– Может быть, и ерунда, но я на всякий случай иду с тобой, потому что у меня на эти дни очень большая удача. Значит, я смогу тебя спасти, если что.
– Оксана!!! – застонала Алёна. – Ну как ты сможешь мне помочь, если что? Ты даже себя из тайги не вытащишь, не то что меня! Как бы мне не пришлось тащить тебя на себе обратно!
– Ну ты же вытащишь меня, если что? – спросила Оксана, театрально ковыряя носочком землю и хлопая ресницами.
Алёна улыбнулась, тяжело вздохнула, встала и надела на плечи рюкзак.
– Пошли уже, горе мое, – сказала она Оксане, – но имей в виду, что в лесу начальник – я!
Камень
В намеченный день Александр встал на рассвете, взял небольшой рюкзачок, карту и компас и отправился в сторону Новой Трёшки. В рюкзачке лежали запас еды, спички и сшитый еще прошлым летом льняной белый костюм, который Александр надевал, только когда ходил на ужин к Кузнецовым. Но в этот раз он решил взять его с собой – все-таки на праздник шел.
Александр принял для себя решение очень серьезно отнестись к сведениям, полученным от старухи Пелагеи, какими бы бредовыми они ему ни казались.
Путь от Трёшки до Новой Трёшки занял около пяти часов. Александр даже удивился, что не встретил никаких препятствий, которыми пугали его Владимир с Галиной.
Конечно, были и бурелом, и колючие заросли шиповника, но все эти преграды как-то легко преодолевались и оставались позади. Вспоминая ориентиры, которые дала ему Пелагея, Александр быстро нашел круглую поляну. Он вышел на нее, когда солнце еще не поднялось над верхушками вековых лиственниц, но его лучи мелкими брызгами уже пробивались между ветвями. Сняв рюкзак с мокрой спины и бросив его к подножию камня, Александр наконец ощутил усталость, вызванную многочасовым переходом по пересеченной местности.
– Ну, здравствуй! – сказал он и прикоснулся ладонью к гладкой поверхности.
Камень ответил приятной прохладой, которая так кстати была усталому путнику.
Александр скинул мокрую рубаху и прислонился к камню грудью. Прохлада блаженством растеклась по разгоряченному телу. Затем он подпрыгнул, подтянулся и залез на плоское каменное ложе, лег на спину и раскинул руки. Взгляд его утонул в небесной сини, по которой медленно плыли тонкие полупрозрачные облака.
Александр засмотрелся на одно облако, напоминающее белую птицу, распростершую крылья. Ему показалось, что оно плывет чуть быстрее других. Приглядевшись, он понял, что это не облако, а действительно огромная белая птица. Сделав круг над поляной, она стала медленно опускаться прямо к подножию камня.
Александр сел, продолжая наблюдать за чудесным лебедем. Птица приземлилась и обернулась женщиной. Александр, разумеется, не поверил своим глазам, поэтому закрыл их и помотал головой, чтобы отогнать наваждение. Но…
– Не делай, пожалуйста, резких движений, – услышал он голос, прозвучавший совсем близко.
Замерев и открыв глаза, он увидел ту же женщину, сидящую уже рядом с ним на камне.
– Не делай резких движений, – повторила она свою просьбу, – а то проснешься.
– Я что, сплю? – удивился Александр.
– Ну конечно! – улыбнулась она. – Не удивляйся и вообще постарайся быть как можно спокойнее, тогда мы успеем с тобой поговорить. И говори тише.
– Первый раз во сне я понимаю, что сплю! – шепотом произнес Александр. – Надо же! Какое все реальное! – И он начал осторожно оглядываться вокруг.
Все было как наяву: гладкий прохладный камень, солнечные искры между хвоинками лиственниц, женщина… Его внимание привлекла ее одежда. Платье было как будто бы соткано из лебединых перьев, даже ворсинки пуха колыхались на ветру.
– И не рассматривай мелкие детали, – попросила она, – это требует много энергии.
– Ты кто? – спросил Александр.
– Я Сирин, иногда меня еще называют царевной Лебедь, иногда путают с Гамаюн.
– А где те четверо?
– Их не четверо, их очень-очень много. Они все заняты своими делами. Но я могу рассказать все, что тебя интересует.
– Меня интересует очень многое, и я даже не знаю с чего начинать… Пелагея сказала, что вас создали люди? Это правда?
– Да, – кивнула Сирин. – Это было очень давно и в то же время совсем недавно. Тот, кого сейчас вы Богом зовете, был один. Он творил, экспериментировал, искал подходящую форму, чтобы прийти в мир материальный и в нем продолжить свое творенье. Много форм жизни Он создал, прежде чем нашел наиболее гармоничный, красивый и устойчивый вид – человека. То, что ученые называют миллиардами лет эволюции, для Него было лишь несколько творческих дней.
Подобно тому как вы, облачаясь в скафандр, изучаете морские глубины, Он вошел в тело живого существа, чтобы проникнуть в глубины материального мира. Но, оказавшись внутри, ощутил тесных телесных оков неудобство. А человек, который был всего лишь стадным животным, почувствовал боль невыносимую в нервах своих.
И пришлось Богу тело покинуть. Но Он не оставил задумку проникнуть в материальный мир и познать блаженство земной жизни.
Тогда Он, подобно тому, как вы сейчас пишете программы, чтобы загрузить их в компьютер, создал иные программы – для людей. Эти программы Бога вы называете душами человеческими.
Первые версии были несовершенны, но Бог продолжал работать, выбирая и развивая все лучшее. Много лет совершенствовал Бог человека, пока не получилась программа, предельно похожая на Него самого. И тогда Он сказал: "Я создал человека по образу и подобию своему и наконец могу осуществить давнюю мечту посмотреть на мир материальный собственными глазами".
И воплотился Он на Земле. Но даже в Совершенного Человека не смог поместиться весь, целиком, поэтому разделил себя между всеми. И когда Бог взглянул миллионами глаз и вдохнул миллионами ртов, Он возрадовался миллионами сердец и нашел для себя миллион различных видов творчества и начал осваивать и постигать их.
Он ощущал Себя в каждом из людей, но при этом перестал ощущать Себя Единого. Из-за этого многие Его возможности стали Ему недоступны.
В ведении Бога были не только люди – Он управлял космическими и земными процессами. Их нельзя было оставлять без присмотра. И понял Он, что Ему необходимо вернуться к целостности. Да только процесс человеческого творчества так увлек Его, что Он не мог уже покинуть тела людей. И тогда Он начал объединяться людьми и создавать коллективную мысль, которая намного сильнее, чем даже самая сильная мысль гениальнейшего из одиночек.
И люди, объединившись, создали нас – тех, кого сейчас называют языческими божествами. У каждого из нас свое предназначение, мы выполняем работу, порученную нам Высшим через людей.
– То есть каждый из вас – часть Его?
– Да, так же как и каждый из вас. Только вы несете в себе Его живую частицу и можете сами совершенствовать и себя, и окружающий мир, а мы – всего лишь однажды созданные программы и будем неизменны, пока вы не пожелаете нас изменить. Кроме того, мы очень зависимы от вашей жúвы, или энергии жизни. Если мы не будем получать ее регулярно, то просто однажды исчезнем. Но в нас, так же как и в вас, заложена программа выживания, поэтому, когда нам не хватает энергии, мы начинаем брать ее у людей или животных любыми доступными нам способами. Иначе нельзя.
– Значит, языческие праздники с танцами вокруг костров – это те самые обряды, которые давали вам жúву?
– Обрядов было много, для каждого божества – свой. Танцы вокруг костра – это только часть из них, возможно, самая яркая часть. Но чтобы не загромождать человеческую память огромным количеством обрядов, отнимающих силы и время, волхвы (в других народах их называли жрецами, шаманами, друидами) заботились о том, чтобы люди, не задумываясь, выполняя повседневные привычные дела, подкармливали своих богов. Обряды были во всем – в походе к колодцу с коромыслом, в приготовлении еды, в пошиве одежды, в детских играх, в девичьих хороводах и юношеских драках. Отсюда и огромное количество примет, что можно делать, что нельзя. А если сделал то, что нельзя, – соверши штрафной обряд, пожертвуй на исправление того, что сотворил. Ну, и праздники… Обязательно надо справлять праздники.
– А почему вы живете в камне? – задал следующий вопрос Александр.
Сирин улыбнулась:
– Мы не живем в камне, мы там хранимся, как файлы в компьютере, на случай долгого отсутствия энергии. Камень, – она погладила кварцевую глыбу, – выполняет функцию жесткого диска, он хранит информацию, записанную на него в глубокой древности волхвами, которые собрались, чтобы вместе создать нас. И, создав программу, они научили людей, как ее надо поддерживать. Многие поколения людей, справляя праздники на этом месте, даже не догадывались о смысле своих действий. Они думали, что просто веселятся, радуясь очередной весне или зиме. И только тех, у кого возникали вопросы, волхвы брали на обучение, чтобы передать им по наследству свои знания.
– Круто! И что, этот камень один на земле такой?
– Ну нет, конечно! – возмутилась Сирин нелепому вопросу. – Вся земля состоит из камней и кристаллов. Но в горных местах их больше всего. Урал, Алтай, Гималаи, Анды хранят свои тайны и ждут, когда люди смогут их прочитать. Кроме того, песок в пустыне, вода в океане, ледники на полюсах – это тоже хранители информации. В них записана вся история Земли. Любой камешек и даже самая мельчайшая песчинка являются носителями и излучателями информационного поля.
– И как же надо их "читать"? – поинтересовался Александр. – Есть какие-то рекомендации?
– А ты уже читаешь, – улыбнулась Сирин.
– Как?
– А вот так. Я же не человек, я всего лишь программа, созданная, чтобы научить того, кто способен научиться, читать информацию Земли. Сейчас как раз происходит процесс инсталляции. В тебя загружается программа, с помощью которой ты будешь получать любую существующую информацию, стоит только сформулировать вопрос.
– И что? Каждый раз со своим вопросом я должен буду бежать сюда?
– Нет, не обязательно. Человек в своих генах содержит "антенны", способные улавливать излучения информационного поля на любом расстоянии от источника информации. Вся сложность только в расшифровке. Ведь информации много, и одна становится помехой для другой. Когда у человека возникает ВОПРОС, в море информации он способен отыскать на него ответ. Все зависит от ЖЕЛАНИЯ знать и от способности сосредоточиться.
– Понятно. Значит, чем ближе к камню, тем сильнее информационные волны и тем проще их услышать?
– Нет, не совсем так. – Сирин посмотрела на небо с таким выражением лица, с каким люди обычно смотрят на часы. – А сейчас ложись, я закончу процесс инсталляции, и дальше всю необходимую информацию ты будешь искать сам.
– Подожди, – запротестовал он, – у меня же еще куча вопросов, которые я хочу задать тебе! Например, что делать, если один человек "слышит" одну информацию, а другой – противоположную? Кто прав, как узнать? Или почему…
Договорить Александр не успел. Яркая вспышка ослепила его, и через долю секунды он почувствовал, что лежит на камне, что уже изрядно замерз и что вышедшее из-за крон деревьев солнце бьет своими лучами ему в глаза.
Комары
Дорога в Новую Трёшку уже давно перестала быть дорогой – сквозь грунтовое покрытие пробивались кусты шиповника и молодой березняк, поэтому во многих местах было удобнее идти по обочине.
Алёна, как и обещала, шла значительно медленнее, чем могла бы. Но ни в какую она не соглашалась поворачивать обратно.
Оксана до последнего надеялась остановить подругу. Даже когда они уже углубились в лес, Оксана продолжала убеждать себя, что Алёна все-таки одумается и не потащит в таежные дебри больную девицу в юбке и пиджаке, которая от нее все равно не отвяжется. Но не тут-то было. Упрямство Алёны оказалось не менее качественным, чем упрямство Оксаны.
Легко перескочив через небольшой завал на дороге, Алёна садилась на какой-нибудь высокий пенек и ухохатывалась, наблюдая оттуда, как Оксана осторожно и неуклюже перелезает через трухлявые колоды, балансирует на бревнах или проваливается между ними. Конечно, когда Оксана намертво застревала где-нибудь, Алёна помогала ей выбраться.
– Ничего, ничего, – говорила она, вытаскивая бедолагу из очередной ловушки, – первые девять километров тяжело, а потом научишься. Перестанешь переживать за костюм, тем более что от него к тому времени ничего не останется. О! Вот видишь, на колготках уже дыра.
– Может быть, их совсем снять? – с тоской спросила Оксана.
– Может быть… – Алёна задумалась. – С другой стороны, в них ты не намозолишь ноги новыми кроссовками… Нет, лучше оставь. Ну что, пошли дальше?
– Пошли. – Оксана уже была не рада жизни. Но самым страшным оказались не завалы и буреломы, а мелкие, гнусавые и зверски голодные насекомые. Оксана и представить себе не могла, насколько ужасно очутиться в центре внимания множества таких вот комариков. Сначала она просто отмахивалась от них пихтовой лапкой, как ей посоветовала Алёна, но чем дальше они заходили в лес, тем плотнее становилось комариное облако вокруг Оксаны, и пихтовая лапка уже не спасала. Комары атаковали с удивительной скоростью и настойчивостью. Лицо Оксаны распухло от многочисленных укусов, ноги и шея были в крови. Запаниковав, она даже бросилась бежать обратно, но у ближайшего бурелома, который она недавно с трудом преодолела, до нее дошло, что теперь уже все равно, куда бежать, – везде подстерегают комариные засады, а без Алёны ей отсюда не выбраться.
Догнав невозмутимую подругу, Оксана истерично крикнула:
– Дай мне чем-нибудь намазаться! Алёна развела руками:
– У меня ничего нет.
– Как?! Но тебя же не кусают! – не поверила Оксана.
– Почему не кусают? Кусают немного. – Алёна сама не могла понять, откуда у лесных жителей такой интерес именно к Оксане. – Честно говоря, даже обидно! Можно подумать, что ты вкуснее меня!
– Алёна! – еще истеричнее заорала Оксана. – Мне не до шуток! У меня сейчас всю кровь выпьют!
– Да нет, – успокоила ее Алёна, – всю не выпьют, если будешь отмахиваться. Пошли!
– Не могу! – Оксана упала на землю и свернулась в позе зародыша, обхватив голову руками. Это ее не сильно спасло, потому что злобные твари тут же плотно облепили кисти и открытые участки шеи.
Алёна взяла ветку, села рядом на корточки и начала аккуратно сметать с Оксаны комаров.
– Ну, и долго ты так будешь лежать? – осведомилась она через пару минут, но в ответ услышала лишь жалобное поскуливание. – Интересно, а ты видела подобную ситуацию в своем замечательном гороскопе? Вот лично мне, как бы он у меня ни был плох, сейчас очень даже хорошо, чего о тебе, к сожалению, не скажешь.
Немного помолчав, она продолжила свой монолог:
– А это действительно забавно. Меня почти не кусают, а вокруг тебя просто туча. Интересно, чем это можно объяснить? И вот что еще интереснее: они тебя жалят в определенные места. Вот на этом пятачке уже нет живого места, а вот здесь ни одного укуса. А я спокойно сижу рядом, и хоть бы кто-нибудь посягнул на мою кровь. Странно!.. Оксана, у меня много времени, я могу разбить палатку и подождать, пока ты належишься тут всласть, но, может быть, все-таки лучше пойдем дальше?
На этот раз ответом были глухие рыдания, и Алёна высказала гениальную идею:
– А давай я действительно разобью здесь палатку, ты туда залезешь и будешь сидеть там, пока я не пойду обратно. А на обратном пути я тебя заберу. Договорились? – И она начала доставать из рюкзака палатку.
– Нет! Я иду с тобой! – завопила Оксана, вскочив и размазывая по лицу кровь и слезы. – Я иду с тобой, и пусть они мною подавятся! – Она подобрала свою сумку и решительно зашагала вперед.
Алёна молча застегнула рюкзак, взвалила его на плечи и двинулась следом.
Оксана шла быстро и от комаров отмахиваться перестала – лишь когда они нагло садились на глаза, спокойно стряхивала их рукой. Комары, словно густой шерстью, покрыли незащищенные участки ее тела так, что их менее расторопным собратьям садиться было уже некуда, поэтому плотное комариное облако постепенно редело – остались самые голодные и терпеливо дожидались своей очереди. Сытые, пузатые кровопийцы один за другим отваливались от щедрого донора и, тяжело гудя, отлетали на ближайшие кустики. Их место тут же занимали новые.
"И чего я так разнервничалась? – думала Оксана. – Разве мне впервой расчесывать себя до крови? Опасности они для меня не представляют, потому что, если бы у меня была на них аллергия, я бы уже давно начала задыхаться. А вот на мазь от комаров у меня аллергия наверняка бы возникла, поэтому слава богу, что Алёна ее не взяла. Подумаешь – комарики! Что я, мало уколов в своей жизни пережила?"
Так они прошли несколько километров. Наконец Алёна скомандовала:
– Привал!
Оксана, услышав это слово, так и рухнула на землю. Она давно уже шла на автопилоте, не чувствуя уставших ног, мучаясь жаждой и изнывая от жары.
– Ну что, устроила себе концлагерь? – спросила Алёна, доставая из рюкзака палатку.
Оксана испуганно посмотрела на нее и попыталась что-то сказать. Но пересохшие губы не слушались.
– Да успокойся, – вздохнула Алёна, которой самой уже было не до шуток при виде подруги, – не уйду никуда. Вместе здесь переночуем. Недалеко есть родник. А завтра с утра пойдем на поляну. Здесь уже близко.
Пока она ставила палатку, Оксана сидела на земле с отрешенным видом святой мученицы. Закончив, Алёна предложила:
– Пойдем искупаемся.
Оксана покорно встала и как сомнамбула побрела за ней.
Родник маленьким фонтаном бил из расщелины в скале и, прыгая по камням, как по ступенькам, втекал в небольшое, всего пару квадратных метров, углубление в земле, откуда уже почти бесшумно выливался и убегал в лес тоненьким ручейком.
– Смотри, какое чудо! – восторженно сказала Алёна. – Прямо как купель для усталых путников. Это Соня в прошлый раз случайно обнаружила. Раздевайся.
Оксана испуганно замотала головой.
– Ну, как хочешь, – и Алёна, сбросив одежду, окунулась в воду по самую макушку, потом встала и вышла на траву.
Отжимая волосы и обсыхая на горячем ветру, она излучала такое удовольствие, что Оксана тоже решила искупаться. Она разделась, опасливо поставила ногу в воду, но тут же выдернула ее обратно с воплем:
– Ой! Вода же ледяная!
– А ты что думала, что тебе ее еще и подогреют? – засмеялась Алёна.
Оксана, постояв нерешительно несколько секунд, потянулась к одежде. Алёна, увидев попытку дезертировать, подбежала к роднику и начала безжалостно горстями поливать Оксану. Оксана завизжала, бросилась удирать, но тут же уколола босую ногу, наступив на сосновую шишку. Упав, она приняла еще одну горсть ледяной воды на голову и снова зарыдала горючими слезами от безысходности и беспомощности.
– Хватит реветь! – строго сказала Алёна. – Окунись, сразу станет легче.
– Я не могу-у-у!
– А ты через "не могу". Ледяной шок, он знаешь как хорошо силы восстанавливает!
Оксана, у которой почти не осталось воли к сопротивлению, набрала в ладони воды и умылась. Потом, превозмогая ломоту в зубах, напилась из родника и начала одеваться.