- Дэниэл, - раздался позади него ее голос. - Папа сказал, чтобы мы шли пешком.
Резким движением Дэниэл стряхнул с себя руку сестры. Неужели она не понимает, что пешком до Фитчвилля не добраться? Он повернулся к вознице:
- Да, мистер, конечно, - ответил он.
Глава 5
Джимми Симпсон, белокурый, голубоглазый, вечно улыбавшийся молодой человек лет двадцати, за всю свою жизнь никогда не работал, да, не очень-то в этом и нуждался. Чтобы раздобыть деньги, у него было множество иных способов, например, игра в карты с шахтерами, горожанами или горцами, торговля виски. Сегодня день выдался нелегким. С самого утра Джимми объезжал фермеров и арендаторов, скупая самодельные виски и настойку, но, поскольку днем раньше по этим местам проехал Фитч, почти ничего уже не оставалось. Лишь назначив двойную цену, он смог что-то купить. Только с кукурузой получилось неплохо - за небольшую цену ему отдали хороший товар, приберегавшийся фермерами для себя.
Остановив мула, Джимми молча наблюдал за тем, как встреченный на дороге парень сложил сумки в его фургон, помог залезть девушке и, наконец, поднялся сам. Когда они уселись, Джимми сдвинул шляпу на затылок, убирал со лба длинные белокурые волосы и представился.
Лицо парня посерьезнело.
- Очень приятно, - сказал он более густым, чем ожидал Джимми, голосом. - Меня зовут Дэниэл Бун Хаггинс, а это моя сестра Молли Энн.
- Очень приятно, - ответил Джимми, пристально глядя на девушку. Судя по части лица, не закрытой широкополой, явно принадлежавшей брату, шляпой, она была очень хорошенькой. - И сколько вы так прошагали?
- Миль пятнадцать, - ответил Дэниэл. - Мы вышли утром, но в жару очень трудно идти.
- А куда вы путь держите?
- В Фитчвилль.
Джимми снова улыбнулся.
- И я туда же. Вы просто так, или с какой-то целью?
- Работать.
- Вас куда-то взяли?
- Пока нет. Но мистер Фитч сказал отцу, что поговорит насчет нас.
- Насчет вас обоих?
- Да.
Джимми замолчал, поражаясь в душе, насколько старый негодяй Фитч сумел прибрать к рукам всю округу. Ничто не могло ускользнуть от его цепких лап, даже люди. И не было никакого способа избавиться от мерзавца, сидевшего в городе, названном в честь его прапрадеда, и нагло распоряжавшегося всем и вся.
Дэниэл посмотрел в глубь фургона. Под старыми мешками для сахара виднелись хорошо знакомые бутыли. Он отвернулся. Теперь они уже не имели к нему никакого отношения.
Джимми взглянул на девушку. Она сидела с закрытыми глазами, прислонившись к брату и слегка покачиваясь в такт движению повозки. Казалось, она задремала.
- Если твоя сестра устала, - сказал Джимми, - мы можем устроить в фургоне место, чтобы она легла.
Молли Энн открыла глаза и выпрямилась.
- Не стоит беспокоиться обо мне.
- Никто и не беспокоится. Но для такой прекрасной девушки… - Джимми полез в повозку и стал сдвигать бутыли в сторону. Сделав из хлопчатобумажных мешков подобие матраса, он соорудил над импровизированным ложем небольшой навес, чтобы защитить Молли Энн от солнца.
- По-моему, сойдет. Во всяком случае, я сам так спал сегодня ночью и, как видите, жив. - Он протянул Молли Энн руку, чтобы помочь ей перелезть через сиденье.
Она вопросительно посмотрела на брата и, опираясь на руку Джимми, медленно перешагнула через сиденье. Поставив одну ногу в кузов, она заглянула Джимми в лицо.
- Вы очень добры, мистер Симпсон.
- Просто Джимми. Меня все так называют.
- Джимми, - повторила Молли Энн.
Он вдруг обнаружил, что все еще держит руку девушки, и поспешно отпустил ее.
- Пожалуйста, - застенчиво сказал он. - Располагайтесь.
Сердце Молли Энн забилось, кровь начала приливать к лицу. Ей не хотелось говорить, так как она еще не оправилась от солнечного удара и боялась, что скажет что-нибудь не то. Поэтому она только кивнула головой.
Снова усевшись на сиденье, Джимми взял в руки вожжи и через плечо бросил взгляд на Молли Энн. Увидев, что она уже улеглась, он ударил мула вожжами и тихо, чтобы не побеспокоить девушку, произнес:
- Ну, негодяй, пошел!
Молли Энн открыла глаза. Было темно, жара спала. Посмотрев вокруг, она обнаружила, что лежит под грубым одеялом и, откинув его, вздохнула полной грудью. Она чувствовала себя значительно лучше.
Повернувшись, девушка посмотрела на брата и Джимми. Они по-прежнему сидели к ней спиной, и их силуэты четко вырисовывались на фоне неба. Интересно, подумала она, сколько времени я могла проспать?
Джимми тряхнул вожжами. Еще раз взглянув на него, Молли Энн почувствовала, что снова начинает краснеть. Он ей нравился.
- Проснулась? - спросил Дэниэл.
- Да.
- Хочешь перелезть сюда? - обернулся к ней Джимми.
Он остановил мула и подал ей руку. Молли Энн оперлась на нее, и ее сердце тревожно забилось.
- Сколько нам еще ехать?
- Часа дна. Я не могу заставить этого негодяя двигаться быстрее, он самый ленивый мул во всей округе.
- Мы опоздаем, - с тревогой сказала она брату. - Вдруг Фитч уже закрыл лавку?
Зайдем к нему завтра, - спокойно ответил Дэниэл.
- А ночевать где будете? - поинтересовался Джимми. - У родственников?
- У нас там никого нет, - ответил Дэниэл.
- Я могу вас приютить, - предложил Джимми. - У меня есть знакомая, вдова Кэрролл. Она держит в Фитчвилле постоялый двор.
Дэниэл и Молли Энн переглянулись.
- Нет, платить вам ничего не придется, - поспешил успокоить их Джимми. - Вы у меня в гостях.
- Мы можем заплатить, - сказал Дэниэл. - У нас есть деньги, и единственное, чего мы хотим, - это побыстрее начать работать.
- А где вы собираетесь работать? На фабрике?
- Честно говоря, мы еще сами не знаем, - ответил Дэниэл. - Фитч сказал, чтобы мы пришли к нему, а остальное он возьмет на себя.
- Значит, Фитч не сказал, чем вы будете заниматься?
- Нет. Он только сказал, что мы будем неплохо зарабатывать. Четыре или целых пять долларов в неделю.
- Язык у этого Фитча без костей, - Джимми грустно улыбнулся.
- Вы думаете, никакой работы нам не дадут? - В голосе Молли Энн опять появилась тревога.
- Нет, я этого не говорил, - ответил Джимми. - Работа есть, но, если они будут платить семь центов в час, как сейчас платят, то вам придется работать двенадцать часов в день, чтобы получать такие деньги.
- Мы от работы не бежим, - сказала Молли Энн.
- А ты когда-нибудь работала на фабрике? - Джимми посмотрел на нее.
- Нет.
- Целый день стоишь на ногах и меняешь в машине катушки. Под конец впечатление такое, что весь распадаешься на куски. Это, вообще говоря, нелегко.
- Ничего, - произнесла девушка. - Если будут хорошо платить, мы и это вытерпим.
- Хорошо платить? - Джимми разразился смехом. - И это вы называете "хорошо платить"? Почему, вы думаете, они нанимают таких, как вы? Да потому, что ребенку можно платить семь центов в час, в то время как взрослый рабочий потребует пятнадцать. Они зарабатывают и на этом.
- Это не наше дело, - сказал Дэниэл. - Мы должны честно работать.
Джимми хотел посмеяться и над этой фразой, но что-то в интонации Дэниэла удержало его. Он вдруг понял, что перед ним не просто деревенский мальчик, которым можно вертеть как угодно. В голосе Дэниэла чувствовалась взрослость, делавшая его значительно старше. Подумав, Джимми произнес:
- Да, каждый делает то, что ему полагается делать.
В глубине души он понимал, что это не так. В Фитчвилле, во всяком случае, никто так не жил. Все жители городка напоминали марионеток, танцующих по воле хозяина.
До города они добрались только к семи часам. Проехав по Главной улице, повозка остановилась у лавки Фитча. Двери были заперты, свет не горел.
Несколько минут прошли в молчании.
- Мне очень жаль, - извиняющимся тоном сказал Джимми. - Если бы мул был нормальный, мы приехали бы на час раньше.
- Вы здесь ни при чем, - ответил Дэниэл, глядя на сестру. - Нам, наверное, надо возвращаться домой.
- В этом нет никакого смысла, - быстро произнес Джимми. - Поехали к вдове Кэрролл. Там вам дадут и ужин, и ночлег, а завтра утром пойдете к Фитчу.
- Нам не хотелось бы никого вводить в расходы, - твердо сказал Дэниэл. - Мы и так уже вам обязаны.
- Да не введете вы никого в расходы, - ответил Джимми. - Вдова даст вам комнату.
Вдова Кэрролл была угловатой женщиной с резкими чертами лица и еще более резким языком, с помощью которого она держала в страхе своих постояльцев - здоровенных грубых мужчин со всех концов света, работавших на шахтах и фабриках. Выходцы из Центральной Европы жили у нее вместе с тонкогубыми молчаливыми горцами, для которых Фитчвилль был таким же чужим, как и для европейцев. Всю эту разношерстную, многоязыкую публику вдова держала в ежовых рукавицах. Жизнь постоялого двора регламентировалась жесткими правилами, от которых вдова никогда не отступала: никаких драк, никаких женщин, никаких выпивок. Ей было абсолютно безразлично, что делали постояльцы, выходя за порог, но, если кто-нибудь из них подходил к столу с грязными руками или лицом, он мог даже не надеяться получить еду. Постояльцы относились к вдове с почти суеверным страхом и переходили на шепот при ее появлении. Каким бы ужасным ни казался постоялый двор, никому из них не хотелось очутиться на улице. Еда тоже не была королевской, но лучше нигде в округе не готовили.
- Ужин? - набросилась вдова на Джимми, когда он вместе с Дэниэлом и Молли Энн вошел в столовую. - Какой ужин? Вы опоздали. Разве ты не знаешь, что у нас ужин в полседьмого?
- Виноват мой проклятый мул, - Джимми пустил в ход все свое обаяние. - Я не мог заставить его двигаться быстрее. А потом я увидел на дороге этих ребят и подвез их до города. Можно было оставить их на полпути в такую жару?
Вдова пристально посмотрела на Дэниэла и Молли Энн, и они съежились под ее строгим взглядом.
- Им нужно к мистеру Фитчу, чтобы устроиться на работу, - стал объяснять Джимми. - Но мы приехали слишком поздно, лавка уже закрылась.
- Девушку я размещать не буду, - оборвала его вдова Кэрролл. - Никаких женщин. Таковы правила.
Дэниэл взял сестру за руку.
- Пойдем, Молли Энн, - сказал он и добавил, обращаясь к Джимми. - Мы не хотим причинять вам беспокойство, мистер Симпсон. Спасибо за все, что вы для нас сделали.
Голос Дэниэла неожиданно показался вдове знакомым. Так когда-то говорил ее покойник-муж, тоже проведший молодость в горах. И его голос был таким же сильным и полным гордости. Но потом, когда его легкие были испорчены угольной пылью, а печень виски, он умер мучительной смертью, лежа в кровати и отхаркивая черную кровь на белоснежные простыни.
- Я, действительно, ничего не могу сделать, - сказала она. - Осталась только одна свободная комната.
- Ничего, мэм, - спокойно ответил Дэниэл. - Мы с сестрой всю жизнь спали в одной комнате вместе с остальными детьми.
- Не знаю, где вы там спали, - отрезала вдова, - но в этом доме мужчина никогда не будет ночевать в одной комнате с женщиной, кем бы она ему ни приходилась.
- Если вы позволите, Молли Энн ляжет в комнате, а я буду спать на крыльце.
- Он может переночевать в моей комнате, - предложил Джимми.
Вдова задумалась. Дэниэл и Молли Энн производили впечатление воспитанных детей из хорошей семьи.
- Ладно, - решила она. - Будь по-вашему. Но из еды осталось только немного хлеба, да холодная свинина.
- Этого хватит для нас с избытком, мэм, - ответил Дэниэл.
- Тогда с каждого по десять центов, - сказала она и, поколебавшись, добавила:
- Но это с завтраком, который будет в пол-шестого.
- Спасибо, мэм, - Дэниэл вытащил деньги и протянул вдове два никелевых пятицентовика и один дайм. - Мы вам очень признательны.
Вдова кивнула и повернулась к Молли Энн.
- Пойдемте, мисс, я покажу вам вашу комнату.
Молли Энн лежала на кровати в маленькой темной комнате и прислушивалась. Все вокруг вызывало у нее уважение. Первый раз в жизни она спала одна, без братьев и сестер, к которым за долгие годы успела привыкнуть. Интересно, подумала она, как там сейчас дома? Наверное, братья с сестрами скучают без нее. Она почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.
Стук в дверь вывел Молли Энн из задумчивости. Выскользнув из-под одеяла, она подошла к двери.
- Кто там? - тихо спросила она.
- С тобой все в порядке? - послышался из-за двери голос брата.
- Да.
Дэниэл помолчал.
- Тогда… спокойной ночи.
- Спокойной ночи.
Услышав, удаляющиеся шаги Дэниэла, девушка снова легла в постель и вернулась к размышлениям. Всего за один день произошли такие изменения! Изменилось буквально все. Например, Дэниэл. Еще вчера он был ее младшим братом, а сегодня предстал перед ней в совершенно ином свете. Молли Энн увидела в нем силу, которую прежде никогда не замечала. В считанные часы Дэниэл превратился из мальчика в мужчину.
Молли Энн овладело приятное чувство безопасности. Плакать от одиночества больше не хотелось, и через несколько минут она уже крепко спала.
Глава 6
В шесть часов утра Дэниэл и Молли Энн стояли на Главной улице перед лавкой Фитча, ожидая, когда она откроется. Через несколько минут дверь лавки распахнулась и на пороге появился пожилой негр с метлой. С интересом посмотрев на них, но ничего не сказав, он стал подметать дощатый настил перед лавкой. Подойдя к двери, Дэниэл заглянул внутрь.
- Никого еще нет, - сказал негр. - Если вы хотите что-то купить, мистер Харри будет здесь с минуты на минуту.
- Мы хотели бы поговорить с мистером Фитчем, - произнес Дэниэл.
- Он обычно раньше восьми не приходит.
- Тогда мы подождем. - Дэниэл вернулся к сестре, и они присели на небольшую скамейку, стоявшую перед одним из окон.
Вскоре какой-то невысокий и, судя по внешности, нервный человек в ослепительно чистом пиджаке, с накрахмаленными воротничком и галстуком почти подбежал к лавке.
- Кто-нибудь уже был, Джексон? - несколько высокомерно спросил он, обращаясь к негру.
- Нет, мистер Харри. - Негр отступил на шаг, давая ему дорогу. - Никого пока не было.
Харри взглянул на Дэниэла и Молли Энн.
- А им что здесь надо?
- Они ждут мистера Фитча.
- На работу пришли устраиваться?
- Да, сэр, - вежливо ответил Дэниэл, поднимаясь со скамейки.
- Тогда марш отсюда, - резко сказал Харри. - Эта скамейка для покупателей.
- Извините, сэр, - начал юноша, но Харри уже скрылся за дверью. Дэниэл обернулся к сестре, не зная, что сказать.
- На той стороне лавки есть еще одна скамейка, - сказал негр. - С нее вас никто не сгонит.
- Спасибо.
Город постепенно просыпался. Открывались магазины, на улицу выходили люди, все больше становилось повозок. После семи жизнь в городе уже кипела вовсю.
Брат и сестра с большим интересом наблюдали за прохожими, которые не обращали на них никакого внимания. Мужчины шли на работу, женщины за покупками, дети просто бегали, играя или гоняя птиц. Все казались очень занятыми.
- Сколько нам еще ждать? - спросила Молли Энн.
Дэниэл прищурился и взглянул на солнце.
- Может быть, полчаса.
- Ты видел утром мистера Симпсона?
- Он еще спал, когда я уходил.
- Он не пошел на завтрак?
- Перед сном он сказал мне, что никогда не завтракает. А завтрак, кстати, был действительно неплохим: яйца, овсянка, кукурузный хлеб, масло, и, наконец, настоящий кофе! Не понимаю, почему он отказывается от такого замечательного угощения.
- Я хотела поблагодарить его за все, что он для нас сделал, - произнесла Молли Энн.
- Не беспокойся, я уже поблагодарил его от нашего имени.
- Он такой хороший… - тихо сказала Молли Энн.
- Мне кажется, ты на него глаз положила, - немного насмешливо произнес брат.
- Не валяй дурака. Стоит девушке сказать про кого-то, что он неплохой парень, и про нее уже говорят невесть что.
Дэниэл снова улыбнулся. Конечно, он мог бы сказать, как вчера Джимми весь вечер расспрашивал его о сестре, но боялся, что после этого она совсем потеряет голову.
Из-за угла показался старый негр.
- Пришел мистер Фитч. Вы все еще хотите поговорить с ним?
Вслед за негром Дэниэл и Молли Энн вошли в лавку. После залитой солнцем улицы они сначала почти ничего не различали, но, когда глаза немного привыкли к темноте, они увидели ряды покрытых мешками бочек и множество полок с разными товарами. Пройдя вдоль длинной стойки мимо стоявшего за ней Харри, они остановились возле двери небольшой застекленной комнатки.
- Здесь, - сказал негр и пошел обратно. Дэниэл вежливо постучал, и они они вошли в комнату.
Мистер Фитч в огромной широкополой шляпе сидел за конторкой и, по всей вероятности, не узнал их.
- Что вам, ребята? - хрипловато спросил он.
- Нас послал отец, - сказал Дэниэл. - Он сказал, вы подыщете нам работу.
- Отец? Какой отец?
- Хаггинс. Джеб Хаггинс.
Толстяка словно подменили.
- Ах, так вы дети Хаггинса, - радостно сказал он. - В такой красивой одежде я вас не узнал. Конечно, помню. Именно так я вашему папе и сказал. Ты, насколько я понимаю, Дэниэл. - Тот кивнул. - А ты, значит, Молли Энн, - Фитч повернулся к девушке.
- Да, мистер Фитч, - с улыбкой ответила она.
- Ваша мама приготовила тогда чудесную тушеную зайчатину. Я, наверное, никогда не забуду этого вкуса.
Фитч вновь склонился над конторкой и начал перебирать какие-то бумаги.
- Сейчас, сейчас. Ну, конечно, вот они. - Он протянул Дэниэлу несколько листков. - Теперь надо, чтобы твой отец это подписал, и мы найдем тебе работу.
Дэниэл удивленно посмотрел на него.
- Отец не говорил, что надо что-то подписывать.
- Что-то всегда надо подписывать, - ответил Фитч. - Сейчас вы считаетесь несовершеннолетними, и до двадцати одного года за вас везде должны расписываться родители.
- Но, мистер Фитч, - запротестовал Дэниэл. - От нас до Фитчвилля больше тридцати миль. Родители смогут что-то подписать не раньше, чем через два дня.
- Ничего не поделаешь. Закон есть закон.
Дэниэл почувствовал, как в нем поднимается волна ярости.
- Почему же вы раньше ничего не сказали? - еле сдерживая себя, спросил он.
Подняв глаза от конторки, Фитч посмотрел на него. Да, парень с характером, пронеслось в его голове. Волком смотрит. Нет, такого нельзя посылать ни на фабрику, ни на стекольный завод. В Графтон, на шахты, вот куда его надо определить. Это, кстати, в двадцати милях к югу отсюда, и особенно докучать он не будет.
- Наверное, я забыл. - Фитч глубоко вздохнул. - Виноват. Но мы исправим эту ошибку. Сейчас устрою вас на работу без всяких бумаг, а потом сам поговорю с вашими родителями.
Дэниэл с облегчением кивнул.
- А ты подрос, сынок, - несколько более дружелюбно сказал Фитч.
- Думаю, сейчас во мне пять футов десять дюймов. Отец говорит, я очень рано вырос.
- Да, ты подрос, - задумчиво повторил Фитч. - Теперь на стекольный завод тебя вряд ли возьмут, они ищут ребят пониже, потому что там надо все время пролезать под трубами. Скажи, а как ты насчет приемной площадки? Пойдешь?