потом меделенно повернулся лицом к стене.
Джордж перетасовал карты и раздал. Уит подвинул ему доску и поставил колышки на нулевую отметку.
- Кажись, парни, вы действительно пришли сюда работать, - сказал он, подмигнув Джорджу.
- Ты о чём? - спросил тот.
Уит рассмеялся.
- Ну, вы пришли в пятницу. У вас два дня работы до воскресенья.
- Не понимаю, к чему ты клонишь, - пожал плечами Джордж.
Уит снова рассмеялся.
- А должен бы понять, коли ты повидал большие ранчо типа этого. Парень, который хочет присмотреться к ранчо, приходит в субботу после полудня. Получает ужин в субботу, да ещё в воскресенье три раза похавает, а в понедельник утром - после завтрака, конечно, - тихонько сваливает, пальцем не шевельнув. А вы, парни, пришли в пятницу в полдень. Так что вам полтора дня пахать, как ни крути.
Джордж спокойно посмотрел на него.
- Мы собираемся тут побыть покуда, - сказал он. - Хотим подкопить деньжат.
Дверь тихонько приоткрылась и внутрь просунулась голова конюха - худое лицо негра в морщинах пережитых бед, с терпеливыми глазами.
- Мистер Ловкач, - позвал он.
Ловкач оторвал взгляд от старика Липкого.
- А? А–а, привет, Крючок. Чего тебе?
- Вы велели согреть смолу для копыта того мула. Ну так она тёплая.
- А, ну да, конечно, Крючок, иду.
- Я могу сам, если хотите, мистер Ловкач.
- Нет, я сам пойду, - Ловкач поднялся
Крючок подумал и сказал:
- Мистер Ловкач.
- Ну?
- Этот новый парень, здоровый такой, он там дурака валяет с вашими щенками, в конюшне.
- Ничего плохого он не сделает. Я отдал ему одного.
- Я просто подумал, что вам надо знать, - сказал Крючок. - Он вытащил его из гнезда и тискает. Из этого не выйдет ничего хорошего.
- Он не причинит им вреда, - успокоил Ловкач. - Сейчас пойдём.
Джордж поднял глаза.
- Если этот дурень делает что–нибудь не то, просто вышвырни его вон, Ловкач.
Ловкач вслед за конюхом вышел из комнаты.
Джордж раздал карты, и Уит принялся изучать сдачу.
- Уже видал козочку? - спросил он между делом.
- Какую козочку? - не понял Джордж.
- Ну как же, молодуху Кудряша.
- А–а, эту. Видал.
- Милашка, ага? - подмигнул юнец.
- Я её не разглядывал, - равнодушно произнёс Джордж.
Уит выразительно положил карты на стол.
- Пока будешь отираться здесь, лучше держать глаза открытыми. Увидишь много чего. Да она ничего и не скрывает. Я ещё не видал таких - строит глазки всем подряд. Держу пари, она даже с нигером заигрывает. Не знаю, какого рожна ей надо.
Джордж мимоходом спросил:
- У кого–нибудь уже были неприятности через неё?
Уиту явно были неинтересны его карты. Он положил их на стол, а Джордж собрал их и принялся раскладывать свой любимый пасьянс - семь карт вниз, шесть сверху, потом ещё пять поверх.
Уит снова заговорил:
- Я понял, об чём ты. Нет, пока не было ничё такого. Кудряш бесится, но пока ничё не было. Только знаешь, стоит кому–нибудь из парней появиться, как и она тут как тут. То Кудряша, типа, ищет, то ещё чего–нибудь. Кажись, она без парней вообще жить не может. А Кудряш - бесится, но пока ничего не отчебучил.
Джордж кивнул:
- Накличет она беду. Большую беду может накликать. Это же не девка, это сыр в мышеловке. Рано или поздно кто–нибудь сделает за Кудряша его работу. На ранчо, где полно парней, не место девчонке, особенно такой, как эта.
Уит сказал:
- Если у тебя нет чего получше на примете, можешь рвануть с нами в город завтра вечером.
- И чё там делать?
- Да чё и всегда. Нагрянем к старушке Сюзи. Клёвое местечко. Старушка Сюзи весёлая бабёнка - всегда отмочит какую–нибудь шутку. Типа как в прошлую субботу, когда мы на крыльцо поднялись. Ну, она открывает нам дверь и орёт через плечо: живо одевайтесь, девочки, сюда шериф прётся, ха–ха. Смешная. Но скверного слова сроду не скажет, ничё такого. У неё там пять девочек.
- И во сколько это дело встанет? - спросил Джордж.
- Два с полтиной. Можешь получить выпивку за четверть бакса. У Сюзи и кресла путёвые - коли нету настроенья с девочкой поразвлечься, так есть где пристроить зад и опрокинуть стаканчик–другой, скоротать вечерок. Сюзи и слова не скажет - она не из тех, кто прогоняет, если не хочешь брать девчонку.
- Пожалуй, можно сходить глянуть, чё за нора, - сказал Джордж.
- Да конечно, пошли. Там чертовски весело бывает - Сюзи хохмит напропалую. Как она один раз отмочила: знаю я, грит, некоторых, которые заимеют облезлый ковёр да лампу с амурами и думают, будто у них салон. Это она на Клару намекает. Я, грит, знаю, парни, чего вам надо. У меня, грит, девочки чистые, и виски не разбавленное. А коли вам нужна лампа с амурами да не боитесь три пера поймать, так вы знаете, куда идти. Видала я, грит, таких рисковых, да и вы их легко узнаете - они после тех амуров ходят враскоряку.
Джорд улыбнулся, спросил:
- А эта Клара, видать, тоже девочек держит?
- Ну да, - сказал Уит. - Но мы к ней не ходим. Клара берёт три бакса за покувыркаться да тридцать пять центов за выпивку, и не хохмит сроду. А у Сюзи чисто и кресла что надо. И всякую шваль она не пускает.
- Нам с Ленни надо скопить деньжат, - сказал Джордж. - Я мог бы, конечно, пойти промочить горло, но выложить два с полтиной…
- Ну, расслабиться–то надо иногда, - солидно произнёс Уит.
Открылась дверь, вошли Ленни с Карлсоном. Ленни тихонько добрался до кровати и уселся, стараясь не привлекать внимания. Карлсон достал из–под своей койки мешок, стараясь не глядеть на старика Липкого, который так и лежал уткнувшись лицом в стену. Достав мешок, Карлсон отыскал шомпол и банку масла. Сложил всё это на кровать, вынул из пистолета магазин, щёлкнул затвором, высвобождая гильзу. Принялся энергично гонять шомпол в стволе. Когда выбрасыватель сработал, Липкий на мгновение повернулся и взглянул на пистолет, прежде чем снова уставиться в стену. Карлсон как бы между делом спросил:
- Кудряш не заходил?
- Нет, - сказал Уит. - Чего–то у него свербит, а чё - не пойму.
Карлсон прищурился, заглядывая в ствол пистолета.
- Он всё ищет свою жёнушку. Нарезает круги по двору.
Уит саркастически произнёс:
- Ага, полдня он её ищет, а остальное время - она его. Во житуха у них весёлая!
Кудряш был лёгок на помине - ворвался в комнату, словно подслушивал за дверью. Вид у него был возбуждённый, взъерошенный.
- Кто–нибудь видел мою жену, парни? - спросил он.
- Не–а, - качнул головой Уит. - Здесь она не была.
Кудряш угрожающе оглядел комнату.
- А где чёртов Ловкач?
- На конюшне, - сказал Джордж. - Пошёл замазывать смолой трещину в копыте.
Плечи Кудряша дёрнулись.
- И давно ушёл?
- Минут пять–десять.
Кудряш выскочил, громко хлопнув дверью. Уит поднялся.
- Пойти, что ли, глянуть, чё будет, - сказал он. - Кудряш на взводе, а то не помчался бы за Ловкачом. А драться он мастак, черти бы его взяли, на самом деле мастак. Доходил до финала "Золотой перчатки", у него есть газета, там про это написано. - Уит пораздумал. - Но к Ловкачу я бы на его месте не лез - никто не знает, на что способен Ловкач.
- Так он думает, что Ловкач с его жёнушкой, что ли? - усмехнулся Джордж.
- Похоже на то, - кивнул Уит. - Конечно Ловкач не с ней - не думаю, что он станет связываться. Но я бы посмотрел, как они с Кудряшом схлестнутся. Айда вместе?
- Нет, - покачал головой Джордж. - Меня это всё не касается. Мы с Ленни просто хотим подзаработать.
Карлсон кончил чистить пистолет, уложил его обратно в мешок и затолкал мешок под койку.
- Пойду–ка я тоже гляну, - сказал он.
Старик Липкий лежал без движения, а Ленни со своей кровати опасливо смотрел на Джорджа. Когда Уит с Карлсоном ушли и дверь за ними закрылась, Джордж повернулся к Ленни:
- Чё у тебя на уме?
- Я ничего не делал, Джордж, - вздрогнул Ленни. - Ловкач сказал, что мне пока лучше не гладить щенков подолгу. Он говорит, что им это вредно. Вот я и пришёл. Я вёл себя хорошо.
- Ну, пожалуй, - согласился Джордж.
- Я не сделал им ничего плохого. Я просто держал моего на коленях и гладил.
Джордж спросил:
- Ты видал на конюшне Ловкача?
- Конечно, видал. Он сказал, чтобы я больше не гладил щенка.
- А ту девчонку ты видал?
- Ты про девушку Кудряша?
- Да. Она заходила в конюшню?
- Я её не видал.
- А видал, чтобы Ловкач разговаривал с ней?
- Не–а. Она не была в конюшне.
- Ладно, - сказал Джордж. - Думаю, ребятам не обломится поглазеть на драку. Если будет драка - любая - держись подальше, Ленни.
- Я не хочу драк, - поморщился великан. Он поднялся с койки и сел за стол напротив Джорджа. Тот машинально перетасовал карты и принялся медленно и задумчиво раскладывать пасьянс.
Ленни взял карту, лежащую лицом, и стал с любопытством изучать её, поворачивая так и этак.
- Оба края одинаковые, - сказал он с улыбкой первооткрывателя. - Почему оба края одинаковые, Джордж?
- Почём я знаю, - отозвался тот. - Так их делают, и всё тут. А что Ловкач делал на конюшне, когда ты его видал?
- Ловкач?
- Ну да. Когда ты видал его на конюшне и он велел тебе не гладить щенка помногу.
- А, точно. У него была банка смолы и кисточка. Я не знаю, зачем.
- А ты уверен, что девчонка не приходила?
- Да. Не приходила.
Джордж вздохнул.
- Да уж, что ни говори, а бордель будет лучше, - сказал он. - Пришёл, выпил, справил надобность - и никаких забот. И всегда знаешь, во что тебе станет удовольствие. А с такой, как эта, того и гляди влипнешь.
Ленни восторженно слушал Джорджевы разглагольствования, и губы его шевелились, будто он повторял про себя каждое сказанное слово, заучивая наизусть.
Джордж продолжал:
- Ты помнишь Энди Кашмена, Ленни? В школу ходил с нами.
- Это у которого мать всегда угощала горячими пирожками?
- Ага, он самый. Ты всегда помнишь, если дело касается жратвы. - Джордж тщательно изучал карточный расклад. Он вынес бубнового туза, а на него - двойку, тройку и четвёрку. Потом поднял глаза на Ленни: - Энди сейчас в Сан-Квентине, из–за какой–то шлюхи.
Ленни постучал пальцами по столу.
- Джордж?
- Угу?
- Джорд, а когда у нас будет свой домик, земля и кролики?
- Не знаю, - пожал плечами Джордж. - Сначала нам надо скопить деньжат. У меня есть на примете домик, который можно купить подешевле, но за так нам его никто не отдаст.
Старик Липкий медленно повернулся на спину. Его глаза были широко открыты. Он внимательно посмотрел на Джорджа.
Ленни сказал:
- Расскажи мне про наш домик, Джордж.
- Я же вот рассказывал, прошлым вечером.
- Ну Джордж, расскажи ещё.
- Ладно. Так вот, там десять акров земли, - начал рассказывать Джордж, - небольшая ветряная мельница, есть курятник и махонькая лачужка. Кухня, сад - вишни, яблони, персиковые деревья, абрикосы, орешник, немного ягод там всяких. Есть участок для люцерны и полно воды для полива. Есть свинарник…
- И кролики, Джордж, - перебил Ленни.
- Нет, крольчатника пока нету, но я легко сделаю несколько клеток, и ты сможешь кормить кроликов люцерной.
- Конечно, смогу, - радостно кивнул Ленни. - Правда–правда смогу.
Джордж оторвался от карт. Его голос потеплел.
- Завели бы свиней. Я бы построил коптильню, какая была у моего деда, и мы могли бы коптить бекон и ветчину, делали бы колбасу и всё такое. А когда вверх по реке пойдёт лосось, мы его наловим сотню, насолим и тоже закоптим. Нет ничего лучше на завтрак, чем копчёная лососина, Ленни, уж поверь. А когда поспеют фрукты, будем делать из них консервы, и из томатов тоже - томаты просто консервировать. По воскресеньям будем забивать цыплёнка или кролика. А может, заимеем и корову или козу - вот тебе и сливки, да такие жирнючие, что впору ножом резать.
Ленни не сводил взгляда с Джорджева лица, и старик Липкий тоже смотрел на него. Ленни тихо произнёс:
- И будем мы жить от тука земли.
- Ага, - улыбнулся Джордж. - Любые тебе овощи в огороде, а если захочется пропустить по стаканчику виски, продадим немного яиц или ещё чего, да хоть молока. Будем - просто жить, и всё. Нам ведь больше ничё и не надо, а? Не надо будет мотаться по всей стране и жрать всякую гадость. Нет уж, сэр, у нас будет своя крыша над головой, так что не надо будет дрыхнуть по вонючим баракам.
- Расскажи о доме, Джордж, - попросил Ленни.
- Само собой, у нас будет небольшой домик и комнатка, где можно скоротать вечерок. Маленькая пузатая печурка, в которой зимой всегда будет гореть огонь. Земли там не шибко много, так что сильно вкалывать не придётся - ну, может, часов по шесть–семь в день. Уж весь день напропалую корячиться на ячмене - точно не придётся. Ну а когда посеем то–сё - снимем урожай и будем знать, чего наработали.
- И про кроликов, - нетерпеливо выдохнул Ленни. - И чтобы я за ними присматривал. Расскажи, как это будет, Джордж.
- Ну да, кролики. Ты прихватишь мешок и отправишься за люцерной. Насобираешь полный мешок, принесёшь и дашь кроликам.
- А уж они ну грызть, ну грызть, - счастливо улыбнулся Ленни, - как они всегда делают, я видел.
- Каждые шесть недель или около того, - продолжал Джордж, - они будут давать приплод, так что у нас скоро станет полно кроликов - хватит и для еды и на продажу. А ещё заведём голубей, чтобы летали вокруг мельницы - я помню, когда был маленький, они всегда так летали. - Он мечтательно обратил невидящий взгляд поверх головы Ленни. - И всё это будет наше, никто не сможет нас согнать за здорово живёшь. А если нам кто не понравится, мы завсегда сможем сказать "Иди ты к чёрту", и, клянусь, ему придётся отвалить. А если придёт кто–нибудь из приятелей, у нас завсегда найдётся лишняя койка и мы скажем: а чего бы тебе не остаться с ночевьём, дружище? - и он, ясное дело, не откажется. Будет у нас и сеттер, и пара полосатых кошек, пожалуй, но тебе придётся за ними смотреть, чтобы они не таскали крольчат.
Ленни тяжело засопел.
- Ага, пусть только попробуют таскать крольчат. Я им их чёртовы шеи враз сверну. Я… я их палкой так отхожу! - Он притих, бормоча что–то себе под нос, грозя будущим кошкам, которые осмелились побеспокоить будущих кроликов.
Джордж сидел, заворожённый собственным рассказом и теми картинами, которые так красочно рисовало ему воображение.