- Где ты обычно сидишь? - спросила я. Вчера, когда она была моим гидом, мы сидели в углу комнаты, но у девушки вроде Вивви должно быть много друзей, как бы непривычно мне от этого ни было.
Глаза Вивви расширились, словно у Бемби, улыбка застыла на её лице.
- Ну, - осторожно произнесла она, - иногда я ем в кабинете рисования? А иногда просто ищу место во дворе? - каждое предложение она произносила с вопросительной интонацией - словно она ждала, что я передумаю с ней сидеть.
- Я не против посидеть снаружи, - произнесла я. В кафетерии было слишком много людей, а я совсем не жаждала узнать, кто из зевак окажется моим следующим "клиентом".
Вивви буквально вздрогнула от облегчения и показала мне дорогу.
- Знаю, наверное, ты думаешь о том, почему я обедаю в кабинете рисования.
- Ты художница? - предположила я.
Вивви прикусила нижнюю губу и покачала головой.
- Не то чтобы. В основном я рисую человечков из палочек, - она сделала паузу. - Получается не слишком хорошо, - призналась она.
Вивви была открытой книгой.
- Я понимаю, что значит обедать в одиночестве, - сказала ей я. - Ты не должна объяснять.
- Ничего страшного, - заверила меня Вивви, давая мне понять, что всё как раз наоборот. - Просто… Хардвик - не такая уж и большая школа. Почти половина учеников здесь с самого детства. Я всех знаю, но моя лучшая подруга переехала пару месяцев назад. Мы много времени проводили вдвоём. Есть несколько людей, с которыми я могла бы сидеть. Я просто… не хочу никому мешать, - она одарила меня ещё одной робкой улыбкой. - Ко мне нужно привыкнуть.
Что-то в её тоне подсказало мне, что кто-то другой убедил её в этом.
- И кто же так считает? - мрачно спросила я.
Вивви резко замерла посреди двора, её глаза округлились.
- Что? - спросила я. Она не ответила, так что я обернулась и проследила за её взглядом к школьной часовне. А точнее, к её крыше. В нижней части колокольни находилось одно единственное восьмиугольное окно. А перед этим окном - в тридцати футах над землей - стоял парень. Он балансировал на самом краю крыши.
Во дворе больше никого не было. Только мы с Вивви и парень на крыше. Я обогнала Вивви, гадая о том, что он там делает. Гадая о том, собирается ли он спрыгнуть.
- Приведи кого-нибудь, - сказала я Вивви.
Парень развел руки в стороны.
- Что будешь делать? - спросила у меня Вивви.
Я сделала шаг в сторону часовни.
- Понятия не имею.
Дверь, ведущая на крышу часовни, была распахнута, на ней весела табличка "Не входить". Я поступила в точности наоборот. Ещё одну лестницу спустя я оказалась на крыше.
Парень всё ещё стоял на краю. Я видела только его затылок. Его волосы были темно-рыжими - того глубокого насыщенного цвета, за который девчонки с радостью убили бы, вот только на парне он почему-то смотрелся странновато. Оказавшись здесь, в паре шагов от него, я не знала, что мне делать.
- Доброго тебе утра, - не оборачиваясь, произнёс парень. Я шагнула вперед. Он поднял одну ногу и вытянул её над краем - между ней и землей оказался один лишь воздух.
- Сейчас не утро, - ответила я, медленно подбираясь всё ближе к нему. Чем дальше я шла, тем более покатой становилась крыша.
Парень мельком взглянул на меня.
- Я не ирландец, - сообщил он. На его губах играл намек на улыбку. - Если ты об этом думала.
Я думала о том, что этот парень забыл на крыше часовни - потому что, внезапно, я стала уверенной в том, что он не собирался оттуда прыгать.
- Из-за рыжих волос люди думают, что я ирландец, - продолжил парень. - А ещё из-за привычки говорить вещи вроде "доброго тебе утра". А ещё то, что я две недели занимался ирландскими народными танцами, когда мне было четырнадцать, - он вздохнул. - То были прекрасные две недели. Мы с Кэтлин были так счастливы.
- Кэтлин? - переспросила я.
- Девушка номер семнадцать, - ответил парень. - До Софии, но после Сары.
- К четырнадцати годам у тебя было семнадцать девушек? - уточнила я.
- Дамы, - произнес он, пожимая плечами. - Они меня любят. Всё потому что я такой очаровательный.
- Ты стоишь на одной ноге на крыше часовни. Ты не очарователен. Ты идиот.
- На самом деле, ты так не думаешь, - ухмыляясь, произнёс он.
- Я думаю, что тебе стоит убраться с крыши, пока тебя не заметил какой-нибудь учитель, - сказала я.
Парень взглянул вниз через край крыши.
- Слишком поздно, прекрасная леди. Этот корабль давно уплыл.
Я закатила глаза и попятилась к двери. Я думала, что ему нужна помощь - но в действительности ему нужно было хорошенько врезать. А учитывая то, что мы познакомились всего две минуты назад, я не считала, что заниматься этим обязана именно я. Пусть хоть станцует здесь, мне-то какая разница.
Когда я добралась до лестницы, он последовал за мной, с неизменной глупой ухмылкой на лице.
- Ты новенькая, - произнёс он.
Я не ответила. В следующий раз он заговорил, когда я была у двери часовни, но на этот раз он говорил тише.
- Я просто наслаждался видом.
Я резко обернулась к нему, намереваясь хорошенько врезать ему и наконец стереть эту улыбку с его лица, вот только он больше не улыбался. Серьезность была ему не к лицу.
- Видом? - спросила я, всё ещё ругая себя за то, что неправильно поняла всю ситуацию.
- Видом, - ответил он. - Чем выше поднимаешься, тем меньше они становятся.
- Кто? - спросила я.
Он развёл руки в стороны, как он уже делал на краю крыши.
- Все.
Стоило мне перешагнуть порог часовни, как я поняла, что имел в виду этот парень, говоря о том, что спускаться, пока его не заметили учителя, было слишком поздно. Я не была уверена в том, действительно ли Вивви позвала на помощь или кто-то другой заметил парня на крыше, но теперь во дворе собралось двое учителей и множество учеников - включая Эмилию Роудс. В выражении её лица читались отчетливые страдания
- Ты спустила его оттуда? - шепотом спросила у меня Вивви. - Ты применила силу, да?
- Мисс Кендрик! - учитель пробился ко мне через толпу. - Вы в порядке?
- Всё нормально.
- Потрудитесь объяснить, что вы там делали? - учитель прищурился.
За его спиной Вивви принялась бурно жестикулировать. Ей чертовски хорошо давались шарады. Уловив намёк, я мельком подняла взгляд на крышу. С нашего положения на земле был виден край крыши, но неё та её часть, где стояла я.
- Это же часовня, - ответила я, оборачиваясь к учителю. - Чем, по-вашему, я могла там заниматься?
Учитель растерялся. Я пожала плечами.
- Когда нужно помолиться, ничего не поделаешь, - учитель открыл было рот, чтобы ответить, но я перебила его. - Ведь часовня Хардвика открыта для учеников всех религий, - произнесла я. - Не так ли?
- Эммм… да, - ответил учитель. - Конечно, - мужчина поправил галстук и переключился на другую мишень. - Мистер Роудс! - рявкнул он.
Парень с крыши очаровательно улыбнулся.
- Мистер Коллинз! Именно тот, кого я надеялся увидеть.
- Может вы надеялись увидеть ещё и директора Рэлей? - парировал учитель. - Если да, то вам очень повезло.
- Мне всегда везет, - ответил парень - судя по всему, по фамилии Роудс. - Думаю, я сделал там несколько отличных кадров, - пока я пыталась осознать тот факт, что этот парень был братом Эмилии, он показал учителю фотоаппарат, которого я уж точно не видела на крыше.
- Хотите сказать, вы забрались на крышу часовни, чтобы пофотографировать? - скептично спросил учитель.
Я взглянула на парня - Ашера. Это ни за что не сработает.
Взгляд Ашера встретился с моим, его глаза горели. Я буквально слышала, как он подумал: "вызов принят".
- Я пытался осмыслить то, о чём вы рассказали нам на лекции по перспективе в фотографии, - сказал он учителю. - Вы сказали нам мыслить неординарно, - он склонил голову на бок. - Я чувствовал себя таким… просвещённым…
Я фыркнула. Громко.
- Ашер, думаете, я идиот? - мистер Коллинз нахмурился.
- Конечно, нет, - ответил Ашер. - Думаете, я просвещённый? - он усмехнулся. Вслед за ним улыбнулась и стоящая рядом со мной Вивви. Его улыбка оказалась заразной.
Мистер Коллинз покачал головой.
- Держитесь подальше от этой крыши, - приказал он. Затем сделал паузу. - Держитесь подальше от всех крыш.
Тот факт, что он посчитал нужным уточнить, поведал мне многое об Ашере Роудсе.
- Так точно, сэр, - ответил Ашер. К моему огромному удивлению, мистер Коллинз ограничился предупреждением. Другой учитель и вовсе не сказал Ашеру ни слова. Словно загорелась неоновая табличка со словами "здесь не на что смотреть". Толпа разошлась, Ашер взглянул на меня и изогнул бровь.
- Что здесь только что произошло? - озадаченно спросила я у Вивви.
Вивви пожала плечами.
- Такой уж я человек, - любезно сообщил Ашер. - Я всем нравлюсь.
- Нет, не всем.
Ашер улыбнулась так, словно я только что призналась ему в любви. Он поднял камеру и сфотографировал меня.
- Подожди всего пару дней, - произнёс он тоном, не предвещающим ничего хорошего. - Вот увидишь.
ГЛАВА 13
Слухи о том, что я взялась за дело Эмилии, довольно быстро разнеслись по школе. Забудьте о том факте, что я за него не бралась. И о том, что случайные старшеклассники вообще не могут открыть бизнес и начать "браться за дела". Для Хардвика тот факт, что я была с Ашером, а ему удалось избежать проблем, был подтверждением того, что я приняла мой титул фиксера.
Нравилось мне это или нет, я больше не была простой старшеклассницей. Я была Тэсс Кендрик. А из-за всех этих слухов об Анне Хэйден и Эмилии Роудс, люди начинали думать, что это что-то означало.
Конечно же, мне повезло так, что Ашер оказался в моём классе о проблемах современного мира. Он поприветствовал наших одноклассников по именам и дал нескольким из них пять по пути к месту по соседству с моим. Он одарил меня дурацкой, блаженной улыбкой.
Убейте меня.
- Мои поздравления! - хлопнув в ладоши, воскликнула Доктор Кларк в передней части кабинета. - В награду за то, что сегодня вы - мой последний и любимый класс, вы можете сдать свои работы, посвященные интернет-цензуре!
По комнате пронёсся коллективный стон. После того, как мы сдали работы, она включила плоскоэкранный телевизор - телеканал CNN.
- Будьте готовы, - произнесла доктор Кларк.
Готовы к чему? - гадала я.
- Дебаты, - беспомощно сообщила мне Вивви.
- Мы прибываем на милости богов дневного кабельного телевидения, - уточнил Ашер, вертя карандаш, словно крохотный жезл. - Что бы ни обсуждали аналитики, то же обсуждаем и мы.
По всей комнате люди поспешно делали заметки. Я понятия не имела, о чём говорили люди на экране. Пять минут спустя я бросила любые попытки что-либо понять, а затем программу прервали посреди предложения.
- Экстренные новости, - объявило телевиденье. Стоило мужчине в военной форме появиться на экране, чтобы сделать заявление, по классу пробежала волна тревоги. Всё тут же уставились на меня.
Нет. Не на меня, - осознала я. - На Вивви.
Несколько секунд я осмысливала то, что в подписи на экране, под именем мужчины значились его звание (майор), должность (врач в Белом Доме) и фамилия. Бхарани.
- С глубоким прискорбием, - произнёс мужчина на экране, - я сообщаю вам, что председатель верховного суда Теодор Маркетт ушел из жизни на операционном столе чуть больше часа назад. Мы дважды пытались устранить тромб в сердце судьи, и во время второй операции возникли непредвиденные усложнения.
Вивви сидела очень и очень неподвижно. Ашер замер. Остальные ученики принялись негромко перешептываться.
На экране майор Бхарани продолжил свою речь.
- Сегодня наша страна потеряла прекрасного человека. Мы просим вас уважать частное пространство его семьи в это тяжелое время.
ГЛАВА 14
Смерть судьи Маркетта была важной новостью для Хардвика. Насколько я поняла, парень, которого всё ещё не было в школе - Генри Маркетт - был довольно популярен - а ведь год назад он уже потерял отца. Прибавьте к этому количество учеников, родители которых были политиками, журналистами, лоббистами, так или иначе связанными с власть имущими лицами Вашингтона, и смерть председателя верховного суда будет не просто новостью. Его сметь меняла всё в корне. Его смерть была чем-то личным.
- Чаю? - вопрос выдернул меня из размышлений. В ожидании ответа, Айви наполнила свою чашку.
- Нет, - ответила я. - Спасибо.
Не сводя с меня глаз, Айви сделала глоток чая.
- Можем заказать что-нибудь другое, если хочешь.
Почему-то моя сестра решила, что моя речь на тему "я не хочу твоего печенья" подразумевала, что я лучше отправлюсь в город, чтобы выпить чая.
- Всё нормально, - сквозь сжатые зубы сказала ей я. Вокруг нас женщины болтали друг с другом, поедая изысканную выпечку. Я практически чувствовала, как в воздухе ресторана парит элегантность.
Айви подняла изящную серебряную ложечку и вдумчиво помешала свой чай.
- Булочку? - предложила она.
Я просто уставилась на неё.
- Что мы здесь делаем?
- Я ем булочку, - ответила Айви. - Я дам тебе знать, когда пойму, что здесь делаешь ты.
У меня появилось чувство, что я могу бросать в её адрес непристойные ругательства, а она просто продолжит попивать чай.
- Чего ты хочешь? - после сегодняшнего дня я была слишком морально истощена, чтобы ходить вокруг да около.
- Я хочу, чтобы ты дала Вашингтону шанс, - Айви подождала, пока я усвою эти слова и продолжила. - Я не стану просить о шансе для себя. Не уверена, что заслуживаю его. Но ты заслуживаешь, Тэсси. Ты заслуживаешь иметь здесь жизнь.
- У меня была жизнь, - резко ответила я. - Я была… - Счастлива? Мне не удалось заставить свои губы сформировать это слово. - У меня всё было в порядке.
- Когда я оставила тебя там, - произнесла Айви, - три года назад, когда я оставила тебя с дедушкой, я считала, что поступаю правильно. Ради тебя.
Тогда зачем ты вообще пригласила меня жить с тобой? Я не стала произносить эти слова вслух.
Когда мне было тринадцать, я пыталась спросить у неё, почему. Я звонила, но она не поднимала трубку. Я звонила снова и снова, но она не отвечала. Месяцем позже она позвонила, чтобы пожелать мне счастливого дня рождения, словно ничего и не случилось.
После этого я перестала звонить ей и задавать вопросы.
Сидящая напротив меня Айви принялась намазывать на булочку густые топленые сливки.
- Чего ты хочешь, Тэсс?
- Уж точно не чая и булочек, - пробормотала я. - В этом я чертовски уверена.
Пожилая дама за соседним столиком сердито взглянула на меня. Я опустила взгляд на кружевную скатерть.
- Я не спрашивала о том, чего ты не хочешь, - сообщила мне Айви. - Я спросила, чего ты хочешь. Не воспринимай это, как задушевный разговор. Считай это переговорами. Я хочу дать нам шанс договориться, - голос Айви не изменился - ни его громкость, ни его тон. - Скажи, чего ты хочешь, и я посмотрю, что смогу сделать.
Я хотела вернуться домой. Хотела, чтобы домой вернулся дедушка. Но даже великая Айви Кендрик не могла повернуть часы вспять. Она не могла излечить его.
- Есть новости от врачей? - мой голос показался мне иступленным.
- Сегодня утром они связались со мной, - Айви поставила чашку на стол. - Он страдает от когнитивного нарушения, дезориентации, перепадов настроения.
Я вспомнила о том, как дедушка кричал и требовал рассказать о том, что я сделала с его женой.
- У него бывают хорошие дни, - сказала я Айви.
Она ответила ласково.
- Их будет становиться всё меньше, а приходить они будут всё реже. Есть несколько вариантов лечения. Один из них - клиническое исследование лекарственных препаратов.
- Я хочу поговорить с врачами, - я сглотнула ком в горле. - Хочу, чтобы они рассказали мне о вариантах. А ещё я хочу поговорить с дедушкой.
Я пыталась дозвониться до него, но пока что мои попытки заканчивались неудачами.
- Я достану тебе личный номер его врача, - пообещала Айви. - Хочешь чего-то ещё? - она сделала паузу. - Для себя?
Я не ответила.
- Я хочу, чтобы ты дала себе шанс быть счастливой, вне зависимости от того, как сильно ты на меня злишься, - Айви подалась вперед. - Чего ты хочешь?
Она не прекратит спрашивать, пока я не отвечу. Я сжала зубы.
- Больше никаких чаепитий.
Айви и глазом не повела.
- Хорошо. Что ещё?
Она хотела переговоров. Чудно. Я посмотрела ей в глаза.
- Хочу машину.
Айви моргнула. Затем она моргнула ещё раз.
- Машину?
- Не важно, пусть она будет поддержанной, - сказала я. - Пусть она будет чужой или едва рабочей. Хочу иметь собственный транспорт.
Мне не нравилось зависеть от других людей. Я должна была знать, что если понадобится, то смогу позаботиться о себе.
- Водить в округе Колумбия - не то же самое, что водить в Монтане, - сказала мне Айви.
- Я научусь, - мои слова прозвучали на удивление громко. На какой-то миг мне показалось, что я повысила голос. Затем я осознала, что говорю с той же громкостью, что и прежде; а вот остальная часть ресторанчика изменилась. Затихла.
Я взглянула направо. Сидевшие рядом с нами пожилые женщины исчезли. Как и женщины за соседним столиком, девушки из женской общины с другой стороны, мать с тремя маленькими девочками… Все они пропали.
Не считая нас ресторан пустовал.
Айви приняла во внимание тишину, пустующие стулья и вздохнула. Затем она поднесла чашку к губам и, выжидая, сделала ещё один глоток.
Чего она ждала?
Задняя дверь ресторана открылась. В комнату шагнул мужчина в костюме. В его ухе красовался наушник, а на боку висел пистолет.
- Марк, - поздоровалась с ним Айви.
Он кивнул ей, но не произнес ни слова. Через какой-то миг в комнату зашла женщина. Ей было немного за пятьдесят, но она выглядела как минимум на десять лет младше. Её светлые, лишь слегка поседевшие с возрастом волосы идеальными кудрями обрамляли её лицо в форме сердца. Она носила тёмно-синий с такой уверенностью, словно сама изобрела этот цвет.
Следом за ней в комнату шагнул ещё один вооруженный мужчина.
- Джорджия, - произнесла Айви. - Так приятно вас увидеть.
- Не стоит лгать, милая, - ответила женщина. - Ложь тебе не к лицу, - она пересекла комнату и пододвинула к нашему столику ещё один стул. Затем она взглянула на меня своими теплыми карими глазами. - А ты должно быть Тэсс.