– Да Славка тут одну вещь сказал… – неуверенно начал Серега. – Фигня какая-то… Говорит, что в последний раз… ну, когда дядя Миша… В общем тогда полярное сияние не Моцарта играло, а этого… Верди, что ли…
– А какая разница? – не понял Артем.
– Вот и я не знаю, – пожал плечами Серега. – Только Славка говорит, что раньше всегда Моцарт был.
– Откуда он знает? Ведь до этого он только одно сияние на камеру записал! Которое мы у него смотрели.
– Вот и я ему это же сказал. А он говорит, что помнит некоторые картинки. И теперь понимает, что это был Моцарт.
– Вообще-то у него память хорошая, – кивнул Артем. – Может, и помнит. И что у нас тогда получается?
– Получается, что с дядей Мишей и правда не так все было. И кольцо он никому не дарил, а все равно с собой покончил, и музыка не та играла. Может, потому что он его уничтожить хотел? Или вообще все изменилось. Может, и Ирка неспроста…
– Стой! – схватил Артем за локоть Серегу. – Как ты сказал?! Уничтожить?..
– Ну да, ты что, не помнишь, что он в SMS написал?
– Серега… – Горло у Артема пересохло и слова ему давались с трудом. – А ведь Ира… Она ведь тоже захотела его уничтожить!
– Да ну…
Артем наконец-то сумел сглотнуть и говорить стало легче:
– Нет-нет, я понял! Смотри, ведь кошек рядом не было. Ну, допустим, через стены, ладно… Но зачем ей тогда брать кольцо? – еще сильнее сжал он локоть друга. – Нет, она все сознательно сделала! Она себя виноватой считает, что подарила тебе кольцо. И решила сделать то, что не удалось дяде Мише. Только уже наверняка.
– А как его наверняка можно уничтожить? Расплавить? Утопить?
– Расплавить ей его негде. Утопить – бессмысленно. Оно ведь не уничтожится все равно. Те же рыбаки зацепят случайно – и вытянут.
– Рыбаки?.. – задумался Серега. – Помнишь, батя его раскатать хотел? Ирка ведь знает про это, мы рассказывали. Может и она?..
– Как она его раскатает? – фыркнул было Артем, но хлопнул вдруг себя по лбу: – Ну, конечно! Пути!..
– Какие пути?
– Тут ведь недалеко железнодорожные пути проходят! Вокзал же рядом! Помнишь, мы ведь с тобой в детстве там монетки на рельсы подкладывали, а потом сравнивали, у кого "блинчик" больше получился?
– А-а-а!.. – застонал Серега и, вытащив телефон, начал тыкаться в кнопки.
– Ты кому? – кивнул Артем.
– Бате. Блин, временно недоступен… Зарядить забыл!
– Пошли! – направился Артем в прихожую.
– Но ведь… – заморгал Серега, глядя в спину друга.
– Как хочешь, – дернул плечом тот. – Я пошел.
– Может, в милицию лучше позвонить?
– Да? – обернулся Артем и сощурился. – И что скажем: спасите девушку, она колечко под поезд хочет бросить, а ее за это кошки раздерут?
– Да ладно, чего ты… – смутился Серега. – Пошли, я чего… Только от бати влети-и-ит!..
– Пусть, – мотнул головой Артем. – Мне Ира дороже. Я… – он судорожно вдохнул, – люблю ее.
Серега даже не улыбнулся. Только кивнул. И принялся одеваться.
Уже выйдя на улицу, друзья поняли, что они на верном пути. Туда, откуда в вечерней тишине отчетливо доносились гудки локомотивов и перестук вагонных колес, направлялись не только они. Обгоняя ребят, по одной, по две, а то и целыми стайками из пяти-шести особей, в сторону железнодорожных путей неслись… кошки.
Серега, увидев их, даже вздрогнул и остановился. Но пушистым хвостатым созданиям было сейчас явно не до него. Это понял и Артем, отчего, испугавшись поначалу за друга, теперь облегченно вздохнул. У него мелькнула даже мысль, что, возможно, "программа" в мозгах у "инфицированных" активируется всего лишь единожды, и если за этот единственный раз кошкам не удается осуществить свою черную миссию, люди становятся свободными. Ведь и на Серегу, и на Иру было всего по одному "покушению"… Пока, во всяком случае.
Но рассуждать сейчас об этом было недосуг. "Бежим!" – крикнул Артем другу и припустил со всех ног. Серега бросился за ним. Страх перед кошками у него почти прошел. Тревога за Ирину – более сильная сейчас – перевесила опасения за собственную судьбу. Ведь девушке угрожала явная опасность, а его самого кошки просто-напросто проигнорировали.
Луна то выглядывала из-за облаков, то, словно испугавшись увиденного, снова надолго скрывалась за ними. Но разглядывать что-то ребятам сейчас было не нужно, они прекрасно знали, куда надо бежать. До железнодорожных путей и так-то было недалеко, а подгоняемым быстро растущей тревогой друзьям и вовсе показалось, что они домчались мгновенно. Но уже когда стали видны блестевшие в свете мощных фонарей ниточки рельсов, ребята поняли, что опоздали. Ирина не дошла до путей каких-то десять-пятнадцать шагов. Но теперь ей невозможно было сделать и шагу, кошки обступили девушку плотным кольцом. Вероятно, животные стояли даже друг на друге – настолько их масса казалась тяжелой и плотной. Верно говорят, что ночью все кошки серы, – было похоже, что темная туча опустилась с небес на Ирину. Девушка стояла в самом ее центре. Подойти к ней не представлялось возможным.
Артем застонал и бессильно сжал кулаки. Серега раздраженно сплюнул и громко ругнулся. Артем нечасто слышал подобные выражения от друга, но удивляться не стал. Вернее, не стал удивляться этому, потому что появился совсем другой повод для удивления… Едва услышав Серегин голос (скорее всего, дело было вовсе не в голосе, но впечатление создалось именно такое), кошки одновременно повернули к нему головы и разомкнули плотное кольцо. Теперь в живой туче оказался "прорезанным" узкий, не шире полуметра, и очень ровный, словно отчерченный по линейке, проход, соединяющий друзей и Ирину.
Девушка не видела Артема с Сергеем, но сразу заметила образовавшуюся "тропинку" и дернулась к ней. Увы, радость Ирины оказалась преждевременной – кошки тут же сомкнули проход с Ириной стороны. Но стоило ей вернуться на место, как проход образовался вновь. Теперь Ира повторила попытку медленно и осторожно, однако результат оказался тем же. Девушка снова встала в центр свободного от кошек пятачка. И проход опять услужливо распахнулся. Только тогда, проследив, куда ведет "тропинка" и подняв глаза, Ирина увидела друзей. Глаза ее вспыхнули радостью, девушка умоляюще протянула в сторону ребят руки.
Артем не мог больше терпеть. Он одним прыжком преодолел те пару шагов, что отделяли его от начала прохода. Но и за это мизерное время кошки успели сомкнуть разрыв. А парень уже не мог остановиться и по инерции врезался прямо в живую серую массу. Кошки под его ногами истошно заверещали, Артем получил несколько болезненных ударов когтями по икрам и голеням, вполне ощутимых даже сквозь джинсы. Он с трудом, но все же удержался на ногах, с ужасом представив, что бы с ним было в противном случае. И, с болью, в сотни раз превышающей боль в исцарапанных ногах, вынужден был отступить.
– А ну-ка, теперь я попробую! – движением руки отодвинул друга в сторону Сергей и решительно шагнул во вновь открывшийся проход. На сей раз кошки даже не пошевелились.
12
Серега без труда дошел до Ирины. Артем, не мигая, смотрел в спину друга, не замечая, как в ладони впились ногти судорожно сжатых в кулаки пальцев. И лишь когда Сергей остановился рядом с девушкой и положил ей на плечо руку, Артем подумал: что же сейчас сможет поделать Серега, как он сумеет помочь Ире?
Друг, видимо, подумал о том же. Он взял девушку за руку, и они с Ириной шагнули к "тропинке". Но та мгновенно затянулась. Тогда Сергей выпустил из ладони Ирину руку и один подошел к линии кошачьей массы. Но проход не открывался.
И вдруг произошло нечто странное. Ирина схватила Серегу за ворот куртки и дернула его к себе. Лицо ее при этом приобрело надменное и, как показалось Артему в холодном свете фонарей, брезгливое выражение. Это поразило Артема, но по-настоящему шокировал его голос Ирины, которым она отчетливо и громко заговорила вдруг с Сергеем. Еще не вникнув в суть сказанного, Артем был ошарашен тем, что этот голос был вовсе не Ирин – скрежещущий и каркающий, произносящий слова с ощутимым, незнакомым акцентом, он принадлежал, скорее, властному сварливому старику.
– Ты хочешь жить? – спросил голос губами Ирины.
– Что?.. – неуверенно улыбнулся Серега. Он, видимо, еще не сумел – или не захотел – понять, что с ним разговаривает вовсе не Ира. Неизвестно, подумал ли он, что девушка в такую минуту решила вдруг столь странно пошутить, или он убедил себя, что у Ирины так проявило себя нервное потрясение, только парень продолжал улыбаться и когда тот, кто завладел телом и сознанием девушки, повторил, медленно и четко, выделяя интонацией каждое слово:
– Ты? Хочешь? Жить? – Ирина помедлила, не отрывая надменного взгляда от глаз Сергея, и ткнула себя в грудь: – И ты хочешь, чтобы жила она?
– Да!!! Да! – завопил Артем, хотя вопрос адресовался не ему.
Истошный крик друга отрезвил Серегу. Теперь и он начал понимать, что перед ним не просто девушка Ира, что ее губами общается с ним Нечто. И парень тоже почти беззвучно прошептал:
– Да…
– Тогда возьми это! – Ирина (хотя, по сути, это была вовсе не она) протянула руку и разжала кулак. На ладони лежало злополучное кольцо.
Сергей беспомощно оглянулся на друга, но потом все же взял этот кусочек металла – двумя пальцами, боязливо, словно тот был горячим.
– Теперь ты должен подарить его кому-нибудь. – Холодная улыбка прорезала лицо девушки.
– Кому?.. – вякнул Серега.
– Все равно. Пусть он, – кивнула Ирина на Артема, – приведет того, кого ты назовешь. Подаришь кольцо, и я освобожу вас с девчонкой.
– Кто ты?! – снова закричал Артем. – Почему ты распоряжаешься жизнями людей?!
Он и не предполагал, что получит ответ, но та, кто совсем недавно была его любимой девушкой, сказала:
– Потому что я служу божеству.
– Какому? – спросил Артем, хотя уже знал, что сейчас услышит. И он не ошибся.
– Сохмет! – торжественно воскликнула Ирина и вскинула руки к небу.
– И все же, кто ты сама такая? Или такой?..
– Мое имя тебе знать ни к чему. Я жрец великой Сохмет – и этого достаточно.
– Достаточно для чего?
– Для служения ей. Замыслы Сохмет должны быть исполнены.
Скорее всего, жрецу захотелось поболтать – наверное, он был очень долго лишен этой возможности, – потому что, не услышав больше вопросов, он спросил сам:
– Что ты еще хочешь узнать, юноша? Спрашивай, великая Сохмет позволила мне удовлетворить твое любопытство.
– С чего бы это? – хмыкнул Артем.
– Люди должны знать о великой Сохмет! Ей нечего скрывать. – Тут патетический тон жреца сменился на прежний – старчески-сварливый: – К тому же, если мое требование не будет исполнено, все вы, трое, погибните. А если исполните – все и так узнают о нас.
– Хорошо, – кивнул Артем. – Скажи тогда, в чем смысл этого кольца? Зачем оно убивает?
– Оно не убивает… – буркнул жрец. – Это кольцо было изготовлено по моему заказу и наделено с помощью божественной силы некими свойствами…
– Например, толкать людей к самоубийству! – не удержался Артем.
– Не смей перебивать меня! – проскрежетал жрец. – Что ты понимаешь в жизни и смерти? Этим людям оказана великая честь – они принесли себя в жертву великой Сохмет. Я навел на кольцо заклятье – каждый, кто передаст его в дар, получит возможность услышать повеление богини, переданное через меня…
– С помощью кошек?.. – вновь не выдержал Артем, но жрец на сей раз не стал огрызаться. Напротив, на лице Ирины появилась хищная улыбка:
– Конечно. Ведь я и живу в этих священных животных. Кольцо собирает их, призывает к себе, и когда их количество становится достаточным, я обретаю сознание. А скоро обрету и тело!
– Достаточное количество – это сколько? – насторожился Артем.
– Ты чересчур любопытен! – снова разозлился жрец. – Все, хватит на этом. Пусть он назовет того, кому собирается подарить кольцо.
– Одно условие! – вскинул руку Артем.
– Условия здесь ставлю я, – попытался возразить жрец, но Артем ожесточенно затряс головой и выпалил:
– Мы ведь можем не согласиться сделать то, что ты просишь!
– Тогда вы погибнете.
– Ну и что? – встрепенулся молчавший до сих пор Серега. – Тебе-то что за беда? Это наше дело, что выбрать.
Артем одобрительно подмигнул другу. Признаться откровенно, он подумал было, что Серега скис.
Прислужник кошачьей богини поморщился:
– Красивые слова… Как вы любите ими сыпать, пока смерть не заглянула вам в глаза. Ну, хорошо. Интересно даже послушать, что за условие ты хочешь мне поставить?
– Сергей подарит кольцо, но сам останется жить. Ира – тоже.
– Они и так останутся, заклятие действует один раз… – сказал жрец и осекся, поняв, видимо, что сболтнул лишнее. И замахал руками: – Все! Хватит разговоров! Они будут жить, если он подарит кольцо. Пусть назовет…
Резкий тепловозный гудок прервал тираду жреца. Луч мощной фары прорезал темноту. Со стороны вокзала, медленно набирая скорость, двигался пассажирский состав. Машинист, заметив рядом с путями странное темное пятно, окружившее двух людей, не смог видимо, понять, что это такое, и на всякий случай дал сигнал.
Сергей посмотрел на приближающийся поезд, и если бы жрец заглянул сейчас в глаза парню, то увидел бы, как вспыхнули они неожиданной радостью.
– Я подарю кольцо ему, – кивнул Серега в сторону друга.
Артем изумленно уставился на Сергея, и, как ни велико было расстояние между ними, он сумел прочесть в его глазах некий намек, предупреждение, просьбу подыграть… Не понимая еще, что придумал друг, Артем сказал:
– Хорошо, я готов.
Кошки тут же расступились, вновь сделав в плотном кольце ровную дорожку прохода.
– Подойди, – сказал жрец Артему.
Тот медленно двинулся к центру кошачьего круга. Поезд почти поравнялся уже с Серегой и Ирой-жрецом, когда Артем наконец догадался, что придумал друг. Не доходя до Сергея трех-четырех шагов, он остановился, протянул руку и крикнул:
– Кидай!
И Серега кинул. Но не Артему. Он дернул рукой, делая вид, что бросает кольцо, а потом резво провернулся на пятке и оказался лицом к рокочущему локомотиву.
Жрец сразу все понял и с ревом бросился на парня, но тот успел, прищурив для верности глаз, сделать ловкое движение кистью, и кольцо звякнуло о рельс, подпрыгнуло, но тут же было накрыто надвинувшимся колесом и расплюснуто многотонной тяжестью тепловоза.
Тело Ирины, летящее на Серегу с руками, готовящимися впиться в его горло, внезапно обмякло в броске, по инерции врезалось в парня, сбив того с ног, и в этот же самый момент огромная кошачья стая издала оглушительный рев – куда громче, чем тепловозный гудок, – и пушистые создания, перестав быть единым целым, ринулись врассыпную.
Артем с ужасом видел, как кошки, обезумев от мощного ментального удара, мчатся во все стороны, словно осколки рванувшей бомбы, не разбирая дороги, не видя ничего перед собой. Часть из них ринулась прямо под колеса поезда, но бегущие следом, не обращая внимания на гибель собратьев, тут же повторяли их участь.
Впрочем, Артему некогда было озадачиваться кошачьими судьбами. Его волновала сейчас другая судьба – самого дорогого и близкого ему человека.
В три стремительных прыжка оказался он рядом с Ириной, рухнул на колени перед ее неподвижным телом и дрожащими пальцами убрал рассыпанные по родному лицу черные волосы.
Ира дышала. Веки закрытых глаз дрогнули и медленно, будто опасаясь увидеть нечто ужасное, раскрылись. Испуганный взгляд упал на Артема и осветился такой искренней радостью, что сердце Артема екнуло и загрохотало под стать набирающему скорость поезду. Ирина попыталась сесть, но Артем тут же подхватил ее, прижал к себе и, так и не поднявшись с колен, принялся целовать ее волосы, лицо, губы…
Сергей, который уже успел встать и приводил теперь в порядок одежду, деликатно отвернулся. А когда состав, прогрохотав, мелькнул на прощанье красными огоньками последнего вагона, парень подбежал к рельсам и принялся высматривать в гравии между шпал то, что должно было остаться от кольца. Фонари вдоль путей давали достаточно света, чтобы довольно скоро он смог заметить блеснувший меж камешками металл. Серега схватил серебряный продолговатый "блинчик", тут же выронил его и затряс ладонью – расплюснутое кольцо оказалось горячим. Он осторожно, двумя пальцами, поднял его снова и стал перебрасывать с ладони на ладонь.
– Нашел? – услышал Сергей, обернулся и увидел, что Артем и Ирина уже, обнявшись, стоят и с умиленно-счастливыми улыбками наблюдают за его ужимками.
– Горячо, блин! – прокомментировал он свои действия.
– Так положи, пусть остынет, – посоветовал Артем.
– Ну уж нет! – замотал головой Серега. – Я лучше потерплю.
Со стороны пустыря, раскинувшегося между железнодорожным полотном и ближайшими домами, послышались возбужденные голоса. Свет фонарей туда не доставал, и ребята замерли, настороженно прислушиваясь. Но тут как раз снова показалась из-за облаков луна, высветив трех человек, бегущих по пустырю. Первой узнала, кто это такие, Ирина:
– Это же мама с папой!..
– Ага, – радостно закивал Серега, – мой тоже там.
Вскоре Иру вовсю уже тискали и мяли в объятиях родители, смеющиеся и плачущие одновременно. Игорь Аркадьевич же не столь бурно проявил свои чувства при виде сына. Серега виновато опустил голову:
– Пап, мы это… Иначе нельзя было. Иру надо было спасать.
– А я разве что сказал? – усмехнулся отец. – Вижу, спасли. Молодцы. А кольцо где?
– Вот, – раскрыл Серега ладонь, на которой тускло блеснул серебряный "блинчик". И тут же сжал кулак снова: – Только я тебе его не отдам…
– Почему?
– Так надо, пап… Правда. Мы тут узнали кое-что…
– Вы еще не все знаете, – стала вырываться из родительских объятий Ирина. Наконец ей это удалось, и девушка, отдышавшись, возбужденно заговорила: – Представляете, пока он был во мне, я все видела и слышала, только ничего сделать не могла. И помню многие его мысли. То, что он нам не сказал.
– Кто? Кто был в тебе?.. – посыпались на Иру вопросы от родителей и Серегиного отца.
– Давайте дома расскажу, а? – взмолилась девушка. – Не могу здесь больше и минуты находиться!
Но рассказывать она начала еще по дороге к дому. А потом все снова сидели на знакомой кухне и, раскрыв рты, слушали Ирину, забыв про стынущий чай.
История и впрямь оказалась занятной. Если бы присутствующие здесь не стали самоличными свидетелями ее последствий, девушку вполне могли бы записать в сказочницы. Ведь то, что она рассказала, и было на первый взгляд сказкой, легендой, мифом…
…Жрец древнеегипетской богини Сохмет жил много столетий назад – чуть ли не во времена Тутанхамона. Он столь преданно и верно служил своей хозяйке, что та сделала ему божественный дар: жрец мог существовать и после смерти. Но не постоянно, а лишь когда в одном месте – не обязательно на одном "пятачке", но хотя бы в одном городе – соберется сто тысяч кошек, священных для Сохмет животных. Помочь этому должно было серебряное кольцо, изготовленное искусными мастерами по заказу жреца. Но самое главное, если в жертву богине будет принесено сто тысяч человек, тело последнего получит жрец и сможет ожить по-настоящему.