Конни с интересом рассматривала картинки. Они смахивали на все что угодно, например, план электрической проводки или новой системы кондиционирования воздуха в отеле. Но ей было трудно осознать, что эти загогулины имеют какое-то отношение к ее телу. Слушая объяснения доктора, она вежливо кивала. Ее успокаивали его ободряющий тон и дружелюбие. Кроме того, по его словам, с подобными проблемами сталкиваются чуть ли не все женщины на свете.
А вот когда дело дошло до физического обследования, начались проблемы. Конни так напряглась, что маститый доктор ничего не мог сделать. Он безнадежно стоял рядом с ней, держа на отлете правую руку в тонкой латексной перчатке, а на лице его было мягкое и в то же время безразличное выражение. Конни ничуть не боялась и не воспринимала его как угрозу для себя. Наоборот, она рада была бы узнать, что виной всему - какая-нибудь маленькая мембрана, удалив которую, можно будет избавиться от всех проблем! И все же каждый мускул ее тела напрягся, превратившись в тугую пружину.
- Думаю, нам следует провести исследование под наркозом, - сказал наконец врач. - Так будет проще для всех. Надеюсь, мне удастся установить источник ваших проблем, и тогда мы сможем сделать из вас другого человека.
Конни попросила разрешения прийти на следующей неделе.
Гарри был заботлив и трогательно нежен. Он лично привез жену в клинику и на прощание сказал:
- Дороже тебя у меня нет ничего. Я никогда еще не встречал таких, как ты.
- В чем-в чем, а в этом я как раз не сомневаюсь, - попыталась пошутить она. - Другие стремились немедленно стащить с тебя штаны, а со мной все иначе.
- Конни, все будет хорошо, обещаю тебе.
Гарри был так мягок, так красив, так переживал за свою любимую жену. Уж если у нее ничего не получается с таким человеком, значит, ей вообще не на что рассчитывать! А если бы в прошлом она все же позволила затащить себя в постель - Джэко и другим мужчинам, - как, в таком случае, обстояло бы дело сегодня: лучше или хуже? Теперь ей уже никогда не узнать ответ на этот вопрос.
Исследование не выявило у миссис Констанс Кейн каких-либо физиологических патологий. Это означало, что, с точки зрения клинической медицины, она совершенно здорова.
Конни давно усвоила нехитрое правило: если ты идешь по улице и оказываешься в тупике, нужно вернуться туда, откуда начинала путь, и пойти по другой улице. Поэтому она тут же записалась на прием к психиатру. Ее встретила приятная женщина с открытой улыбкой. С ней было просто разговаривать, она задавала короткие вопросы и хотела слышать подробные ответы. На работе Конни привыкла больше слушать, нежели разговаривать, однако через некоторое время она освоилась и с охотой отвечала на вопросы психиатра, которые, впрочем, были неизменно сформулированы весьма дипломатично.
Конни сказала женщине, что ее нынешние проблемы не могут объясняться каким-либо неудачным сексуальным опытом прошлых лет, поскольку такого опыта у нее просто не было. Нет, она не чувствовала себя обделенной или несчастной из-за отсутствия секса и не испытывала нездорового интереса к этой теме. Нет, ее никогда не тянуло к лицам одного с ней пола, и у нее никогда не было столь сильной эмоциональной привязанности к кому-либо из женщин, что это могло бы изменить ее гетеросексуальную ориентацию. Она рассказала врачу о своей дружбе с Верой, но отметила, что между ними не было даже намека на какие-либо сексуальные отношения или эмоциональную зависимость, только огромное взаимное доверие и радость от общения друг с другом. А завязалась их дружба потому, что Вера оказалась единственным человеком, который трезво воспринял трагедию, произошедшую в семье Конни из-за пагубного пристрастия ее отца к азартным играм. Вера отнеслась к этому нормально, без мелодрамы, считая, что такое может случиться в любой семье.
Психиатр с интересом слушала, сочувственно кивала и задавала все новые и новые вопросы относительно отца Конни и о том, насколько сильно она переживала его смерть. Наконец Конни не выдержала.
- Мне кажется, вы уделяете чересчур пристальное внимание моему покойному отцу, - сказала она.
- Вполне возможно, - ответила женщина и тут же задала новый вопрос на ту же тему: - Вспомните, пожалуйста, свои юные годы. Интересовался ли отец вашими успехами в школе, проверял ли домашнее задание?
- Я поняла, к чему вы клоните. Вы намекаете на то, что мой отец, возможно, домогался меня в сексуальном плане. Так вот, ничего подобного - даже отдаленно - никогда не было!
- Я не имела в виду ничего подобного. С чего вы так решили?
Они продолжали ходить кругами. Иногда Конни начинала плакать.
- Я чувствую себя настоящей дрянью из-за того, что рассказываю о своем отце такие вещи…
- Какие "такие"? Вы не сказали о нем ни одного плохого слова. Вы говорите лишь о том, какой он был хороший и добрый, как любил своих детей, как гордился вами, показывая ваши снимки своим друзьям по гольф-клубу.
- Но у меня такое ощущение, что его в чем-то обвиняют. Хотя бы в моей неспособности к сексу.
- Вы ведь его в этом не вините?
- Конечно, нет, но все равно это витает где-то здесь, рядом.
- А почему вам так кажется?
- Не знаю. Может быть, потому, что я чувствую себя такой несчастной. Мне пришлось пересмотреть всю свою жизнь. Оказалось, что он не любил нас, иначе разве смог бы променять семью на лошадей и собак!
- Именно под таким углом вы рассматриваете все случившееся сейчас?
- Понимаете, он меня никогда и пальцем не тронул - не наказал, ни накричал…
- Но он же подвел вас, разочаровал.
- Разве может это лежать в основе проблемы, в связи с которой я к вам обратилась?! Один мужчина подвел и разочаровал меня как отец, а я теперь боюсь ложиться в постель со всеми остальными? - Эта мысль заставила Конни рассмеяться.
- Думаете, это так уж невозможно?
- Послушайте, по роду своей работы я имею дело с мужчинами с утра до вечера, и еще никогда не боялась ни одного из них.
- Это потому, что вы не подпускали их к себе слишком близко.
- Я обдумаю ваши слова, - сказала Конни.
- Обдумайте лучше свои, - посоветовала ей психиатр.
- Ну, что она сказала? Нашла у тебя что-нибудь?
- Наговорила ворох всякой чепухи. Дескать, поскольку мой отец оказался ненадежным человеком, я теперь считаю ненадежными всех остальных мужчин, - невесело усмехнулась Конни, но, к ее огромному удивлению, Гарри вдруг проговорил:
- А может, это правда?
- Но, Гарри, это невозможно! Мы с тобой так открыты друг для друга, видим один другого насквозь, и я знаю, что ты никогда меня не подведешь.
- Надеюсь, что так и будет, - сказал он так серьезно, что по спине у Конни побежали колючие мурашки.
Дни шли своим чередом, но положение не менялось к лучшему. Конни умоляла мужа:
- Гарри, прошу тебя, не оставляй попыток. Я так люблю тебя, я так хочу иметь ребеночка! Может, когда он родится, я наконец расслаблюсь, и все встанет на свои места!
- Ш-ш-ш… - шептал он и разглаживал ее лоб, собравшийся от волнения в морщинки.
В эти дни они занимались сексом достаточно часто для того, чтобы она забеременела. И для Конни это не было отвратительно или больно. Это было просто трудно.
Поглядеть, сколько женщин готовы на все, чтобы только не зачать ребенка, думалось Конни, а однажды ночью ее словно подбросило на постели. Она села, глядя в темноту, и подумала: "А вдруг вдобавок ко всему судьба наградила меня еще и бесплодием?"
Но - нет. Настал положенный срок, а месячные все не приходили. Конни с нетерпением ждала, желая убедиться окончательно, а когда сомнений не осталось, сообщила новость Гарри. Тот просиял.
- Никто не смог бы сделать меня более счастливым! - воскликнул он. - Поверь, я никогда не подведу тебя!
- Я знаю, - сказала Конни, однако на самом деле она была далеко не уверена в этом. Она знала, что огромная часть его жизни навсегда останется для нее недоступной и что раньше или позже он допустит на эту запретную для нее территорию кого-нибудь другого.
Она стали выходить в свет. Конни настояла на том, чтобы теперь ее называли не просто женой Гарри, а миссис Констанс Кейн из отеля "Хэйес". Вместе с женами других удачливых бизнесменов она собирала деньги на благотворительные цели, устраивала приемы в своем новом роскошном доме, всю внутреннюю отделку в котором выполнила фирма Кевина.
Она не стала посвящать мать в тонкости их с Гарри супружеских отношений, а вот Вере поведала все.
- После того как родишь ребенка, - посоветовала подруга, - заведи любовника. Может, тебе понравится спать с другим мужчиной. А если и нет, то хоть потренируешься на стороне, тогда, глядишь, и с Гарри будет лучше получаться.
- Я подумаю над этим, - ответила Конни.
Детская комната была уже готова. Конни оставила работу.
- Очевидно, до того времени, как ребенок станет достаточно большим, чтобы его можно было оставить с няней, нам никакими силами не убедить вас снова выйти на работу, хотя бы даже на неполный день? - тоскливо спрашивал ее мистер Хэйес.
- Поживем - увидим.
Мистер Хэйес отметил про себя, что Конни никогда еще не была столь спокойна и уравновешена. Даже то, что она вышла замуж за такого непростого человека, как Гарри Кейн, ни на йоту не лишило ее уверенности в себе.
Особое внимание Конни уделяла общению с родителями мужа. За один только год она навестила их столько раз, сколько сын за последние десять. Она подробно рассказывала им о том, как протекает ее беременность, о том, какое это для нее важное событие. Это были тихие люди, которые благоговели перед своим преуспевающим сыном.
Внимание со стороны Конни, то, что она советовалась с ними о том, как назвать первенца, и смущало их, и льстило им.
Конни также прилагала все усилия к тому, чтобы наладить как можно более близкие отношения с двумя партнерами Гарри и их женами. Каждую среду по вечерам она приглашала их на легкий ужин. Со своих традиционных совещаний в отеле они приходили уже сытыми, поэтому еды много не требовалось: что-нибудь легкое, поскольку один из партнеров, к тому же, постоянно сидел на диете, и совсем немного спиртного, поскольку второй имел пристрастие к алкоголю. Но каждый раз угощение было изысканным и вкусным.
К женам партнеров Конни то и дело обращалась за различными советами и выслушивала их с величайшим вниманием, которое очень льстило матронам. Гарри, говорила им она, отзывается об их мужьях столь восторженно, что временами она даже начинает ревновать. Конни знала, как их дети сдали экзамены, помнила их дни рождения, наряды, которые когда-либо приобрели обе женщины, новую мебель, купленную ими для своих домов. Каждая из дам была на двадцать лет старше Конни, и поначалу они отнеслись к ней весьма подозрительно, однако уже через полгода после их с Гарри свадьбы обе превратились в преданных подруг Конни. Они твердили своим мужьям, что более подходящей жены для Гарри не сыскать, и счастье, что он все же не женился на мисс Кейси с ее вечно недовольной миной.
Однако партнеры не хотели слышать ни одного дурного слова в адрес безупречной во всех отношениях мисс Кейси. Мужская солидарность не позволяла им говорить о том, что, хотя надежды мисс Кейси на брак с Гарри Кейном и не оправдались, кое-какие признаки позволяли судить, что существовавшие между ними в свое время романтические отношения возобновились. Старшим партнерам, правда, было непонятно: зачем искать приключения на стороне, если каждый вечер дома тебя ждет такая красавица, как Конни.
И все же Конни стало известно, что ее муж спит с мисс Кейси. Это стало для нее настоящим потрясением. Она не ожидала, что нечто подобное случится так скоро. Прошло так немного времени, и вот он уже ее подвел! Вот уже семь месяцев, как она вышла замуж, три месяца, как забеременела, и свою часть сделки в течение всего этого времени выполняла безупречно. Еще ни у одного мужчины не было более комфортной жизни и лучшего друга, чем она. Конни использовала все свои знания, накопленные за время работы в первоклассном отеле, чтобы обустроить их дом. В нем царили элегантность и уют. Он был наполнен цветами и интересными людьми. Когда Гарри хотел, в доме устраивались праздники, в иные дни там было тихо и покойно. Но ему всего этого оказалось мало.
Конни могла бы простить измену, если бы та оказалась случайной, разовой, но Гарри завел связь с женщиной, которая давно имела на него виды. Теперь Конни должна вернуть его себе. Как это унизительно! И - как скоро после свадьбы!
Гарри даже не особенно пытался маскировать свою связь на стороне.
- Завтра я уезжаю в Корк. Наверное, там и заночую, - говорил он. А на следующий день звонил его партнер из Корка, разыскивая Гарри. Выходит, он находился совсем в другом месте.
Конни подыгрывала ему, делая вид, что верит. Когда она сообщила мужу о звонке из Корка, тот лишь пожал плечами:
- Он такой рассеянный, что может позабыть собственное имя. Я ему, наверное, раза три повторил, что заночую в гостинице, а он названивает сюда.
А однажды, когда Гарри собрался в Четленхем, курьер из бюро путешествий привез к ним в дом конверт, в котором Конни обнаружила два билета, причем один из них был выписан на имя мисс Кейси.
- Ты не сказал, что она тоже едет, - с притворным равнодушием сказала Конни.
Гарри привычно пожал плечами:
- Нам предстоит встречаться с людьми, посещать приемы, скачки. Нужно, чтобы хоть кто-то оставался трезвым и все запоминал.
С тех пор как минимум раз в неделю Гарри не ночевал дома и как минимум дважды в неделю заявлялся так поздно, что не оставалось никаких сомнений: он проводит время с другой женщиной. Именно Гарри настоял на том, чтобы они спали в разных спальнях, объясняя это тем, что Конни в ее положении требуется покой. Она чувствовала себя такой одинокой, будто осталась на этом свете совсем одна.
Проходила неделя за неделей, они общались все реже. Гарри, впрочем, был неизменно вежлив и внешне заботлив. Особенно в среду вечером, когда к ним в дом приходили старшие партнеры с женами. Гарри ценил эти вечера, так как они, по его словам, помогали укрепить партнерские отношения. Разумеется, ночь со среды на четверг он проводил дома. А Конни вызывала такси, чтобы гости могли доехать до отеля "Хэйес", где им предоставляли номера со значительной скидкой.
После отъезда гостей они с Гарри разговаривали о его бизнесе, но мысли Конни витали далеко. Она с грустью думала, что он, наверное, часто сидит в квартире мисс Кейси и вот так же рассказывает о своих успехах и неудачах. А возможно, они с Шивон испытывают столь сильное сексуальное влечение, что, едва оказавшись наедине, сразу стаскивают друг с друга одежду и устраиваются прямо на ковре, поскольку им не терпится?
Однажды в среду вечером Гарри погладил округлившийся живот жены. В глазах его блеснули слезы.
- Мне так жаль! - сказал он.
- Чего тебе жаль? - удивленно спросила Конни. Гарри молчал, словно раздумывая, сказать ей нечто важное или не стоит. Конни не хотелось выслушивать никаких признаний и откровений, поэтому она торопливо заговорила: - О чем ты сожалеешь? У нас есть все или почти все, а чего нет, то со временем появится.
- Да-да, конечно, - кивнул Гарри, беря себя в руки.
- А скоро у нас родится малыш, - мягко добавила Конни.
- И все будет хорошо, - неуверенным тоном закончил он.
Роды были трудными. Конни рожала восемнадцать часов, но в итоге произвела на свет чудесного здорового мальчика. Его нарекли Ричард. Конни объясняла, что так звали ее отца, и так же зовут отца Гарри, поэтому им не пришлось ломать голову над выбором имени.
Состоявшаяся в их доме праздничная вечеринка по случаю крещения малыша прошла мило и в то же время просто. Конни, фигура которой приобрела прежнюю стройность уже через неделю после родов, приветствовала дорогих гостей: свою мать - разряженную и счастливую, подругу Веру с ее детьми, Дирдрой и Чарли.
Приходской священник был тоже хорошим другом Конни. Стоя с гордым видом, он мечтал о том, чтобы все его прихожане были столь же щедрыми и очаровательными, как эта молодая женщина. Присутствовал и друг отца Конни, мужчина средних лет. Известнейший адвокат, он не проиграл еще ни одного процесса.
В элегантном платье из синего шелка Конни стояла между священником и адвокатом, держа на руках сына. Глядя на нее, Гарри внезапно почувствовал безотчетную тревогу. Он не мог объяснить ее причин и стал думать о другом. И все же он не мог отвести взгляда от жены, адвоката и священника. Вид этой троицы почему-то пугал его, и почти помимо своей воли Гарри приблизился к ним.
- Как знаменательно, - в своей обычной непринужденной манере заговорил он, - в день своих крестин мой сын находится между религией и законом! Что еще ему нужно, чтобы начать жизнь на земле Священной Ирландии!
Все трое улыбнулись, а Конни произнесла:
- Я только что говорила отцу О'Хара и мистеру Мерфи, что ты сегодня, должно быть, очень счастлив. Я пересказала им твои слова, которые ты произнес на восьмой день после нашей свадьбы.
- Да? И что же я тогда сказал?
- Ты сказал, что в свой медовый месяц мечтаешь о сыне, который примет твои дела, когда тебе исполнится пятьдесят пять. И что тебе нужна семья, к которой ты возвращался бы каждый вечер.
Для окружающих голос Конни звучал обычно, но Гарри уловил в нем стальные нотки. С тех самых пор они никогда не вспоминали тот разговор, и он не думал, что жена до сих пор помнит его слова, произнесенные тогда в запальчивости. Тем более Гарри не ожидал, что Конни напомнит их ему, да еще и в присутствии посторонних людей. Что это - угроза?
- Я наверняка произнес эти слова с большей любовью, Конни, - улыбнулся он. - Ведь мы находились на Багамах и были новобрачными.
- Ты сказал именно так. А я говорила отцу О'Хара и мистеру Мерфи, что хотя и не хочу сглазить, но надеюсь на то, что они воплотятся в жизнь.
- Что ж, остается только надеяться на то, что страховой бизнес придется Ричарду по душе.
Да, это и впрямь была угроза, но пока Гарри не понимал, с какой стороны ему грозит опасность.
Он узнал об этом через несколько месяцев, когда его пригласили в адвокатскую контору.
- Вы хотели бы заключить договор корпоративного страхования? - осведомился Гарри.
- Нет, - ответил адвокат, - это личное, сугубо личное дело.
В кабинете присутствовал также Т. П. Мерфи - тот самый адвокат, друг отца Конни. Обаятельный, улыбающийся, он сидел молча, а другой юрист тем временем объяснял Гарри, что представляет интересы миссис Кейн, которая хочет произвести раздел совместной собственности в соответствии с Законом о собственности замужних женщин.
- Но ведь она знает, что половина всего, чем владею я, и без того принадлежит ей!
Подобного потрясения Гарри не испытывал еще ни разу в жизни. В ходе деловых переговоров ему приходилось слышать странные вещи, которые вызывали удивление, но не до такой же степени!
- Да, но существует и ряд дополнительных факторов, которые необходимо учитывать, - сказал адвокат. Его знаменитый коллега по-прежнему хранил молчание и лишь переводил взгляд с одного мужчины на другого.
- Каких, например?
- Таких, например, как фактор риска, который присутствует в вашем бизнесе, мистер Кейн.
- Фактор риска присутствует в любом бизнесе, черт побери, даже в вашем!