- Не хватает руководства, - говорит Макри. - Симния и Самсарин - крупнейшие государства, но они ни в чем не могут прийти к согласию. Ниож сам по себе, а Лига городов-государств трещит по швам. Что необходимо, так это чтобы кто-нибудь взял дело в свои руки.
- Было бы не так худо, если б у эльфов имелся приличный военачальник, - говорю я, - но, похоже, даже у них все сейчас пребывает в беспорядке. Нет настоящего военного лидера. Генерал Акарий, вероятно, единственный подходящий воин из тех, что у нас остались.
- Но он же джувалец, - говорит Макри, которая явно стала экспертом в мировой политике. - Джуваль - крохотное местечко, а Симния и Самсарин не последуют за Джувалем. Есть лишь один кандидат - Лисутарида.
- Ну, может быть, - говорю я. - Но большинству солдат не понравится иметь командиром чародейку.
- Глава Гильдии волшебников и прежде вел Запад на войну.
- Это было давно, и тогда главой Гильдии была не женщина. Не уверен, что симнийцы и самсаринцы потянутся за Лисутаридой. А где она сейчас?
Макри выглядит озабоченной.
- Готовит заклинание.
- Какое именно?
- Заставляющее ее новые посадки фазиса расти быстрее. Лучше мне идти. Надо убедиться, что она в состоянии, пригодном для встречи.
Макри спешит прочь, волоча свои новые доспехи. Качаю головой и бреду к палатке Большого Биксо. Мне надлежит ознакомиться с предлагаемыми ставками и подготовить свою систему ставок. Имея ограниченные средства, я вынужден тщательно составлять план. Когда состязание проходит, как полагается, участвуют тридцать два бойца. Однако, чтобы достичь этой стадии, Макри придется пройти квалификацию. Из тридцати двух мест шестнадцать доступны только по приглашениям. Некоторые из этих приглашений отходят всемирно известным мечникам. Другие идут местным чемпионам, главным образом поддерживаемым самсаринскими баронами, и еще несколько - бойцам, выставляемым аристократами соседних стран. Остальные шестнадцать мест доступны широкому кругу, но необходимо быть умелым бойцом, чтобы пробиться туда. Мне пришлось пройти квалификацию, и было это тяжко. Некоторые из бойцов оказались весьма умелыми, хоть и не обладали известностью. Меня охватывает мгновенная тревога за то, что Макри не относится к состязанию достаточно серьезно. Не уверен, что она оценивает уровень соперников.
Прогоняю тревогу. Макри - лучший боец из тех, что я когда-либо видел, а видал я их порядком. Она выиграет состязание. Вхожу в шатер Большого Биксо с выражением спокойной решимости на своем лице. Пора начинать повергать в отчаяние самсаринских букмекеров.
Глава 11
Сделав ставки, я держу путь в особняк баронессы Демельзы, где предстоит поговорить с ее дочерью Мерлионой. В Турае были наемные экипажи, но повозки в Элате, по-видимому, принадлежат только лишь баронам и их родне. Простолюдины везде ходят пешком. Юный слуга, который принимает меня, облачен в простую белую тунику. Я ожидал, что слуги барона Мабадоса будут носить нечто более модное. Украшенное вышивкой, по крайней мере. Возможно, барон слишком любит дешевизну, чтобы нормально одевать своих слуг. Или, вероятно, в Самсарине безыскусно одевать своих слуг является признаком хорошего тона. Не могу сказать. Я не знаю нюансов одеяний слуг так, как это было в Турае. Мне не известны нюансы любой части здешнего общества.
- Баронесса велела сопроводить тебя в западную приемную. Мерлиона ожидает там.
В сущности, для летнего домика это достаточно большое местечко. Мы идем по простым белым коридорам, увешанным картинами предков барона, и проходим храм в центре дома, где мельком замечаю простецкое изваяние святого Кватиния. Как давно я не возносил молитвы. В Турае было принято молиться три раза на дню. Религиозный устав в Самсарине отличен от турайского. Вечером отводится время, когда все прекращают дела, дабы преклонить колени, но днем такой определенности нет. Возможно, бароны не желают, чтобы их крестьяне слишком отвлекались от работы на полях.
Я представлял себе дочь Демельзы робкой девицей, преисполненной воображаемых страхов и опасений. На самом деле все это не особо точно. С одной стороны, она чуть старше, чем ожидалось. Восемнадцати лет, скорее всего. Возраст, достаточный для того, чтобы речь зашла о выгодном династическом браке. Дело в том, что от нее, возможно, утаивают кое-какие сведения о семейных делах, но не знаю, что именно. Она приветствует меня достаточно уверенно. Она довольно привлекательная молодая женщина - хотя нахожу, что с возрастом мне становится труднее судить об этом, - весьма просто одетая, в скромной синей накидке поверх белого платья, которое выглядит так же, как и те, что носит большинство женщин в Элате. Ладный покрой одеяния, но не то, что надлежит носить дочери барона. На ней нет каких-либо вычурных драгоценностей, которые были бы обязательными для богатой молодой женщины в Турае. Взамен она щеголяет браслетом из зерен камней королевы.
Усаживаюсь и перехожу к делу.
- Так понимаю, кто-то пытается тебя убить?
- Пытается, - говорит она. - И к слову, я это не выдумываю.
- А кто так считает?
- Все. Но они ошибаются. И смерть Алцетен тоже не была случайностью, что бы ни говорили. Ее убили.
Мерлиона смотрит мне в глаза, словно бросая вызов. У нее весьма темные глаза. Она немного похожа на свою мать, когда та была молодой. Это пробуждает во мне смутные воспоминания о своей собственной юности.
- Расскажи, что произошло.
- Только если ты здесь затем, чтобы выяснить, кто повинен в ее смерти. Если же ради попытки убедить меня, что это был несчастный случай, - мне нечего тебе сказать.
- Получается, изначальное расследование тебя не впечатлило?
Мерлиона с горечью смеется.
- Расследование? Не было никакого расследования. Дарингос, королевский дворецкий, задал несколько вопросов и поверил тому, чему было легче всего поверить. Повозка, что переехала Алцетен, принадлежала барону Гиримосу, поэтому Дарингос не собирался доставлять неприятности барону.
- Кто такой барон Гиримос?
Мерлиона смотрит на меня куда менее дружелюбно.
- Разве это не то, что тебе полагается знать?
- Я новичок в городе.
- Выглядит так, словно ты не в состоянии установить истину.
- Прояви ко мне снисхождение. У меня есть скрытые таланты. Кто же такой барон Гиримос?
- Его владения охватывают все земли на западе страны. Очень богатая и важная персона. Один из главных союзников короля, поэтому никто не собирается его в чем-то обвинять.
- Полагаешь, барон Гиримос стоял за смертью твоей подруги?
- Не знаю. Не вижу причины. Но кто-то умышленно направил повозку на Алцетен. Они сказали, что просто лошади понесли, но я-то видела, как кто-то ей управлял. Он лежал на сидении, практически укрывшись за перегородкой. Он не мог толково править, но все же подстегнул лошадей, и они сшибли Алцетен. Повозка промчалась вниз по улице. Когда ее нашли, от возницы не осталось и следа.
- И более никто его не видел?
- Нет. Одна я.
- Дело было вечером? Когда уже темно?
- Да, довольно-таки темно.
- И шел дождь?
Мерлиона обиделась.
- Да, шел дождь. Но я знаю, что видела. В повозке кто-то был.
- Имелись ли другие очевидцы?
- Только Зинлантол. Она работает в Архиве. Она сказала королевскому дворецкому, что повозкой никто не управлял. Но она вышла из здания после Алцетен и не могла все разглядеть.
- Кто-нибудь объяснил, почему лошади понесли?
- Дарингос сказал нам, что, должно быть, их напугали собаки. Время от времени там бегают собаки. Но я не слышала, чтобы какая-нибудь из них лаяла.
Принимаю это к сведению. Я знаю, что лошадей пугает собачий лай. Мне также известны люди, погибшие под неуправляемыми экипажами в условиях узких городских улочек. Спрашиваю Мерлиону, что она делала рядом с Королевским Архивом.
- Алцетен попросила меня встретиться с ней. Ее отец - королевский хранитель архивов.
- Ты с ней часто там встречалась?
- Не очень, - признается Мерлиона. - Но иногда мы встречались перед тем, как пойти в баню Королевы. В тот день она отправила мне весточку, что вечером хочет со мной повидаться.
- В связи с чем?
- Не знаю. В сообщении шла речь только лишь о встрече.
- И ты прибыла как раз в то время, чтобы увидеть, как она погибла. У тебя есть какие-нибудь идеи, что могло бы за всем этим стоять? У нее были враги?
- Нет, насколько мне известно.
- А у тебя?
Мерлиона качает головой, хотя впервые за все время нашей беседы она выглядит озабоченной.
- Я так не думаю. Но я была очень близко от Алцетен, когда ее переехало. На мой взгляд, кто-то надеялся, что мы обе попадем под колеса. Но это не все, что произошло. Два дня спустя я гуляла по Блистательной Королевской дороге, и с крыши сорвалась черепица и упала рядом со мной.
- Думаешь, это не было случайностью?
- Уверена, что нет.
Я не спешил в этом убеждаться. Черепица, падающая с крыши, - не такое уж незаурядное событие. Блистательная Королевская дорога, несмотря на причудливое название, представляет собой ряд изветшалых построек, идущий от баронских домов в центр Элата. Дорога нуждается в ремонте, да и дома тоже.
Мерлиона отпивает воды из серебряного бокала.
- Зачем моя мать наняла тебя? - спрашивает она вдруг.
- Для расследования.
- Но ты же чужак в городе. Почему тебя?
- Я профессиональный детектив. У вас таких в Элате нет.
Мерлиона сомневается.
- Для меня это странно. Кто-то рекомендовал тебя ей?
Я бы предпочел избежать вопроса о том, как познакомился с баронессой Демельзой. До меня вдруг доходит, что я уже давно не пил пива.
- Не могла бы ты послать за пивом?
- Ты имеешь в виду за вином?
- Нет, за пивом.
- Не думаю, что у нас оно есть.
- Обычно пиво есть у слуг.
Мерлиона удивлена моим требованием, но хлопает в ладоши, торопясь вызвать слугу.
- У нас имеется пиво для нашего гостя?
Слуга обдает меня взглядом, полным испепеляющего презрения.
- Полагаю, шеф-повар может держать кое-какой запас на кухне.
Мерлиона улыбается, как только слуга уходит.
- Не думаю, что кто-нибудь когда-либо просил пива. Это правда, что у тебя жена из орков?
- Нет. У меня есть спутница, которая орк лишь отчасти.
- Весьма дикая?
- Временами. Еще она учится.
- Правда? - Мерилона, излучающая дружелюбие с того момента, как я попросил пива, подается вперед, заинтересовавшись. - И чему же она учится?
- Всему. Сейчас мы переехали к Арикдамису, где она болтает с ним об измерении объема конусов. Или цилиндров. Или парабол. Что-то в этом роде, мне не ясно.
Когда слуга возвращается с пивом, прошу Мерлиону уточнить обстоятельства дела. Я не совсем убежден, что ее подруга была убита, или что ее жизнь в опасности, но я обязан баронессе Демельзе и должен тщательно вести расследование. Частью потому, что она мне заплатила, а частично потому, что сбежал не попрощавшись. Даже несмотря на то, что все случилось более двадцати лет назад, меня это слегка смущает.
О большей части того, что сообщает Мерлиона, я уже имел некоторые суждения со слов Демельзы - свадьба ее брата Оргодаса, к примеру. Домочадцы находятся в состоянии возбуждения от его скорой женитьбы на старшей дочери барона Возаноса, еще одного состоятельного самсаринского аристократа. У меня складывается впечатление, что Мерлиона не в таких уж близких отношениях с братом или отцом и, возможно, не проявляет того интереса к свадьбе, как бы ей полагалось. Любопытно, могло ли это быть причиной ее нежелания покидать дом, хотя упорствовать в том, что твоя жизнь в опасности только лишь для того, чтобы избежать свадьбы, кажется преувеличением.
У Мерлионы, похоже, нет других близких подруг, хотя в Элате изобилие баронских дочек, которые могли бы составить ей компанию. Но она - серьезная молодая женщина, возможно, даже прилежная. Не из тех, кто тратит время на покупки и сплетни. Ухожу, будучи не уверен, как лучше подступиться к делу. Я испытываю симпатию к Мерлионе, которая кажется одинокой, но есть или нет что-то правдивое в ее подозрениях, сказать не могу.
Снаружи накрапывает дождь. Вода исправно течет вниз по сливам в мощеных дорожках вокруг баронских домов, но дальше в городе, где дороги не так качественно уложены, земля начинает расплываться. Многие из домов требуют ухода. Меня б не удивило, если бы черепица падала с крыш постоянно. Прохожу мимо городской ратуши, еще одного не впечатляющего здания из серого кирпича, и бросаю взгляд на водяные часы на главной площади, позади статуи святого Кватиния. Часы были изготовлены, как сообщила мне Макри, Арикдамисом. Вода течет по подземным трубкам и заставляет их работать. Не имею понятия, как.
Сейчас Элат заполоняется людьми, многие из которых экзотичны по местным меркам. Отчасти это из-за состязания, а частично - из-за приближения войны. Странная атмосфера. Смесь предвкушения и страха. Узнаю это чувство. Видел прежде. Люди становятся безрассудными, желая получить удовольствие, возможно, в последние недели своей жизни. Появились один-два эльфа, или рискнувшие приплыть сюда с Южных островов, или же добравшиеся по суше из соседних стран. Волшебники, наемники, солдаты, командиры и послы - все прибывают в Элат. Королевская гвардия увеличила число патрулей, высматривая подозрительных лиц. Мне вдруг приходит на ум, что я нахожусь здесь в компании несомненно самого подозрительного лица во всей стране, а именно Макри. Если б она не была на службе у Лисутариды, быть бы уже ей изгнанной из города, как, вероятно, и мне.
Глава 12
Предвкушаю несколько кружечек эля и пирог, когда возвращаюсь в дом Арикдамиса. К сожалению, в доме я застаю шумиху, точнее, тот дикий шум, какой может создать пожилой математик, двое слуг и взбудораженная воительница с примесью оркской крови, которые все разом лопочут что-то невразумительное, когда я вхожу в переднюю. Мне приходится кричать, чтобы меня услышали.
- Макри? Разве ты не должна быть на встрече вместе с Лисутаридой?
Макри поворачивается.
- Лисутарида не может пойти!
- Почему же?
- Переборщила с фазисом. Она не может двинуться.
Это не такой уж и сюрприз. Я видел, как Лисутарида не способна была шелохнуться, обкурившись фазиса. В особенности пару лет назад, когда меня загнала в особняк чародейки в Тамлине обезумевшая толпа, жаждущая крови. Тогда потребовалась увесистая оплеуха, чтобы привести ее в чувство. Полагаю, нечто подобное и сейчас принесет плоды. Макри ведет меня туда, где, в саду, валяется Лисутарида. Голова ее удобно покоится на маленькой кочке, а на лице мирная улыбка. Рядом с ней - кучка пепла. Беру ее за плечи и трясу.
- Лисутарида. Важная встреча. Бароны и колдуны. Ты должна встать.
Она не шевелится. Трясу сильнее.
- Бесполезно, - кричит Макри. - Она придумала новое заклятье, делающее фазис Арикдамиса более крепким, и переусердствовала с ним. Что нам делать?
На улице цокают копыта лошадей и затихают у дома Арикдамиса.
- Это, должно быть, гонцы Ласата, интересуются, где Лисутарида, - говорит Макри.
Замечаю, что рука Макри тянется к мечу.
- Убийство гонцов не поможет. Они просто пришлют еще.
Не время медлить. Я оттаскиваю Лисутариду за ноги и впихиваю ее в руки Арикдамиса и слуги.
- Водите ее по саду. Макри, идем со мной. - Шагаю через весь дом и открываю входную дверь, обнаруживая на ступеньках двух посыльных.
- Ласат Золотая Секира просит узнать, когда Лисутарида Властительница Небес изволит прибыть на встречу.
Я внимаю им с прохладцей.
- Ласат Золотая Секира, должно быть, ошибается. Лисутарида созвала всех на встречу сюда.
- Что?
- Собрание состоится здесь, в резиденции Арикдамиса.
- Но под местом встречи подразумевается дом Ласата. Ему это не понравится.
Вытягиваюсь во весь рост.
- Лисутарида - глава Гильдии волшебников. По званию она выше Ласата. На деле же она выше всех. Поэтому, если Лисутарида желает проводить собрание здесь, оно будет проведено здесь. Любезно прошу сообщить Ласату, что Лисутарида сожалеет о нарушении связи, но ожидает, что все соберутся здесь как можно скорее в удобное для них время. И передайте самые лучшие пожелания от Фракса, первого советника главы Гильдии волшебников.
Гонцам это не по вкусу. Впрочем, спорить - не их дело. Они забираются в седло и скачут прочь. Макри, позади меня, восхищена.
- Ты и впрямь вытащил нас из беды.
- Благодарю.
- Хотя меня смущает, что примерно через пятнадцать минут сборище разозленных баронов и колдунов выяснит, что Лисутарида совершенно одурманена фазисом - в стране, где фазис вне закона.
- Значит, у нас есть пятнадцать минут, чтобы привести Лисутариду в надлежащее состояние.
Мы спешим назад в сад, где Арикдамис и его слуга - оба преклонных лет, да и силы уже не те - все еще играючи прогуливают Лисутариду вокруг сада. Пока, кажется, не помогает.
- Со стороны Лисутариды было весьма неразумно повышать забористость своего фазиса, - говорит Арикдамис, который выглядит шокированным происходящим. - Властительница Небес склонна к такого рода излишествам?
- Очень редко, - отвечаю я и отправляю слугу готовить дит - травяной настой, обладающий мощными отрезвляющими свойствами. Мы с Макри перенимаем эстафету по выгулу Лисутариды, тогда как Арикдамис падает в кресло, чтобы отдохнуть.
- Тебе бы стоило предупредить слуг, что скоро прибудут бароны, чародеи, и, возможно, некоторые иноземные послы.
Арикдамис вскакивает на ноги.
- Что? Я не готов принимать баронов. У нас нет готовых кушаний, или напитков, или же...
- Скажи им, что время-то военное. Пусть умерят аппетиты. Проклятье, Лисутарида, не могла бы ты перестать глупо лыбиться и открыть глаза?
Как только Арикдамис исчезает в доме, я отвешиваю Лисутариде весьма тяжелую пощечину. Ее веки подрагивают. Положение настолько отчаянно, что Макри не возражает. Лисутарида открывает глаза.
- Фракс, еще раз меня огреешь, и я взорву твою голову.
Мы сажаем Лисутариду в кресло для отдыха и начинаем вливать в нее дит. Волшебница трясет головой.
- Заклятье, должно быть, слишком мощное. Но фазис Арикдамиса слабоват. Я просто пыталась его чуток усилить, - она зевает. - Мне лучше бы прилечь ненадолго.
- Не вздумай укладываться! - восклицает Макри. - Ты забыла о встрече?
- Встрече?
Макри вводит Лисутариду в курс недавних событий. Глаза Лисутариды широко открываются.
- Я не желаю встречаться с баронами. Я не готова.
С улицы доносится цокот копыт и шум экипажей. Лисутарида бросает злобный взгляд в мою сторону, затем поднимается на ноги. Ноги отказываются ее держать, и она валится назад в кресло.
- Я не могу идти, - говорит она вяло.
- Арикдамис, - обращаюсь я. - Сообщи баронам, что Лисутарида примет их на заднем дворе в саду.
В этот момент юный дракон, пропустивший наши разбирательства, решает показаться. Он выбредает из густых зарослей и устремляется к Макри.
- Пошла прочь, мерзкая зверюга, - говорит Макри.