* * *
Вранье, что шанс человеку дается только раз в жизни. Все наоборот. Прав Эминем, выбравший тег-лайном своей "8 мили" жизнеутверждающую фразу, которую хочется процитировать. "Каждое мгновение - это новый шанс". Выражение приобрело характер афоризма для целого поколения рэперов. В нем нетрудно угадать известный библейский призыв о том, что все двери не могут быть закрыты и надо стучаться, чтоб тебе открыли. Надо молиться. Чтобы быть услышанным.
При этом нельзя считать плагиатом осмысленный пересказ своими словами заветов воодушевленных Богом пророков, ибо мудрецы не претендовали на авторские и даже на смежные права. Просто они хотели донести мысль до как можно большего количества людей. Черпающий вдохновение в Библии - вовсе не жертва плагиата, а соучастник высшего творчества.
Когда-нибудь ты достучишься и обязательно куда-нибудь войдешь. А если ты войдешь туда, куда надо, то на всякий случай все же оглядывайся назад, чтобы дверь не захлопнулась, и в нужный момент ты мог свободно выйти. Иначе, то помещение, куда ты так вожделенно стремился, быстро станет для тебя тюрьмой.
Неприятные мысли об особенностях системы исполнения наказаний Кубы и пенитенциарной практики Венесуэлы судорожно лезли в голову во время таможенного досмотра, однако все, как и обещал провожающий меня в аэропорту дон Анхель, обошлось благополучно. Я сел в модернизированный экспортный вариант "Ил-96" с небольшой ручной кладью, которую планировал превратить в большие деньги не где-нибудь, а в революционном Каракасе, где правил не сломленный переворотами, олигархами и янки индеец и бывший десантник по имени Уго Чавес.
Спустя десять минут после того, как я согласно купленному билету занял свое место у иллюминатора в хвостовой части лайнера, в зоне прибытия аэропорта имени Хосе Марти появились русские с прибывшего рейса Москва-Гавана авиакомпании "Аэрофлот".
Основную массу приземлившихся на Кубе пассажиров составляли туристы, посещавшие остров не в первый раз. Эти сразу бежали к пунктам аренды автомобилей, чтобы отправиться в путешествие по городам Кубы своим ходом. Довольно внушительную часть гостей из России встречали представители туристических фирм с табличками, чтобы организованно развести по частным "касам" района Ведадо и отелям Мирамара.
Среди русских была троица налегке. Три парня. Двоих из них, подстриженных под "Битлз" и одетых в модные приталенные костюмы "Пол Смит", кубинцы могли бы принять за итальянцев или пуэрториканцев, ибо о существовании на земле лиц кавказской национальности имели скудное представление. В составе группы был и неброско одетый парень славянского типа с короткой стрижкой и косым шрамом на щеке. Скорее всего, положение лидера в этом грозном коллективе занимал именно он.
Вся троица вела себя на первый взгляд неадекватно, ибо по всему было видно, что кавказцы подчиняются главарю с неохотой. Плюс парни явно куда-то спешили, но не знали точно - куда… Вследствие своего неведения и предусмотрительно объявленного еще в Москве моратория на конфликты, они выливали свою агрессию в злобных взглядах на тех, кто своим видом источал курортную беззаботность и мог себе позволить обращать внимание на скучающих в баре "чик" в коротких юбчонках.
Старший повелел одному из подчиненных нанять таксиста, другому - арендовать джип. Сам же в момент отсутствия попутчиков принялся оценивающе осматривать продажных девок у стойки бара.
Роль главного его явно тяготила, но спонсор экспедиции доверил руководство ему. А значит, и спрос будет с него. И за проездные, и за суточные, а главное, за проделанную работу. Надо найти тут одного урода, шоуменишку, вытрясти из него "четыре со шкуркой ляма евриков" и утопить в Карибах. Плохо, что работать придется с "чуреками", которых он "мочил в сортире" в период своего "контрактного" прошлого. Теперь у него иные контрактные обязательства, а значит "чуреков" придется терпеть и направлять. Хоть они и неуправляемые - эти абреки, дикое племя, уважают только силу.
- Карета подана, сэр, - доложил кавказец старшему, - Может набить ее местными золушками?
- Заметь, не я это предложил, - ухмыльнулся главарь, - Не здесь. Совершим поход по злачным местам ночью. Там получим информацию из первых рук.
- Хорошая идея, босс. Там лучший контингент…
- Это никак не противоречит нашей стратегии поиска. Наш "клиент" по отзывам заказчика - большой любитель красоток…
- А, ты в этом смысле?
- Веди к такси и скажи брату, чтобы ехал на джипе за нами.
- Босс, а на кой нам сдалось такси, если мы тачку купили.
- Ты хорошо знаешь город?
- Понял, шеф.
- Обращение "сэр" меня устраивает больше.
- Это почему?
- В армии контрактной меня так величали, уважение высказывали за то, что я много чехов положил, примерно столько, сколько английский король шотландских горцев. Потому и сэр. Можно еще милордом называть.
- Разрешаешь?.. А мы с братом много контрактников порезали. Как овец вспарывали… Правда один сбежал, мы его не успели дорезать. Только засечку на щеке оставили… Почти как у тебя, только с другой стороны…
- Значит, не зря нас сюда вместе послали.
- Не зря. Вадик знает к кому обращаться.
- И кого назначать старшим. Так что обращайтесь теперь ко мне. Запомнил, как?
- Йес, сэр…
На улице они сели в автомобиль с шашечками и тронулись в путь, к старой Гаване. За такси последовал джип "Лэнд Крузер".
- Амиго! Донде линда мучачас? - спросил пожилого водилу чеченец.
- Можете говорить по-русски, - неожиданно заявил таксист в ответ чеченцу, пытающемуся изъясняться на примитивном испанском.
- О, прикольно, тебя как звать? - не скрывая удивления, спросил старший боевик.
- Анхель…
- Анхель, мы тут одного парня ищем. Нас надо будет сегодня повозить по злачным местечкам. Поможешь? Мы отблагодарим достойно…
- Отчего же не помочь… Только не понятно - ищете парня, а интересуетесь "мучачас". Так вам "чики" нужны или "мариконы"? - "косил" под дурака старый разведчик.
- Мариконы - это, я так понимаю, геи… Мы не по тем делам. Друга ищем, папаша! Он нам кое-что отдать должен. А ты говоришь, зачем нам такси… - бывший контрактник с превосходством гроссмейстера глянул на чеченца, - Потому что такси на Кубе иногда управляют русскоговорящие "водилы".
- Это я его нашел, - напомнил кавказец.
- По моему приказу, - уточнил старший, побудив подчиненного замолчать, сплюнуть и уставиться в окно. Разозлившись на реакцию кавказца, вожак повысил голос… - А ну не мусорить в салоне! Лучше достань фотографию. Может Анхель где видел нашего кореша.
Чеченец извлек мое фото из портмоне. Анхель, конечно же, не успел забыть черты моего гордого лика, ведь не так давно он провожал меня в аэропорту. Поэтому сразу ответил:
- Кажется, я где-то его видел. Он похож на кубинца…
- Да, но он не кубинец, - подозрительно всматривался в таксиста гараевский посланник.
- С таким лицом везде примут за своего, - продолжил бывший разведчик.
- Точно, - поддержал его бывший контрактник.
- Так, где ты мог его видеть? - оживился сидящий сзади чеченец.
- Кажется, в кино… - артистично сконцентрировался на своих воспоминаниях дон Анхель, - В кино про пиратов. Только он там с усами был… Это не Джонни, как его, Депп?!
- Нет, это Орландо Блум, мать его! - главарь вскинул руки вверх, засомневавшись теперь, что в "водиле" есть толк, - Без ножа зарезал!
- Без ножа трудно зарезать… - донесся голос с заднего сиденья.
Подержанный "Хюндай" и черный джип "Лэнд Крузер" уже въехали через спроектированный во времена советско-кубинской дружбы туннель на "Плаза де Революсион", пронеслись мимо здания МВД с барельефом Эрнесто Че Гевары на всю стену и помчались к набережной Малекон, где небоскребы чередовались с обшарпанными зданиями эпохи Диего Веласкеса и конкистадоров.
Глядя на кишащий людской муравейник двухмиллионного города, русские гангстеры поняли, что не так-то просто будет найти здесь "потерявшегося друга". Дон Анхель при этом готов был добровольно примерить на себя лапти Сусанина, чтоб завести пришлых людей в самые дебри безрезультатного поиска. Но, судя по всему, гости из России уже успели разочароваться в своем гиде, подумав, что таких провожатых в Гаване пруд пруди. Теперь они были уверены, что необходим парень помоложе.
Дон Анхель не очень-то расстроился, что не прошел кастинг на роль Сусанина. Уж в чем - в чем, а в большом количестве платных сусаниных в кубинском раю можно было не сомневаться… При этом не обязательно было родиться поляком, чтобы очутится в непролазной топи…
К туристу любой национальности на улице обязательно цеплялся доброжелательный "экскурсовод" - превосходный знаток болотистой местности гаванского дна. За скромный гонорар и непритязательный паек он готов был денно и нощно показывать гостям достопримечательности вроде Капитолия и Кафедрального собора. Правда, с большим удовольствием и неистовой отзывчивостью "хинетеро", в основном чернокожий, опекал именно молодых туристов. Ведь они могли еще и угостить дармовым ромом. "Хинетеро" чувствовали себя в своей тарелке, водя искателей острых ощущений по более востребованным маршрутам от гей-тусовки Малекона через смердящие трущобы Гавана-Вьехи и старого города, где на каждом углу предлагали кокаин, до курсирующих по клубам пятничных вечеринок местных промоутеров - детей высокопоставленных чиновников. Кстати, местная золотая молодежь воплотила в жизнь ноу-хау клубного движения. В Гаване нет непопулярных заведений, все дискотеки в равной степени могут рассчитывать на модную тусовку. Ведь все они принадлежат государству.
"Сдавая" своих пассажиров одному из плохих черных парней из легиона навязчивых "хинетеро", дон Анхель не сомневался, что парень заведет их туда, где они никогда меня не найдут. При этом они останутся довольными в Гаване, а я в Каракасе…
* * *
Ковер. Нет, скорее причудливая дымчатая перина, нескончаемая, устланная Творцом до бескрайнего горизонта на высоте десять тысяч метров. Там не палит солнце, хоть и кажется, что оно совсем близко. Солнце щадит глаза, награждая смотрящего из иллюминатора самолета авиакомпании "Кубана" изумительным видом…
Я наблюдал за снежными холмами облаков в качестве единственного зрителя пассажирского лайнера, ибо остальные были заняты своими делами: кто спал, кто пил, кое-кто ругался с бортпроводницей на кастильском диалекте испанского, выпрашивая добавку ланча, а кое-кто даже строил мне глазки. Это была девушка, колумбийка. Я невольно заметил, что у нее колумбийский паспорт, когда мы стояли в очереди на регистрацию рейса. Красивая "бланка"…
Мы ищем чудо вдали, а оно под ногами. В заоблачной выси я любовался как дитя безумной красотой подножия стратосферы, восторгаясь попутно точеными очертаниями лица соблазнительной колумбийки.
Внешне уроженка страны, поделенной партизанами и "парамилитарес" на плантации коки, была абсолютной противоположностью Оле, но нисколько не уступала московской блондинке в привлекательности. По-видимому, венесуэльские и колумбийские мужчины были от нее без ума. Однако я, хоть и любовался ею, поначалу делал это с какой-то сомнамбулической отрешенностью и даже холодцой. Слишком свежи были воспоминания о женском непостоянстве, независимом от национальностей и рас. Тот факт, что среди мужчин предательство культивируется не меньше, никак не влиял на лавинообразно усилившееся в последнее время разочарование именно женщинами. Здесь хочется ввернуть красивость - еще кровоточил рубец на израненном сердце…
Мой новый статус наводил на неприятные размышления. В Москве моя репутация была под угрозой. Меня успокаивало лишь то, что там после всего случившегося мне итак не светило продолжить карьеру успешного промоутера с плавным переходом в кинодраматурги. Все кардинально перевернулось. Я окунулся в незнакомую мне полукриминальную жизнь кидалы. Да, именно кидалы, ибо как еще назвать продуманную и с Божьей помощью воплотившуюся в жизнь операцию по извлечению такого количества денег из хранилищ, которые не нашли и не вскрыли бы даже налоговики.
Но ведь это не про меня. Какой из меня мошенник… Кидала ведь - это не профессия, а состояние души. Явно не моей, потому что мне было наплевать, где эти чертовы четыре с половиной миллиона евро. К тому же я не наказывал "лохов", как это делали реальные обманщики. Все наоборот, это меня считали безропотным "лохом", об которого можно было безнаказанно вытереть ноги. Считали те, кого я так виртуозно ограбил. Правда, сейчас я вовсе не гордился собой за осуществленную хитроумную комбинацию с привлечением флэшмоберов, Цируса и Валико. Я снова казнил себя за ту жертву, которая была безвозвратной. Погибшего друга мне не вернуть…
Как все могло так обернуться? Я ведь готов был рисковать до конца только собой, но не близкими мне людьми. Но все вышло так плохо, и жизнь завертела меня в новой свистопляске, сверкающей блеском нелегальных африканских алмазов, которые я должен был продать в Венесуэле.
- Вы говорите по-английски? - рядом со мной неожиданно очутилась прекрасная колумбийка, улучившая момент, когда мои соседи отправились в туалет.
- Немного.
- Вы турист или бизнесмен?
- Турист.
- Это хорошо, бизнесменам у нас сейчас плохо приходиться. Революция. Уго Чавес… Слышали?
- Да.
- Он выгнал всех олигархов, национализировал нефтяную промышленность и собрался приватизировать банки. У меня тоже есть сбережения. В "Меркантил Банке". Как вы думаете, я смогу их оттуда забрать?
- Когда Советский Союз распался, бедные люди не смогли спасти свои сбережения. У вас все наоборот. Чавес ведь за бедных. Бедные все получат. Но, наверное, за счет богатых.
- У меня там сорок тысяч боливаров. Это где-то тысяч пятнадцать евро. В депозитной ячейке. Я богатая?
- Во всяком случае, непосредственная. Красивой девушке не обязательно быть богатой, - улыбнулся я.
Она поблагодарила меня за комплимент, тяжело вздохнув:
- Я приехала в Каракас из Колумбии полтора года назад. Это все мое состояние. Оно мне далось нелегко. Я работаю в "Ди Анджело", бывали там?
- Нет, я лечу в Каракас впервые.
- Это самый модный в столице стрип-клуб. Там самые красивые девушки.
- Верю.
- Мне приходится спать за деньги… - ни с того, ни с сего призналась девушка.
- Тоже верю. Здесь вы меня не удивили.
- Но я больше не хочу спать за деньги. Поэтому я хочу получить свои сбережения и вернуться обратно в Боготу. И для этого я готова на все. Спасибо Вам, - Она одарила меня своей обворожительной улыбкой, встала и пошла на свое место.
Мне было непонятно, почему девушка открылась незнакомому человеку, вовсе не похожему на психоаналитика. Непонятно, но приятно… Я не ответил ей на столь животрепещущий для нее вопрос. Но она сказала мне "спасибо". За что? Откуда мне знать, что происходит в Венесуэле, чьи интересы защищает Боливарианская революция Чавеса, и сможет ли девушка легкого поведения убедить опальных банкиров, что ее сбережения подлежат обязательному возврату. Банкиры ведь могут выместить свою обиду на Чавеса на простых людях. Стоит им только объявить о банкротстве, и адьос, амигос! Ой, я не спросил, как зовут красотку… Настал черед подойти мне.
- Я не представился, меня зовут Вова.
- А меня Тиана.
- Будем знакомы.
- Увидимся в Каракасе.
- В "Ди Анджело"?
- Только, если я не верну свои деньги.
- Значит, мне ничего не светит, обидно.
- Вы так уверены, что у меня все будет хорошо?
- Да. И поэтому мне ничего не светит.
- Почему же, а вдруг я влюблюсь?
- Двух чудес за один раз не бывает.
- А какое чудо было первым?
- Когда я увидел одну колумбийскую девушку с прекрасным именем Тиана…
- У меня в Колумбии есть молодой человек.
- Как же он отпустил тебя в другую страну?
- Он из картеля Кали, сейчас сидит в тюрьме за торговлю кокаином.
- Любишь?
- Уже не знаю, но ему очень нужны деньги. Иначе его расстреляют…
Еще пару моих бестактных вопросов и пару ее откровенных ответов, и я подарил бы девушке не принадлежащие мне драгоценные камни. Я поймал себя на мысли, что бессознательно хочу с ними расстаться. Чтобы обезопасить себя от ее чар и не сорвать алмазную сделку на подготовительном этапе, мне надо было долететь до столицы Венесуэлы на своем месте, самоотверженно уткнувшись в иллюминатор. Поэтому я выразил чувствам Тианы к ее бойфрэнду свое уважение и отправился восвояси ни с чем. Вернее, не потеряв ничего.
До Каракаса долетели за три часа. Самолет сел под жидкие аплодисменты пары-тройки пассажиров, включая меня и какого-то мексиканца с усищами Чапаева. Видно рейсы из Гаваны до Каракаса и обратно местные не считают международными. Как вскоре выяснилось, мексиканец аплодировал не пилоту, а мне - за то, что я хлопал пилоту.
После заполнения таможенной декларации я направился к будке пограничного контроля. Меня попросили пройти без очереди. В отличие от остальных меня не шмонали тети-таможенницы с толстенными задами, просвечивающие чемоданы прибывающих пассажиров. Даже больше - двое нарядных гвардейцев в красных беретах и лакированных ботинках с красными шнурками, все время шли за мной, сопроводив меня прямо до выхода, где меня встретил почтенный метис со щегольскими тонкими усиками. Я грешным делом подумал, что это и есть всемогущий дон Альберто, и хотел всучить ему барсетку с камнями. Однако потомок индейцев проводил меня к огромному черному джипу, открыл заднюю дверь и пригласил садиться. Сам же сел за баранку и повез в город.
- А где дон Альберто? - поинтересовался я на плохом испанском.
- Дон Альберто приказал поселить Вас в отеле. - ответили мне на хорошем русском, - Других распоряжений не было. Он не сможет Вас принять ни сегодня, ни завтра…